Фелис Пикано - Приманка

• Название: Приманка
• Автор: Фелис Пикано
• Жанр: Триллер

Ноэль Каммингс, профессор социологии Университета Нью-Йорка случайно становится свидетелем убийства. Соглашаясь принять участие в расследовании, Ноэль даже не представляет себе, насколько это решение изменит всю его жизнь.

---

Сквозь закопченную стеклянную панель, врезанную на уровне глаз, виднелось маленькое фойе, а за ним — ещё одна стеклянная дверь, слишком далекая и грязная, чтобы разглядеть, что за ней. К удивлению Ноэля, внешняя дверь открылась от его прикосновения, легко качнувшись назад, — несмотря на свой вес, она была хорошо сбалансирована.

За ней действительно располагалось фойе, по ту сторону стеклянной двери было темно. Разумеется, заперто. Наружная дверь оказалась открыта по чистой случайности. За стеклянной дверью тянулся унылый служебный коридор. Пусто.

Кольцом на пальце он выбил дробь на двери. Никакого ответа. Никакого топота бегущих ног. Никаких встревоженных лиц. Лучше немедленно пойти в участок, сказал он себе и повернулся, чтобы открыть наружную дверь.

Его дернули назад так резко, что он оступился. Прежде чем он успел снова подняться на ноги, он уже оказался за стеклянной дверью, в том самом коридоре, на который только что смотрел, а его волокли за угол, в кромешную тьму.

Меня тоже изуродуют, подумал он и поднял руку, чтобы защитить глаза.

Он чувствовал, что их было двое или трое, они прижимали его к стене и тяжело дышали.

— Что ты тут делаешь? — Голос был резкий, холодный, невыразительный.

Ноэль напрягся.

— Человек… — начал он.

— Какой человек? — спросил другой голос рядом с его левым ухом.

— На той стороне улицы, — смог наконец выдавить Ноэль. — Он сказал, чтобы я шел сюда за помощью. Он ранен.

— Какой человек?

— Я не знаю, кто он такой.

— Что здесь происходит? — спросил ещё один голос.

— Он послал тебя сюда? — спросил Ноэля первый, тот, с холодным голосом.

— Да. Он очень тяжело ранен.

— Кто ранен? — спросил новый голос.

— Не знаю. Чей сегодня день? — Снова первый, холодный.

— Ничей. Погодите, а разве не Канзаса?

— Сегодня он должен был установить контакт, — сказал тот, что был слева от Ноэля.

— Там?

— Где он? — спросил Ноэля человек с холодным голосом, грубо толкая его о стену.

— На той стороне улицы. На заброшенном складе. Второй этаж. Пятая дверь справа, когда подниметесь по лестнице. Я ехал мимо…

— Лучше пойти посмотреть, — сказал человек с холодным голосом, прерывая объяснения Ноэля. Потом, ещё раз ударив Ноэля о стену, он велел повторить, куда идти.

Отвечая, Ноэль слышал, как в темном коридоре собираются ещё люди. Теперь вокруг него было множество голосов, они тихо и торопливо переговаривались.

— Я ехал мимо по эстакаде, — снова попытался объяснить Ноэль. Чья-то рука опять перебила его, впечатывая в стену.

— Заткнись! — бросил мужчина справа.

— У кого есть браслеты? — спросил другой.

Ноэля схватили за плечи, повернули, кто-то сжал его руки вместе. Он почувствовал что-то холодное, услышал щелчок. На него надели наручники.

— Подождите минутку, — взмолился он. — Вы не понимаете. Я ничего не делал. Я просто ехал мимо и увидел, что происходит.

— Подержите его, пока мы не вернемся, — велел человек с холодным голосом. — Где врач?

— Уже на улице, — ответил кто-то. — Все на улице.

— Найдите Рыбака, — распорядился человек с холодным голосом. — И подержите этого.

— Давай, — поторопил кто-то. — Пошли.

— Но я ничего не делал, — запротестовал Ноэль. Стеклянная дверь захлопнулась, а его за руки потащили назад, потом толкнули в другую сторону с такой силой, что он чуть не упал. Пока он поднимался на ноги, в нескольких дюймах от него захлопнулась тяжелая дверь. Прямо перед собой он увидел маленькое зарешеченное окошко.

— Но я ничего не сделал. Я просто ехал мимо, увидел, что происходит, и попытался помочь.

— Ну да, конечно, — отозвался более старый безжизненный голос по ту сторону закрытого решеткой окошка. — Ты что, не слышал? Шоссе закрыли.

— Я был на велосипеде. Я ехал на велосипеде. Он сейчас на складе! — крикнул он, но услышал только звук удаляющихся шагов, а минуту спустя раздался другой звук: дверь закрылась. Он остался один.

Он медленно двинулся сквозь густую тьму. Похоже на камеру. Не очень большую. Сырую. Холодную. Господи! Вот вам, пожалуйста, замечательный кейс-стади[1] на тему нецелесообразности помощи попавшим в беду. Не удивительно, что никто никогда ни во что не вмешивается.

Он дрожал, и ему пришлось поерзать по стене, чтобы поднять капюшон свитера. Стало немного получше, но дыхание всё равно превращалось в пар. Его глаза уже приспособились к освещёнию; впрочем, смотреть было практически не на что: просто пустая камера с двумя металлическими полками по стенам, на которых едва может уместиться человек.

Это безумие, сказал он себе. Это ещё безумнее, чем увидеть, как кого-то закалывают у тебя на глазах. Но они найдут раненого, вернутся и отпустят его. Поймут, что он пытался помочь, и тогда отпустят.

Прошло, кажется, бесконечно много времени, прежде чем он услышал какой-то шум в коридоре. Они возвращались. Хорошо. Сейчас его выпустят. Очень хорошо. Он чуть не оледенел в этой камере.

Дверь с лязгом распахнулась, и вошли несколько мужчин.

— Он в порядке? — спросил Ноэль.

— Ага, как огурчик, — ответил человек с холодным голосом, и Ноэль почувствовал, как его отрывают от пола и швыряют о стену.

Его, потрясенного, прижали к стене и стали бить. Вопросы сыпались так быстро, что ему едва хватало дыхания для ответа.

— Кто был с тобой? — спросил холодный голос.

— Никого. Я был один.

Его ударили кулаком в живот.

— Кто был с тобой?

— Я ехал мимо на велосипеде. Я был один.

— Дай я его спрошу, — предложил кто-то, пробиваясь вперед. — Я был во Вьетнаме. У нас были свои методы.

Одной рукой он отвел голову Ноэля назад, к стене, глаза блестели совсем близко.

— Так, сейчас я буду задавать тебе вопросы, и за каждый неправильный ответ ты будешь получать головой о стену. Слышал?

— Пожалуйста, нет. Я был один. Я пытался помочь ему, — взмолился Ноэль. — Я ехал мимо и увидел, как они напали на него…

— Откуда ты узнал, кто он такой?

— Я не знал. Я не знаю.

— Эй, — вмешался кто-то ещё, — дайте мне спросить. Я из него все вытяну.

Ноэль почувствовал ещё один сильный удар — по ребрам.

— Дайте мне, — сказал новый голос. Его снова ударили, на это раз ниже.

Они окружали его, пихая и пытаясь ударить, они менялись местами, стараясь добраться до него. Они убьют его. Убьют его в этой ледяной камере.

— Нет! Дайте мне допросить его! — Голос раздался у них. Все в миг остановились.

— Это Рыбак, — пробормотал кто-то. Все отодвинулись от Ноэля.

— Точно, — сказал новый голос. Он звучал властно, с легким акцентом. — А теперь, может, кто-нибудь мне объяснит, что это за свалка в темноте?

— Они добрались до Канзаса, — сказал кто-то.

— Что случилось? — спросил человек, которого они назвали Рыбаком.

— У него такой вид, как будто над ним поработала дюжина нарков с «розочками».

— Дело плохо?

— Он мертв.

— Двое, — осмелился вмешаться Ноэль. — Их было двое. Я видел.

— И ты был одним из них, — сказал кто-то, тыкая Ноэля в бок.

— Кто он? — спросил Рыбак.

— Он тут что-то разнюхивал. Сказал, что его послал Канзас.

— Оставьте его в покое. Включите какой-нибудь свет. Что тут у вас, застенки инквизиции? Пыточная камера? Давайте. На свои посты. Все. Вон отсюда.

Ноэль почувствовал, что его поднимают и прислоняют к стене.

— Не бейте меня, — взмолился он. — Я ничего не сделал.

— Вон, я сказал, — повторил Рыбак. — Все. Мак, останься за дверью. Я хочу с ним поговорить.

Ноэль дрожал, все тело болело. Единственный оставшийся в камере человек мягко взял его за плечи и усадил на металлическую полку.

— Я ничего не сделал, — сказал Ноэль. — Я просто пытался помочь ему. Почему они меня били?

— Они злились, что один из их друзей погиб. Им больше не на ком было выместить свои чувства.

— Но я просто хотел помочь.

— Отдохните немного, — сказал человек. Потом: — Вам холодно?

— Да.

— Мак, принеси одеяло.

Ему дали одеяло. Рыбак укутал им плечи Ноэля, потом сам сел на другую полку, у противоположной стены.

— Теперь расслабьтесь немного, молодой человек, я хочу, чтобы вы рассказали мне, как вы сюда попали.

— Он сказал мне пойти за подмогой на другую сторону улицы, — объяснил Ноэль.

— Понятно, — сказал он, но судя по голосу, его это не убедило. — Продолжайте. Я жду.

— Я думал, это здание закрыто, — сказал Ноэль.

— Так и есть. Расскажите мне все, что произошло.

— Я ехал на велосипеде по эстакаде, — начал Ноэль. Теперь, перестав дрожать, он чувствовал себя увереннее.

Рассказывая, он рассматривал человека, которого назвали Рыбаком. На вид — около пятидесяти пяти или шестидесяти лет. Среднего роста. Он казался довольно крепким, хотя насколько крупным и крепким, разобрать было трудно из-за темного габардинового пальто и плотных шерстяных брюк, заправленных в резиновые галоши. Непокрытая голова начинала лысеть, но седины в его каштановых волосах не было; они казались слегка примятыми, словно он только что снял шляпу. Квадратное, хорошо выбритое лицо, толстые губы, тяжелые скулы, слегка красноватая, как у алкоголика, кожа и большой мясистый нос с горбинкой. Лоб был высокий, квадратный, брови густые и кустистые. Только глаза — мягкие, карие — объясняли, почему он обошелся с Ноэлем с такой терпимостью. В общем и целом властный человек: начальник. Ноэль доверял ему — насколько он вообще мог доверять кому бы то ни было в этой абсурдной ситуации. Он не причинит Ноэлю вреда и никому другому не позволит.