В. Анишкин - Быт и нравы царской России

• Название: Быт и нравы царской России
• Автор: В. Анишкин
• Жанр: Культурология
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-222-17566-8

В этой книге представлена дворцовая жизнь русских царей, обычаи и быт царских дворов и русского народа с древнейших времен до начала XX века, включая правление последнего царя.

Вместе с рассказом о национальных традициях, обрядах и обычаях в книге широко представлена тема нравственного состояния русского общества, что особенно актуально в наше непростое время, когда в стране отмечается падение нравственности.

Сейчас нам как никогда важно знать, какими мы были, чтобы понять, какие мы есть и почему такими стали. Это позволит нам не повторять ошибок наших предков и не чувствовать себя изгоями при интеграции в сообщество цивилизованных стран.

В книге также можно найти сведения об армии, торговле, государственном устройстве, религиозных отношениях и т. д., а материал книги расположен так, что позволяет легко найти ту информацию, которая интересует читателя.

Книга содержит обширный тематический материал и предназначена для самого широкого круга читателей, в том числе и студентов.

«Наше древнее общество ...сложилось путем непосредственного нарождения, без участия каких-либо пришлых, чуждых ему элементов. Варяжское вторжение, изгнание распустилось в нашем быту, как капля в море, почти не оставив следа. Своеобразная сила нашего быта так велика, что самая реформа и можно сказать революция Петра оказалась во многом совершенно бессильною».

«Идея самостоятельности, нравственной независимости была нераздельна с идеей самовластия, а еще ближе, с идеей самоволия и своеволия. Вот почему мы, люди другого времени и других понятий о законах нравственности, не имеем права слишком строго судить об этом неизмеримом и безграничном своеволии и самовластии, которое так широко господствовало в нашем допетровском и петровском обществе, и особенно мало имеем права осуждать за это отдельные, а тем более исторические личности, которые всегда служат только более или менее сильными выразителями идей и положений жизни своего общества... Своеволие и самовластие в ту эпоху было нравственною свободою человека; в этом крепко и глубоко был убежден весь мир-народ; оно являлось общим, основным складом жизни».

И.Е. Забелин о российской самобытности

---

Монастырь во дворце

Иван считал не безопасным для себя жить в новом дворце, несмотря на то, что он был больше похож на неприступную крепость, и больше жил в Александровской слободе, где большую часть времени проводил в молитвах о спасении своей души. Царский дворец превратился в монастырь, а приближенные царя — в иноков. Иван отобрал 300 самых преданных опричников и назвал их братией, себя выбрал игуменом, дал приближенным тафьи[136] и черные рясы, под которыми они носили, однако, расшитые золотом богатые кафтаны с опушкой из соболя. Иван сочинил для них монашеский устав, и сам первый следовал этому уставу.

Летопись так описывает монастырскую жизнь Ивана. В четвертом часу утра он шел на колокольню с царевичами и с Малютой Скуратовым, и они звоном колоколов звали к Заутрене. Все спешили идти в церковь: кто не являлся, того наказывали восьмидневным заключением. Служба шла до шести или семи часов. Царь читал молитвы, пел, усердно молился так, что на лбу оставались следы от земных поклонов. После обедни в десять часов все, кроме Ивана, садились за братскую трапезу; Иван же стоя наставлял свою «братию», в то время как она пила и ела.

Каждый день походил на праздник, на котором в изобилии употреблялись вино и мед. На трапезы допускались и женщины. Остатки еды выносили из дворца на площадь для бедных. Царь обедал после всех, вел беседы о законе, дремал, а потом ехал в темницу кого-нибудь пытать. Возвращался довольный, и видно было, что пытки его забавляли: он шутил и был веселее обычного. В восемь часов шли к вечерне, а в десятом часу Иван уходил в спальню, где трое слепых по очереди рассказывали ему сказки. Царь ненадолго засыпал, в полночь вставал и начинал день молитвой. Во время заутрени или обедни Иван отдавал самые жестокие приказания.

Развлекался царь играми скоморохов, фокусников, медвежатников, которых собирали для него по всем захолустьям. В слободе видную роль играли ручные и дикие медведи. Их заставляли представлять разные сцены и пугать людей.

Александровская слобода при Иване стала гнездом разврата и безнравственности. Молитвы там сменялись пирами, превращавшимися в оргии. Считают, что даже опричники могли служить объектом неуемной страсти Ивана, которую не смогли умерить ни старость, ни болезни. Разврат иногда принимал самые отвратительные и жестокие формы. Хотя известно, что в то время даже монастыри часто больше походили на притоны, чем на святые места.

Роскошь царского двора

Излишек доходов Иван тратил на роскошь. Известно удивление иноземцев, когда они видели в московской казне груды жемчуга, рубинов, изумрудов, а во дворце горы золота и серебра. Эти богатства увеличивались с каждым царствованием, и их выставляли напоказ только для того, чтобы поражать иностранцев. При этом народ в богатой России оставался бедным. Иностранцев поражали и обеды, на которые собиралось по 600-700 гостей. Обеды эти изобиловали дорогими блюдами, экзотическими плодами и заморскими винами. Однажды кроме знатных людей в Кремлевских палатах у царя обедало 2000 ногайцев, отправляющихся на войну с Ливонией.

Ченслер[137], на которого не произвела впечатления ни Москва, ни Кремль, был поражен двором Ивана. Сам царь, восседавший на троне с подставками в виде диковинных зверей, в длинном далматике[138], с тиарой на голове показался ему вторым папой. Над троном висел образ Богородицы, справа образ Спасителя, что придавало дворцу вид храма.

Такой роскоши и такого количества придворных, как при дворе московского царя, иностранцы не видели прежде ни в одной другой стране. Придворные, в золоте и драгоценных камнях, заполняли тесные палаты и все свободное пространство около дворца.

Эта роскошь уживалась с неудобствами. За царским столом гости ели из золотых блюд и пили из золотых кубков, но не было ни тарелок, ни приборов, ни салфеток. Русские носили на поясе нож и ложку.

Шуты Ивана Грозного

При своем дворе Иван держал дураков и шутов. От того, что шуты часто были недостаточно умны, их шутки отличались непристойностью и цинизмом. В те времена в каждом более или менее богатом доме держали одного или нескольких шутов. У Ивана их насчитывались десятки. Некоторые из шутов поплатились жизнью за свое панибратство. К. Валишевский рассказывает о некоем Гвоздеве, который был княжеского рода и занимал видную должность при дворе. По совместительству Гвоздев был шутом. Однажды Иван для забавы вылил на голову этого шута миску горячих щей. Тот закричал, и нетрезвый Иван ударил его кинжалом. К истекающему кровью Гвоздеву позвали лекаря. «Вылечи моего верного слугу, я с ним неловко пошутил», — сказал Иван. «Так неловко, что теперь ни Бог, ни ваше величество не заставите его играть», — ответил лекарь.

Иван Грозный использовал шутов даже в народных церемониях.

Общественная жизнь

Об общественной жизни времен Ивана Грозного можно судить по описанию К. Валишевского. Со двора состоятельные люди выезжали только в карете или верхом на лошади. Лошадь была убрана так же богато, как и ее хозяин. Даже летом часто ездили на санях, так как в санях было больше важности. Узкие сани предназначались только для одной персоны, но в ногах у господина пристраивалось еще двое слуг. Кучер, украшенный перьями или лисьими хвостами, ехал верхом на запряженной лошади. Если хозяин, к которому знатный господин ехал в гости, относился к более знатному роду, то по этикету того времени нужно было оставить свою лошадь у ворот. В Кремль могли въезжать только особо знатные лица, но и они не имели права проехать через весь двор, иначе их ждало наказание кнутом. К равным себе подъезжали к самому крыльцу, где гостя встречал сам хозяин, реже кто-то из слуг. Все подчинялось правилам этикета. Слова приветствия отличались смирением: «Прости мое скудоумие…», «Бью челом моему благодетелю…» и т. д.

В общественных местах этикет соблюдался меньше. Знатные люди не ходили в общие бани, так как даже самые бедные дворяне имели собственную баню. Мыться полагалось каждый день или хотя бы несколько раз в неделю. Это распространялось на все классы. Общим средством против болезней была рюмка водки, настоянной на перце, а после этого — баня.

Пиры на Руси устраивались часто. Пировали в большие праздники, по случаю свадеб, крестин и т. д. Важную роль, особенно при дворе, играло место, которое занимали гости, и дело доходило до драк и кровавых схваток за место. Ели обычно вдвоем из одного блюда, куски брали пальцами, кости складывали на предназначенные для этого тарелки. Пир продолжался долго. Количество блюд поражало. Запах чеснока, лука, рыбы и спиртных напитков пропитывал воздух, к ним примешивался дух от многих несдержанных гостей. Такие торжества особенно невыносимы были для иностранцев. Женщины пировали отдельно, но иногда и их развозили по домам в бесчувственном виде от выпитого.

У набожных людей пиры проходили с обрядами. В этом случае приглашались духовные лица, которые платили за угощение молитвами, благословением пищи и напитков и т. д. Во время пира пели церковные песни. В прихожей кормили нищих. В других домах, наоборот, пиры переходили в оргии. Тогда и мужчины и женщины собирались вместе.

Крестьянские пирушки назывались пиво, так как крестьяне должны были просить разрешение на изготовление крепких напитков: пива, настойки, меда, а это являлось предметом правительственной монополии. Разрешение получали на три дня, иногда на целую неделю. По окончании этого срока фискальные агенты опечатывали напитки до следующего праздника. Как мы видим, исполнение принятых законов контролировалось и соблюдалось в XVI в. неукоснительно.

Коллективные попойки (братчины) проходили под председательством выборного старосты. Благочестивые люди на эти собрания обычно не ходили. Пили на этих сборах без меры, напивались до полусмерти, доказывая этим свою дружбу гостю или товарищу. Ели тоже до отвала.

Однако К. Валишевский, например, считает, что свидетельство о привычке русских к неумеренному употреблению спиртного противоречивым. В записках 1567 г., изданных в Любеке[139], иностранным послам дается рекомендация воздерживаться от неумеренного питья, так как пьянство считается в Московии величайшим пороком. Известно также, что в конце царствования Ивана Грозного продажа спиртных напитков была разрешена только в одном пригороде под названием Наливки, правда, другие города пользовались полной свободой открывать кабаки, количество которых увеличивалось в интересах финансовой политики.

Церковь старалась бороться с кабаками, но без особого успеха. Нравы, отличавшиеся распущенностью, особенно наблюдались среди людей низших классов.

Церковь осуждала и удовольствия, и светское искусство. Особенно она преследовала скоморохов, которые стояли вне закона и способны были на любые проделки. Для безопасности они кочевали группами по 30—50 человек и их побаивались. Это были комедианты. Они разыгрывали разные представления. Еще они водили дрессированных медведей, которые изображали продажного судью или обманутого мужа.