Влад Савин - Днепровский вал

• Название: Днепровский вал
• Автор: Влад Савин
• Жанр: Альтернативная история

КНИГА ЗАВЕРШЕНА

---

Я ведь все же городская была, ленинградская. Жили мы в коммунальной квартире — но говорит Михаил Петрович, еще на его памяти так жили, в Питере же, и не так уж редко. А в Белоруссию попав, поразилась я, как люди буквально в норах, в землянках живут, и едят не каждый день. На оккупированной территории, от фашистов разорение? Так попав уже после партизан в освобожденную Ленобласть, под Тихвин, я увидела, что и там нужда ужасная во всем. По сравнению с ними, в Молотовске просто изобилие, а уж в Ленинграде до войны…

И выходит, пока война, страна все от себя отрывает, чтобы свою армию прокормить, и тех, кто оружие делает. А мы обязаны, себя не жалея, врага разбить, чтоб снова стало как до войны. Хотя так же не будет — обожгло нас всех как огнем, другими мы стали, суровее, злее, с железом внутри.

А так хочется просто оттаять. И идти как в мирное время, с самым дорогим человеком, рука об руку!

Иду слева — девушки, у кого в друзьях военные, знают: чтобы их спутник мог приветствовать встречных, козыряя. В левой руке у меня сумочка, правой то Михаила Петровича под локоть, то за платье хватаюсь, ветрено сегодня, а юбка солнце-клеш. Первое такое платье я еще к Новому Году сшила, посмотрев фильм «Карнавальная ночь», точно как у героини, шелковое, нарядное, где ткань достала, это секрет. Второе, которое на мне сейчас, крепдешин в горошек, делала весной как повседневное, материю американец привез (и от шимпанзе иногда бывает польза). У меня даже спор с дядей Сашей вышел — он мягко так меня попрекнул, на этот покрой ткани надо почти вдвое больше обычного, не много ли? А я ему отвечаю — зато движения не стесняет совсем, могу бегать, прыгать, вертеться как хочу, что немаловажно, уж если я обязана за Михаилом Петровичем смотреть, чтобы не случилось ничего. И для этого… что я показала, после расскажу, но дядя Саша удивился. И спросил, а у твоих барышень из в/ч «Дом-два», тоже так? Так точно, товарищ комиссар третьего ранга, сделали по моему образцу, и красиво к тому же — а что такое «Дом-два»? А не бери себе в голову — отвечает — рано тебе еще про это знать, было в несветлом будущем такое явление, так товарищи потомки твою команду называют, вы же тоже сплетни, слухи и прочее отслеживаете и даже оценки ставите, надежен объект или нет?

Так что стиль солнце-клеш для меня и моих девчонок был не только дозволен, но и утвержден. А поскольку на нас в смысле моды смотрели все заводские, то такие платья и юбки сразу стали очень популярны. Правда, без нашего секрета. Зато смотрятся красиво, особенно на худеньких.

Вот только ветер на пустыре всегда, так и треплет на мне платье, словно флаг, держу подол, все равно задирает выше колен. А Михаил Петрович лишь улыбается, и говорит, что я «то в макси, то в мини», что это такое? Скорей бы парк разбили, чтобы были клумбы, аллеи, дорожки, как на фото «из будущего», а то ветром такую пыль несет, глаза слепит, разговору мешает, и косынку срывает с головы, вот хорошо, что соломенную шляпку не надела, бегала бы за ней сейчас! Хотя Михаил Петрович говорит, я так на актрису Целиковскую похожа, значит нравится ему — ой дура, надо было все ж в шляпке, ну слетела бы пару раз, и что? О чем думаю — но совершенно не хочется о войне! Хотя бы на короткое время.

Сейчас я не хочу быть солдатом. А чтобы за мной ухаживали, цветы дарили, вот интересно, любимых женщин и впрямь кто-то носил на руках? Это плохо, это слабость — нет, я своих родителей вспоминаю, тепло такое вокруг, они просто сидят рядом, и она ему голову на плечо… За что их — суки фашистские, мало я вас убивала, до сотни не дошло, хотя может, кто-то после в госпитале сдох? Но нет здесь фашистов, ну кроме пленных, те не в счет — а дядя Саша сказал, ты свой участок обеспечь, не подведи, для победы сделаешь больше, чем по лесу бегая с винтовкой. Я стараюсь, но Михаилу Петровичу завидую, Ведь сколько немцев от его торпед на дно ушло — а мне рассказывали, в холодной воде полярного моря умирать куда мучительнее, чем от пули?

Ну что за ветер, под руку идти не дает! Дует вдоль Первомайской от моря резкими порывами, и только я Михаила Петровича под локоть возьму, рвет на мне платье и косынку, да так сильно, что обеими руками едва могу удержать все хоть в каком-то приличии! И если Михаил Петрович меня увидит растрепанной… а мама моя говорила, что девушке вообще неприлично под руку идти с посторонним мужчиной — католичка она была по воспитанию, хотя в костел не ходила. Только я думаю, что если бог на небе и есть, то судит он по совести, а не по форме — и нет никакого греха, если с тем, единственным, самым дорогим и любимым! А не за американские тряпки, как иные дуры здесь, и в том будущем!

Кстати, шимпанзе надо будет потрясти. И что в нем Ленка нашла, может у нее материнский инстинкт раньше времени проснулся? Он мне еще не один ящик пригонит, чтобы наши девушки здесь были самыми красивыми и нарядными — и это никакое не мещанство, наши парни тоже подтягиваются — рядом с такими девушками, желание возникает достойно себя вести. Нет, хамы тоже находятся, у которых это злость вызывает, и чтобы до своей грязи опустить, «расфуфырилась тут» — ну так мы тоже теперь сила. Как там у Маяковского, «единица ноль, а если все вместе…» — в самом начале были с десяток моих «стерв», по замыслу должных всего лишь отслеживать слухи, или как бы сказали потомки, «мониторить информационный шум», и курсы русбоя на стадионе «Север», который отчего-то получил у экипажа К-25, а затем и у других, неофициальное прозвище «Шаолинь», где в нашу компанию как-то постепенно влились и девушки с флота, связистки и штабные, и комсомолки с завода — и парни конечно до кучи, от «песцов» до заводских. Про китайский монастырь наслышана, а все-таки что такое «Дом-два», как нашу тимуровскую команду и товарищ Сирый, и товарищ Елезаров, и другие гости из следующего века меж собой называют, это мне так и не объяснили, ну ничего, выспрошу у кого-нибудь непременно, любопытно ведь?

Не у товарища Пономаренко же спрашивать? Или у дяди Саши. Пантелеймон Кондратьевич сюда приезжал, когда мы с Михаилом Петровичем из Москвы вернулись, вместе с нами летел. А когда узнал про наших «тимуровцев», отчего-то сильно заинтересовался и воодушевился. Затем долго говорил с дядей Сашей, о чем, мы так и не узнали. Но после этого наша команда приобрела некий полуофициальный статус, и кстати, «патрули нравственности» появились именно тогда.

Так вот и живем. Уже четыре свадьбы за два месяца отметили, годы молодые. Странно, я на многих одногодок смотрю, как на младших — нет, отнюдь не из-за звания, да и гражданские у нас есть, так что без чинов — просто, не испытали они того, что я. И никто мне не нужен, кроме… Когда я смогу его просто по имени назвать? Иду сейчас с ним под руку — и никому не отдам. Ой, задумалась, порыв внезапный, застал врасплох, юбка как взлетит, вся целиком, выше моей головы! И я пунцовая вся, едва с подолом справилась, так ветер с меня еще и косынку сорвал, хулиган — шелковая, по волосам скользнула, полетела по воздуху, и на свежепосаженном деревце зацепилась, как флажок развевается. А Михаил Петрович лишь улыбается, и говорит про какую-то Мерилин? И как-то легко и просто стало, без всякого смущения, мы вместе под руку к тому деревцу подошли, Михаил Петрович косынку с ветки снял и мне вручил, я повязала уже по-бабьи на подбородок, а не на затылке, чтобы не слетела снова. Дальше идем, ветер все ко мне пристает, грозит юбку на плечи закинуть, а я лишь сумочкой по платью ударяю, когда слишком раздует, как веселая игра, и настроение такое же — но все ж расскажите, кто такая Мерилин, с которой вы меня сравнили? Наконец свернули на Пионерскую, в затишье, на солнце даже жарко, а мне хочется еще по ветру идти! О чем мы дальше говорили с Михаилом Петровичем, не помню, но о чем-то добром и хорошем. Как во сне — когда проснешься, ощущение помнишь, а сюжет забылся.

Идем назад, уже по Торфяной. И тут во мне как звоночек тревоги. Это мне еще в «школе» заметили, в сорок первом — ты как будто чужой злой взгляд чувствуешь. Голову повернула к Михаилу Петровичу, а взгляд назад незаметно скосила — человек за нами идет, шагах в пяти, по виду работяга или матрос с торгаша, откуда взялся? И точно не из наших, дядя Саша меня бы предупредил, да и знаю в лицо я всех из местного ГБ. Стараюсь не показывать, улыбаюсь даже, а внутри напряжение, как перед боем. В левой руке сумочка, правая… ветер снова налетел, за платье хватаюсь, еще этот сзади, увидит! Нет, не то, что вы подумали — другое.

И двое навстречу. Как отделились от забора, там кусты еще были, издали не заметить. Три шага до них, и еще один сзади. Причем у него руки в карманах!

У меня под Минском так было, уже в отряде. Когда в деревню надо зайти, не парней же посылать, к ним сразу с подозрением, и немцы и полиция, а на девчонку-замарашку могут особого внимания не обратить. А когда я уже назад уходила, от нашего человека — два полицая навстречу, из-за угла вышли, в пяти шагах. Я голову еще не повернула, а вижу, один уже рот раскрывает, окликнуть. А в психологии нашей есть, пока ты с человеком еще в связь не вошел, даже глазами не встретился — активных действий от него не ждешь, вот и те полицаи… ну представьте, что бандиты собрались банк ограбить, а охрана стала бы стрелять, еще когда они не вошли и оружие не показали? Ругал после меня командир, а если бы не вышло? А если бы они у меня наган нашли, и донесение? Как из Минска сбежала, я без оружия никуда — и по пуле в каждого, они даже окликнуть меня не успели, и огородами, хорошо, лес совсем рядом был!