Sib - Пилот

• Название: Пилот
• Автор: Sib
• Жанр: Научная Фантастика

Фанфик на "Земля лишних" Андрея Круза

---

Поезд, огибая холм, показал мне хвост. В одном из польских вагонов на ступеньках площадки молодой пан сидел. Тоже на природу пялился. Потом из высокой травы мелькнула стремительно гибкая темная тень, выхватила моментально того мужика из вагона и в траву с ним мгновенно смылась. В польском вагоне поднялся вой. С оконечной платформы ударила хищнику вслед короткая очередь и смолкла тут же, подняв на том месте, где она исчезла из виду фонтанчики пыли. Но потом орденские вояки грамотно сработали, с платформы тут же взлетел маленький беспилотник и тихо пошёл кругами над саванной. Краном с той же платформы сняли парочку квадов и те исчезли в траве. А через пяток минут часто застучали автоматные очереди метрах в пятистах от железки. И вскоре квады вернулись, привезя с собой пострадавшее тело. Погрузились все обратно, и снова состав неторопливо застучал по рельсам.

Прикрыл я дверку. Нафиг мне такое "в мире животных". В аэроплан забрался и больше из него и не вылазил до самого Порто-Франко. И Кате всю эту жуткую эпопею описал в красках. Про то, как вот минуту назад местные серые волки прямо из вагона украли пассажира. И так ловко да шустро, что тот даже не чирикнул. Чтобы она тоже наружу любопытничать не лезла. И так в окошки всё хорошо видать. И не пожалел о содеянном, так как она тут же ко мне на ручки вскарабкалась и в объятиях моих укрылась от опасностей. Мозг головной утрамбовался вопросом – это почему она всегда спасения на ручках у меня ищет? А спинной самодовольно отметил – ох и красивая она… И оба вместе восхитились её совершенством!

В салоне полумрак приятный образовался, свет только из окон в кокпит попадает. И тоже душевный разговор продолжил. На русском. Поцелую в щёчку и спрашиваю, отчего это она от опасностей всех на коленках моих прячется? Смеётся. Понятно, что не от вопросов моих, поскольку не очень ещё понимает она по-русски. Расспрашиваю я её и серьёзность своих вопросов поцелуйками подтверждаю. Потихоньку уже и рубашку черную на груди расстегнул, под ключички проник, губищами своими ненасытными, а она меня останавливать и не собирается. Повернулась ко мне грудью и ушко мне прикусывает нежно. И озирается на окна при этом. Не подглядывают ли оттуда за нами. Нет, не подглядывают. Мне хоть из-за некоторой холмистости и не очень хорошо видно, однако я тоже опаску имею, и разум почти не теряю. Только саванна за окнами тянется. Разнообразно однообразная.

Отодвинул лишние материи деликатно, кое-где застёжки на спине расстегнув. Облюбовал вишенку левую, ухватил губами понежнее и в младенчество ударился, грудничку уподобился. Бес в ребро. Удобно это, когда в рубашечке-то, на босу ногу. Иные одежды менее приспособлены для скромных ласк. Завозилась на мне Катюша. Неудобно что-то ей на коленках моих стало сидеть. Мешать ей стало что-то. Вздрагивать она начала. Была бы любая другая дама на её месте, я бы смело сказал, что колбасит её. Про Катю же я того сказать не смею, вот она и вздрагивала. Пошарила хулиганочка моя не глядя под собой где-то, вжикнула там чем-то, что-то где-то там отыскала и мешающий ей предмет в сторонку убирать принялась. Трудолюбиво. А я тоже, в виде ответной любезности тоже молнией у неё вжикнул и складочки ей расправлять взялся. На штанишках. И преуспел в деяниях сих. А Катя всё пристраивала неудобный этот предмет, половчее чтобы был, сидеть удобно не мешал, чтобы, так и вскоре и случился у нас незапланированный фрагментарный просмотр репинского шедевра "Приплыли". Фрагмент – "сушите вёсла". Вот ведь, оказия какая! Кирия Катя глазом не моргнула, вынула из сумочки своей платочек чёрненький, с чёрненькими кружавчиками и окружила меня вниманием. Поцеловала в губы и на ушко слово прошептала. Она так мне в определённых случаях всегда шепчет: "мон амор". С примерным постоянством. Так мы всю дорогу до самого Порто-Франко и развлекались в приятном обществе друг друга. Разговаривали обо всём. О том как жить тут будем. Планов громодьё настроили. Но тайную мысль я при себе держал и с Катей не поделился. Всё зависит от того, как я груз холодильников и кондиционеров распродам. Возлелеял я одну мечту красивую, хочу Кате неожиданный подарок подарить.

И в этот напряжённый момент моей напряжённой работы мысли обнаружилось, что за нами пристально наблюдают самым бесстыжим образом.

– Ну, и чо уставился? Вуайерист лохматый. Оклемался никак с прививки-то? Но нюх утратил?

– Так нюх меня и разбудил как раз! Ох, и аромад же от тебя несёт, от морды бесстыжей.

– А где же врождённая деликатность?

– А где её дают? Это вкусно? Вкуснее сервелата?

– Деликатность, это когда маленькие собаки ведут себя скромно и не суют свой нос туда, куда кобель свой… ммм… пенис не совал!

– Ништяк! Нашёл маленького! Да у меня детишек-то по всей Греции и иных странах мира, ты хоть представить себе способен сколько? И тут будут! Открыл он мне таинственную тайну! Совали мы и то и это. Куда надо!

– А тут не надо! Здесь вам не тут! Сгинь паразит! Не похабь идиллию!

– Ладно! Нужны вы мне больно!

Монморанси протяжно и шумно зевнул. Напоил я его водичкой прохладной, свернулся он опять на кресле калачиком, пристроил поудобнее свою лохматую забубённую головушку на задние лапы и снова слинял в царство Морфея. А мы опять замечтались разнообразно. Поезд мало-помалу миновал с остановками орденские базы по приёму переселенцев. Там в пассажирские вагоны подсаживались люди в орденской форме, и просто гражданского вида, и потом ехали дальше. Так и до Порто-Франко незаметно и докатились. И остановились у привокзального пандуса.

Свободная территория под протекторатом Ордена, город Порто-Франко. 17:55. 15 число 6 месяца. Суббота. 22 год.

Со страшным скрипом затормозив, состав встал. Выбрались мы из контейнера, заозирались с интересом. Мимо нас по пандусу, подвывая сиреной и моргая маяками, проехала раскрашенная на американский манер машина скорой помощи, и останавилась у концевой платформы. Оттуда на носилках вынесли тело давешнего поляка и сноровисто упрятали в скорую. Она тут же тронулась, скатила с пандуса и исчезла за зданием вокзала.

К нам подошёл Душко выбравшийся из своего крытого вагона с автоматом на плече. Кивнув на крайнюю платформу спросил:

– Видел, как поляка съели?

– Как ели не видел. А вот как его скрали, наблюдал воочию.

– Интересно, живой он? Или уже того?

– Не знаю, Душко. Да у кого спросишь? Не до любопытства праздгого мне сейчас. Надо как нибудь приткнуться поближе к аэродрому местному.

– А эродром тебе зачем?

– Так я самолёт с собой прихватил на всякий случай! Хочешь, покажу? И автомат спрячь пока не повязали.

– Хочу!

Пропустил я Душко в контейнер. Забрался он по трапу в кабину и восхитился:

– А я всё гадал, зачем ты с собой такой сарай везёшь! А ты, оказывется хитрец, другар! Выходит, ты пилот! А я всё думал – ты торговый человек. Четыре контейнера добра у тебя. Не пустые ведь?

– Понятно, что не пустые. Но это не главная запчасть. Просто по случаю дело подвернулось.

И перевёл разговор на него самого.

– А вы отсюда в морской порт направитесь?

– Так есть, от Славко утром телеграмму, получили. Он мужчина обстоятельный и нас встречать тут будет. Ему теперь командовать. Славко год уже тут прожил. Вот жду, пока придёт.

От соседних вагонов донеслись радостные вопли. Душко прислушался, и раплылся в улыбке смешно шевеля усами:

– Уже пришёл! Пойду, поздороваюсь с ним! И полез из самолёта наружу. На пандусе толпа македонцев с радостным галдением окружила не менее усатого, здоровенного и сильно загорелого белобрысого мужика прикинутого в камуфляжные штаны, такую же панаму и майку. Душко сначала радостно и долго обнимался с белобрысым громилой, быстро говоря ему что-то полупонятное, потом к нам вернулся:

– Всё у нас теперь замечательно просто. В порту сухогруз маленький стоит уже три дня. Вчера только разгружаться закончил. Уголь привёз. Грязные поплывём! От угольной пыли! Грязь техническая – незаразная!

– Ну будь здоров, брат-славянин! Удачи вам на новом месте. Может, встретимся ещё.

– Непременно встретимся! Мы с собой лозу везём хорошую. Прилетай – вино будем пить! Ты не упади с неба только! Потом у нас от вина упадёшь!

Пожали мы руки друг другу. Он Кате сказал что-то доброе на прощанье, и Катя его тоже в щеку чмокнула. Мужик смутился даже и убежал к своим, моментально про нас позабыв. Солнце и не думало ещё на закат идти. Сообразил я что тут день долгий и закрыв контейнер на замок, распорядился Кате со мной идти. И в помещение вокзальное пошёл, разбираться, куда теперь нам податься, кому кланяться.

Оказалось всё на диво просто. Отыскал в недрах здания службу перевозок, зашел, в двери постучав для деликатности, да объявил по-русски о намерениях. Потом попытался перетолмачить сказанное на английский, но не потребовалось. В службе перевозок нашёлся русскоговорящий болгарин. Он и объяснил мне, что ветка железнодорожная протянута на территорию аэродрома, который расположен на той стороне залива, что затолкать туда четыре наших платформы проблемы никакой не составит. Обойдётся мне эта услуга в сотню экю за вагон. И ни тебе "Согласно существующей инструкции…", ни "Надо обратиться к руководству с заявлением в письменной форме…", ни даже "Зайдите послезавтра, я выясню, что можно для Вас сделать…". Такой подход мне понравился. И номер телефона аэродромного начальника дали мне. И сам телефон. С наборным диском. Экий раритет тут ещё сохранился! Я тому начальнику дозвонился моментально и Катерина быстро обсказала ему ситуацию. Тот ситуацию разрулил влёгкую, дав разрешение на разгрузку и стоянку в пределах территории аэропорта. И цену сразу назначил за квадратный фут в месяц.