Майк Резник - «Если», 2002 № 04

• Название: «Если», 2002 № 04
• Автор: Майк Резник
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКА
Ежемесячный журнал
Содержание:

Майк Резник. СЕКРЕТНАЯ ФЕРМА, рассказ

Стивен Бернс. НАДО ЖЕ, ЛЕТИТ! рассказ

Джеймс Ван Пелт. ИНФОМАН, рассказ

Жан-Клод Диньак. ОРХИДЕИ В НОЧИ, рассказ

Брайан Олдисс. ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЕ ИГРУШКИ НА ВСЁ ПРОШЛОЕ ЛЕТО, рассказ

Видеодром

*Тема

--- Андрей Вяткин. «СНОВА ЧЕРНЫЕ СИЛЫ РОЮТ МИРУ МОГИЛУ» (статья)

*За кадром

--- Дмитрий Байкалов. ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ (статья)

*Рецензии

*Интервью

--- Владимир Хотиненко «Я БЕЗУСЛОВНО ДОВЕРЯЮ СУДЬБЕ»

Леонид Кудрявцев. КУКУШОНОК, рассказ

Далия Трускиновская. МАРШРУТ ОККАМА, повесть

Евгений Харитонов. АТАМАНША (статья)

Факты

Кейдж Бейкер. СОРТИРОВКА, рассказ

Олег Овчинников. ПОШИВ ШУБЫ ИЗ ВАШЕГО МУТОНА, ИЛИ ТЕХНИКИ МАЛЕНЬКОЙ УФЫ (эссе)

Рецензии

Дмитрий Байкалов, Андрей Синицын. ИГРЫ БОЛЬШИХ ДЕТЕЙ (статья)

Конкурс Банк идей

--- Сергей Лукьяненко. ЕСЛИ ВЫ СВЯЖЕТЕСЬ ПРЯМО СЕЙЧАС…, рассказ

Геннадий Прашкевич. МАЛЫЙ БЕДЕКЕР ПО НФ, ИЛИ КНИГА О МНОГИХ ПРЕВОСХОДНЫХ ВЕЩАХ (продолжение эссе)

Курсор

Personalia

_{Обложка Игоря Тарачкова к повести Далии Трускиновской «Маршрут Оккама»Иллюстрации: В. Овчинников, С. Голосов, А. Балдин, Т. Филиппова, А. Филиппов, И. Тарачков, С. Шехов}

---

— Давай, советуйся. Через десять минут выходим на связь.

Рация замолчала.

— Может, он все-таки жив, — пробормотал Феликс. — Может, они его куда-то спрятали…

— А Машка?

— Согласись мы обменять ноутбук на Машку, так бы наши косточки и сгнили, потому что Машки у них нет. То, что ноутбук у нас, пока гарантирует нам что-то вроде жизни…

Витька повесил голову. Мысль о том, что невеста погибла, была для него совершенно неприемлема. Он самым искренним образом молился сейчас Богу, чтобы Машка оказалась в своем времени, хотя и там ей, очевидно, что-то угрожало.

Выждав около десяти минут, Феликс вызвал Шестого.

— Мы отдадим вам Фоменко, но вы должны все рассказать про Марсель — и прямо сейчас.

— В чем же тогда будет наше преимущество? — спросил Феликс.

— Вы получите информацию и не отпустите Фоменко.

— Ты думаешь, он нам очень нужен? Самим жрать нечего, — более или менее честно признался Шестой.

— Вас же обучают лягушек жарить, змей, личинки из-под коры выковыривать…

— Грамотный! — возмутился Шестой. — Нас много чему обучают. Ну так ты говоришь?..

— Да, — решился Феликс. — Должна же и у вас там совесть быть — хотя бы одна на четверых. Слушай внимательно, повторять не буду. В Марселе есть кварталы сплошных трущоб. Вас туда приведет любая проститутка. При трущобах — свое кладбище с церковью. В радиусе от двадцати до пятидесяти метров вокруг церкви и есть эта самая петля, так что будьте внимательны. Еще: тамошняя шпана убивает за крепкие башмаки. Сведений о туманных пятнах вроде бы нет. Хотя черт их разберет — может, видели пятно и приняли за привидение, кладбище все-таки. Выкинуть должно опять же во Франции, в Марселе. Больше мы сами ничего не знаем.

— Спасибо, Первый, — помолчав, сказал Шестой. — Теперь будем решать вопрос с Фоменко. Мы можем его вернуть в знакомое вам место — к церкви, где ты сидел на паперти. Мы сделаем это, когда стемнеет.

— Если не сделаете?

— С собой в Марсель мы его не потащим. Только, извини, одежку у него заберем, самим пригодится. Ну, ты хитрый, дня два посидишь на паперти — наскребешь…

— Погоди, Шестой, я еще одну вещь вспомнил. Сейчас ведь в Европе война. Вам в Балтийское и Северное море лучше не соваться. Франция и Россия воюют с Пруссией. Порты блокированы, все суда застряли. Добирайтесь в Марсель огородами.

— Какая еще война?

— Семилетняя, Шестой. Пикуля читать надо. Она еще лет пять продлится, пока царица Елизавета не помрет.

— А вы сами как туда отправитесь?

— Кто из нас хитрый? — удивился Феликс. — Мы будем к Одессе пробиваться. Все, отбой!

Он вовремя отключил рацию — Витька, вскочив, попытался вырвать ее из рук.

— Какая Одесса? — шипел Витька, чтобы не услышали и не всполошились богомольцы. — Какая тебе, к черту, Одесса? Я же говорил: не было никакой Одессы! Ее де Рибас только через тридцать лет построит! Там сейчас ближайшие порты — в Турции!

— Вот и замечательно, — согласился Феликс. — Самое для них место. Кстати, ты тоже Пикуля не читал. Семилетняя война только через три года начнется. Так что мы успеваем.

Глава пятая

Рассказчик, Борис Петрович Руновский, не человек, а живая легенда. Начнем с того, что маленький Боря вместе с родителями попал в автокатастрофу и сильно повредил позвоночник. Было это лет пятьдесят назад, медицина оказалась не то чтобы совсем бессильна — жизнь-то ребенку врачи спасли, — а чересчур правильна. Если бы Борю сразу, как только родители встали на ноги, удалось отвезти к деревенскому костоправу, тот сладил бы с бедой успешнее, чем полторы дюжины врачей, которые передавали пациента с рук на руки, начиная и не доводя до конца начатых курсов лечения.

Кончилось это горбом, который у шестилетнего мальчишки уже был довольно внушительный. А в четырнадцать Боря перестал расти, разве что становился все шире в плечах и, увы, все слабее ногами. В пятнадцать ему принесли костыли. И тут-то начинается легенда. Вместо того чтобы смириться со своей судьбой, парень решил рвануть вверх. Сразу по всем направлениям.

Как ему это удалось — одному Богу ведомо, но к тридцати Руновский был кандидатом исторических наук, преподавателем университета, возглавлял секцию водного туризма, пел песни под гитару, резал из дерева пресмешные рожи и еще женился.

Жена была выше его на две головы, красавица редкая, умница — и даже хозяйство вести успевала. Правда, ребенка у них сразу не получилось. Знакомая врачиха-гинеколог, выдав несколько диагнозов, додумалась:

— А еще, Ксюша, так бывает, когда муж и жена слишком друг друга любят. То есть — слишком много…

Это действительно был брак по большой любви.

В конце концов у них родилась дочка, Боря оставил водный туризм и, поскольку натура не выносила скуки, увлекся всякими загадочными явлениями: снежным человеком, летающими тарелками и поисками Атлантиды. Довольно скоро их квартира стала клубом для всевозможных энтузиастов, среди которых попадались и настоящие сумасшедшие.

Каким-то непостижимым образом нашли к Руновским дорогу и местные «зеленые». Это случилось уже в середине восьмидесятых. Борис Петрович со всем энтузиазмом ринулся в «зеленое» движение, сразу же увязав его со снежными людьми, и сам возглавил экспедицию по местным болотам, желая найти и спасти реликтовых гоминидов. При этом поразил молодежь полнейшим отсутствием страха — как поражал и местных диссидентов, решительно вступаясь за их права, ходатайствуя об их трудоустройстве и помогая оформлять документы для выезда за границу на постоянное местожительство.

От страха он отрекся еще в пятнадцать лет, здраво рассудив, что терять ему нечего, остается только рисковать и приобретать, рисковать и приобретать…

Слово — Борису Петровичу Руновскому.

Что в теперешних учреждениях хорошо — так это низкие кресла. На стул не на всякий вскарабкаешься, а кресло — оно как раз для меня. Я прислонил к ручке костыли и ждал своего часа.

Обычно я приходил к дверям кабинетов за пять минут до назначенного срока. Совесть должна быть чиста.

Андрей Васильевич Дробышев оказался высоким худощавым мужчиной с блеклыми, редеющими, зачесанными назад волосами, с маленьким ртом — о таких ртах говорят: сжат в куриную гузку. Однако чувствовалось воспитание, чувствовалась раз и навсегда привитая выправка. Я знал, что он из старой офицерской семьи, окончил суворовское училище — а там и вальс Штрауса танцевать учат не хуже, чем в оперетте.

Он был в штатском. А байка «…и два искусствоведа в штатском» как раз была популярна в годы моей молодости.

— Добрый день, Борис Петрович, — сказал он, сам открыв дверь кабинета ровно в три. — Заходите.

Я сполз с кресла, взгромоздился на костыли (получилось довольно ловко, как в молодости) и прошел в распахнутую дверь. Там встал перед гостевым стулом, соображая, смогу ли на него взобраться.

Он взял меня под локоть и подсадил. Сам сел напротив — за пустой стол.

— Чему обязаны, Борис Петрович?

Доброжелательность у него была вполне профессиональная.

— Меня к вам направил полковник Кабанов, — сказал я. — Мы с Кабановым знакомы целую вечность с тех времен, когда меня считали диссидентом: если он что-то советует, то обычно за свои слова отвечает… Так вот, Андрей Васильевич, я вам расскажу об одной экспедиции, чтобы вы поняли, насколько я владею информацией.

— Когда вы записались на прием, Борис Петрович, я навел справки. Если это экспедиция в Атлантиду, или по следам зеленых человечков, или поиски птеродактилей в лесах средней полосы, то тут я ничем не могу помочь.

— Это экспедиция, которая направилась неделю назад на Семеновские болота. Знаете, под Протасовом?

— Протасов — это где?

Глядя на него, действительно можно было подумать, будто не знает. Ну что же — всегда приятно пообщаться с профессионалом. Я не без труда взял с пола свой «дипломат», положил на колени и достал заранее приготовленную карту местности.

— Вот здесь, Андрей Васильевич. Видите — от Москвы ночь пути.

Он честно изучил карту.

— Слушаю вас, — сказал он спокойно. — Итак, экспедиция на Семеновские болота.

— Туда отправились пять человек — известный исследователь Аркадий Фоменко, публикуется под дурацким псевдонимом Грядущий, это, извините, моя заслуга, так получилось. Еще — программист Алексей Золотухин и бизнесмен Владимир Куренной. С ними были журналист Виктор Костомаров и его невеста Марианна Древлянская. Я поехать не мог — сами понимаете. Экспедиция собралась совершенно спонтанно, потому что Костомарова очень заинтересовала аномальная зона на Семеновских болотах, белое туманное пятно. Когда через два дня от ребят не поступило ни одного звонка, я забеспокоился. Я стал соображать, откуда вообще взялся Костомаров, а потом в мои руки попала кое-какая информация. Я понял, что к пропаже экспедиции имеет непосредственное отношение ваше ведомство.