Николай Заикин - Промежутки бытия

• Название: Промежутки бытия
• Автор: Николай Заикин
• Жанр: Поэзия
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9691-0672-7

«Промежутки бытия» – первая книга автора, с которой он выходит к читателю в свои шестьдесят лет.

Николай Заикин работал в сельском Доме культуры, на стройках Тверской области и в Москве, служил в армии, закончил юрфак МГУ, был следователем, с 1992 года – главный редактор журнала «Законность». Стихи пишет с юношеских лет. В студенческие годы занимался в литературной студии «Луч» в МГУ у Игоря Волгина, затем у Юрия Левитанского в знаменитой студии «Зелёная лампа» при журнале «Юность».

Его поэзия – на редкость «душевно чиста, этически и эстетически здорова, а главный её мотив – благодарность за каждый прожитый день, за счастье любить и быть любимым, за память о самом дорогом, что кровно связывает с прошлым, настоящим и будущим» (Геннадий Красников).

---

* * *

Не для вас пишу – для себя.
Доказать хочу, что не слаб,
Не бездарнее тех ребят,
Что поэзия вознесла.

Не на самый верх, на Олимп —
Только в тесном своём кругу.
Если это они смогли,
Значит, это и я могу.

* * *

Гармония – простейший ключ
К любым свершениям. Но знать бы,
Как пробуждает солнца луч
Архитектонику усадьбы.

Её деревья и траву,
Густые запахи и звуки…
Стараюсь, думаю, живу,
Не опускаю то есть руки.

Перед осенью

Под кровлею родной,
                    под шумом листопада
Грустить, мой друг, смешно.
                    Или точней – не надо.

Ну разве что о том,
                    что поздно понял это.
Ну разве что потом,
                    когда проводим лето.

* * *

…но осадочек остался.

Из разговоров

Всё было так давно,
Что сам себе казался
Необъективным, но
Осадочек остался.

Старался не вникать
И сути не касался,
Хотя наверняка
Осадочек остался.

Не то чтобы грубил —
Обидеть опасался,
Тактичным крайне был.
Осадочек остался.

Смеялся, пил вино,
В порыве обнимался,
Но только всё равно
Осадочек остался.

Его не растворишь
Во времени, в пространстве…
Так ведай, что творишь —
Вершишь и говоришь.

* * *

Были смерти и рожденья,
Радость встреч и боль позора…
Было жизни прохожденье
Незамеченно и скоро.

* * *

Не хочу спешить. И точка.
Жизнь не надо торопить.
Календарные листочки
Лучше скрепочкой скрепить.

Позабыть дела, заботы,
Перейти на тихий ход.
Ну хотя бы до субботы,
На неделю, месяц, год.

И услышится мгновенье.
Запах клейкого листка.
Прелесть. Трепет. Дуновенье.
Жизни. Чувства. Ветерка.

Цветок гортензия

Никто не должен крохи, толики
Нам соучастия, добра.
Не заблуждаться, братцы-кролики,
На этот счёт давно пора.

Друзья мои, другие близкие
И даже дальняя родня,
Кладу я вам поклоны низкие
За то, что верили в меня.

Вам и самим немало выпало,
Пусть и не более других.
Но ведь уже из жизни выбило,
Быть может, самых дорогих.

Какие могут быть претензии,
Когда и сам такой же я…
Цвети, цвети, цветок гортензия,
Вторая молодость моя.

* * *

Баба Клава, баба Клава
Обезножена была.
Баба Клава, баба Клава
Троих братьев подняла.

Отказали её ноги
От таких благих трудов.
Ей самой-то лет немного,
Пятьдесят всего годов.

Захожу к ней на могилу,
Правда, помню-то всего,
Как меня встречает или
Нянчит сына моего.

Коммунальная квартира,
Примитивный очень быт…
Бабу Клаву, бабу Клаву
Никогда мне не забыть.

* * *

Памятью платишь
И трудно живёшь.
Всех не оплачешь.
И кем прослывёшь?

Славы не надо.
Ни этой, ни той.
Хочется лада
И жизни простой.

Переиначу.
Перекрою.
Больше не плачу.
Стою на краю.

* * *

Носите подольше такие глаза.
С такими становятся под образа
К заутрене утром, к вечерне потом
На праздник прощения в храме святом.

С них тоже смывается яркая синь,
Но вы их носите, пока хватит сил.
Нам так будет проще – ему или мне —
Достойно держаться и жить на земле.

* * *

Время бежит, как церковная мышь
В поисках выпавшей крохи.
С ним соревнуешься, резво бежишь
Мимо застывшей эпохи.

Ей – разбираться в хозяйстве своём.
Нам – не попасть под обломки.
Тихо псалмы во спасенье поём
И возмущаемся громко.

* * *

И честь вымирает, как парусный флот…

О. Чухонцев

Она уже вымерла, прежняя честь.
Пора новизну воспринять и учесть.
Бессмысленно, друг мой, искать наугад
Затопленный в море последний фрегат.

Давно ли тугие его паруса
Совсем не смущала штормов полоса,
Волненье природы, издержки небес?
Куда он надолго из виду исчез?

Покоится мирно на илистом дне
В своей, а быть может, чужой стороне.
Чего же тогда представляется нам,
Как снова летит он по быстрым волнам?

* * *

Зачем редеют, пропадают
Покровы тайн и заблуждений —
Как миражи в пустыне, тают,
Не сделав нам предупреждений.

К ним прямо с детства привыкали —
Когда задумываться было!
Жизнь разгонялась, увлекала,
А мы её всегда любили.

Теперь умней как будто стали.
Трудней ввязаться и увлечься.
Из тех одежд повырастали,
В которых совестно беречься.

Осталось к этому привыкнуть.
Быть не такими научиться.
К другим источникам приникнуть.
От молодости излечиться.

Сверчок

Со многими расстались,
С другими расстаёмся.
Немного жить осталось,
С собою остаёмся.

Взошло рассудка семя.
Точнее, начинает.
Общение со всеми
Досаду причиняет.

За редким исключеньем:
Один, два, три, четыре…
С завидным увлеченьем
Сверчок поёт в квартире.

А он откуда взялся
В таком простом жилище?
Здесь звук его казался
Пронзительней и чище.

Зато другие звуки
Глушились, затихали.
А ведь какие страсти
Недавно полыхали!

Совсем-совсем недавно —
Вчера, позавчера ли? —
Тут судьбы разбивались,
От счастья умирали.

* * *

Главное – сделать, оценят – потом.
А не оценят – беда не велика.
Самое сложное – в самом простом,
В том – что лицо отличает от лика.

* * *

И мы уходим следом,
Почти не отставая.
Но лучше, если летом,
Когда трава живая.

Тогда не так прохладно
И не настолько сложно…
Успеем? Вот и ладно.
Теперь проститься можно.

* * *

В смиренье – признак силы,
Достоинство ума.
Кого не научили,
Научит жизнь сама.

А если не научит —
Бездарных и глухих, —
Они своё получат.
Жалеть не надо их.

* * *

…отрывали от жизни меня.

Н. Коржавин

Чуть не в окошко лезли
И двери открывали.
Задумываться если —
От жизни отрывали.

Общения хотели,
Болтали без умолку,
Без устали вертели
Ручную кофемолку.

И с радостью, и с горем —
Без разницы – к нему же,
О расставанье скором
С женой и даже мужем…

Он так и жил, не зная,
Зачем ему вся эта
Шумиха поездная
От лета и до лета,

Приходы и уходы,
Людей чередованье,
Зачем мелькали годы,
Рожденья, отпеванья.

Он сам ещё и не жил.
Хотел, намеревался.
Как клоун, на манеже
Весь вечер оставался.

* * *

Один-единственный читатель
Моих стихов в простой тетрадке.
Там я – трудяга и мечтатель.
И в полном, кажется, порядке.

Он про меня почти всё знает,
Как исповедник самый ближний.
Там тема вечная, сквозная.
О жизни, как всегда, о жизни.

* * *

Падай низко, но не слишком,
Без причины не шакаль.
Пораскинь вперёд умишком
И в болото не шагай.

Оно топкое до жути,
В нём погрязнешь с головой.
Ведь ни капельки не шутит
Оно с жертвой дармовой.

* * *

Он и был всегда – одинокий волк.
Ни в чью стаю сам не хотел идти.
Видел в жизни свой и бесспорный толк,
Словно карты легли на скатерти.

Рисковал всегда. Знал плохие дни.
Ну а линию свою – гнул.
Никогда его не поймут одни,
А к другим он сам не примкнул.

Поэт

…Выпал из времени. Вдруг истончился.
Думал исправиться. Долго лечился.
Тщетно угадывал времени ход,
Степень вины, перепады погод…

Был гражданином, певцом и поэтом.
Помнил всегда и с надеждой об этом.
Вышел на песни отпущенный срок.
Больше не будет спасительных строк.

* * *

По планам сердца и души
Стараюсь, строю.
Катаю брёвна-кругляши,
Фундамент рою.

Их верноподданный и раб,
Строитель вечный.
Сам – и подсобник, и прораб.
И план свой, встречный.

* * *

Люблю теперь то, что нельзя потерять.
Наивно за это винить, укорять.
В заветное прошлое смело бегу.
Лелею его, от беды берегу.

Оно отвечает взаимностью мне.
Союз наш признанья достоин вполне.
Спасаем друг друга. Мы вместе опять.
Нам есть чем гордиться и что вспоминать.

Дочь