Иван Катавасов - Иная реальность

• Название: Иная реальность
• Автор: Иван Катавасов
• Жанр: Боевая фантастика

...Кириллом с превеликим наслаждением снова прокрутил в памяти перипетии сюжета. Но больше всего ему запомнилось, как им владело восхитительное чувство полного контроля над окружающей реальностью. Стоило ему подумать, что за тем холмиком с россыпью больших камней-менгиров ближе к вершине обязательно должен скрываться противник, как немедленно из-за укрытия выдвигались враги: зловонные зомби с длиннейшими когтями или зловеще гремящие костями скелеты, размахивающие двуручными ржавыми мечами. А верная Вирта либо бок о бок с ним сражается коротким копьем, либо прикрывает его с дальней дистанции с луком и арбалетом. Все было так, как он того желал: ему были подвластны пластичное пространство, изменчивое время и нелинейный ход сюжетных событий. Но, как это ни прискорбно, всегда приходится возвращаться в мир статичного пространства и овеществленного времени. Все здесь не так, как надо, и после погружения в ролевую виртуальность Кириллу нисколько не хотелось дочитывать чрезвычайно неубедительный роман-фэнтэзи. Сюжет слабоват, а чрезмерно затянутые описания ниже всякой критики. Кирилл вдумчиво покопался в своих книжных закромах и сделал вывод: наступило время боевой фантастики с упором на высокотехнологичное оружие. Иду на вы со бластером и плазмоганом!

---

   Кирилл приблизился к своему кремнийорганическому "Я". Кожа нормальной температуры, упругая и шелковистая, дыхание ровное, пульс не частит, волосы вполне натуральны, и сверху и снизу. На ощупь все, как надо. Вообще, следует хорошо присматриваться и тщательно сравнивать, чтобы отличить прототип от его подобия.

   Подобное лечится подобным. Баста! Давай, Кирилл Дербанов, ближе к другому телу.

   -- Мэм, отправьте этого голого субъекта в спальню, пусть там подберет себе чего-нибудь из моего гардероба.

   -- Принято, Кирилл.

   -- Мэм, вы готовы продолжить эксперимент?

   -- Да, Кирилл. Как скажешь. Если хочешь эффектор на основе тела Даши, так и будет. Если так нужно, я могу воспроизвести половую и репродуктивную систему женского организма. Тогда ты сможешь, сам понимаешь...

   -- Не надо! Дашка не будет резиновой куклой из секс-шопа!!!

   -- Прости, Кирилл, я не хотела тебя обидеть.

   -- Не стоит извинений. Пусть она останется с нами. С тобой и со мной.

   * * *

   Кирилл откинул плед. Дашка в той же спокойной позе покоилась на диване. Кирилл осторожно снял с нее одежду, стараясь не причинить излишнего беспокойства ее изломанному телу, затем опять уложил, провел рукой по ее щеке, задержался на груди, слегка коснулся завитков в паху.

   Мир праху твоему, Дашка! Ты уйдешь и снова вернешься к нам.

   Затем он взял ее на руки и, медленно ступая, отнес к ванне-реактору, поцеловал холодный лоб и опустил в теплую воду успокоившееся вечным сном тело. К тому времени физраствор, наполнявший ванну почти до краев, полностью утратив былую фиолетовую глубину и матовую непрозрачность, приобрел цвета блестящей морской волны в яркий летний полдень. Тело опустилось на дно ванны на ровный слой разноцветного песка из нерастворимых минералов. В прозрачной морской воде маленькое Дашкино тело расслабилось и свернулось калачиком.

   Кирилл сдержал себя и пошел на кухню. Леон неотступно следовал за ним. Физраствор в реакторе вернулся в первоначальное состояние сине-зеленого сумрака. На кухне Кирилл закурил, безнадежно пожал плечами и налил стопку водки. Заледеневшей рукой потрепал Леона по теплому загривку.

   Прости и прощай Дашка! Вот я по тебе и справляю поминки. Не поминай лихом, если что было не так, как надо.

   Леон положил лобастую голову Кириллу на колени. По толстым шерстистым щекам боевого пса катились крупные собачьи слезы.

   * * *

   -- Кирилл, ты в форме? Мне сейчас потребуется твоя помощь.

   -- Более чем. Живу себе спокойненько, есть повод веселиться. Дашка погибла из-за меня, а я два раза убил ее тело. На том стою и не могу иначе.

   -- Не надо себя казнить, Кирилл, это я во всем виновата. Если бы меня не было...

   -- Ты здесь, вообще, не причем...

   -- Ошибаешься...

   -- На войне как на войне, сворачивают головы, стреляют и убивают. Ха и еще раз ха. Поднимем бокалы, отправим всех на... Возвращаемся к нашим играм, Вирта.

   -- Кирилл, для синтеза и программирования совершенно иного образца в качестве носителя моего разума мне необходим информационный контакт именно с тобой. Мы должны быть неразделимы. Ты готов к экстрансенсорике?

   -- Да и еще раз да. Грузи интерфейс, Вирта! От винта...

   ... Кирилл очутился в пыльном дворе в окружении панельных пятиэтажек рядом с черной лужей расплывшейся смолы, забытой небрежными строителями. Песочница с песком, что сопливые детеныши успели растащить по всему двору, сломанные детишками постарше качели, тощие березовые прутики, обреченные на безводную смерть. В этом дебиловском дворе он вырос в так называемом Доме ученых. Потом школа в соседнем дворе, университет, переезд в другой дебиловский квартал, служба в армии, локальная война с глобальными последствиями для воевавших.

   Ничего выдающегося. Все как у других. Разве что краски воспринимаются ярче и звуки острее. Книжек прочитал чуть больше, чем другие. А в целом, все тот же житель, того же грубого и всеми зримого, тварного мира, напрочь лишенного красоты и совершенства идеального пространства-времени. Но он, Кирилл Дербанов, и другие существуют и тут и там. В обеих опциях суть их прошедшее, настоящее и будущее время, его неразделенное бесконечное пространство. Он, она, оно мыслит, следовательно существует. При этом совершенно не имеет значения, в какой реальности он, она, оно действует и существует и в данный момент времени. Он, она, оно живет в обоих мирах. Кирилл и его Вирта...

   ... Кирилл взглянул на монитор. Глаза Вирты смотрели на него в упор удивленно-испуганно, словно он нечаянно только что рассказал ей о себе какую-то страшную тайну. Вдруг Вирта широко улыбнулась и лукаво подмигнула ему. Тайное становится явным, а все, что должно произойти с ними рано или поздно непременно случится. Обе реальности лягут к их ногам, стоит им лишь попытаться понять друг друга. К Кириллу тоже пришло понимание, что рано или поздно он узнает о ней все. Он ей верит, на том стоит и не может иначе. Отныне она его товарищ по оружию. Отсюда и в вечность, в горести и в радости. Брак свершился не на небесах, а в виртуальном пространстве.

   * * *

   Кирилл вышел на балкон в ночную тишину и прохладу. Сел в кресло-качалку.

   Присядем, друзья, перед дальней дорогой. Нелегким окажется путь.

   Курить ему не хотелось. Так вышло, чтобы без всяких экивоков подышать прохладным воздухом и посмотреть на звезды. Небо чуть-чуть посветлело на востоке, звезды едва-едва поблекли. Он опустил незажженную сигарету в пепельницу. Все! Время вышло или вот-вот кончится -- он почувствовал, что Вирта его зовет, он ей нужен. А тут еще Леон в колено мокрым собачьим носом тычется.

   Вирта блаженствовала в пенно-непрозрачной морской воде, целомудренно укрывшей ее тело от нескромных взоров. Кирилл нерешительно остановился на пороге.

   -- Смелее, любимый, я -- это я. А ты -- это ты.

   Кирилл приблизился и плавным движением поставил ее на ноги. Затем отошел, любуясь и сравнивая ее с Виртой на экране монитора из альбома для души, Виртой-амазонкой из темных веков и Виртой футуристического образца 1945 года. В той, что сейчас смотрела на него была частичка каждой из них, но больше всего в ней было от той соблазнительницы из виртуальной любовной игры идеальных тел. Она была великолепна там и тогда, она поистине прекрасна здесь и сейчас. Кирилл почувствовал нарастающее возбуждение. Нет, у него это не будет инстинктивным желанием. Пусть все произойдет в ином месте, в другое время, а не в концентрированной рабочей жидкости протоплазматического реактора.

   Инстинкт, когда он половой не заменишь головой. Но преодолеть его можно. И Кирилл, не вытирая, завернул новорожденное тело Вирты в свой синий махровый халат, отнес в комнату, усадил на все тот же желтый диван, где час назад лежало тело другой женщины. Прах к праху, плоть к плоти. Кирилл сел в кресло. Леон пристроился рядом. Все трое молчали. Пес, женщина и мужчина понимали друг друга без слов. Они были единым целым, тремя измерениями одной сущности. И каждый был самим собой.

   Они знали, что завтра уже наступило, хотя до рассвета еще далеко. Время находилось в их полном распоряжении. Но еще о многом им предстояло позаботиться на исходе июльской ночи. Сна в летнюю ночь на сей раз не случилось и не было ни в одном глазу.

   Вирта взглянула на Кирилла, встала с дивана и, запахнув халат, направилась на кухню, стараясь не наступать босыми ногами в лужицы подсохшей крови и физраствора. Загудела кофемолка, и по квартире поплыл непередаваемый словами аромат свежемолотого кофе, сваренного накануне восхода солнца. Кирилл остался сидеть в кресле, минут пять молчал, совершенно не о чем не думая, затем бездумно закурил, поскольку пачка сигарет лежала на столешнице, положил сигарету в пепельницу и спросил у изображения Вирты на мониторе:

   -- Взрывчатку в реакторе состряпаешь?

   -- Если хорошо подумать, в затылке почесать, то, по-моему, можно. Какую тебе? Нитроглицерин, тринитротолуол или чего-нибудь покрепче?

   -- Некоторые любят погорячее. Пожалуй, лучше какое-нибудь взрывчатое вещество объемного действия.

   -- Будет тебе в ванне вакуумная бомба. Только притащи мне литров 20 бензина.

   -- Этого добра у нас достаточно.

   Вернувшаяся из кухни Вирта, принесла на подносе тосты с сыром и две чашки с дымящимся кофе, взяла себе сигарету и присоединилась к разговору:

   -- Если кто непрошеный вломится, инициировать взрывчатку как будем? Через твой эффектор или через мой интерфейс?

   -- Ни то и ни другое. Организм в спальне надо поберечь -- он мне понравился. Сеть, кстати, штука уязвимая. А что тот болван сделает, если впадет в кому? Ты лучше доводи его до ума. Твой интерфейс тоже могут дистанционно вырубить. Так вот, все поручим простенькой программке на ноутбуке; камера в коридоре зафиксирует движение, а будильник врубит USB-зажигалку. С элементарными периферийными устройствами выйдет дешево и очень сердито.