Бэзил Лиддел-Гарт - Решающие войны в истории

• Название: Решающие войны в истории
• Автор: Бэзил Лиддел-Гарт
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9524-5051-6

Английский военный историк и теоретик капитан Бэзил Генри Лиддел-Гарт, будучи редактором энциклопедии «Британника» и вынужденно копаясь в различных периодах военной истории, пришел к выводу, что решающие результаты в какой бы то ни было кампании достигались только в том случае, если действия полководцев были противоположны ожиданиям противника, «непрямыми», как он их назвал. Его стратегия «долгого пути вокруг», поиск верной военной доктрины исследуются в настоящей книге на примере войн, кардинально повлиявших на развитее мировой истории.

---

Из-Нюрнберга Густав II Адольф двинулся на юг в еще один поход против Баварии — а Валленштейн повернул на север против Саксонии. Этот мастерский ход так же быстро усмирил шведского короля, как и до этого, но своим исключительным марш-броском он оказался на месте раньше, чем Валленштейн смог принудить саксонцев к сепаратному миру. И в последовавшей за этим безнадежной битве под Лютценом шведская армия скомпенсировала свое стратегическое поражение тактическим успехом; но ценой смерти своего вождя и отказом от плана создания великой протестантской комбинации под шведским управлением. И вследствие этого войне было суждено тянуться еще 16 изнурительных и бесполезных лет, в результате чего Германия превратилась в пустыню (погибло две трети населения страны) и уступила Франции господствующую роль в политике Европы.

Поразительный контраст, на который, как правило, историки обращают внимание, между гражданскими войнами 1642–1652 годов в Великобритании и войнами XVII века на континенте состоит в стремлении к победе, которым отличались первые в этом сравнении войны. Дух, который царил вплоть до этого последнего великого конфликта в нашей собственной стране (Англии. — Ред.), великолепно выражен в «Мемуарах кавалера»: «Мы никогда не разбивали лагерь и не окапывались… либо отлеживались за оградой из рек и ущелий. Это было главным девизом войны — где враг? Идем и сразимся с ним!»

И все-таки первая гражданская война тянулась четыре года, не явив ни одного сражения, оказавшегося однозначно решающим, за исключением тактического выигрыша, и когда она окончательно погасла в 1646 году, оставив роялистские угольки настолько многочисленными и так сильно тлеющими, что в результате разногласий между победителями пламя смогло разгореться вновь, два года спустя с еще большей, чем раньше, силой.

Изучая причины неопределенного исхода войны, где дух решительности был настолько заметен, мы приходим к выводу, что военные кампании принимали форму неоднократных прямых атак то одной стороной, то другой, перемежаемых, как бы мы это назвали на современном языке, операциями прочесывания, которые имели всего лишь местный и преходящий эффект — ценой истощения сил.

Вначале королевские войска базировались на западе и в Мидлендс, а парламентские — в Лондоне. Первое роялистское наступление на Лондон окончилось позорным крахом при Тернем-Грин, часто описываемым как «Вальми Гражданской войны». Это было бескровное поражение, явившееся моральным следствием кровавого, но окончившегося безрезультатно сражения главных сил обеих армий у Эдж-Хилла, где главные силы вступили в бой с марша. И с того времени Оксфорд и окружающие его города стали укрепленным опорным пунктом роялистов, а на краю этой зоны две главные армии безрезультатно противостояли друг другу, в то время как стычки с переменным успехом между местными войсками и отрядами продолжались на западе и на севере. Наконец в сентябре 1643 года срочная необходимость оказания помощи осажденному Глостеру вынудила главную парламентскую армию под командованием Эссекса двинуться на его освобождение в обход Оксфордского района. Это позволило роялистам преградить ей обратный путь, но опять прямое столкновение у Ньюбери не дало победы ни одной из сторон. В этот момент естественная усталость от войны могла бы перевести войну в переговорный процесс, но политическая слепота Карла I, заключившего перемирие с ирландскими мятежниками, которое внешне вроде бы должно было привести католиков-ирландцев в подчинение протестантской Англии, вместо этого прибавило весу пресвитерианской Шотландии, вступившей в борьбу против короля. Имея на своей стороне шотландскую армию, надвигавшуюся для сражения с северными роялистами, парламент теперь мог сосредоточить свои силы на прямом наступлении на Оксфордскую зону — наступлении, которое не дало более чем захват нескольких лежащих поблизости крепостей. И король действительно был даже в состоянии отправить Руперта для быстрого объединения сил вместе с северными роялистами против шотландцев. К несчастью для него, тактическое поражение под Марстон-Мур совершенно уничтожило эффект этой стратегической возможности. Но победители мало что выиграли от этого. Вновь неэффективность прямых действий против Оксфорда привела к падению морального духа и дезертирству, и для любых, не таких несгибаемых людей, как Кромвель, могла бы привести к заключению мира в результате взаимного истощения враждующих сторон. К счастью для парламента, дело защиты королевского режима разрушалось изнутри, причем еще более катастрофически, чем под внешними ударами. Так что это был морально и количественно уступающий враг, столь долго просуществовавший лишь из-за ошибочной стратегии парламента, и Ферфакс и Кромвель с армией новой модели нанесли поражение роялистам в 1645 году при Нейби. (Роялисты здесь имели всего 7,5 тысячи, в том числе 4 тысячи конницы против 14 тысяч в парламентской армии (в том числе 6,5 тысячи конницы). — Ред.) И все-таки даже эта тактическх! решающая победа не помешала этой войне продолжаться еще один год.

И перед нами уже другая картина, когда мы подходим ко второй гражданской войне, где Кромвель выступает в роли правящего гения. Вместо наступления на Шотландию или даже попытки сперва встретить вторгшуюся шотландскую армию, Кромвель и Ферфакс быстро расправились с различными бунтами в Англии, а Ламберту было поручено задержать шотландцев, медленно отступая назад перед ними. Приказ Кромвеля об «обращении» тут заслуживает внимания в связи с доктриной, что, «когда и если» главный враг будет повергнут, более мелких противников можно оставить в покое и дать им рухнуть самим. Ибо с удивлением обнаруживаешь, что так трудно найти историческое оправдание этой доктрине, логически разумной, как и легко найти успешные примеры обратного порядка.

Наконец, после падения Пембрука в Уэльсе 11 июля 1648 года Кромвель был в состоянии двигаться на север. Но вместо прямого наступления навстречу шотландцам, которые подходили дорогой по западному побережью, он направился обходным путем через Ноттингем и Донкастер, а потом на северо-запад на соединение с Ламбертом в Отли со стороны фланга шотландской армии — растянувшейся на линии между Уиганом и Престоном, с корпусом из 3500 человек под командой Лангдейла, прикрывавшим левый фланг. У Кромвеля было только 8600 человек, включая конников Ламберта и милицию Йоркшира, против примерно 20 тысяч солдат у противника. Но, вцепившись в хвост шотландской колонны в Престоне, он нарушил ее равновесие, и это вынудило ее развернуться и вступать с ним в бой частями по очереди. При Престоне был разгромлен корпус Лангдейла, а затем, организовав яростное преследование врага, Кромвель прошелся по шотландской колонне, преследуя ее через Уиган до Ютгоксетера и Ашборна, где, столкнувшись по фронту с мидлендской милицией и подпираемая сзади кавалерией Кромвеля, она сдалась 25 августа. Эта победа была решающей; в результате не только были сокрушены враги парламента, но она позволила армии провести чистку парламента, довести дело до суда над королем и его казни.

Последующее вторжение в Шотландию — это на самом деле отдельная война, которую вела укрепившаяся новая власть, с целью сорвать план сына короля, будущего короля Карла II, вернуть с шотландской помощью утраченный трон. Так что она вряд ли подходит под категорию военных кампаний, которые решающим образом повлияли на ход истории. В то же самое время она даст нам блестящее доказательство того, насколько умело владел Кромвель стратегией непрямых действий. Когда он обнаружил, что шотландская армия под командой Лесли заняла позицию на его пути в Эдинбург, простая разведка боем убедила его в прочности позиции Лесли, и, хоть и находясь в пределах видимости своей цели, у него хватило самообладания отойти к Массельбургу. И даже когда Лесли двинулся вперед, чтобы встретиться с ним, Кромвель отказался от боя и вместо этого приказал раздать трехдневный рацион как предварительный шаг перед обходным маневром через холмы на Эдинбург и в тыл врага. И когда Лесли удалось перегородить ему дорогу прямо у Корстофайн-Хилл (21 августа 1650 г.), Кромвель, хотя и находясь на удалении от своей базы, предпринял еще одну попытку обойти противника справа, но его снова блокировал Лесли у Гогара (22 августа). Большинство в этой ситуации сделало бы ставку на встречный бой. Но не Кромвель. Оставив больных, он отошел на Массельбург, а потом на Данбар, увлекая за собой Лесли. Однако он не дал приказа своей армии вступить в бой, как призывали его к этому различные офицеры, но дожидался у Данбара, пока не подошли его оппоненты (2 сентября) и не перегородили ему путь отхода на Берик — таким образом случайно расположив Кромвеля на своей дороге! На следующее утро тактическое непрямое воздействие Кромвеля застало врасплох и подавило врага, в два раза превосходившего по численности, венчая триумфом кампанию, в которой Кромвель устоял перед всеми искушениями, даже при очевидной опасности для судьбы, отказаться верности стратегии непрямых действий.