Олег Северюхин - Кольцо фараона

• Название: Кольцо фараона
• Автор: Олег Северюхин
• Жанр: Научная Фантастика

Роман "Кольцо фараона" состоит из семи частей: "Кольцо Эхнатона", "Кольцо Нефертити", "Кольцо России", "Кольцо 2050 года", "Кольцо парадоксов", "Кольцо любви", "Кольцо спасения". Путешествия во времени студента-историка, получившего в наследство кольцо фараона Эхнатона. Герой повествования побывал в древнем Египте, в осажденном англо-французами Севастополе, в ставке Богдана Хмельницкого и на Переяславской Раде, воевал в Первой мировой войне в добровольческой летной части, летал на планету Таркан и был вождем первобытного племени в каменном веке...

---

Специалист открыл замок достаточно быстро. Внимательно оглядел наручники, крякнул и сказал:

- Видать аглицкая работа, добротно сработаны, да вот только клеймо-то наше, русское, звездочка какая-то с серпом и молотом, понятно, заводская работа, а вот что обозначает СССР? Видать, какая-то мастерская московская. Если позволите, то я за полтину у вас и куплю наручники. Буду для жандармского управления такие же делать.

- Ладно, бери за так, - сказал я, - да только помни, что если кто увидит их у тебя, то наскребешь ты на свой хребет, а я их во сне не видел. Понял?

- Понял, батюшка, - сказал слесарь и откланялся.

Пока мы беседовали со слесарем, хозяйка успела показать благодарному слушателю весь свой дом и свое хозяйство, попоила жену свежим молочком с ржаным хлебом и суетилась на кухне, готовя нам обед. Обед был прост, но вкусен до безобразия. Окрошка. Я научил хозяйку делать ее, и так ей это понравилось, что и все соседи в летнее время пробавлялись этим блюдом. И даже в ресторане подавали ее под названием "петровской" . Никто не уточнял, что это рецепт отца Петра, а не Петра Великого. Собственно говоря, это и первое, и второе, и третье в одном блюде. То ли продукты все экологически чистые и геннонемодифицированные, а в сметане ложка не падает, но вкус у окрошки всегда был отменный. Да, забыл, окрошка обязательно на квасе, а уж по квасу у моей хозяйки всегда пятерки были.

Я подозвал к себе соседского парнишку, дал ему пятак серебром и послал с запиской к галантерейщику на Любинском проспекте. Через час приехал старший приказчик с коробками и со своею женой, так как дело нужно было иметь с дамой происхождения благородного. Отписал я хозяину, что нужно одеть мою жену, росту такого-то и упитанности средней. И что нужно одеть ее по сезону, по моде и для всяких случаев, этикетом предусмотренных.

Предусмотрительные люди приказчики. Я словом не обмолвился, а он и ширмочку китайскую раздвижную взял, чтобы удобства были в примерке платьев и жакетов. Вся комната была украшена предметами женского туалета. Моя жена выходила из-за ширмочки и показывала новинки парижской и петербургской моды 1904 года. Я находил, что ей все идет. И все женщины со мной соглашались. Учиться ходить на высоких каблуках было нетрудно. Каблуки были толстые и устойчивые, да и обувь не очень сильно выглядывала из-под пышных юбок.

Что можно сказать о сервисе того времени? Пять баллов. Закажешь - и слона доставят, были бы деньги, а если эти деньги в золотых империалах, то такому клиенту и цены нет.

- Пойдем, посмотрим на наш город с другой стороны, - предложил я жене. - Пройдемся по торговым рядам, посмотрим на культурный центр.

Моя съемная квартира находилась недалеко от центра, за Никольским собором в сторону вокзала. К торговым рядам можно было и пешком пройтись. За полчаса можно добраться, но не гоже гонять даму в длинном платье по деревянным тротуарам. Извозчиков много, только свистни. Свистел не я. Пацаны за семишник любого лихача высвистят.

- Извольте, ваше сиятельство, - привычка извозчиков именовать всех сиятельствами всегда заставляла меня улыбаться, а многим очень было приятно такое титулования.

- Любезный, провези нас по Атаманской не торопясь и у торговых рядов остановись, - попросил я здорового мужика в кафтане и кожаном котелке.

- Завсегда пожалуйста, ваш сиясь, - сказал лихач и тронул лошадей.

Город из коляски выглядит совершенно другим, чем из салона автомобиля. Такое ощущение, что ты идешь по улице, но сам ты ростом где-то под два метра и глядишь вперед намного дальше и все окрестности обозреваешь, успевая замечать то, что не может заметить человек нормального роста.

В начале главной торговой улицы лихач остановил. Мы расплатились и вышли. Все так же, как и у нас, только вывески не такие, приказчики кругом, публика гуляет разномастная, в заведениях поют граммофоны, люди никуда не торопятся, к товарам приглядываются, покупки выбирают придирчиво и по любому поводу начинают торговаться. Правда, в салонах, куда заглядывает особо почтенная публика, предпочитают не торговаться. Гордостью дворянской кичатся, и за копеечные штучки рубли немалые выкидывают. А торговые люди этим и пользуются, мол, что-то, сударь, поиздержались и не можете жене своей горжеточку купить. Тот и лезет в долги, чтобы купить ее на последние деньги, а потом забросить в шкаф как напоминание собственной глупости. Нормальный человек прямо скажет, что вещь эта дрянь, ему она совершенно не нужна, цена ей полтинник и если торговец еще что-то скажет о дворянстве, то получит в зубы или будет вызван в суд по поводу оскорбления дворянского достоинства. Раз у тебя достоинство есть, так и веди себя достойно.

Отцу Петру тоже пытались всучить залежалый товар, да только я сразу одного торговца предупредил, что устрою ревизию его гнилым зубам, несмотря на свое духовное звание. Понял, мил человек? Тот и понял, и дружкам своим рассказал. Только один из них оказался человеком неверующим. Пришлось окрестить его прямо за прилавком. Так крестник меня стал жаловать лучше остальных.

Дарья моя как будто всю жизнь в дамах благородных была. Держит меня за локоток, зонтик кружевной открыла и идет как пава по тротуару, плиткой выложенному. И вся публика в недоумении: отец Петр под ручкой с такой дамой! Вообще-то, лицам духовного звания не положено так по-мирски себя вести. Есть свои правила, чтобы матушка не одевалась так ярко, а соответствовала тоном одежды тону рясы супруга своего и держалась возле левой руки, чтобы лицо духовного звания могло крестом рукотворным благословить встречного или разогнать силу нечистую. Как у офицеров. Если офицер при сабле, то женщина держит его за правую руку, а левой он оружие придерживает. Если офицер без сабли, то женщина держит его за левую руку, чтобы правой рукой он мог приветствовать встречающихся военнослужащих.

Глава 35

Моя прогулка по городу в сопровождении дамы произвела фурор в местном обществе. Я был как бы иеромонахом, но в свободном плавании и был в числе тех, с кем не прочь бы был породниться любой состоятельный или влиятельный человек, имеющий дочь на выданье, а тут получается, что я уже женат, да и жена красавица. Получается, что я им как бы оскорбление нанес. Обиженных на меня оказалось немало как среди мужской части общества, так и среди женской его части в особенности. Последствий долго ждать не пришлось.

Вызов в жандармское управление принес нарочный в виде городового Нилыча, которого в нашем квартале все уважали и побаивались. Человек с душой, но за нарушение порядка многие получали от души.

- Так что, отец Петр, - пробасил он, сняв свою фуражечку, - вот, извольте расписаться, что прибудете к его высокоблагородию подполковнику Склянскому в его персональный кабинет.

Я расписался и задумался, а чего бы я вдруг понадобился жандармскому управлению? Если криминал, то тут полиция в синих мундирах, а если что-то связано с государственными преступлениями, то тут жандармерия в голубых мундирах. Как это у Лермонтова: "И вы мундиры голубые..." . От одних голубых мундиров в начале двадцать первого века ушел и к другим голубым мундирам в начало двадцатого века пришел. Неужели эта цепочка будет связывать меня во всех веках?

На аудиенцию к Склянскому я пошел вместе с женой. Не оставлять же ее здесь одну совершенно беззащитную и беспомощную в незнакомом и чужом для нее времени.

Кабинет начальника жандармского управления был большим с огромным дубовым письменным столом и огромным портретом самодержца Российского за спиной. От этого хозяин кабинета казался маленьким и щупленьким, хотя роста и комплекции был примерно моей. Да мы тоже в этом огромном кабинете не чувствовали себя уютно.

- Отец Петр, - сказал подполковник Отдельного корпуса жандармов, - а ведь я приглашал только одного вас. А даму я не приглашал.

- А это не дама, господин начальник отделения, - сказал я, - жена моя, матушка Дарья и она должна знать, что супруг ее человек чистый во всех отношениях. Так что, не стесняйтесь, если есть что на меня, то будьте так любезны...

Как бы ни лили грязь на жандармов того времени, но нашим жандармам не помешало бы что-то взять от людей того времени, которые при всех особенностях их службы оставались людьми чести, а оборотни в их составе исчислялись единицами и изгонялись из службы самым беспощадным образом, после чего их долго в обществе не принимали. Как можно относиться к человеку, которого из жандармского управления изгнали? Это не тот человек, который пострадал из-за дуэли или по несчастной любви.

- Так вот, отец Петр, - начал подполковник Склянский, - поступил на вас донос, что вы занимаетесь незаконной предпринимательской деятельностью, не платите налогов и собираете деньги на вооружение боевых ячеек социал-демократической партии. Что скажете, святой отец? Ведь врачевание ваше можно отнести к незаконной предпринимательской деятельности. Патента у вас нет. За визиты вы плату берете, а налогов не платите.