Златослава Каменкович - Его уже не ждали

• Название: Его уже не ждали
• Автор: Златослава Каменкович
• Издательство: Книжно-журнальное издательство
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1963

Роман о борьбе трудящихся за свои права в конце XIX века. А еще он о любви и верности, подлости и предательстве, о тяжелых испытаниях, которые выпали на долю героев книги.

За революционную деятельность Ярослав Руденко был осужден к сибирской каторге. Через годы он возвращается во Львов, чтобы посетить могилу любимой жены Анны. Однако оказалось, что Анна жива, вышла замуж и исчезла из города.

В данной версии отсутствует часть текста — с. 215–216, в этом месте сделана отметка: ОТСУТСТВУЕТ ТЕКСТ.

---

Заметив двух незнакомых мальчиков, стоящих в сторонке недалеко от собачьей конуры, отец Костуся поздоровался с ними и следом за сыном вошел в сарай, служивший семье убежищем с тех пор, как завалилась их хибарка.

— А, к чертям собачьим! Я из этого лавочника кишки выпущу! — послышалось рядом.

— Уйдем отсюда, — прошептал Янек, ощутив в сердце холодный ужас. — Здесь живут только бродяги и воры.

— Вот выдумал! Тут живут рабочие люди, — возразил Славик.

Он подошел ближе к акации, приветливо улыбаясь маленькой учительнице. Никогда ни одно лицо не казалось Славику таким прелестным, как личико сестры Костуся.

Маленький Ясек, увидев, как сестричка смущенно опустила голову, подскочил к Славику и сердито крикнул:

— Иди геть, паныцю, тут наса скола!

И Славик молча отошел.

Тем временем Анна успела вернуться домой. Не застав сына, встревоженная мать поспешила в училище. Там ей сказали, что Ярослав Калиновский, как обычно, после четвертого урока ушел домой.

Анна вдруг вспомнила, что утром Славик с восторгом рассказывал о книгах, пони и яхте Шецких. «Неужели он побежал к сыну судьи и там задержался?» Поборов неприязнь к Шецким, Анна направилась к их особняку.

В доме Шецких царила суматоха, точно кто-то палкой расшевелил осиное гнездо.

— Паныч исчез!

— Похитили, а потом от судьи выкуп потребуют…

— Не судью, а беднягу Игнация жаль!

— Наша ясновельможная пани, — говорила молоденькая горничная, — как услышала, что сынок пропал, ах! — и упала без чувств. Теперь лежит на отоманке в кабинете судьи, роман читает и соль из хрустального флакончика нюхает. Лучше бы ее саму кто украл…

— Прикуси язык, Вожена, здесь и стены уши имеют!

Пока, полный гомона и суеты, жужжал весь дом, судья Леопольд Шецкий, которого обо всем известили по телефону, сразу же из судебной палаты раззвонил по всем полицейским комиссариатам, что у него исчез сын.

Пани Шецкая приняла Анну в кабинете мужа, где она сидела у телефона, распаляя свою тревогу модным в то время романом «Похищение сына миллионера из окна четырнадцатого этажа».

— Как? И у вас украли сына? — воскликнула пани Шецкая и снова упала в обморок. К счастью, в эту минуту в кабинет вбежал со щенком в руках Янек Шецкий. Пани Шецкая, точно по мановению волшебной палочки, раскрыла глаза и бросилась навстречу сыну. Не упрекала, не ругала, лишь осыпала его поцелуями. Тучная, обрюзгшая, она заискивающе сюсюкала перед Янеком, но, к удивлению Анны, даже не спросила, где он был. Анну поразил холодный, резкий тон разговора сына с матерью.

— Пани Калиновская, — фамильярно обратился Янек к Анне. — Можете не завидовать. У вас тоже есть такой песик. — И совсем неучтиво добавил: — Идите домой, сами увидите.

С тяжелым сердцем поднималась Анна к себе в квартиру. Не понравилась ей пани Шецкая, не понравился и сынок судьи.

«Нет, Славик не должен дружить с ним. И сидеть на одной парте им не следует. Завтра же попрошу их рассадить», — думала она.

Отперев своим ключом английский замок (у Славика был свой ключ), Анна увидела сына. Он сидел на полу и любовно наблюдал за щенком, который жадно лакал из блюдечка молоко.

— Мамуся! — вскочил Славик на ноги, но радостный блеск его глаз и улыбка угасли, как только мальчик увидел нахмуренное лицо матери.

— Где ты был? — строго спросила Анна, снимая перчатки и шляпу.

— Там, возле Карлова моста. Костусь Луцик подарил мне щенка. Вот посмотри, какой хороший.

Щенок, будто понимая, что речь идет о нем, поднял мордочку, облизнулся и, виляя хвостиком, благодарно смотрел на своего нового хозяина.

— Смотри, смотри, мамуся! — восторженно воскликнул Славик и, подхватив щенка на руки, подбежал к Анне. — У него уже зубки есть, кусается! Совсем не больно. Он такой умный! А знаешь, мамуся, отца Костуся сегодня выпустили из тюрьмы. У них от дождя хибарка завалилась, и сестричку Костуся чуть не убило. Марина теперь на костылях ходит. Мне ее так жалко…

— А тебе маму свою не жалко? Ты не подумал, что она будет беспокоиться, не зная, куда ты делся?

— Сначала я подумал, а потом — забыл. Потом вспомнил и побежал назад. Янек Шецкий едва поспевал за мной! — волнуясь, говорил Славик. — Не сердись, прости меня, мамуся, очень прошу…

— Попробую, — мягче проговорила Анна и устало опустилась на стул. Слегка наклонившись, она внимательно посмотрела сыну в глаза. — Но дай мне слово, что ты никогда больше без разрешения никуда не уйдешь.

— Даю тебе слово, мамуся! — И, обвив руками шею Анны, мальчик спросил: — Ты не сердишься?

— Нет… Давай устроим твоего щенка. Иди мой руки, а я им займусь.

Анна взяла щенка на руки и почувствовала, что он почему-то задрожал.

— Не бойся, маленький, не бойся, тебе у нас будет хорошо. Сынок, как мы его назовем?

— Барс! — отозвался из кухни Славик.

Анна достала сверток ваты, постелила около дверей и уложила Барса. Щенок свернулся калачиком и сразу уснул.

На следующее утро Славик застал во дворе училища необычное оживление. Два мальчика в масках ловко карабкались вверх по лестнице, догоняя друг друга. Снизу товарищи, преимущественно третьеклассники, подбадривали их:

— Лови, лови!

— Хватай за ногу!

— Улю-лю-лю!

— Ха-ха-ха!

— Держи-и-и!

Подбежал и Славик. Задрав голову, он вместе со всеми подзадоривал соревнующихся.

Вдруг кто-то дернул Славика за рукав. Мальчик обернулся и увидел Тадека Висловича, который сидит с Костусем на одной парте.

— Чего тебе?

— Они… они… — ноздри у Тадека раздулись, глаза наполнились слезами. — Там… около кадок с водой…

— Что? — удивленно взглянул на него Славик, не поняв сразу, в чем дело.

— Беги же скорее!

Подбежав к кустам смородины, где обычно стояло несколько кадок с водой для поливки сада или на случай пожара, Славик увидел Костуся, прижатого спиной к кадке. Побледневший, крепко стиснув губы, он ранцем отбивался от наседавших на него мальчишек. Больше всех усердствовал Янек Шецкий — он изображал из себя вождя новозеландских дикарей из племени маори.

Вдруг Янек заявил:

— Давайте его татуировать, как Паганеля!

— А как это? — закричали «маори».

— Вот так! — И, зачерпнув ладонью грязь, Янек плеснул в лицо Костусю.

То же самое сделал остроносый Эдек Водичка, сын владельца большого гастрономического магазина. Эдек всегда старался всячески угождать Шецкому.

— Эй, вы! — возмущенно крикнул Славик и ударил ранцем Эдека по голове. Тяжело дыша, он подбежал к Шецкому: — Сейчас же извинись!

— Тоже мне защитник нашелся, — принужденно усмехаясь, «вождь» отступил на шаг. — Думаешь, если твоя мать сумасшедшая, так я тебя испугался?

— Моя мама?

— Да, да, отец вчера за ужином так сказал нашему пану попечителю.

Дальнейшее произошло мгновенно: Славик повалил Янека Шецкого, схватил его за воротник и, прижав лицом к земле, приговаривал:

— Будешь извиняться? Будешь? Будешь?

И «маори», трусливо отступившие за кадки, стали свидетелями позора своего «вождя».

Янек Шецкий завизжал, как поросенок, брошенный в мешок, и сквозь плач крикнул:

— Прошу прощения!

Вечером директор училища вызвал Анну к себе. С сожалением, будто оправдываясь, он сказал:

— Вы должны меня понять, пани Калиновская, я не хочу упрекать. Я гордился таким учеником. У него незаурядные способности, и поведение его было безупречным. И этот поступок… — он понизил голос, опасаясь, что их могут подслушать, — справедлив. Но, к сожалению, не все учителя думают так. Правда, может быть, сама форма возмездия… У сына судьи воспалены глаза. Пан Шецкий очень влиятельный человек, — директор развел руками. — Пани Калиновская, я вынужден исключить Ярослава Калиновского из училища. Пан попечитель требует…

На улице, у ворот давно опустевшего училища, Славик ожидал мать. Когда она вышла, сердце мальчика забилось сильнее.

— Идем, мой мальчик, — горько вздохнув, проговорила Анна. — Теперь сюда больше ходить не будешь…

Глава двадцать вторая «Я НЕ ПОСТУПЛЮ, КАК ЖАН МЕЛЬЕ»

Прошло двенадцать лет. Для Анны и ее сына они были годами тяжелого труда и лишений. Однако Ярослав блестяще выдержал «интеллигентку», как называли в Праге экзамен экстерном на аттестат зрелости, и поступил в Пражский университет.

На втором курсе в жизни Ярослава произошли события, от которых у иного человека перевернулась бы вверх дном вся жизнь. Но Ярослав ясно видел свою цель, редко принимал поспешные решения и не терял рассудка от неудач.

Через год после вынужденного переезда в тесную, сырую и совсем темную комнату (вместе с кухней и коридорчиком это была вся их квартира), Анна почувствовала, что когда-то простуженные ноги начинают настойчиво напоминать о себе. И вот пришел день, когда женщина не могла встать с постели.