Сергей Шкенёв - Николай Негодник

• Название: Николай Негодник
• Автор: Сергей Шкенёв
• Жанр: Попаданцы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-60491-3

В богатом Славельском княжестве было все. Или почти все… Домовые, лешие, русалки, водяные, даже Змей Горыныч. Одного там не хватало… Человека из нашего мира! Того самого мира, где жил Николай Шмелёв, которому не везло. Все его попытки сделать карьеру менеджера или сисадмина заканчивались плачевно для… места работы. Зато в Славельском княжестве Николай сделал головокружительную карьеру. И от головокружения от успехов, как водится, вляпался по самое некуда… Пришлось впрягаться в международные разборки, набирая самую разношерстную команду в мире. Ведь Родине неважно, кто ты – пришелец из будущего, домовой с боевой саламандрой, бывший граф Бертран де Куртуаз, да хоть полковник лешачьего спецназа на деревянном танке… Если ты готов умереть за Родину – значит, русский!

---

Они – это Серега, Тимофей и Хведор Лешаков. Первый неофициально выполнял обязанности премьер-министра, второй как-то незаметно стал заведовать финансами, а третий получил должность главного воеводы, подтвердив в боях, что звание дважды полковника было получено по заслугам. И я, как центральная фигура, на которую спихивается вся ответственность за самые непопулярные решения.

Вот кто, например, прослыл среди соседей кровавым палачом и чуть ли не людоедом? Догадались? А то, что идея отправлять на виселицу виновных в грабежах и убийствах мирного населения принадлежит многомудрому волхву, не помнит никто. А я чего? Так, только небольшие изменения внес – вешать убийц за ноги. И если инициативу на местах творчески доработали, то не моя вина. Сам был удивлен, когда узнал, что насильников привязывали за… хм… орудие преступления. У кого оно оставалось в наличии после проведенного по горячим следам расследования.

Ладно уж, перетерплю несправедливые упреки в кровожадности. Мальчики кровавые еще не мерещатся. Зато постоянно плывущие вниз по Шолокше плоты с виселицами выдрессировали агрессивных соседей так, что набеги постепенно сошли на нет, а во время официально объявленных войн булгары стороной обходили деревни, над которыми был вывешен флаг с моим гербом. Сам флаг можно было купить у Тимохи совсем недорого, но использование его обходилось владельцам в пять процентов годового дохода. Мало, конечно, зато живыми деньгами и никакой мороки с полюдьем. И даже, говорят, в самой булгарской столице появились целые кварталы, огороженные серпастым и молоткастым.

Ну да, не стал ломать голову и просто изобразил на гербе Татинца серп и молот. И, как выяснилось, угадал. В новом символе местные мудрецы увидели некий сакральный смысл, намекающий на единого Бога и призывающий к объединению креста и полумесяца перед лицом мерзких язычников. К последним отнесли всех врагов внутренних и внешних, включая Папу Римского, калифа Багдадского и Патриарха Константинопольского. Сомневаюсь, конечно, что они когда-нибудь слышали о нашем существовании, но в информационной войне превентивный удар никогда не будет лишним.

Выпрошенный у славельского архиерея батюшка поначалу новшества не одобрял и грозил анафемой, но удалось подобрать ключик и к его скверному характеру. Отец Мефодий в молодости был изрядным рубакой, оставив меч только из-за тяжелых ранений, так что, получив в подарок шелковую рясу с кольчужной подкладкой и пастырский посох со спрятанным внутри клинком, сменил гнев на милость. Только распорядился образ Ярилы Чудотворца, изображенный с излишней подробностью, унести в алтарь, куда нет хода женщинам.

Только помощь святого отца, вошедшего в долю, помогла мне открыть предприятие, приносящее стабильный доход. Конечно, не завод и не фабрика, но небольшая стекольная мастерская дымила потихоньку своими печами. Сырье для нее было свое – странной прихотью природы чуть выше по течению Шолокши располагались богатейшие залежи кварцевого песка. Месторождение это существовало и в моем мире, и доказательством может послужить обычный граненый стакан. Возьмите его в руки и… Как нет стакана? Вы что, женщина или вообще нерусский человек? Ах, в гараже… Так вот, возьмите его в руки и посмотрите на донышко. Там, кроме цены в четырнадцать копеек, есть еще три буквы, обведенные полуовалом. Нет, это не те буквы, которые можно прочитать на заборах, немного другие. В наше время там было написано «Бор», по имени городка, в котором находился завод. А сейчас там только лес, в котором добровольцы из пленных копают песок под присмотром лешачьего спецназа.

Лешаки понадобились скорее не в качестве конвоя для работников – люди трудились за плату и бежать не собирались, а на случай непредвиденных случайностей. Но если в Славеле и углядели непонятную суету на противоположном берегу чуть ниже города, где шла погрузка на плоты, то виду не подавали, старательно не замечая нашу деятельность.

С соседями у нас вообще сложились странные отношения. После моего стремительного… хм, ну, пусть будет – отступления, и мы, и они делали вид, что другого города не существует вовсе. Князь Юрий Всеволодович беспрепятственно пропускал купцов (да, не смейтесь, появились и такие), а я всеми силами изображал равнодушие и непомерную храбрость. Хотя, по чести сказать, все четыре года серьезно опасался удара в спину. Много и не надо было, и не обязательно военной силой, просто перекрыть подвоз хлеба. И все, наступает полный и неотвратимый каюк. Или песец, как кому нравится. Против нормальной дружины выстоять бы не смогли, при всей моей способности важно надувать щеки и делать умное лицо. Тем более тут свои, чуть ли не вчера вместе детей крестили.

Но князь проявил редкостное миролюбие, позволившее Татинцу окрепнуть и встать на ноги. Появились уже упоминавшиеся купцы, жители кое-какие, небольшое профессиональное войско вдобавок к лешачьему спецназу, который правильным боем не владел и обучению не поддавался категорически. И относительно мирный период подействовал благодатно. Серебришко в кошелях появилось, особенно благодаря той самой относительности. Стычки с беспокойными восточными соседями приносили более-менее регулярный доход в казну. Выгодное дело, оказывается, если подойти с правильной стороны.

А недавно и они перестали беспокоить, только распускали нелепые слухи об имеющемся в Татинце чудовищном оружии, способном испепелить триста человек единовременно. К большому сожалению – врут. Вундерваффе из пушек так и не получилось – самобраный мешок категорически отказывался выдавать порох даже для экспериментов, а идея получать его самим мало того, что изрядно пованивала выгребными ямами, так еще и с треском провалилась. Кто-нибудь сам пробовал добывать селитру из дерьма? Нет? И не пробуйте, мой вам совет. После нескольких месяцев, самых мерзких, замечу, стало немного получаться. Ага… А потом вывариваемое зелье взорвалось к чертовой матери, обрушив две башни и метров двести стены.

Из наших, слава Богу, никто не пострадал, только Тимоха неделю заикался и боялся близко подходить к городу. Так и ночевал в лесу. А под удар попали занятые на строительстве пленные булгары. Вот они-то, все пятеро уцелевших из почти трех сотен, и послужили источником мерзких и насквозь лживых слухов. Предлагал же Сереге пустить недобитков в расход. Нет же, мудрому волхву пристало быть гуманным. Тьфу на такой гуманизм! Могли бы и в жертву их принести ради такого случая. И пусть его боги человеческих жертвоприношений не требуют, а вдруг… И даже если нет… Поменяются с кем-нибудь. Но отпускать-то зачем?

Распустились они, ей-богу распустились. Это я о соратниках своих говорю. Ни тебе самодурства не дают проявить, ни абсолютизма. Сатрапы, одним словом. Нагрузили на бедного пришельца из другого мира непомерную власть, но не объяснили, что это просто работа такая. Вроде сантехника – люди гадят, а мне прибирать…

На этом поучения чадам и домочадцам заканчиваю. Зовут. Сказали, что Змей Горыныч прилетел. Рычит перед воротами и ругается. Так что без меня никак. Если не съест – завтра продолжу.

Татинец. Год пятый от основания города».

Глава 5

На подгибающихся ногах и нетвердой походкой Коля Шмелёв шел навстречу неминуемой смерти. Нет, что вы, право слово, никакого страха он не испытывал. Просто пластинчатый доспех, надетый поверх четырех кольчуг, никому не прибавит устойчивости. К слову сказать, и надежды на выживание тоже. Серега так и сказал, наливая напоследок полуведерный ковш медовухи:

– Ты, княже, не переживай, авось и убьешь зверя.

А голос жалостливый, и в глазах сочувствие проглядывает. Николай лицемерие раскусил сразу, но промолчал, так как благодарные подданные требовали подвига. Не своего, разумеется, и были правы. Что это за власть, если не готова за народ голову сложить?

Князь Татинский медленно и осторожно ступал по улице, к сожалению, слишком короткой, и отмахивался свободной рукой от Тимохи, пытающегося всучить забытый было в тереме меч. Получалось плохо, так как приходилось еще и следить за равновесием. Падать было нельзя, хотя и хотелось – несколько пудов железа так и пригибали к земле. Себя бы дотащить.

– Отстань, – отбивался Николай, – копьем обойдусь. И не зли меня.

– Но как же… – домовой растерянно посмотрел на парадный кладенец. – Чем же ты голову ему отрубать будешь?

Столпившийся у ворот народ оживленно обсуждал знаменательное в жизни города событие и со знанием дела давал советы:

– Ты по яйцам его бей, княже. По яйцам… – настойчиво твердил здоровенный детина в заляпанном известкой фартуке. – Против Змеев первейшее средство.

– Дурак ты, – отвечал ему сосед слева. – Это Кощеев так.

– Без разницы, у Горынычей то же самое.

– А вот и нет. Я со стены смотрел – ничего там не болтается; ни сундук, ни утка, ни заяц.