Бэзил Лиддел-Гарт - Решающие войны в истории

• Название: Решающие войны в истории
• Автор: Бэзил Лиддел-Гарт
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9524-5051-6

Английский военный историк и теоретик капитан Бэзил Генри Лиддел-Гарт, будучи редактором энциклопедии «Британника» и вынужденно копаясь в различных периодах военной истории, пришел к выводу, что решающие результаты в какой бы то ни было кампании достигались только в том случае, если действия полководцев были противоположны ожиданиям противника, «непрямыми», как он их назвал. Его стратегия «долгого пути вокруг», поиск верной военной доктрины исследуются в настоящей книге на примере войн, кардинально повлиявших на развитее мировой истории.

---

Однако политические деятели дома желали сокрушительного военного успеха и были разочарованы тем, что этот успех не был достигнут. В результате из-за воспоследовавшей (пусть даже и временной) отставки Эпаминонда демократическая партия Фив из-за ее близорукой политики и ошибочной дипломатии потеряла завоеванные для нее преимущества. Это дало возможность аркадийским союзникам, в которых чувство благодарности заслонялось растущим тщеславием и честолюбием, оспорить руководящую роль Фив, и в 362 году до н. э. Фивы были поставлены перед выбором: подтвердить свою власть силой или пожертвовать престижем. Их наступление на Аркадию заставило греческие государства вновь разделиться на две враждебные коалиции. К счастью для Фив, на их службе был не только сам Эпаминонд, но и плоды его большой стратегии, поскольку созданные им государства Мессения и Мегалополис являлись теперь не только факторами, сдерживающими экспансию Спарты, но и увеличивали силу самих Фив.

Двинувшись маршем в глубь Пелопоннесса, он соединился под Тегеей со своими пелопоннесскими союзниками, оказавшись, таким образом, между Спартой и войсками остальных государств антифиванской коалиции, которые сосредоточились в районе Мантинеи. Когда спартанские войска предприняли обходной марш для соединения со своими союзниками, Эпаминонд ночью сделал внезапный бросок на Спарту, использовав для этой цели свои подвижные войска, и этот план не увенчался успехом только потому, что какой-то предатель своевременно предупредил спартанцев и они возвратились в город. Тогда Эпаминонд принял решение добиться победы в сражении и двинулся от Тегеи через долину, имевшую форму песочных часов, к Мантинес, находившейся на расстоянии около 15 километров. Противник занял сильную позицию шириной в полтора километра в наиболее узком месте долины.

Наступление Эпаминонда по своему масштабу находилось на границе между стратегией и тактикой, но это тот случай, когда произвольное отнесение этого маневра Эпаминонда к тому или другому виду будет ошибочным, тем более что источники его победы при Мантинее в 362 году до н. э. непосредственно относятся к применению метода непрямых действий в бою. Сначала Эпаминонд двинулся прямо к лагерю противника, заставив его построить свои войска в боевой порядок фронтом в направлении ожидаемого наступления Эпаминонда — линии естественного ожидания. Однако, когда до лагеря спартанцев оставалось несколько километров, он неожиданно повернул влево, укрывшись от наблюдения противника за высотами. Этот внезапный маневр создал угрозу их правому флангу. Чтобы еще больше расстроить боевые порядки спартанцев, Эпаминонд остановился, приказал своим войскам сложить оружие якобы для того, чтобы расположиться лагерем. Эта хитрость увенчалась успехом. Обманутый противник расстроил свои боевые порядки, позволив воинам выйти из строя и разнуздать лошадей. Тем временем Эпаминонд под прикрытием легких частей фактически заканчивал построение войск в боевые порядки, аналогичные тем, которые были применены при Левктрах, но более совершенные. Затем по сигналу фиванская армия быстро разобрала оружие и бросилась вперед, к победе, которая была уже почти предрешена расстройством в рядах противника. Однако Эпаминонд был смертельно ранен, и фиванская армия, растерявшись, отступила, убедительно показав последующим поколениям, что армия и государство быстрее всего могут погибнуть, если парализован их мозг.

Следующей решающей войной, имевшей место более 20 лет спустя, стала война, обеспечившая Македонии господствующее положение в Греции. Особенно по причине важности ее результатов эта кампания является ярким примером того, как политика и стратегия могут содействовать друг другу и как стратегия может превратить естественные препятствия местности из проблем в преимущества, которые могут быть использованы в интересах стратегии. Нападавшая сторона, Македония, хотя и была греческим государством, была все же «чужаком», в то время как Фивы и Афины объединились в панэллинский союз в противовес растущему могуществу Македонии, найдя иностранного союзника в лице персидского царя, — странный парадокс истории и человеческой натуры. И в этот раз снова нападающая сторона успешно использовала непрямые действия. Даже предлог для попытки добиться господствующего положения был непрямым, потому что совет амфиктионов (Дельфийской Амфиктионии) просто пригласил Филиппа Македонского оказать помощь в наказании Амфиссы, расположенной в Западной Беотии, за кощунственные действия. Вполне вероятно, что сам Филипп подсказал сделать ему это приглашение, которое хотя и заставило Фивы и Афины объединиться против него, но, по крайней мере, обеспечило благожелательный нейтралитет других греческих государств.

Совершив марш в южном направлении, Филипп внезапно свернул вблизи Китиния с дороги на Амфиссу, являвшуюся наиболее вероятным направлением его движения (линия естественного ожидания), но вместо этого захватил и укрепил Элатею. Это изменение первоначального направления движения свидетельствовало, что у него были широкие политические цели; но также оно показало и стратегический замысел, который подтвердился в ходе войны. Союзные войска Фив и Беотии заняли оборону в горных проходах, ведущих в Беотию, как с западной стороны — путь от Китиния к Амфиссе, так и с восточной — через горный перевал Парапетами, дорога от Элатеи к Херонее.

Первый маршрут может быть уподоблен вертикальной черточке буквы Ь, маршрут от Китиния к Элатее — нижней черточке, а удлинение через перевал к Херонее — хвостику нижней черточки, задирающемуся вверх.

Прежде чем продолжать военные действия, Филипп предпринял шаги по дальнейшему ослаблению своих противников: политические — путем поддержки фокейцев, ранее разбитых фиванцами (при поддержке Македонии); религиозные — путем провозглашения себя последователем Дельфийского оракула.

Затем Филипп нанес внезапный удар по панэллинскому союзу весной 338 г. до н. э., расчистив себе путь хитрой уловкой. Уже захватом Элатси Филипп стратегически приковал внимание противника к восточному маршруту, теперь ставшему линией естественного ожидания, то есть направлением, с которого противник стал ожидать наступления, теперь же он отвлек внимание войск противника, блокировавших западный маршрут, организовав, чтобы в руки врага попало письмо, в котором говорилось о его мнимом возвращении во Фракию. После этого он спешно двинулся от Китиния, ночью перешел через перевал и вышел на равнину в Западной Беотии, в районе Амфиссы. Выйдя к Навпакту (Нафпактосу), он обеспечил себе связь с морем. Теперь македонский царь оказался в тылу войск противника, оборонявших восточный перевал, хотя и на расстоянии от них. Вследствие этого войска союзников отступили от Парапетами — не только потому, что, если бы они не сделали этого, их путь отступления мог оказаться перерезанным, но также и потому, что уже не было никакого смысла оставаться на месте. Однако Филипп снова свернул с того направления, где его ждали, и снова совершил маневр, относящийся к непрямым действиям, потому что вместо наступления в восточном направлении от Амфиссы по гористой местности, которая была благоприятна для оборонительных действий со стороны противника, он повел свою армию обратно через Китиний и Элатею, затем повернул на юг через неприкрытый теперь перевал Парапетами и атаковал армию противника у Херонси. Тактический успех Филиппа II был закономерен, и Македония установила свое господство над Грецией.

Судьба и рок оборвали жизнь Филиппа II до того, как он успел расширить свои завоевания в Азии (он пал жертвой заговора), и запланированную Филиппом II задачу пришлось выполнять его сыну Александру. Последний получил в наследство не только план и инструмент для его претворения в жизнь — армию, созданную Филиппом II, — но и концепцию большой стратегии. Другим наследством, имевшим большую материальную ценность, были плацдармы в Дарданеллах, захваченные под руководством Филиппа II в 336 году до н. э. Если мы изучим маршруты походов Александра, то мы увидим, что они представляют собой ломаную линию с резкими зигзагами. Изучение истории этих походов приводит к заключению, что причины такой резкой смены направлений ударов были скорее политические, нежели стратегические, но политические в смысле большой стратегии. Очевидно, что манера перемещения войск Александра была прямой, лишенной гибкости. Причина этого, по-видимому, кроется в том, что, во-первых, в юном Александре, воспитанном в атмосфере власти и триумфа, было больше от гомеровского героя, чем в других великих полководцах прошлого, и, что более вероятно, в том, что он был настолько (и обоснованно!) уверен в превосходстве своего инструмента (армии) и в собственных качествах полководца, что не считал необходимым предварительно нарушать стратегическое равновесие своих противников. Его уроки, оставленные потомству, принадлежат двум полюсам — военной политике и тактике.