Александр Моралевич - ЭКСМО

• Название: ЭКСМО
• Автор: Александр Моралевич
• Жанр: Современная проза

---

"А поворотись-ка, сынку, - говорил Тарас Бульба, - экой ты смешной какой!"

А поворотись-_ка, последняя страница журнала, это с какой же стати у нас так удлинился список членов редколлегии? Батюшки: некто Демин. Некто Аникиев. Да я же лично с ними знаком! Демин - это генерал из Прокуратуры страны. А Аникиев - генерал-лейтенант из центрального аппарата МВД!

-Слушай, - сказал я Пьянову (две строки известно чего опускаются) - Был такой журнал "Сатирикон", главный редактор Аркадий Аверченко. Допустим, он сошел с ума и ввел в редколлегию обер-полицмейстера. Что бы произошло после этого? Российская публика высадила бы в редакции все стекла,а, возможно,. здание сожгли. Ты уповаешь, что до нашего двенадцатого этажа камнем не добросить, а вход в здание охраняет пикет вооруженной милиции? Какие же делишки затеял обстряпывать главный редактор Пьянов вкупе с двумя генералами и что называется махровой коррупцией? Я, конечно. не из белых офицеров. Я всего-то безотцовщина из Марьиной Рощи, но тем не менее человек чести. Даю три дня, чтобы духу этих генералов не было в редколлегии, иначе…

-А что "иначе", Александр Юрьевич? Ну, конечно, классик, пятый за сто лет первофельетонист страны - а что из того? Вопрос согласован на всех должных уровнях. Так что откусывайте кусок по себе и не мешайте мне руководить журналом.

Действительно: а что в моих силах? Но ведь писал же когда-то я сам:"Россия - страна уникальная. Она всегда найдет выход из безвыходного положения - в сторону еще более безвыходного положения".

В издательстве "Правда" я полвека получал гонорары у одной и той же кассирши, окошечко с буквой "М". И она мне шепотком рассказывала: знаете. Алексей Николаевич говорил : вот же забавный этот парень из "Крокодила", Моралевич. Сатюков до посетительского кресла в моем кабинете делает девять шагов, а Моралевич - семь.

Ну, а кто же они такие, этот Сатюков и неведомый Алексей Николаевич? О, Сатюков, кто же не знает: член ЦК КПСС, главный редактор газеты "Правда"! А Алексей Николаевич? Ага, Васильев?

Два человека в издательстве "Правда" были, пожалуй, поглавнее и знаменитей, чем даже Сатюков. Это: любимец всего грандиозного коллектива директор издательства Фельдман. Профессор, без всяких скидок доктор технических наук, но человек с ухватками знаменитых американских инженеров тридцатых годов. Который мог при казусной поломке любой титанической печатной машины сбросить на руки типографистов свой костюм, занырнуть в головоломные недра машины и вскоре вылезти с какого-либо ее бессчетного края: запускайте, она в порядке.

А Алексей Николаевич Васильев, второй издательский небожитель? А он был главным бухгалтером необъятного полиграфграда. От него впрямую зависели десятки сановных главных редакторов, тысячи тысяч журналистов и полиграфистов.

Мне всегда было отвратительно слово "метафизика". За которое идеологические, философские и прочие наперсточники прячут любые таинственности и необъяснимости. Однако. как говорят в проповедях раввины - есть или нет, но тут что-то есть. И мне в жизни встречались человек десять мужчин, куда более старших, чем я, облеченных порой несусветной властью, твердо знающих, что идейно я непереносимо им чужд - но какие-то таинственные обоюдосторонние нити приязни с первого взгляда возникали между полярными по возрасту и идейности сторонами.

Написав строчек двадцать на приличествующей слоновой бумаге - я попросился на прием к грозному А.Н.Васильеву. И был принят. Вершитель судеб, седой красавец с осанкой лорд-мэра прочитал поданную мною бумагу и устремил на меня ледяной немигающий взгляд.

-Так вы настаиваете, - сказал Васильев, - чтобы я подписал это? Подписал и отдал в приказ по издательству?

-Да где уж мне настаивать, Алексей Николаевич. Я прошу.

-А знаете, - сказал Васильев, - я это подпишу. Незамедлительно.

И учинил на бумаге свою вензельную подпись. Текст над подписью был такой:

"С высокой гражданственностью и чувством долга относясь к напряженному бюджету страны, ориентированному на повышение обороноспособности и улучшение благосостояния трудящихся, способствуя искоренению нерациональных трат из бюджета - прошу производить оплату членства в редколлегии "Крокодила" двух только что введенных туда генералов Демина и Аникиева из моих личных гонораров. Поскольку мои возможности печататься в "Крокодиле" его руководством практически пресечены - прошу выплаты генералам начислять из все ещё выплачиваемой мне заработной платы. К сему - всё ещё специальный корреспондент "Крокодила" А.Моралевич".

Было, было это в отечественной классике:"Как один мужик двух генералов прокормил". А чем хуже советский фельетонист? Так что почти два месяца прокармливая я генералов. Затем из журнала они исчезли. Ну, и я посчитал свою тридцатилетнюю миссию в журнале выполненной. "Закончен труд, завещанный от Бога": я из журнала ушел. В "Крокодиле", уже находящемся в предсмертных корчах и судорогах, остался мощный отряд российских словесников:Пьянов, пара членов бывшего партбюро и пять бывших партсекретарьков разных лет.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

Которую, коль уж этот трактат строится по канонам "Криминального чтива" Квентина Тарантино, назовем не "Золотые часы", а "Золотое перо".

В стародавнее годы, вызвав меня, сказал мне М.Г.Семенов:

-Сами понимаете, что ежегодную медаль за лучший фельетон года полагалось бы вручать вам. Но в определенных инстанциях это навлечет неприятности на журнал. Так что медаль вам будем вручать через год.

-Да хоть вообще без медалей, Мануил Григорьевич.. Я как Архимед, который сказал римским легионерам:"Убейте меня, но не трогайте чертежи". Я только за то, чтобы не было варварских правок в моих текстах. Чтобы сколько-то блесток и красивостей оставалось в них.

И Семенов в значительной степени способствовал этому. Но вот же бессчетные начальники прозы мельче и выше рангом! Сами не в состоянии выдать на-гора ничего путного - сколь безошибочным вкусом обладали они по искоренению любой яркой фразы, любой стилевой отличительности, доводя чьи угодно тексты до бесцветности и среднеидиотичности.

Тут, конечно, Моралевич с его ухватками бандита и морского пехотинца - особь статья. Вы срубили два моих фельетона подряд? Так я принесу пять! Вы оскопили в этих пяти образность и остроты? Так в будущие тексты я всобачу столько этого товара, что вам будет просто не под силу изничтожить всё.

Но беда - сколь многим одареннейшим людям не хватало этой упертости, таранности и ледокольности. Сколь многие ломались, печально самоцензурировались, а для некоторых кончалось это и летальным исходом.

Старатели-антологисты из "ЭКСМО"! Оглянитесь вокруг: нас из отечественного не окружает ничего. Нет даже ни отечественного мобильного телефона, нет даже пародии на компьютер. Если что-то все же не иностранного производства - то произведено оно на иностранном оборудовании: своё давным давно развалилось. Поэтому мне остается направить стопы в американское лечебное учреждение, рекламами которого унавожено наше телевидение по множеству каналов. Чуточку русифицируя название этой клиники - назовем её "Реал транс шевелюра". И с экрана миляга профессор Лейбман убеждает нас в абсолютной готовности клиники осчастливить всех граждан. В "Транс-шевелюре" я попрошу оснастить свою плешивую и простреленную голову максимальной шапкой волос. Чтобы было чему вставать дыбом от омерзения, ужаса и ярости, раскрыв кушаковско-пьяновскую антологию хотя бы на странице 352. Здесь в интерьере - причем отнюдь не крокодильском - запечатлена на фотографии группа из четырех мужчин. Подпись под фото гласит:

       "ЗОЛОТЫЕ ПЕРЬЯ "КРОКОДИЛА"

Здесь в кадре: В.Витальев, Г.Горин, А.Арканов, П.Хмара.

Свидетельствую: НИКОГДА, НИ ПРИ КАКОЙ ПОГОДЕ, НИ В КАКИЕ ГОДЫ, НИ В КАКОЙ СТЕПЕНИ данные господа "Крокодилу" сопричастны не были вообще, кроме как в горячечном (или сокрытом от нас другом?) воображении Кушака и Пьянова. Кроме В.Витальева, бескрылого, плачевного и утлого существа, чье и имя не вспоминается мне. Этот шлейфоносец Пьянова внештатно сколько-то потусовался по коридорам редакции - да и смылился. Но как же так - "золотое перо" Витальев - так почему же на фоне той бредятины, которой наполнена антология - составители не включили в книгу ни одного его эталонного сочинения? А потому как - нету. Нету оглушительно ничего.

А вот истинно золотым, пусть и неовеществленным (кроме все того же клятого Моралевича) перьям "Крокодила" места в антологии не нашлось. Где хрустального, впритык к платоновскому дарования Женя Матвеев? Который крайне болезненно переносил раздирания его фельетонов правками и, не реализовав себя даже на десятую часть таланта, покончил с собой?

Где также до мозга костей крокодилец Юра Алексеев, задира и феерически безграмотный писатель, который в слове "корова" мог умудриться сделать больше ошибок, чем букв в этом слове? Но посоперничал бы кто с Юрой Алексеевым в реализации чувства смешного! И что? Тоже сломали.