Ян Флеминг - Только для личного ознакомления

• Название: Только для личного ознакомления
• Автор: Ян Флеминг
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1990

---

Ко мне не поступали дополнительные сигналы по этому делу.

М хрипло произнес:

— И не поступят. Они поступают лично ко мне. Официально нас не просили заняться этим делом. Просто я случайно… — М прочистил горло. («Вот, оказывается, что! Его мучает использование служебного положения в личных целях».) —…я знал Хавлоков. Я был шафером на их свадьбе. Мальта. Девятьсот двадцать пятый год.

— Понимаю, сэр. Сочувствую.

М отрывисто, как на инструктаже, пояснил:

— Прекрасные люди. Между прочим, я попросил нашу резидентуру «С» разобраться. Хавлоки никогда не имели ничего общего с людьми Батисты. У нас есть надежный человек и на другой стороне — у этого малого, Кастро. Люди из его разведки, похоже, наводнили все тамошнее правительство. В итоге пару недель назад я получил полную картину. Дело сводится к следующему. Хавлоков убил человек по имени Гаммерштейн, или, точнее, фон Гаммерштейн. В этих банановых республиках окопалось множество немцев. Нацистов, сумевших выскользнуть из сетей в конце войны. Это — бывший гестаповец. Он возглавлял контрразведку у Батисты. Сколотил огромный капитал вымогательством, шантажом, укрывательством. Он обеспечил себя до конца жизни, но как раз тут вмешался Кастро и, похоже, стал брать верх. Фон Гаммерштейн одним из первых почувствовал близость краха и потихоньку стал изымать деньги на Кубе, вкладывая их в недвижимость в других странах. Ему помогал один из его офицеров, некто по имени Гонзалес, который в компании двух телохранителей ездил по карибским странам. Он покупал для шефа все только первоклассное и по высшим ценам. Гаммерштейн мог себе позволить это. Когда деньги не срабатывали, они применяли силу: украли ребенка, сожгли несколько акров плантации и тому подобное — шантажировали хозяев, чтобы те приняли их условия. Гаммерштейн слышал об имении Хавлоков как одном из лучших на Ямайке и приказал Гонзалесу во что бы то ни стало купить его. Я думаю, что он распорядился убить стариков, если они не захотят продавать свое поместье, а затем нажать на их дочь. Ей сейчас должно быть лет двадцать пять. Я никогда не видел ее. Увы, все так и было: они убили Хавлоков. А примерно пару недель назад Батиста прогнал Гаммерштейна. Может, узнал об одном из его последних дел, точно не знаю. Но, как бы то ни было, Гаммерштейн внезапно скрылся, захватив с собой эту шайку головорезов. Очень удачно выбрал момент, ничего не скажешь. По всему, Кастро закончит дела этой зимой, если будет продолжать в том же духе.

Бонд осторожно поинтересовался:

— Вы знаете, куда они направились?

— В Америку. Прямиком на север Вермонта. Живут в двух шагах от канадской границы. Люди подобного сорта всегда предпочитают быть поблизости от границ. Место называется Эхо-Лейк. Что-то вроде ранчо миллионера. На фотографиях выглядит довольно красиво. Затеряно в горах, так что там его вряд ли будут тревожить гости.

— Как вы это выяснили, сэр?

— Я написал Эдгару Гуверу. Он знает этого типа. Вернее, должен знать, пережив столько хлопот с контрабандой орудия из Майами на Кубу. Кроме того, он интересовался Гаваной с тех самых пор, когда большие деньги американских гангстеров стали оседать в тамошних казино. Он мне сообщил, что Гаммерштейн и его банда приехали в Штаты по шестимесячной гостевой визе. Был очень любезен и поинтересовался, имею ли я достаточно оснований, чтобы завести дело, и не хочу ли я, чтобы их выдали суду на Ямайке. Я переговорил с генеральным атторнеем[5]. Тот сказал, что дело безнадежное, пока у нас нет свидетеля из Гаваны. А на это чет шансов. Мы знаем обо всем лишь через нашего человека в разведке Кастро. Нынешние официальные власти на Кубе не пошевелят и пальцем. Гувер предложил закрыть им визы, чтобы они снялись с места. Я поблагодарил и отказался. На этом мы распрощались.

М помолчал немного. Его трубка погасла, и он снова раскурил ее. Он продолжил:

— Я решил обратиться к нашим друзьям в канадской конной полиции и послал шифровку их комиссару. До сих пор он меня не подводил и на этот раз послал патрульный самолет через границу провести аэрофотосъемку Эхо-Лейк. Он обещал любую другую помощь, если понадобится. А теперь… — М отодвинулся в кресле от стола. — Теперь я должен решить, что делать дальше.

Бонду стало ясно, почему он волновался, почему так хотел, чтобы кто-то иной принял решение за него. Так как жертвами были его друзья, М до поры работал над делом сам, но сейчас оно подошло к той точке, когда убийц надо было покарать. Вероятно, М размышлял о том, что это будет — правосудие или месть? Ни один судья не примет от него дело об убийстве, в котором он лично знал убитых. По-видимому, М хотел, чтобы приговор вынес не судья, а кто-то еще, например Бонд. У него, у Джеймса Бонда, не было личной заинтересованности в этом деле. Он не знал Хавлоков и не интересовался ими даже сейчас. В отношении двух беззащитных стариков фон Гаммерштейн следовал закону джунглей. А поскольку в данном случае иной закон не мог быть применен, то закон джунглей должен настичь самого фон Гаммерштейна. Другим путем нельзя было восстановить справедливость. Если это и была месть, то месть общества.

Бонд нарушил молчание:

— Я ни секунды не колеблюсь, сэр. Если заграничные бандиты увидят, что могут безнаказанно убивать, они вообразят, будто англичане — мягкотелые слюнтяи, как о нас думают некоторые. В данном случае нужно просто расправиться с ними. Око за око.

М отсутствующим взглядом смотрел мимо Бонда, не откликаясь.

Джеймс Бонд продолжил:

— Этих людей нельзя повесить, сэр, но они должны быть казнены.

Глаза М замерли. Еще секунду они оставались пустыми, бессмысленными. Затем М потянулся к верхнему ящику своего стола, выдвинул его и достал оттуда тонкий скоросшиватель без обычной наклейки на обложке и без красной звезды в верхнем правом углу — грифа «Совершенно секретно». Он положил папку перед собой и порылся рукой в открытом ящике. На свет появились печать и штемпельная подушечка с красными чернилами. М открыл ее, приложил печать и аккуратно, точно в верхнем правом углу прижал печать к серой обложке скоросшивателя.

М убрал штемпельную подушечку и печать обратно в ящик, закрыл его, потом развернул папку на столе и мягко подтолкнул ее к Бонду.

Красный рубленый шрифт, еще влажный, гласил: «Только для личного ознакомления».

Бонд взял папку и, молча кивнув, вышел из кабинета.

Через два дня, в пятницу, Джеймс Бонд вылетел на «Комете» в Монреаль. Современные самолеты не вызывали у него восторга, ибо летели слишком высоко и слишком быстро, а в их салонах было слишком много пассажиров. Бонд сожалел о старом добром «Стратокрузере» — славном неуклюжем аэроплане, целых десять часов летевшем через Атлантику. На его борту можно было без суеты и со вкусом пообедать, потом часиков семь поспать в удобной койке, а проснувшись, не спеша спуститься на нижнюю палубу и съесть завтрак, который почему-то на самолетах компании «БОАК» называют «деревенским», одновременно наблюдая, как встающее солнце заливает салон золотом рассвета Западного полушария. В «Комете» все ускорилось: стюарды выполняли двойную работу, поэтому надо было торопиться с обедом, затем пассажиры могли накоротке вздремнуть пару часов перед спуском с высоты 40 ООО футов.

Всего через восемь часов после отъезда из Лондона Бонд, взяв напрокат в агентстве Герца «плимут-седан», мчался по широкой автостраде N9 17 из Монреаля в Оттаву, стараясь не забывать держаться правой стороны дороги.

Штаб-квартира Канадской королевской конной полиции располагалась в здании министерства юстиции рядом с парламентом. Как и большинство канадских общественных зданий, оно представляло собой серую кирпичную глыбу, внушающую почтение массивностью и, вероятно, хорошо приспособленную к долгим суровым зимам. По инструкции Бонд должен был спросить в приемной министерства комиссара, назвавшись «мистером Джеймсом». Юный, цветущего вида капрал, явно тяготящийся службой в такой теплый солнечный день, проводил Бонда в лифте до четвертого этажа, где в просторной чистой канцелярии передал его сержанту. Кроме них в помещении были две девицы-секретарши и много тяжелой мебели. Поговорив по внутреннему телефону, сержант попросил Бонда подождать минут десять. Бонд закурил и стал читать вербовочную листовку на стене, согласно которой конный полисмен являл собою нечто среднее между инструктором по верховой езде на ранчо-пансионате, Диком Трейси и Роз Мари. Наконец его пригласили в кабинет. Когда Бонд вошел, высокий моложавый мужчина в темно-синем костюме, белой сорочке и черном галстуке повернулся от окна и направился ему навстречу.

— Мистер Джеймс? — Хозяин кабинета едва заметно усмехнулся. — А я полковник… гм, скажем… э-э… Джонс.

Они обменялись рукопожатием.

— Проходите, садитесь. Комиссар очень сожалеет, что не смог встретить вас лично. Он сильно простыл, у него насморк — знаете, «дипломатическая» болезнь. — Полковник «Джонс» явно забавлялся. — Он решил взять сегодня выходной. И хотя меня самого ждет пара горящих дел, комиссар выбрал меня, чтобы провести с вами этот вынужденный выходной. — Полковник сделал паузу. — Понимаете, он просил меня провести с вами свободное время.