Айзек Азимов - Приход ночи (Сборник рассказов)

• Название: Приход ночи (Сборник рассказов)
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-88132-257-6

---

– К отлету?

– К отлету с Элсвера. Вас уже ждут на корабле.

– Подождите, - опешил Ламорак. - Я же не закончил исследование.

– Ничем не могу помочь, - откликнулся Блей. - Вас проводят на корабль, сервомеханизмы доставят туда ваши вещи. Мы считаем... мы считаем...

– Что вы считаете? - В голове Ламорака начало проясняться.

– Мы считаем, что вам не следует общаться ни с кем из жителей Элсвера. Надеюсь, вы постараетесь избежать неловкости и больше сюда не прилетите. Мы готовы встретить ваших коллег, если вам необходима дополнительная информация.

– Понятно, - глухо произнес Ламорак, Похоже, он сам стал Рагусником. Он прикоснулся к приборам, которые соприкасались с нечистотами. Он стал неприкасаемым. Он стал охотником за трупами, пастухом свиней, запертым в нужнике.

– Прощайте, - сказал Ламорак.

– Прежде чем мы вас отправим, доктор Ламорак... Спасибо вам от имени Совета Элсвера за помощь в разрешении кризиса.

– Не стоит, - горько произнес Ламорак.

«…Вставьте шплинт А в гнездо Б…»

Insert Knob A in Hole B (1957)
Перевод: В. Постников

Из всех моих рассказов у этого самая необычная история. Причем он самый короткий из когда-либо написанных мною.

Произошло это приблизительно так. 21 августа 1957 года я принимал участие в дискуссии о средствах и формах пропаганды научных знаний, передававшейся по учебной программе Бостонского телевидения. Вместе со мной в передаче участвовали Джон Хэнсен, автор инструкции по использованию машин и механизмов, и писатель-фантаст Дэвид О. Вудбери.

Мы дружно сетовали на то, что большинство произведений научной фантастики, да и техническая литература тоже, явно не дотягивают до нужного уровня. Потом кто-то вскользь заметил насчет моей плодовитости. С присущей мне скромностью я весь свой успех объяснил невероятным обилием идей, исключительным трудолюбием и беглостью письма. При этом весьма опрометчиво заявил, что могу написать рассказ где угодно, когда угодно и в каких угодно – в разумных пределах – условиях. Мне тут же бросили вызов, попросив написать рассказ прямо в студии, перед направленными на меня камерами.

Я снисходительно согласился и приступил к рассказу, взяв в качестве темы предмет нашей дискуссии. Мои же оппоненты даже не помышляли, чтобы как– то облегчить мою задачу. Они то и дело нарочно обращались ко мне, чтобы втянуть в дискуссию и таким образом прервать ход моих мыслей, а я, будучи довольно тщеславным, продолжал писать, пытаясь в то же время разумно отвечать.

Прежде чем получасовая программа подошла к концу, я написал и прочитал рассказ (потому-то он, между прочим, такой короткий), и это был именно тот, который вы видите здесь под заглавием «…Вставьте шплинт А в гнездо Б…»

Впрочем, я немного смошенничал. (Зачем мне вам лгать?) Мы трое беседовали до начала программы, и я интуитивно почувствовал, что меня могут попросить написать рассказ об этой программе. Поэтому на всякий случай я несколько минут перед ее началом провел в раздумье.

Когда же они меня попросили-таки, рассказ уже более или менее сложился. Мне оставалось только продумать детали, записать и прочитать его. В конце концов в моем распоряжении было всего 20 минут.

Дейв Вудбери и Джон Хэнсен, неуклюжие в своих скафандрах, с волнением наблюдали, как огромная клеть медленно отделяется от транспортного корабля и входит в шлюз для перехода в другую атмосферу. Почти год провели они на космической станции А-5, и им, понятное дело, осточертели грохочущие фильтрационные установки, протекающие резервуары с гидропоникой, генераторы воздуха, которые надсадно гудели, а иногда и просто выходили из строя.

– Все разваливается, – скорбно вздыхал Вудбери, – потому что все это мы сами же и собирали.

– Следуя инструкциям, – добавлял Хэнсен, – составленным каким-то идиотом.

Основания для жалоб, несомненно, были. На космическом корабле самое дефицитное – это место, отводимое для груза, потому-то все оборудование, компактно уложенное, приходилось доставлять на станцию в разобранном виде. Все приборы и установки приходилось собирать на самой станции собственными руками, пользуясь явно не теми инструментами и следуя невнятным и пространным инструкциям по сборке.

Вудбери старательно записал все жалобы, Хэнсен снабдил их соответствующими эпитетами, и официальная просьба об оказании в создавшейся ситуации срочной помощи отправилась на Землю.

И Земля ответила. Был сконструирован специальный робот с позитронным мозгом, напичканным знаниями о том, как собрать любой мыслимый механизм.

Этот– то робот и находился сейчас в разгружающейся клети. Вудбери нервно задрожал, когда створки шлюза наконец сомкнулись за ней.

– Первым делом, – громыхнул Вудбери, – пусть он разберет и вновь соберет все приборы на кухне и настроит автомат для поджаривания бифштексов, чтобы они у нас выходили с кровью, а не подгорали.

Они вошли в станцию и принялись осторожно обрабатывать клеть демолекуляризаторами, чтобы удостовериться, что не пропадает ни один атом их выполненного на заказ робота-сборщика.

Клеть раскрылась!

Внутри лежали пятьсот ящиков с отдельными узлами… и пачка машинописных листов со смазанным текстом.

Современный волшебник

The Up-to-Date Sorcerer (1958)
Перевод: М. Гутов

Меня частенько (к огромному моему удивлению) обвиняют в том, что я пишу с юмором. О, я, конечно, пытаюсь, но очень осторожно, и мне долго казалось, что никто этого не замечает.

Дело в том, что юмор не имеет четких критериев. Можно сочинить загадочный рассказ и не дотянуть до нормы; тогда у вас получится сравнительно загадочный рассказ. По аналогии, можно написать сравнительно романтический рассказ, сравнительно интересный, сравнительно жуткий и даже сравнительно научно-фантастический рассказы.

Но что получится, если вам не удастся юмористический рассказ? Выйдет ли в результате нечто сравнительно смешное? Конечно, нет! Сравнительно смешное замечание, не совсем остроумная реплика и недостаточно ироничный эпизод на деле соответственно означают: скучное замечание, глупая реплика и нелепый эпизод.

Так вот, стал бы я палить навскидку, имея перед собой цель размером с беличий глаз? Разумеется, нет! Я фантастически отважен, но я не идиот.

Поэтому в своих рассказах я лишь изредка пытался острить и старался делать это очень мягко и ненавязчиво (как в "Здесь нет никого, кроме..." В тех редких случаях, когда я специально хотел написать смешную вещь, результат меня не удовлетворял.

Поэтому я стараюсь, чтобы основной фон моих рассказов оставался суровым и мрачным (что вы, наверное, уже успели заметить).

При этом я не могу совершенно отказаться от желания пошутить. Однажды по настоянию мистера Бушера я попробовал себя в пародии на Гилберта и Салливана и наконец (во всяком случае мне так показалось) попал в точку. Перечитав рассказ, я хохотал до упаду.

Вот оно. Я нашел свое юмористическое амплуа. Для того чтобы писать смешно, мне надо было усвоить псевдовозвышенный викторианский стиль. Дальше все шло как по маслу.

Только не подумайте, что я тут же ринулся в научную фантастику свежеоперившимся юмористом. Вовсе нет. Я стараюсь держать юмор на прежнем уровне и храню серьезность и мрачность. До сих пор у меня получалось неплохо.

Как бы то ни было, с середины шестидесятых я взялся за серию юмористических статей для "ТВ гида", где практикую исключительно этот вид юмора. Мне статьи нравятся. (Временами приходится бесхитростно заявлять, что мне нравится собственная писанина. А почему бы и нет? Как можно тратить по семьдесят часов в неделю на писание и сопутствующее чтение и при этом еще не любить то, что пишешь? Оставьте!..)

Ну и последнее, что касается "Современного волшебника"... Совершенно не обязательно вначале читать "Волшебника" Гилберта и Салливана, но, если вы его прочтете, мой рассказ покажется смешнее.

Меня всегда удивляло, что Николас Найтли, будучи мировым судьей, оставался холостяком. Атмосфера его профессии просто предполагала супружество, даже не верилось, как ему до сих пор удавалось избежать сладких уз Гименея.

Несколько дней назад я высказал это соображение в клубе за бокалом джина с тоником, и Николас со вздохом ответил:

– Совсем недавно я едва не попался.

– Вот как?

– Очаровательная молодая девушка, ласковая, умная, чистая и поразительно страстная, способная разжечь огонь в сердце даже такого старого пня, как я.

– Как же вы могли ее упустить? - спросил я.

– У меня не было выбора, - кротко улыбнулся он, и его мягкая розовая физиономия, мягкие седые волосы и мягкие голубые глаза придали ему почти святое выражение. - Видите ли, это была скорее вина ее жениха...