Игорь Горячев - Полдень 23 век. Возвращение Тойво

• Название: Полдень 23 век. Возвращение Тойво
• Автор: Игорь Горячев
• Жанр: Научная Фантастика

Роман представляет собой продолжение повести братьев Стругацких «Волны Гасят Ветер»

---

Через два с половиной часа длинноволосый покинул рейсовый «призрак» и вышел под ослепительно-синее с зеленоватым оттенком небо планеты Пандора. Возле трапа вновь прибывшего встретил кибер-носильщик, но не обнаружил у пассажира никакой клади. Человек с метавизиркой через плечо налегке проследовал к площадке с глайдерами. Выбрал маломощную, но чрезвычайно маневренную «стрекозу», взобрался на водительское сидение, захлопнул спектролитовый колпак, свечой взмыл в вышину. В считанные мгновения «стрекоза» достигла «потолка» — воздушного коридора, предельно допустимого для личного транспорта на Пандоре, и взяла курс по направлению к хребту Смелых.

Зыбкие луны гуськом взошли над плоской вершиной Эверины, когда «стрекоза» притулилась с краю посадочной площадки, основательно забитой глайдерами и вертолетами. Вечерело. Темно-зеленые сумерки сгустились над горой. Все столики на веранде легендарного кафе «Охотник» были уже заняты. На танцевальном пятачке в ностальгическом «Светлом ритме» устало топталось несколько пар. Охотники-любители вернулись с холмов, точнее — из черных, колючих зарослей, которые подобно грозовым тучам клубились под трехсотметровым обрывом. Пряный ветер шевелил всклокоченные волосы и остужал разгоряченные лица. Кибер-официанты, как заполошные, сновали между столиками. Остро пахло жареным мясом. Стеклянные фляги с «Кровью тахорга» глухо брякали после каждого тоста, возвещаемого зычным голосом.

На Индейца, переминающегося с ноги на ногу, обратили внимание. Законы гостеприимства нарушены не были. Мигом нашелся свободный стул у относительно свободного столика. По обычаям охотничьего братства длинноволосому обладателю метавизирки заказали традиционное меню новичков: гигантские клубни болотных тюльпанов, нафаршированные маринованной печенью тахорга, и пузатую флягу с «Кровью». Все это полагалось, не задавая лишних вопросов, умять в один присест, что новичок и проделал с завидным хладнокровьем и выдержкой.

Вскоре многолунная ночь Пандоры приглушила веселье. Смолкла музыка, танцующие вернулись за столики. Громогласные тосты сменились тихими беседами. Вновь прибывшего расспросами не донимали. Сам он в разговоры не лез, предпочитая слушать других. Длинноволосому повезло. Он оказался за столиком двух завзятых звероловов-любителей, разочарованных, как выразился один из них — статный, косая сажень в плечах, огненноволосый Степан, трансмантийщик по специальности — «малым туристическим набором».

— Разве у Белых Скал охота! — восклицал он. — Это же манеж для ползунков! Электрифицированные джунгли и газировочные автоматы на каждом шагу! И тахорги прикормленные. В них же стрелять совестно, они же ручные почти.

— Ну и что ты предлагаешь, Степан? — флегматично вопрошал малорослый блондинистый Грэг, кулинар-дегустатор.

— На Горячие болота надо лететь, — ответствовал тот. — Там рукоеды водятся. И гиппоцеты — тоже.

— Гиппоцеты — это замечательно, но кто нас туда пустит, дружище? Ты на карту глядел? Это, между прочим, зона Контакта! Комконовцы завернут нас на первой же контрольной точке.

Степан понизил голос до заговорщического шепота:

— А если — в обход контрольных точек?

— Ха! Вы посмотрите на него! — воззвал Грэг к сдержанно улыбающемуся Индейцу. — Контрабандист-любитель… Он полагает, что в КОМКОНе работают благодушные идиоты. Да будет тебе известно, что всякое транспортное средство на Пандоре оборудовано специальными датчиками, которые поднимут тревогу, если какой-нибудь рыжебородый викинг попытается проскочить на своем драккаре куда не следует.

— Дьявол, — пробормотал Степан, сжимая здоровенные веснушчатые кулаки. — Тогда какого черта мы поперлись на Пандору?! Полетели бы лучше на Яйлу…

— Я могу помочь вашему горю, — тихо, но отчетливо произнес длинноволосый.

Приятели воззрились на него, будто на зверя Пэха.

— В самом деле? — осторожно поинтересовался Грэг.

— Да, — ответил тот. — Я сотрудник КОМКОНа, у меня допуск.

— Прогрессор? — уточнил рыжий викинг Степан.

Индеец посмотрел на него исподлобья, кивнул.

— Да, — сказал он. — Бывший. Сейчас я на вольных хлебах. Консультант Большого КОМКОНа… По счастливому совпадению мне тоже нужно на Горячие болота. Там работает мой старый знакомый. Его зовут Джон Гибсон. Он экзобиолог. Я не видел его сто лет…

— И вы возьмете нас с собой? — спросили приятели в унисон.

— Разумеется, друзья. Вместе и поохотимся.

— Как зовут нашего благодетеля? — осведомился Степан.

Длинноволосый ответил не сразу. Он долго смотрел на изумрудную луну, приплюснутым грибом вырастающую на горизонте, потом улыбнулся и сказал:

— Александр. Александр Дымок.

Экскурс в недавнее прошлое

1

Погожим июльским утром 199 года, в те памятные для меня дни Большого Откровения, когда я внутренне уже навсегда распрощался с Тойво, у меня на даче неожиданно объявился Даня Логовенко, собственной персоной. Мы сидели на веранде, и пили брусничный чай с вишневым вареньем. На лужайке шустрые киберы подстригали газончик, пахло свежеполитой травой, мягко светило солнышко, а на горизонте тянулись ввысь громады тысячеэтажников Свердловска.

Гость мой больше не играл в «человека» и не болтал о пустяках. Он молчал, и я прямо таки кожей чувствовал, какая «эволюционная пропасть» разделяет нас. Интересно, что привело его ко мне? Неужели люден явился сюда для того, чтобы просто посидеть со мной? Вот так вот, молча, перед своим окончательным убытием в неведомые мне измерения.

— Знаешь, Максим, — наконец сказал он, отодвигая в сторону чашку и поднимаясь с кресла. Я тоже встал. Видимо пришло время прощаться. — Я должен тебе сказать что не все еще нам понятно с этой «третьей импульсной»… До сих пор мы не знаем, что способствует ее появлению в организме человека… Есть здесь какая-то загадка… Может быть вам самим удастся ее разгадать?

Он шагнул ко мне, улыбнулся, обнял меня и… исчез. В буквальном смысле слова — растаял в воздухе. Надо полагать, перешел на иной уровень. И последней, заметьте, в воздухе растаяла его улыбка. Как у Чеширского кота. Прощальная шутка метагома.

А позднее я узнал, что исчезли и все известные нам людены. Казалось, на этом можно было бы поставить точку в этой истории. Людены покинули человечество, ушли с Земли, оставив многих и многих из нас с острым ощущением своей неполноценности, «эволюционной ущербности» что ли. Я тоже чувствовал нечто подобное. Просто невозможно было смириться с мыслью, что некоторые из нас обрели почти божественные (хотя почему «почти») возможности, а тебе это не будет дано никогда.

Не всем удалось с этим справиться. После ухода люденов многие психологи и психотерапевты отметили резкое возрастание числа людей с ярко выраженными депрессивными состояниями. И причина у всех была одна и та же. Позже это получило название «синдрома Большого Откровения» (СБО). Многие, страдающие этим синдромом бросали семьи, работу и целыми днями могли бесцельно сидеть на скамейках где-нибудь в парках, «тупо глядя перед собой», или слонялись по улицам, а то и по всей Планете, подобно бродягам двадцатого века. Или уходили в леса, сбивались в группы и жили какой-то полудикой, непостижимой для остальных жизнью, как «флора» в начале двадцать первого. Или же странствовали в Большом Космосе — поодиночке или группами. Высаживались на малоисследованных, но пригодных для жизни планетах и оставались там, обрывая всякие контакты с Землей, с родными и близкими. Они словно бы выпадали из жизни Земли. Прежнее существование их уже не устраивало, а путь в Новый Мир им перекрывало отсутствие «третьей импульсной». Они словно бы доживали отпущенный век.

Страшно сказать, но по Земле и планетам Периферии прокатилась даже волна самоубийств, вызванная СБО. Лично я никогда не был сторонником подобного «решения» проблемы, хотя прочувствовал на себе, как это, оказывается, страшно — потерять эволюционную перспективу. Чувствуешь себя динозавром, который обречен на вымирание и знает это.

Да, начало XXIII века стало временем Великой Депрессии, в буквальном смысле этого слова, тяжело пережитой человечеством. Многие потеряли смысл жизни, увидев перед собой «эволюционный тупик». Не скрою, что я сам оказался среди пациентов доктора Протоса (конечно, не того Протоса, который врачевал штурмана Кондратьева с космолета «Таймыр», но его внука, представителя чудесной династии врачей, Врачевателя Душ, великого психотерапевта). Ему удалось несколько смягчить мои муки, но все равно боль эта жила во мне до самых последних пор.

О, это неизбывное ощущение тупика, непреодолимой стены, когда ты знаешь, что за ней новый, неведомый, непостижимый и захватывающе интересный мир, где ты бог и вся Вселенная — это площадка для твоих игр; и что есть те, кому удалось прорваться туда, а ты до конца дней своих обречен сидеть перед ней — серой, унылой, непрошибаемой, и никакие Д-звездолеты и Нуль-Т не перебросят тебя на ту сторону.