Олег Северюхин - Кольцо фараона

• Название: Кольцо фараона
• Автор: Олег Северюхин
• Жанр: Научная Фантастика

Роман "Кольцо фараона" состоит из семи частей: "Кольцо Эхнатона", "Кольцо Нефертити", "Кольцо России", "Кольцо 2050 года", "Кольцо парадоксов", "Кольцо любви", "Кольцо спасения". Путешествия во времени студента-историка, получившего в наследство кольцо фараона Эхнатона. Герой повествования побывал в древнем Египте, в осажденном англо-французами Севастополе, в ставке Богдана Хмельницкого и на Переяславской Раде, воевал в Первой мировой войне в добровольческой летной части, летал на планету Таркан и был вождем первобытного племени в каменном веке...

---

- Ты кто такой, - спросил я.

- Солдаты мы, господин, пытаемся домой вернуться, да то денег не хватает, то силы закончились, вот и ходим по лесам да по дорогам деньги на дорогу собираем, - словоохотливо заговорил мой пленник.

- Разбойничаете? - ухмыльнулся я.

- Да разве это рабой, ваша светлость, баловство одно, - сказал солдат. - А вот те господа, что на мызе сидят, вот это разбойники так разбойники. Душегубы. А хозяин мызы у них вроде как скупщик награбленного. Они к нему приезжают ближе к ночи после грабежей богатых людей. Да и мыза вроде бы как приманка-ловушка для проезжих путников. Вас-то мы заметили давно. Все смотрели, выживете ли, а если выживете, то хоть разживемся у вас какой-либо монетой на пропитание.

- Хочешь домой добраться наверняка, с приключениями, но с сытой и пьяной рожей? - спросил я.

- Да, ваше сиятельство, да я для вас что угодно сделаю. Когда начальник есть, то сразу снимается забота о пропитании и жизнь делается легче, исполняй, что прикажут и живи в свое удовольствие, - заворковал бывший разбойник.

- Хорошо, давай-ка заберемся поглубже в чащу и переночуем у костерка, - сказал я.

Я развел небольшой костер, на котором мы поджарили по куску хлеба, оказавшегося у моего нового подчиненного.

Сон в эту ночь с натяжкой можно было назвать сном. Осень только в Африке теплее нашего жаркого лета, а везде в Европе осень не сильно жаркая пора. Костерок пригревал, и мы впадали в сонное состояние. Как только костер прогорал, так сразу холод вцеплялся своими иглами в наши тела, приглашая уснуть так, чтобы потом не встать никогда.

Дремал я вполглаза, наблюдая за невольным знакомцем, чтобы он ночью не напал на меня, и тот тоже боялся меня. Кто его знает, какие люди ездят по ночам и имеют ли при себе много пистолетов, которые прячут неизвестно куда.

Измазанную жиром одежду я вытирал травой и опавшими листьями. Кое-что оттер, но одежду придется либо отстирывать, либо выкидывать.

- А друзья твои где? - спросил я, когда уже наступило утро и мы стали разминать руки и ноги, чтобы прийти в нормальное состояние.

- Разбежались, кто куда, когда вы стали стрелять, - ответил мой спутник.

- А как тебя зовут? - спросил я.

- Рядовой Франц Рот, - отрапортовал он.

- Немец? - уточнил я.

- Можно сказать, что и немец, - улыбнулся Франц Рот.

- А еще кто? - стал уточнять я.

- А кто угодно, я везде могу прижиться, - бодро отвечал Франц.

- Выходит, что Рот - это не полная твоя фамилия? - продолжал я расспросы.

- Не полная, ваше сиятельство, - вздохнул рядовой, - если я вам скажу полную фамилию, то превращусь в существо презираемое.

- Там, откуда я приехал, ко всем людям относятся одинаково, - успокоил я его. - Так как звучит твоя фамилия полностью?

- Ротшильд, ваша светлость, - тихо сказал Франц.

- Нормальная фамилия. Ты еще не знаешь, как будет звучать твоя фамилия во всем мире, - успокоил я его, - я тебя нанимаю к себе на службу и доверяю тебе свои финансы и все хозяйственные дела. И не зови меня светлостью и сиятельством. Называй просто сударь. Кто спросит, отвечай, что фамилия моя Немчин и еду я в Испанию.

Вот попался мне парень. Может однофамилец, а, может, и родоначальник знаменитой фамилии Ротшильдов. Вот вам большевистский лозунг в действии: кто был никем, тот станет всем. Шильдой обычно называют табличку, которую прикрепляют к станкам, к папкам, к портфелям и на которой пишут что-то либо возвышенное, либо пояснительное. Получается, что шильда везде ко двору и везде она нужна. А сейчас нужно проверить моего слугу в деле.

Задумал я нанести визит к моим обидчикам и потребовать возмещения всех нанесенных мне моральных и материальных убытков. Вместе с Францем мы организовали пост наблюдения на опушке леса. Примерно где-то часов девять утра из мызы выехала повозка в сопровождении одного всадника. К повозке были привязаны две оседланные лошади. Похоже, что я зацепил двух разбойников, да так, что им трудно ехать на лошади. Может быть, раны и не сильно опасные, но в антисанитарных условиях и без надлежащего медицинского ухода они могут стать и причиной смерти. У меня есть с собой запас антибиотиков на всякий случай. Тогда об антибиотиках еще ничего не знали. Все лечение состояло в промывании раны, прикладывании к ним различных трав, настоев, а то и просто засыпании порохом или прижиганием раскаленным металлом, а потом наложением повязок. Часто в боях гибло меньше людей, чем потом умирало от ран.

Мы еще понаблюдали за мызой пару часов и поехали к дому совершенно открыто. Франц сидел за моей спиной с дубиной в руках. Одежда его была в таком состоянии, что его смело можно было назвать просто оборванцем, каких много шаталось по дорогам того времени.

Глава 9

Подъехав к мызе, которую можно было назвать и хутором, и заимкой, и отдельно стоящим домом, я привязал лошадь к высокому забору и мы прямо с лошади перемахнули через него. Я с обнаженной шпагой шел впереди, сзади с дубиной шел Франц. Без стука я открыл дверь и вошел в большую комнату, где я был вчера.

- Хозяин, твою мать, - громко закричал я, - выходи, иначе я сожгу твою богадельню.

Испуганный хозяин в переднике вышел из подсобного помещения и, увидев меня, повалился на колени:

- Сударь, не губите нас, - запричитал он, - мы люди подневольные и делали то, что нам прикажут. Марта, иди, кланяйся нашему благодетелю.

На лице Марты я не видел никакого раскаяния. Что-то мне кажется, что главным идеологом этого разбойничьего вертепа была она.

- Вот так, хозяин, - сказал я, - ты должен возместить мне стоимость испорченной одежды и выплатить штраф за вероломное нападение в твой харчевне.

- Что вы, ваша светлость, откуда у нас деньги, - скороговоркой зачастил хозяин, - у нас все натуральное, что и получим, то сразу отдаем в виде налогов в магистрат...

- Не слушайте его, сударь, - прошептал мне на ухо Франц, - сейчас мы немного подумаем и найдем, где он прячет все ценности.

Франц походил по большой комнате, затем зашел в комнату поменьше, побыл там минут пять, вышел и сказал мне:

- Сударь, давайте запрем хозяина с девкой в чулане, а то они, чего доброго, нас сами запрут в ловушке.

Мы закрыли хозяина с Мартой в подсобке, придвинув к дверям самый большой стол. Если будут колотиться, то мы услышим.

В маленькой комнате Франц показал мне следы того, что стол там отодвигали часто и не совсем точно поставили на место, о чем свидетельствовали полоски чистого пола с одной стороны ножек.

Отодвинув стол, мы увидели люк в подпол. В сухом помещении была развешена женская и мужская одежда различных фасонов. На полках лежали какие-то бумаги, в двух ларцах были сложены деньги и драгоценности.

- Сударь, да с таким богатством можно начинать любое дело, - сказал Франц.

- А ты не думаешь, что мы, забрав награбленное, становимся такими же грабителями, как и те, кто это награбил, - спросил я.

- Что вы, сударь, - рассудительно отвечал Ротшильд, - это трофеи войны зла с добром, для нас это становится трофеем войны добра со злом. Вроде бы все то же самое, но это мы отняли у грабителей. Мы не знаем, чье это, поэтому со спокойной совестью можем пустить это ценности на добрые дела.

- На какие же добрые дела ты предлагаешь пустить эти деньги? - спросил я.

- Да на то, например, чтобы мы с вами были сыты, а чем больше будет сытых и одетых людей, тем меньше будет голодных и раздетых, - ответил Франц.

- Ладно, философ, собери все ценности в мешок и подбери себе одежду по вкусу, - сказал я.

Я практически полностью сменил свою одежду, мысленно пообещав себе помыться при первой же возможности. Взял теплые плащи на случай, если придется ночевать в лесу. Среди бумаг я обнаружил и свою грамотку из Посольского приказа, а среди драгоценностей и изделия двадцать первого века. Никаких угрызений совести я не чувствовал. Вернул свое и наказал зло.

Франца было не узнать. В хорошей одежде и с тесаком на поясе он выглядел заправским воякой, да и в нашем походе показал себя не с робкой стороны. В конюшне мы подобрали для него коня, простое седло, взяли продуктов в кладовой и уехали.

Те люди, которые первыми приедут на мызу, найдут тайник и сделают вывод о том, кто эти хозяева. Больше с хозяевами именно этой мызы мне встречаться не пришлось.

Дорога наша протекала плавно в рассказах моего неутомимого рассказчика о Тридцатилетней войне. Все началось с распрей между протестантами и католиками. Вроде бы все христиане и верят в Бога. Ан нет.

У католиков кроме Библии, как источника вероучения, есть еще Священное предание, которое является сборником решений Вселенских Соборов. Такими же главными книгами являются Катехизис, Кодекс канонического права, Догмат о папской безошибочности и учительства Папы Римского в вопросах веры и нравственности, провозглашаемого ex cathedra и утверждение первенства Римского епископа как преемника апостола Петра и монархической власти Римского епископа над всею Церковью.