Олег Никитин - Революция. Next

• Название: Революция. Next
• Автор: Олег Никитин
• Жанр: Киберпанк
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-44881-2, 978-5-9725-2372-6

За тобой следят. Всегда. Затеряться невозможно – любой шаг фиксируется. Если ты нарушил правила реального мира – тебя накажут. За нарушение правил виртуального мира – просто убьют.

Межнациональные корпорации и Сетевая полиция контролируют всё. Освободить людей от двойного рабства может лишь двойной удар: в виртуальном мире – с помощью боевых вирусов, и в реальном – с оружием в руках.

Раньше это было невозможно.

Но теперь в мир пришла Она.

---

Она знает, что чаша весов склонится в ее сторону.

5 20 марта (1)

– Пойдем, поработаете с Ксантом… – «Термит» поднялся и протянул Ие руку.

– А ты, Шуруп?

– Послушай, у тебя это звучит как ругательство, – проговорил он.

Девушка только подняла брови – продолжения не последовало. Она отправилась вслед за «термитом» в комнату Ксанта.

Эйсид-музыкант прослушивал в замедленном режиме старые записи, не подключаясь к Сети, – просто звуки, трудно постижимые без интерфейса и особенно на свежую голову, не замутненную кислотной дурью. Таким способом он обычно отыскивал новые сочетания звуков. Если потреблять эйсид-трэш так, как это делают ценители, мозг захлестнет эмоциями, об осознанном расчленении звукоряда тогда и речи не будет.

Комнатушка Ксанта, понятно, была сплошь увешана голопостерами, и большая часть из них изображала самого хозяина. Фанаты постарались, а Ксант уже скачал и тиснул их на цифровой бумаге. Скромностью он не отличался. Хотя, надо признать, во время срывов он нередко дырявил свои изображения, так что многие физиономии музыканта были изрешечены пулевыми отверстиями. Особенно пострадал один постер, на котором Ксант являл из себя некоего мрачного демона цифрового ада, с огненным языком и когтистыми лапами, в прикиде из обугленных печатных плат. Он же единственный подвергался лечению скотчем.

Освещение в комнате было неровным, но рабочий стол с аппаратурой просматривался идеально. Гудела миниатюрная тепловая пушка.

– А, привел? – Ксант отвлекся от прослушивания и ткнул в полупрозрачную клавишу паузы на музыкальной голографической клавиатуре. Музыка исчезла. «Термит» глянул на Ию. – Давай, подруга, раздевайся и ложись, буду тебя изучать.

– У меня только в черепе импланты, – сказал клон.

– Не обсуждается, это приказ Сантаны. К тому же – откуда тебе знать, если тебя не уведомляли о чем-то или поставили эрзац-воспоминания.

Ксант кивнул на лежак, который он обустроил прямо на полу, возле стены. Он был не заправлен, и «термиту» пришлось встать и накинуть сверху потертое покрывало. Потом Ксант слегка пнул тепловую пушку, так чтобы она повернулась жерлом к постели.

– Что-то я не помню насчет сканирования тела, – сказал Шуруп.

– Это подразумевалось, братишка. Может, ты сам этим займешься? – Ксант прикинулся обиженным и скривил губы. – А то давай, вот тебе аппаратура, программу я сейчас запущу. Ну, что скажешь?

– Остынь.

– Вот и не мешай тогда работать! У тебя, кажется, дело есть?

Физиономия Ксанта налилась кровью. Химия часто делала из него агрессивного идиота – и тогда лучше было с ним не спорить.

– Ладно, не кипятись… Я только хочу помочь Ие адаптироваться.

Ксант фыркнул и стал настраивать программу, для чего вывел над рабочим столом системное меню в форме объемной голограммы. Что это было такое, Шуруп не знал: Ксант никому не рассказывал о том, что пишет сам для себя или для своей работы по техническому обслуживанию Цеха.

– Давай помогу.

Ия неумело теребила пальцами старинные пуговки армейской рубахи. Молнию на панталонах она расстегнуть сумела, и те легко упали на пол, так же как и шарф с жакетом.

– Одежду принято складывать на стул, чтобы не запачкалась.

Шуруп поднял Иины вещи и принудил ее по очереди приподнять ноги, чтобы высвободить белье. Одно мучение – прикасаться к этой прохладной коже. Сексуальные фантазии Шурупа приобрели небывалую яркость.

«Надо же, как меня клон заводит», – подумал он. В штанах уже торчало. Шуруп старался думать о каких-то отвлеченных вещах. Помогало, но слабо.

– Вот, смотри. – Он показал Ие, как следует двигать пальцами, чтобы пуговка расстегнулась. Руки девушки оказались неожиданно теплыми, и Шурупа вновь проняла дрожь.

– Ну, долго еще? – недовольно спросил Ксант. Он наблюдал за процессом раздевания, стоя возле постели.

Рубаха легла на спинку стула, Ия осталась только в сапогах. Шуруп усадил ее на постель и стянул с гладких, словно у младенца, лодыжек обувь. Ия нерешительно улеглась с плотно сжатыми ногами, разогнувшись словно кибер, угловатым движением, вытянула руки вдоль бедер и уставилась в высокий потолок неподвижным взглядом. На лице ее не было ни одной эмоции.

– Ну я пошел, – хрипло сказал Шуруп.

– Давай-давай.

– Ты полегче с ней, понял? Она еще…

– Слушай, иди-иди…

Шуруп улыбнулся Ие, но она лежала так же скованно и глядела только в потолок.

Единственная машина «термитов», большой восьмиместный джип, принадлежала Сантане. Он подобрал ее на свалке, когда еще учился в Университете, отремонтировал и покрасил в неприметный серо-бежевый цвет. Не было только заднего стекла, вместо него Сантана приклеил лист жесткого пластика. Тратиться на новое ему не хотелось, а «родных», простых стекол для этой тачки было уже не сыскать. Джип работал на дизеле, и пользоваться им можно было только в исключительных случаях – органическое топливо стоило сумасшедших денег. Вот уже несколько лет Сантана никак не мог переделать бак на гелий-3, вечно находились поводы потратить деньги на что-нибудь более важное. Или же их просто не было.

Еще имелся у «термитов» электросамокат, подаренный каким-то старым ухажером Кэмел. Очевидно, угнанный. Правда, аккумулятор у него садился уже через десять километров, а для его подзарядки требовалась целая неделя.

Самым крутым, по мнению Шурупа, транспортным средством владел Шварц, гордившийся своей «малышкой». Складная одноместная машина на солнечных батареях досталась ему прошлой осенью в качестве приза за победу в виртуальном кулачном бою. Шварц со скрипом влезал в этот гроб на колесах, однако пользоваться ею никому больше не давал. «Малышка» стояла в углу, накрытая прозрачным пылезащитным чехлом.

Шуруп проверил капсулу с гелием в реакторе своего рэт-байка – топлива было еще много – и открыл дистанционником ворота Цеха. Холодный воздух, полный запахов тления и горящего мусора, ворвался в помещение, и Шуруп как можно быстрее выехал за ворота, чтобы не нарваться на выговор товарищей. Гофрированная жесть с лязгом встала на место за его спиной. Шуруп по глубокой луже объехал гору бетонных плит, распугав стаю жирных крыс.

Снег почти сошел, только вдоль стен полуразрушенных зданий и в темных закутках еще лежали его грязные ошметки. Повсюду валялись скелеты и остовы электронного зверья, выкинутого зимой на обочину жизни. Всю бионачинку из трупов уже выгрызли крысы и выжившие во время холодов кошки и собаки. А может, и более экзотическое зверье типа карликовых крокодилов, которого в последние годы порядком развелось в канализации. Говорят, в поисках пропитания они стали выбираться на поверхность.

Возле свалки бытовой техники Шуруп наткнулся на двоих парней из банды «Гевара». Они сидели в черном «додже» и наблюдали, как через сетчатые ворота на территорию свалки въезжал самосвал со старыми холодильниками, визорами, компами и прочим электронным хламом. Свалка была устроена рядом с останками взорванного террористами небоскреба.

«Термит» притормозил рядом и поздоровался с обоими «Геварами».

– Куда путь держишь, брат? – спросил Цайтунг. Как звали второго, Шуруп не знал. – Давай с нами, составь компанию. Если что, отбиться проще будет, я тебе и пушку дам. – Он кивнул на фигуры еще нескольких местных «потрошителей», что расположились в разных точках по периметру свалки. – Вишь, на свежак слетелись, воронье.

– Мы сами такие, – хмыкнул его приятель.

– Думаешь, им много надо? Варвары! Вырвут память, медные катушки и капсулы с крохами гелия, остальное разбросают и потопчут. Что бы понимали в начинке, уроды. Не говоря уже о привычке некоторых обращаться с таймерами. Отребье, одно слово.

– Не думаю, что к тебе кто-нибудь полезет, – заметил Шуруп.

Цайтунг почти не уступал по габаритам Шварцу, но именно это «почти» и стало причиной его поражения в осеннем финальном бою в «Конной тяге». С тех пор он уважал «термитов» не меньше, чем своего босса Че. Если раньше у «термитов» время от времени случались конфликты с местными отморозками, претендовавшими на теплый Цех, то за эту зиму к ним не вломился ни один посторонний.

Вся левая рука Цайтунга от запястья до плеча была опоясана древними механическими хронометрами на ремешках – металлических, кожаных и пластиковых. Похоже, он снимал их только когда мылся, а случалось это редко, судя по исходящему от него мощному духу. Когда-то в юности он промедлил одну секунду, прежде чем приложить противника, и тот пырнул его ножом в бедро. Хирург в подпольной клинике залатал его как сумел, то есть оттяпал ногу почти целиком, а Цайтунг, пока валялся на койке, проникся идеями некоего экзотического культа, в центре которого стояло Время. Время сектанты почитали как единого бога… Вот что значит иной раз секунда в жизни человека. Цайтунг считал, что прогневал божество своей невнимательностью и легкомыслием.