Патрик Ротфусс - Страхи мудреца. Книга 1

• Название: Страхи мудреца. Книга 1
• Автор: Патрик Ротфусс
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-60581-1

Долгожданное продолжение культового романа «Имя ветра»! Юный Квоут делает первые шаги на тропе героя: он убережет влиятельного лорда от предательства, победит группу опасных бандитов, уйдет живым от искусной соблазнительницы Фелуриан. Но на каждом головокружительном повороте своей необыкновенной судьбы он не забудет о своем истинном стремлении — найти и победить мифических чандриан, жестоко убивших его семью и оставивших его круглой сиротой… А еще он узнает, какой трудной может быть жизнь, когда человек становится легендой своего времени. И пока скромный трактирщик рассказывает историю своего прошлого, прямо за порогом гостиницы начинает твориться будущее.

---

— Иногда я исчезаю, — сказала она наконец. — Быстро, тихо, посреди ночи.

Денна не смотрела на меня, говоря это. Ее темные глаза были прикованы к раскинувшемуся внизу городу.

— Ну да, именно так, — продолжала она еле слышно. — Без предупреждения, не сказав ни слова. И потом ничего не объясняю. Иногда я не могу поступить иначе.

Тут она обернулась и посмотрела мне в глаза. Ее лицо, подсвеченное тусклым светом, было очень серьезным.

— Надеюсь, тебе это не нужно говорить, ты и так все понимаешь, — сказала она. — Надеюсь, мне не нужно объяснять…

Денна снова отвернулась и уставилась на мерцающие огоньки внизу.

— Но все-таки — извини, пожалуйста.

Мы еще немного посидели, наслаждаясь уютным молчанием. Мне хотелось что-нибудь сказать. Мне хотелось сказать, что меня это совершенно не волнует, но это была бы ложь. Мне хотелось сказать ей, мол, для меня главное, что она вернулась, но я опасался, что это прозвучит чересчур искренне.

Так что я побоялся сказать то, чего говорить не следует, и потому не сказал ничего. Я же знал, что бывает с мужчинами, которые цепляются за нее чересчур крепко. Это же была главная разница между мной и остальными. Я не пытался обнимать ее за талию, шептать что-то ей на ухо и внезапно целовать в щечку.

Разумеется, я думал об этом. Я помнил, какая она была теплая, когда кинулась мне на шею тогда, возле конного лифта. Бывали времена, когда я отдал бы свою правую руку, лишь бы обнять ее снова.

Но потом я вспоминал лица тех, других мужчин, осознавших, что Денна их бросает. Я вспоминал всех тех, кто пытался приковать ее к земле — и остался в дураках. И я сдерживал желание показать ей все песни и стихи, которые написал, понимая, что излишняя искренность может все погубить.

А если это означало, что она не целиком принадлежит мне, что ж с того? Зато я останусь тем, к кому она всегда сможет вернуться, не страшась упреков и расспросов. И потому я не пытался выиграть ее любовь и удовлетворялся блестящей игрой.

Однако в глубине души какая-то частица меня не переставала надеяться на большее, и оттого я все время отчасти оставался глупцом.

* * *

Шли дни. Мы с Денной шатались по улицам Северена, сидели в кафе, смотрели пьесы, катались верхом. Вскарабкались на Круть пешком просто затем, чтобы сказать, что мы это сделали. Побывали на портовом рынке, в бродячем зверинце, в нескольких кунсткамерах.

А иногда целыми днями ничего не делали, просто сидели и болтали, и в эти дни главной темой наших бесед бывала музыка.

Мы часами обсуждали тонкости ремесла музыканта. Как сочиняются песни. Как соотносятся куплет и припев, о ритме, о тональности, о размерах.

Были вещи, которые я узнал еще в раннем детстве и о которых часто размышлял. И хотя Денна была новичком в этом деле, в некоторых отношениях это было ее преимуществом. Я-то начал учиться музыке прежде, чем говорить. Я знал десять тысяч правил мелодии и стиха лучше, чем свои пять пальцев.

А Денна их не знала. В некоторых отношениях это ей мешало, зато отчасти именно это делало ее мелодии такими странными и восхитительными…

Ах, плохо я объясняю! Ну ладно: представьте, что музыка — это огромный запутанный город вроде Тарбеана. За те годы, что я провел на его улицах, я выучил их наизусть. И не только главные улицы. И не только мелкие переулки. Я знал все проходные дворы, все крыши и отчасти даже канализацию. Благодаря этому я мог перемещаться по городу, как кролик по кустарнику: ловко, проворно, путая следы.

Денна же никогда ничему не училась. Все эти проходные дворы были ей неведомы. Вы можете подумать, будто из-за этого она вынуждена была бродить по городу наугад, потерянная и беспомощная, заблудившаяся в лабиринте каменных стен.

А она вместо этого просто проходила сквозь стены. Иначе она не умела. Никто никогда не говорил ей, что так нельзя. И оттого она перемещалась по городу, как некое сказочное создание. Она бродила по дорогам, не видимым никому, кроме нее, и оттого музыка ее была дика, непривычна и вольна.

* * *

В общем, мне потребовалось двадцать три письма, шесть песен и, стыдно признаться, одна поэма.

Разумеется, дело было не только в письмах и песнях. Одними письмами женского сердца не завоюешь. Алверон и сам не сидел сложа руки. А после того, как он открыл Мелуан, кто был ее таинственным поклонником, он взял на себя львиную долю трудов, мало-помалу очаровывая ее своей скромностью и почтительностью.

Однако именно мои письма привлекли ее внимание. Именно мои песни заставили ее подойти достаточно близко, чтобы Алверон смог пустить в ход неторопливое обаяние своих речей.

И все равно, те письма и песни были моими лишь отчасти. Что же касается поэмы, на свете есть лишь одно, что могло сподвигнуть меня на подобное безумие.

ГЛАВА 70 НАВЯЗЧИВОСТЬ

Мы встретились с Денной возле трактира на Чокеровом проезде, где она жила, скромного заведения под вывеской «Четыре свечки». Выйдя из-за угла и увидев ее в свете фонаря, висящего над входной дверью, я ощутил прилив радости — просто оттого, что могу найти ее там, где искал.

— Я получил твою записку, — сказал я. — Представь себе, как я обрадовался!

Денна улыбнулась и сделала реверанс, приподняв юбку одной рукой. Да, на ней была юбка, а не замысловатое платье из тех, в каких ходят знатные дамы: простой кусок ткани, какие носят крестьянки, сгребающие сено или пляшущие в хороводе.

— Я была не уверена, сумеешь ли ты выбраться, — сказала она. — Все-таки все приличные люди давно уже спят.

— Признаться, я удивился, — сказал я. — Будь я любопытен, я бы поинтересовался, отчего ты до сих пор на ногах в столь поздний час.

— Дела, дела! — театрально вздохнула она. — С покровителем встречалась.

— Он снова в городе? — спросил я.

Она кивнула.

— И пожелал встретиться с тобой в полночь? Однако это… странно.

Денна спустилась с порога трактира, и мы пошли по улице рядом.

— Ну, в чьей руке кошелек, тот и… — она беспомощно развела руками. — Мастер Ясень всегда выбирает самое странное время и самое неподходящее место. В глубине души я подозреваю, что это просто какой-то одинокий аристократ, которому наскучило быть обычным покровителем талантов. Может, ему это добавляет перцу: он воображает, что участвует в каких-то темных интригах, вместо того чтобы просто заказывать мне песни.

— Так что же ты задумала нынче ночью? — спросил я.

— Да ничего, просто провести время в твоем приятном обществе, — сказала Денна, наклонилась и взяла меня под руку.

— Ну, в таком случае, — сказал я, — я хочу тебе кое-что показать. Это сюрприз! Доверься мне.

— Ой, это я уже двадцать раз слышала! — темные глаза Денны ехидно блеснули. — Правда, не все сразу и не от тебя.

Она улыбнулась.

— Ладно, буду толковать сомнения в твою пользу, а свои старушечьи колкости приберегу на потом. Веди меня, куда хочешь!

И мы отправились в Северен-Верхний на конном лифте. С платформы мы оба пялились на огни ночного города, точно бестолковые простолюдины, какими, собственно, и были. Я повел ее на долгую прогулку по булыжным мостовым, мимо лавчонок и скверов. Потом все здания остались позади, мы перелезли через невысокий деревянный забор и направились к темному силуэту заброшенного сарая.

Тут уж Денна не удержалась.

— Ладно, — сказала она. — Признаю: сюрприз удался! Ты меня удивил.

Я только ухмыльнулся и повел ее дальше, в темный сарай. Внутри пахло сеном и отсутствующей сейчас скотиной. Я подвел Денну к приставной лестнице, которая уходила во мрак у нас над головами.

— Это что, сеновал, что ли? — недоверчиво осведомилась Денна. Она остановилась и уставилась на меня странным, изумленным взглядом. — Ты меня ни с кем не путаешь? С какой-нибудь четырнадцатилетней крестьянкой по имени… — она беззвучно пошевелила губами. — Ну, в общем, с каким-нибудь деревенским именем.

— Гретта! — предложил я.

— Ну да. Ты, наверно, перепутал меня с девчонкой в корсаже с низким вырезом по имени Гретта?

— Не волнуйся, — ответил я. — Если бы я собирался тебя соблазнить, я бы подошел к делу иначе.

— В самом деле? — переспросила она и провела рукой по волосам. Ее пальцы принялись рассеянно заплетать косичку. Потом она спохватилась и растеребила ее. — Но в таком случае что же мы тут делаем?

— Ты же говорила, что обожаешь сады, — сказал я. — А сады Алверона особенно прекрасны. Я подумал, может, тебе там понравится.

— Ага, посреди ночи! — сказала Денна.

— Чудная прогулка при луне! — поправил я.

— Сегодня луны нет и не будет, — возразила она. — А если и будет, то так, узенький месяц.

— И тем не менее, — не отступал я, — много ли надо луны, чтобы наслаждаться благоуханием цветущего жасмина?

— На сеновале-то? — сказала Денна тоном, исполненным недоверия.