Джон Хардинг - Флоренс и Джайлс

• Название: Флоренс и Джайлс
• Автор: Джон Хардинг
• Жанр: Готические новеллы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-386-05161-7

Должна признаться, хотя, может, и не следовало бы, что для девочки моего возраста запас слов у меня весьма богатый. Но из-за того, что мой дядюшка — убежденный противник образования для женщин, я вынуждена скрывать свое красноречие, держать его под спудом, позволяя себе только простейшие, самые примитивные высказывания. Со временем скрытность стала моей второй натурой, а виной всему опасения, серьезнейшие опасения: заговори я вслух так, как думаю, все поймут, что я читаю книги, и тогда доступ в библиотеку для меня будет закрыт. А как я уже объясняла бедняжке мисс Уитекер (незадолго до ее трагибели на озере), такой кары я бы не смогла перенести…

---

Что ж, пожалуй, чем меньше будет сказано о мисс Уитекер, тем лучше. По крайней мере, о ее первом воплощении. Это была глупая молодая женщина, которая замирала и кокетничала перед портретом дяди и болтала о том, как он хорош собой, просто душка, и как во время собеседования ей показалось, что она понравилась ему, ведь он предложил ей место гувернантки Джайлса, хотя она не успела даже рта раскрыть. Я-то понимала все правильно: наш дядюшка, у которого даже для нас не находится времени, просто не пожелал тратить его на разговоры с какой-то дурочкой. Ему просто хотелось поскорее отделаться. Скорее всего, он согласился на первое предложение, нанял первую же претендентку, явившуюся по объявлению, хотя, признаюсь, любая другая, наверное, оказалась бы лучше.

Достаточно сказать, что я не сразу разглядела, какое жестокое, ледяное сердце бьется в груди этого создания, а иначе все могло бы сложиться по-другому. Тогда же я заметила только, что она совершенно не уделяет внимания Джайлсу, что он интересует ее куда меньше, чем расчесывание волос и рассматривание себя в зеркалах. Я была слишком простодушна и не раскусила ее, не поняла истинной ее натуры. А после ее трагибели на озере я чуть сама не утонула в море собственных слез, так была потрясена случившимся. Я считала ее просто недалекой и неумной, а теперь виню себя в том, что не спасла ее, хотя и не могла сделать этого. Я продолжала думать «ах, если бы я только сделала это» и «вот если бы я сделала то», даже прекрасно понимая, что все эти «то» и «это» не могли бы ничему помочь. Я казнила себя и за то, что в голову мне приходили ужасные мысли, когда мисс Уитекер оказалась в своей водяной могиле, ведь надо же такому случиться, что именно в тот день она меня обескнижила и обезбиблиотечила, и я мысленно все твердила: «Хоть бы она умерла, хоть бы умерла…» Но я никогда не думала об этом серьезно, а когда мое желание так внезапно исполнилось, сама чуть не умерла от горя и от того, что мне ее никогда не вернуть.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

10

История повторялась: мы втроем выстроились перед домом — миссис Граус, Джайлс и я. Мы вышли встречать новую гувернантку точно так же, как встречали бедняжку мисс Уитекер. Казалось, это было целую жизнь назад (а ведь так оно и было, если говорить о ее жизни). Из-за того, что дядюшка отправился путешествовать по Европе и сообщение с ним было затруднено, нас с Джайлсом оставили в покое на целых четыре месяца, со времени несчастья с мисс Уитекер и до нынешнего дня. Это были славные деньки, как доуитекеровские и дошкольные, только даже еще лучше, потому что, будучи лишена нашей с Джайлсом вольной жизни целых два раза (сначала, когда я ждала его из школы, а потом из-за Уитекерши), теперь я ценила ее намного больше. Я уже успела забыть о том, какой бурной и насыщенной была наша общая жизнь, и о том, как Джайлс умеет превращать июльские дни в декабрьские — они так быстро заканчивались, что казалось, будто темнеть начинает слишком рано. А летом, когда приехали Ванхузеры, Тео прибегал к нам играть почти ежедневно, и мы втроем носились, как беззаботные птицы, которые не думают о завтрашнем дне. Но этот день не мог не наступить, и конечно же он наступил. Начались занятия в школе, и Тео Ванхузер уехал в Нью-Йорк. А к нам с минуты на минуту должна была прибыть преемница мисс Уитекер.

Джон запряг лошадь и отправился в город встречать на вокзале новую гувернантку. Совсем немного золотого летнего времени осталось нам — только до тех пор, пока не появится двуколка. Но и эти крохи отобрала миссис Граус, взявшись прихорашивать нас и проверять одежду и прически. Джайлса нарядили в школьный форменный костюмчик, на мне было лучшее платье, да вдобавок еще и накрахмаленный белый передник. Убедившись, что мы не растрепаны и прилично одеты, миссис Граус потратила последние несколько минут на наставления, напоминания о хороших манерах и попыталась все-таки научить меня делать реверанс (когда приехала мисс Уитекер, я присела в таком вялом реверансе, что его просто никто не заметил). Почему-то, хотя я ничего не имела против того, чтобы приветствовать гувернанток реверансом, ноги наотрез отказывались гнуться, так что миссис Граус пришлось отступиться. Окинув меня скептическим взглядом, экономка испустила шумный вздох:

— Ну что ж, как будто неплохо. По крайней мере, мисс Тейлор увидит, что мы старались, хотя до совершенства еще далеко.

Мы стояли перед домом — небольшой почетный караул, наша троица при полном параде, — когда на аллее появилась двуколка. Раздалось цоканье копыт по щебню, в конце аллеи показался Дрозд, везущий двуколку, и мы стали вытягивать шеи, чтобы поскорее рассмотреть, кто же там сидит за спиной у Джона.

А через несколько минут она уже стояла перед нами. Она была намного старше бедняжки мисс Уитекер и приближалась — хотя, пожалуй, еще не совсем приблизилась — к среднему возрасту. Ее скелетоподобная фигура была облачена в черное, и я подумала, как странно, ведь мисс Уитекер объяснила мне, что гувернантки всегда одеваются в серое. Но тут я обратила внимание на то, что этот наряд превосходно сочетается с грачами, а они сейчас кружили над нами, словно приветствуя ее. Женщина была красива, с крупными чертами лица, темноглазая и черноволосая. Когда она выходила из двуколки, опираясь на руку Джона, наши глаза встретились, и что-то вдруг полыхнуло в ее взгляде, не то чтобы радость узнавания, но она явно посмотрела так, будто давно меня знала. Я встревожилась и насторожилась, на миг показалось, что она видит меня насквозь и даже читает мои мысли. Я насторожилась, и она явно это почувствовала, потому что мгновенно отвела глаза и с улыбкой повернулась к миссис Граус.

— Вы, должно быть, мисс Тейлор, — предположила миссис Граус, хотя в этом не было необходимости — вряд ли прибывшая могла оказаться кем-то другим.

— А вы, должно быть, миссис Граус, — парировала мисс Тейлор, однако насмешка была слишком тонкой, чтобы миссис Граус ее почувствовала. Гувернантка повернулась к нам с Джайлсом — сейчас она уже внутренне собралась и не выдавала себя взглядом — и широко улыбнулась: — А вы конечно же Флоренс и маленький Джайлс.

Когда она назвала меня по имени, я сделала реверанс, хотя он вышел не слишком хорошо.

— Очень приятно, мэм, — пробормотала я, стараясь изо всех сил, чтобы прозвучало искренне, но вышло у меня почему-то примерно так, как воскресно-утреннее «Отче наш».

— Ну, Джайлс, — сказала мисс Тейлор, — а ты ничего не хочешь мне сказать?

Братец набычился и молчал.

— Что же, мастер Джайлс, — настаивала миссис Граус, — не будьте букой, скажите что-нибудь.

— Ладно, — заговорил Джайлс, и на лице его вспыхнул неподдельный интерес. — Скажите, что вам больше нравится: чтобы каннибалы сварили вас в масле и съели или чтобы солдат Конфедерации вспорол вам живот штыком и вытащил кишки прямо у вас на глазах?

Мисс Тейлор смотрела на него с минуту, потом, нахмурив брови, оглянулась на миссис Граус:

— Вижу, нам предстоит изрядно потрудиться. — Ее голос звучал беззаботно, но в то же время в нем слышался упрек.

Войдя в дом, она совсем не озиралась, ничего не рассматривала и ни слова не сказала об обстановке, как будто все здесь оказалось именно таким, как она и предполагала. Не могу объяснить почему, но мне показалось странным, что новая гувернантка напрочь лишена естественного любопытства, которое неизбежно возникает у людей, попавших в новое место. Она обратилась к миссис Граус:

— Велите слуге отнести вещи в мою комнату. Я хочу освежиться и прилечь, чтобы отдохнуть с дороги. В котором часу подают ужин?

— Обычно мы ужинаем в шесть.

— Превосходно, к шести я спущусь.

С этими словами мисс Тейлор направилась к лестнице вслед за Джоном. За ней остался шлейф какого-то цветочного запаха, очень знакомого хотя, какие это цветы — я сейчас не могла вспомнить. Миссис Граус смотрела ей вслед, пока она не скрылась, потом неуверенно улыбнулась нам с Джайлсом и пожала плечами. Она не привыкла, чтобы с ней разговаривали таким тоном. И никто в доме никогда не называл Джона слугой.

За ужином, а точнее, даже до его начала возникла первая сложность. Мисс Тейлор явилась за несколько минут до назначенного времени, и миссис Граус указала ей на небольшую столовую рядом с кухней, где мы всегда ели. Застыв в дверном проеме, мисс Тейлор уставилась на накрытый стол.

— Что-то не так? — спросила миссис Граус, пытаясь протиснуться между гувернанткой и дверью, чтобы пройти в комнату.

— Разумеется. Здесь четыре прибора. — Она резко повернулась лицом к экономке, которая тут же залилась краской. Мисс Тейлор недобро улыбнулась: — Возможно, здесь есть еще ребенок, о котором мне не сообщили? Ну-ка, Джайлс, посмотрим, как ты умеешь считать. Ты, Флоренс и я, сколько это будет?