Владислав Карнацевич - 10 гениев войны

• Название: 10 гениев войны
• Автор: Владислав Карнацевич
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 966-03-3114-2

Герои этой книги – 10 великих полководцев, живших в различных странах и эпохах. Имена этих людей вписаны в историю человечества, но не золотыми, а красными буквами. Самое выдающееся сражение часто является и самым кровавым. Вряд ли стоит осуждать в этом героев нашей книги, но так хочется, чтобы список «гениальных полководцев» был закрыт навсегда…

---

Рано начавшаяся карьера Юлия Цезаря прервалась, когда к власти пришел Сулла. Диктатор быстро стал наводить порядок в Риме, что вылилось в известные репрессии против всего политического лагеря Мария. Цезарю было предписано развестись с дочерью Цинны, но он отказался, бежал из Рима и некоторое время скитался по сабинским городам и селам, не смея долго задерживаться на одном месте. Ему повезло: Аврелия через свои связи уговорила Суллу отстать от молодого человека. По легенде, диктатор согласился, проворчав: «Вы не понимаете. Один он стоит нескольких Мариев». Впрочем, эта легенда кажется маловероятной: в то время никто еще не мог предположить, кем станет для страны Цезарь через четверть века.

После этих событий Гай Юлий, как говорится, от греха подальше покинул Рим и решил следующие несколько лет провести в армии. Вообще, прохождение военной службы считалось хорошим тоном и необходимой предпосылкой для молодого человека, желающего занять определенное место в обществе, тем более в политикуме. А Цезарь желал занять такое место, хотя мы бы не стали вслед за многими историками утверждать, что он уже тогда стремился к большой власти, тем более – единоличной. Чтобы сразу закрыть этот вопрос, скажем, что мы вообще не придерживаемся той точки зрения, что великий диктатор всю свою жизнь все делал ради получения своих беспрецедентных привилегий. Цезарь хоть и был большим стратегом и мыслил масштабно, все же был прагматиком. Это и позволяло ему опережать противников, побеждать в политической борьбе.

Итак, Гай Юлий отправился в действующую армию. А именно – в провинцию Азия, где он был прикомандирован к штабу Квинта Минуция Терма. Отсюда Цезарь был направлен в Вифинию за эскадрой, с помощью которой Терм собирался взять город Митилены на острове Лесбос. Пребывание Гая Юлия в Вифинии у царя Никомеда – одна из темных страниц его биографии. Темных во всех отношениях. И известно о ней мало, и о более чем близких связях царя с будущим «отцом отечества» ходили самые мерзкие слухи. Что-то определенное по этому поводу сказать сложно. Нравы аристократии в Греции, эллинистических государствах, а затем и в Риме в позднереспубликанскую и императорскую эпоху особой строгостью не отличались… С другой стороны, совершенно точно можно сказать, что Гай Юлий Цезарь очень любил именно женщин. Тому подтверждением и его похождения в молодости, и романы в зрелости (в списке его любовниц, например, жены Помпея и Красса), и многочисленные наложницы, к которым время от времени он удалялся прямо по ходу заседания сената, будучи уже главой государства. Курион как-то назвал Цезаря «мужем всех жен и женой всех мужей».

Так или иначе, поручение Терма его молодой штабист выполнил. Он привел эскадру к Лесбосу и за проявленную отвагу при штурме Митилен был награжден. Некоторое время Цезарь провел в Киликии, где сражался против морских разбойников, а затем, узнав о смерти своего гонителя Суллы, направился в Рим. Столица переживала непростой период. (Собственно, легко здесь не было никогда и никому. Рим всегда был средоточием самых бурных политических событий. Каждый год тут проходили какие-то выборы, клиенты крупных политиков устраивали вооруженные стычки; заседания суда, собрания на Форуме, работа сената – все это проходило при самом высоком накале страстей.) За власть после смерти диктатора боролось несколько группировок – как бывших сулланцев, так и его вечных противников. Причем первые были гораздо активнее, в том числе и в деле низвержения культа своего бывшего покровителя. Тогда сложно было найти авторитетного политика соответствующего возраста, который в свое время не был бы сулланцем. Один из них – Марк Лепид – даже повел на Рим войска, обещая отменить ряд постановлений Суллы и, в частности, вернуть конфискованные земельные участки. По некоторым данным, он пытался привлечь на свою сторону и Цезаря (вероятно, в ряду других пострадавших от диктатора молодых патрициев). Но Гай Юлий, несмотря на молодость, не поддался на эти уговоры. Как оказалось, не зря. Лепид потерпел поражение и бежал. Не прельстило Цезаря и участие в куда более мощном движении в Испании под руководством Сертория. Он вообще предпочитал воздерживаться от слишком резких «телодвижений». Уже тогда потомок рода Юлиев проявил присущую ему в политике осмотрительность. Гораздо более безопасным ему виделся традиционный путь наверх. Для начала нужно было «показать себя людям». Проще всего это было сделать с помощью громких судебных процессов. Первая такая тяжба Цезаря была связана с иском против видного сулланца Долабеллы, управлявшего Македонией. В 77 г. до н. э. молодой политик обвинил его в самых разнообразных злоупотреблениях. Процесс он проиграл, но обвинительная речь запомнилась, Цезаря оценили как хорошего оратора. Эта репутация закрепилась после инициированного им процесса против Гая Антония, обвинявшегося во взяточничестве в Греции. Впрочем, тот также избежал наказания. Вероятно, сам Гай Юлий Цезарь не считал себя достаточно хорошо подготовленным по части красноречия, поэтому и отправился после последнего упомянутого процесса на остров Родос, где находилась славящаяся по всей стране школа ораторского искусства. Здесь, например, учился и знаменитый Цицерон. Цезарю практически всю жизнь пришлось произносить речи – перед сенаторами, народом, солдатами. В искусстве говорить он уступал Цицерону (что полностью признавал), но своих воинов мог убедить в чем угодно. В этом мы еще не раз и сами убедимся.

Помимо ораторских способностей, Цезарь выделялся и рядом других выдающихся личных качеств. Путем регулярных упражнений он добился большой ловкости в езде верхом, плавании; физическая выносливость Цезаря была просто поразительна. Гай Юлий был прекрасно образован, хорошо знал римскую, а главное – греческую литературу, спокойно цитировал большие отрывки. Да и сам он оставил довольно серьезный след в античной прозе. Хорошо известна его способность делать несколько дел одновременно. По крайней мере, Плутарх описывает привычку Цезаря диктовать письма одновременно нескольким секретарям. В конце концов, античные авторы отмечают и внешнюю привлекательность нашего героя. Светоний писал, что Цезарь был «высокого роста, светлокожий, хорошо сложен, лицо чуть полное, глаза черные и живые». Он очень тщательно ухаживал за своим телом; единственное, что его раздражало в собственном облике, была лысина, потому-то он, скорее всего, и любил носить свой лавровый венок, в котором его регулярно изображают и поныне. Сенаторскую тунику с бахромой на рукавах Цезарь непременно подпоясывал, но не туго.

Когда Цезарь возвращался с Родоса, он был захвачен в плен пиратами. Дальнейшая история биографами излагается весьма живописно и, видимо, не очень правдиво. Гай Юлий якобы вел себя в плену очень дерзко. Он сам увеличил сумму выкупа, назначенного морскими разбойниками, и разослал своих людей по городам Малой Азии с тем, чтобы они собрали нужную сумму. Цезарь поставил себя не как пленник. Он ежедневно читал пиратам стихи собственного сочинения, ругая их за их необразованность, требовал, чтобы ему не мешали спать. Время от времени он заявлял, что пираты сами не знают, с кем связались, и что он их всех казнит. Свирепые киликийцы только смеялись над этим. Наконец деньги были заплачены, Цезарь вскоре собрал флот, захватил и предал казни всю банду. Кстати, в том, что Гаю Юлию удалось в короткий срок собрать с ничем ему, в общем, не обязанных городов необходимые для освобождения таланты, проявился его собственный талант – влезать в сумасшедшие долги, но при этом считаться достойным доверия, респектабельным аристократом.

После освобождения из пиратского плена Цезарь успел поучаствовать в кампании против понтийского царя Митридата, а в 73 году до н. э. он возвращается наконец в Рим, где заботливая Аврелия подготовила сыну фундамент для продолжения политической карьеры. Цезаря принимают в коллегию жрецов и назначают военным трибуном – должность не самая значительная, но для молодого амбициозного политика вполне подходящая. Тем временем становилось очевидным, что времена Суллы уходят в прошлое. На 70 год до н. э. консулами были избраны только что подавившие восстание Спартака Гней Помпей и Марк Красс. В этом году была восстановлена в полном объеме власть трибунов, проведена судебная реформа – доступ в суды получили представители сословия всадников и даже еще более низкие по происхождению люди. И то и другое наносило удар по сулланским порядкам, а ведь и Помпей, и Красс в свое время были сторонниками диктатора.

Как мы сейчас увидим, Цезарь хорошо улавливал новые веяния. Еще на одну ступеньку по служебной лестнице он поднялся в 68 г. до н. э. В этом году он получает квестуру. Должность квестора давала возможность на следующий год попасть в сенат. Наиболее яркий эпизод этого периода деятельности одного из перспективных вождей популяров случился, когда умерла его тетка Юлия. Супруга Мария, о котором еще недавно не принято было вспоминать, была похоронена со всеми почестями, а племянник прочел на похоронах вдохновенную речь. Более того, он позволил себе по такому случаю выставить на форуме изображения Мария. Сенат было зароптал, но народ встретил эти действия Цезаря благосклонно. В том же году умерла жена квестора – Корнелия, и Цезарь, хотя это и было не принято, опять же прочитал в честь покойницы торжественную речь, чем снискал себе славу человека благочестивого. (О благочестии пишет Плутарх. В то же время известно, что еще незадолго до этого Гай Юлий поражал соотечественников жизнью на широкую ногу с пустыми карманами. Цезарь опять делал долги, но тратил деньги так, словно собственные. Впрочем, на понятие о благочестии эти его привычки могли и не влиять. Рим…). Источники позволяют нам утверждать, что уже в то время Юлий Цезарь постепенно завел свою клиентелу (совокупность зависимых от него клиентов) и стал известен как человек, строго придерживающийся своих обязательств патрона. Покровительство своим клиентам даже с помощью государственной должности в то время вовсе не считалось столь зазорным, как сейчас. Наоборот, это подчеркивало надежность человека, его верность данному слову, а в случае с родственниками – его благодарность, почтение к старшим, верность традициям.