Вадим Сухачевский - Доктор Ф. и другие

• Название: Доктор Ф. и другие
• Автор: Вадим Сухачевский
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2004
• ISBN: 5-8189-0259-5

Великое событие, волнующее человечество вот уже два тысячелетия, приоткрывает завесу над своей Тайной. Действие романа развивается в наши дни. Читатель встретится с потомками героев романа «Завещание императора». Судьбоносное решение предстоит принять им на пороге нового века. На каждом шагу их ждут приключения – порой драматические, а порой способные вызвать улыбку.

---

Снегатырев кивком указал ему на бумагу и после того, как тот поднял ее, проговорил:

— А я думал, сегодня Бузюк дежурный.

— Никак нет! — отчеканил майор. — Гвардии капитан Бузюк вчера во время плановых испытаний аннигилировал при попадании шаровой молнии!

Маршал недовольно проворчал, глядя почему-то не на майора, а на дядю:

— Все испытываем…

Орест Северьянович только развел руками: никуда не денешься, мол.

— Ох, когда-нибудь доиспытываемся… — покачал головой Корней Корнеевич. Затем кивком указал майору на меня: – Оформи: харч, постель. Чтоб ни в чем нужды.

…Мы с дядей спустились с крыльца. Афанасий все еще потел на заднем сидении «Мерседеса». Собаки сидели возле машины и недобро поглядывали на него.

— Поздравляю, малыш, — сказал мне дядя, шагая к машине, — понравился ты Корнею. Дорожи!.. Теперь с тобой по соседству служим. Вон, видишь, наш Центр. — Он указал на высокое белое здание неподалеку. — Время придет – глядишь, и тебя туда приберу.

— А чем там занимаются? — робко поинтересовался я.

— Так ему все и выложи! — усмехнулся дядя, обращаясь к одноногому, подковылявшему сзади.

Тот с пониманием крякнул в кулак.

— Узнаешь, всему свой черед, — посерьезнев, сказал Орест Северьянович. — А пока – бывай, малыш. Скучать тебе тут не придется, уж это я тебе обещаю.

Инвалид отогнал собак и открыл дверцу машины. Однако сесть в нее дядя не успел. В эту самую секунду одно из окон загадочного Центра вдруг разлетелось вдребезги, и оттуда с шипением и свистом хлынул огненный фейерверк. Дядя, нахмурившись, посмотрел туда.

— У шестой лаболатории, — пояснил Афанасий. — Хсперементируют.

— Деятели… — поморщился дядя. — Видишь, вот так и живем, малыш. Как на Везувии.

Где-то выла сирена.

Дядя махнул мне рукой, сел рядом с водителем, и машина выехала со двора.

Сразу псы поднялись и, грозно рыча, двинулись на меня. С завидной быстротой я вспорхнул на крыльцо, где меня уже поджидал однорукий.

— Не боись, днем они смирные, — с нехорошей какой-то ухмылкой сказал ветеран. — Пошли: обед…

Я вошел в дом. Дверь за моей спиной закрылась, отгородив былую жизнь.

2

Нерешительное кружение на месте.

Благоприятно пребывать в стойкости.

Из китайской «Книги Перемен»

Комната, в которой я сидел за столиком и дожевывал свой бифштекс, походила на зал небольшого кафе. Здесь было немноголюдно – человек десять обедавших. За соседним столиком трапезничали два офицера, один – уже знакомый мне по недавней встрече майор, маршальский адъютант, другой – совсем юный розовощекий лейтенантик с отроческим пушком на ланитах. Их обслуживала благоухавшая дорогими духами, восхитительно, даже невсамделишно как-то красивая белокурая официантка. Ее накрахмаленная белая юбочка была вызывающе коротка и стройные ноги невольно приковывали взгляд.

Майор было украдкой коснулся пальцами ее рукава и тут же получил по руке основательный шлепок. Лейтенантик еще более порозовел и уронил глаза в тарелку. Официантка игриво погрозила пальчиком майору, затем грациозно подошла ко мне.

— Вы новенький? — спросила она с сильным прибалтийским акцентом, ставя мне на стол компот.

— Да… — Я вскочил, едва не задев ее поднос и представился: – Сережа…

— А меня – Лайма, — сказала она. — Только, пожалуйста, Сережа, не надо так резко, а то вы все тут перевернете, — и с этими словами так же грациозно удалилась.

Майор едва заметно кивнул в мою сторону, и я расслышал его тихий шепот:

— Племянник Погремухина… — в ответ на что лейтенантик лишь слабо присвистнул.

Мне стало немного неловко. Офицеры же, проводив Лайму масляными взорами, возобновили разговор, прерванный ее появлением.

— И как же теперь будут с Бузюком, Евгень Евгеньич? — спросил лейтенант.

— А как? — пожал плечами майор. — Никак. Ты хоть, Пашуня, представляешь себе, что сие такое – аннигиляция?

— Ну, в общих чертах…

— В общих… А в частности – это вот что: фють – и ни шиша! Даже пепла!

— Семье бы сообщить…

— Какой, к шутам, семье! Много ты, Пашуня, тут, при Центре, семейных видел? Ну, может, Погремухин, — так то особ статья. А остальные… Разве кто на здешних же приженился, если сильно повезло; а так – Дунька Кулакова[2] — и вся тебе семья… Вот ты тут, Пашунь, уже сколько?

— С сентября.

— Второй, стало быть, месяц. А в увольнительную много раз ходил?.. То-то, ни разу. А вот я – уже пятый годочек, и Москву, хоть она и рядом, только раза три видел, когда с Корней Корнеичем выбирался по делу. О какой семье речь? Тут, брат, полная автономия. Можно сказать, государство в государстве. Отсюда, брат, если уйдешь – то только как Бузюк, не иначе.

Я вспомнил волкодавов, охранявших двор, и мне после услышанного стало настолько не по себе, что я даже про очаровательную Лайму на время забыл. Пашуня, смятенный, видимо, не меньше, чем я, встрял все-таки:

— А устав?..

— Да…… ты своим уставом, — отмахнулся майор. — Говорю тебе – тут полная автономия. Свои уставы, свои законы. Как все равно отдельная страна! И всегда так было, даже в самые что ни есть крутые времена. Мне вот Касьяныч рассказывал – знаешь его?

— Однорукий?

— Во-во. Он тут, при Корней Корнеиче, Бог знает сколько лет, чего только не помнит. Как-нибудь порасспроси – такого наслушаешься!.. Вот тебе одна история… Время-то было не то что нынче. Еще при Самом… И вот, стало быть, шепнули Корней Корнеичу верные люди: все, Корней, нынче ночью приедут тебя забирать. Вот с этой вот самой виллы… А у Корней Корнеича тут своя гвардия – двадцать ветеранов. Ну, товарищ маршал, не будь дурак, на чердаке четыре пулемета крестом установил, противовоздушные прожектора поставил, ветеранов там же, на чердаке, кого за пулемет, кого с винтовочкой, рассадил… Сидят, значит, ждут… Среди ночи те подъезжают. Чуть не целая рота – знают, чай, кого брать приехали. Сторожа без шума сняли, перелезли через забор… Тут-то их и приветили! Прожекторами ослепили – и давай со всех стволов жарить! Всех положили в пять минут. С тутошней стороны все потери – один ветеран, когда на чердак лез, лоб себе поцарапал о гвоздь. Ну а тех погрузили по-быстрому в грузовичок, отвезли к балке верст за десять… Только морока была потом закапывать… А ты говоришь – Бузюк!

— Целую роту?.. — одновременно и со страхом, и с восхищением проговорил Пашуня.

— А то ж? — не без гордости подтвердил майор. — Да это еще не все, ты послушай дальше… Сидят опять в обороне, ждут. Вдруг наутро – звонок из Кремля: вызывают нашего Корней Корнеича к Самому, к Хозяину, чтоб к вечеру был. Тут уж никуда не денешься. Попрощался товарищ маршал на всякий случай с семьей, но не такой он, чтобы сразу лапки кверху. Сел в свой лимузин, а позади – два таких же, только с пулеметами, наподобие тачанок… По дороге-то его с эдаким эскортом хрен возьмешь, только вот беда – в Кремль с таким сопровождением не пропустят. Дальше уж, за ворота, Корней Корнеич – один. Только узелок с собой прихватил. С узелком – ничего, пропустили…

— А в узелке что?

— Что? А вот что… Когда к Самому в кабинет вошел, он первым делом узелок развязал, а там – сухари да бельишка чистого две смены. И говорит: вот, гляди, говорит, Иосиф, как теперь к тебе твои маршалы ездят!.. Хозяин только улыбается – все-то он знает, и о том ночном деле, видать, уже наслышан, а то как же! Однако вызывает кого следует – и: Корнея моего, говорит, больше чтоб не трогали, слабаки, говорит, вы супротив него, ребята – вам же дороже выйдет… Ну а ты, говорит, Корней, ты – вот что. Завтра к тебе машину пришлю – чтобы все оружие сдал. Все, до последнего ружья… — Майор сделал интригующую паузу.

— Ну – и?.. — не выдержал лейтенант.

— Сдали, — усмехнулся майор. — Полный грузовик. Все сдали. Подчистую… — Он выдержал паузу еще более долгую, затем продолжил: – Но тот же Касьяныч мне тут сказывал: если ненароком завтра вот так вот незванно нагрянут, хоть их сколько, — минимум две недели продержимся! — И, довольный произведенным эффектом, подытожил: – А ты, Пашуня, будешь мне говорить – устав!

На какое-то время за их столиком воцарилась тишина, майор молча жевал бифштекс, а лейтенант Пашуня с трудом осмысливал только что услышанное. Потом он осторожно спросил:

— Евгень Евгеньич, а чем в этом Центре, вообще, занимаются?

Тот сразу посуровел:

— Ну вот, как дитя малое. Ты с вопросами-то такими – не особо тут! Сам не понимаешь? Спецобъект за грифом «совершенно секретно».

— Да я…

— «Да он…» – передразнил его майор. И строго добавил: – Бузюк вон тоже шибко любопытствовал, царствие ему небесное, и – сам знаешь, к чему привело? Запомни: когда (и ежели) надо – начальство скажет; а до той поры – меньше знаешь – дольше живешь.