Патрик Ротфусс - Страхи мудреца. Книга 1

• Название: Страхи мудреца. Книга 1
• Автор: Патрик Ротфусс
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-60581-1

Долгожданное продолжение культового романа «Имя ветра»! Юный Квоут делает первые шаги на тропе героя: он убережет влиятельного лорда от предательства, победит группу опасных бандитов, уйдет живым от искусной соблазнительницы Фелуриан. Но на каждом головокружительном повороте своей необыкновенной судьбы он не забудет о своем истинном стремлении — найти и победить мифических чандриан, жестоко убивших его семью и оставивших его круглой сиротой… А еще он узнает, какой трудной может быть жизнь, когда человек становится легендой своего времени. И пока скромный трактирщик рассказывает историю своего прошлого, прямо за порогом гостиницы начинает твориться будущее.

---

Однако же, как бы тебе ни хотелось спать, рано или поздно придется проснуться, и на четвертый день отстранения от работы в архивах отмазки у меня кончились. Пора было поговорить с Деви, хотя мне этого ужасно не хотелось.

К тому времени, как я наконец решился пойти к ней, на улице потеплело ровно настолько, чтобы метель превратилась в ледяной дождь со снегом.

Дорога до Имре была ужасно противной. У меня не было ни шляпы, ни перчаток, а плащ мой от ветра и мокрого снега промок в пять минут. Через десять минут я промок до нитки и страшно жалел, что не обождал или не потратился на повозку. Выпавший снег растаял, и на дороге лежала слякотная каша глубиной по щиколотку.

Я зашел в «Эолиан», чтобы немного погреться, прежде чем идти дальше. Но трактир был заперт, и свет в нем не горел — впервые за все время, что я тут бывал. Ну, и неудивительно. Какой знатный господин потащится на улицу в такую погоду? Какой музыкант решится выйти на улицу с инструментом в такую сырость и холод?

Я почапал дальше по пустынным улицам и в конце концов добрел до проулка за лавкой мясника. За все время, что я тут бывал, на лестнице впервые не воняло тухлятиной.

Я постучался к Деви. Рука совсем онемела, это меня встревожило. Я почти не чувствовал костяшек, которыми стучал. Выждав, я постучал еще раз. Было опасение, что ее не окажется дома, и тогда получается, что весь этот путь я проделал зря.

Наконец дверь приоткрылась. В щели мелькнул теплый свет лампы и льдисто-голубой глаз. Дверь распахнулась.

— Тейловы сиськи, Тейловы зубы! — воскликнула Деви. — Ты куда приперся в такую погоду?

— Я думал…

— Да чем ты думал! — уничижающе бросила она. — Входи давай!

Я вошел в комнату. С меня текло, капюшон облепил голову. Она закрыла за мной дверь, заперла ее на замок, задвинула засов. Оглядевшись, я обратил внимание, что она обзавелась вторым книжным шкафом, хотя шкаф этот был еще почти пуст. Я переступил с ноги на ногу, и огромный сырой сугроб сполз с моего плаща и плюхнулся на пол.

Деви смерила меня долгим бесстрастным взглядом. Я видел, что на решетке в противоположном конце комнаты, возле ее стола, потрескивает огонь, однако она ничем не показала, что я могу подойти поближе. Поэтому я остался стоять у порога, мокрый и дрожащий.

— Ты не ищешь легких путей, а? — заметила Деви.

— А что, есть путь полегче? — спросил я.

Она даже не улыбнулась.

— Если ты воображаешь, будто, явившись сюда замерзшим и несчастным, как побитая собака, ты сумеешь завоевать мое расположение, то ты очень…

Тут она осеклась и еще раз задумчиво смерила меня взглядом.

— Черт меня побери, — с удивлением сказала она, — а ведь мне и впрямь нравится видеть тебя таким! Это настолько улучшило мое настроение, что аж противно!

— Ну, вообще-то я не нарочно, — сказал я. — Но так и быть. А если я простужусь и заболею, это поможет?

Деви поразмыслила.

— Возможно, — призналась она. — Покаяние должно включать в себя некоторую толику страданий.

Я кивнул. Мне не приходилось стараться, чтобы выглядеть жалким. Я неуклюже порылся в кошельке заледеневшими пальцами и достал бронзовую монетку, которую несколько дней тому назад выиграл у Сима, играя в воздуха по маленькой.

Деви взяла ее.

— Покаянная монетка, — равнодушно констатировала она. — Это, я так понимаю, чисто символическая плата?

Я пожал плечами. На пол плюхнулось еще несколько комьев снега.

— Ну, вроде того, — сказал я. — Я думал было сходить к меняле и вернуть весь свой долг покаянными монетами…

— И за чем же дело стало? — осведомилась она.

— Ну, я сообразил, что это только еще сильнее тебя разозлит, — сказал я. — И к тому же мне не хотелось платить меняле.

Я с трудом сдерживался, чтобы не смотреть с вожделением в сторону очага.

— Я долго пытался придумать подходящий способ извиниться перед тобой…

— И не придумал ничего лучше, чем явиться сюда в самую скверную погоду в году?

— Я решил, что нам надо поговорить, — сказал я. — А погода просто удачно подвернулась.

Деви насупилась и отвернулась к очагу.

— Ну ладно, проходи.

Она подошла к комоду, стоявшему у кровати, и достала толстый синий хлопчатобумажный халат. Сунула его мне и указала на закрытую дверь.

— Ступай переоденься, сними с себя все мокрое. И отожми одежду над тазиком, а то она до завтра не высохнет.

Я послушался, принес мокрые тряпки и развесил их на крючках перед огнем. Стоять так близко к огню было чудесно. В свете пламени стало видно, что кожа у меня под ногтями немного посинела.

Как мне ни хотелось погреться подольше, я все же присоединился к Деви, сидевшей за столом. Я обратил внимание, что столешница заново ошкурена и покрыта лаком, но угольно-черный круг на том месте, где стоял сиротка, все равно остался.

Я чувствовал себя довольно беззащитным, сидя тут в одном халате, но с этим ничего поделать было нельзя.

— После нашей предыдущей… встречи, — я старался не смотреть на обугленное пятно на столе, — ты уведомила меня, что мне следует вернуть долг к концу четверти. Не согласишься ли ты пересмотреть свои условия?

— Вряд ли, — решительно ответила Деви. — Но можешь быть уверен, что, если ты не сумеешь расплатиться деньгами, я по-прежнему готова принять в уплату определенную информацию.

И улыбнулась хищной, алчной улыбкой.

Я кивнул. Она по-прежнему хотела попасть в архивы.

— Я надеялся, что ты, возможно, передумаешь теперь, когда тебе известно, что произошло на самом деле, — сказал я. — Кто-то наводил на меня порчу. Мне необходимо было знать, что с моей кровью все в порядке.

Я вопросительно посмотрел на нее. Деви пожала плечами, не снимая локтей со стола, всем своим видом демонстрируя полнейшее безразличие.

— Кроме того, — сказал я, поймав ее взгляд, — возможно, мое нерациональное поведение отчасти было связано с отдаленными последствиями отравления алхимическим ядом, которому я подвергся в начале четверти.

Лицо Деви окаменело.

— Что?!

Ага, значит, она ничего не знала. Я испытал некоторое облегчение.

— Амброз ухитрился подсунуть мне коринковый боб, примерно за час до того, как я должен был идти на экзамен, — сказал я. — А рецепт ему продала ты.

— Ну и наглая же ты тварь!

На эльфийской мордочке Деви отразилось безмерное негодование, но вышло неубедительно. Она была выбита из колеи и оттого переигрывала.

— Наглость тут ни при чем, — спокойно ответил я. — Просто временами я ощущаю во рту вкус коринки и мускатного ореха и испытываю иррациональное желание придушить человека, который всего-навсего толкнул меня на улице.

Ее фальшивое негодование улеглось.

— Ты ничего не докажешь, — сказала она.

— А мне и не нужно ничего доказывать, — ответил я. — Я не собираюсь устраивать тебе неприятности с магистрами или с железным законом.

Я посмотрел на нее.

— Я просто полагал, будто тебя может заинтересовать тот факт, что меня отравили.

Деви сидела прямо и неподвижно. Она пыталась сохранять невозмутимый вид, но видно было, что она чувствует себя виноватой.

— Очень хреново было? — спросила она.

— Очень, — негромко ответил я.

Деви отвернулась и скрестила руки на груди.

— Я не знала, что это для Амброза, — сказала она. — Пришел какой-то богатенький чмырь. Дал на удивление хорошую цену…

Она снова взглянула на меня. Теперь, когда ледяной гнев оставил ее, она выглядела на удивление маленькой.

— С Амброзом я дел не веду, — сказала она. — И я не знала, что это для тебя. Клянусь.

— Но ты же знала, что для кого-то он предназначен, — возразил я.

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь треском пламени.

— Короче, на мой взгляд, дело обстоит так, — сказал я. — В последнее время оба мы наделали глупостей, поступков, о которых мы оба сожалеем.

Я плотнее завернулся в халат.

— И хотя наши поступки, несомненно, один другого не отменяют, мне представляется, что они некоторым образом уравновешиваются.

Я протянул ладони как чаши весов.

Деви слабо, смущенно улыбнулась.

— Ну, может, я и поторопилась, потребовав полной выплаты долга…

Я улыбнулся в ответ и расслабился.

— Так как насчет того, чтобы вернуться к первоначальным условиям договора?

— По-моему, это только справедливо!

Деви протянула руку через стол, и я ее пожал. Царившее в комнате напряжение развеялось окончательно, и я почувствовал, как ком тревоги, давно стоявший у меня в груди, наконец рассосался.

— У тебя рука ледяная, — заметила Деви. — Пошли к огню.

Мы пересели и несколько минут молчали.

— Боги подземные, — шумно выдохнула Деви, — как же я была на тебя зла!

Она покачала головой.

— По-моему, я никогда в жизни так ни на кого не злилась!