Наталья Нестерова - Укус змеи (сборник)

• Название: Укус змеи (сборник)
• Автор: Наталья Нестерова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-066411-5, 978-5-271-27486-2

Все начитанные барышни знают, что любовь — это «солнечный удар», но для некоторых судьба готовит «укус змеи». Да-да, самой настоящей змеи, натуральной гадюки! Зайдешь иной раз в престижный ночной магазин, чтобы побаловать себя деликатесом, тут-то сюрпризы и начнутся!..

Так происходит с одними, а с другими… Бойтесь тайных желаний, в один прекрасный день они могут исполниться! Примерный семьянин Михаил Александрович Кутузов влюбился в свою аспирантку — сильно, негаданно и потому еще более волшебно. Жена? А при чем тут жена? Он собирает вещи и уходит к юной подруге. Но второй медовый месяц и разница в возрасте приносят не только радость, но и досадные огорчения. Вот бы омолодиться! Знал бы Михаил Александрович, к чему может привести осуществление такой мирной, в общем-то, мечты, не спешил бы обмануть время!..

---

— Что у тебя с горлом?

— Маска на лице, я в косметическом салоне. Миша, это ты?

— Твой законный супруг, — по-дурацки, униженно проблеял Миша.

— И чего тебе, «законный», надо?

— Танюша! Обстоятельства последнего времени могли ввести тебя в заблуждение…

— Не надо про обстоятельства! Квартиры ты не получишь! Как раскатали губы, так и закатайте! Понял?

— Квартирный вопрос, как сказал классик, нас испортил, но я…

— На мою работу намекаешь? Которая тебя десять лет кормила, позволяла на лаврах почивать?

— Таня, я не это имел в виду! В наших отношениях никогда не было вульгарного — кто сколько в копилку бросил. Не деньгами измеряется человеческое…

— Кто бы говорил! — Таня на секунду замолчала, явно выслушивая чьи-то речи. И продолжила: — Мне сейчас вредно мышцами лица двигать. Быстро формулируй, чего тебе надо.

— Только тебя.

— Чего?

В комнату вошла Рая, сказала, что ужин готов, и настороженно спросила:

— Миша, с кем ты разговариваешь?

Он удивился сам себе. Почему-то вдруг струсил, откуда-то выскочило и было произнесено в телефонный микрофон:

— До свидания, Петр Вениаминович! (так звали заведующего кафедрой). Желаю здравствовать! — и положил трубку.

На другом конце Таня, получив это послание, мгновенно и точно расшифровав его — любовница застукала Мишу, — будто удар спицы получила в ухо, дернулась болезненно.

— Сволочь! — сказала Таня, нажимая на кнопку «отбой». — Это я не вам, — подставила она лицо косметологу. — Продолжайте.

Есть женщины — как, например, Татьяна, — для которых бурные рыдания служат средством понижения градуса страданий. Наревелась — и легче стало, отодвинула от себя горе, посмотрела на него со стороны и поняла: еще не конец света.

Раечка была совершенно иной. Для нее взрыв эмоций, рыдания и истерики — точно подзарядка батареи, залог длительных переживаний. «Если я так убивалась из-за Мишиной хвори, — рассуждала она, — значит безумно люблю и обязана сражаться за свою любовь». Она не хотела повторения однажды пережитого страха потерять Мишу, это как второй раз опустить руку в кипяток — кому приятно? Раечка настроилась на борьбу до последней капли крови. И этим объяснялось ее долготерпение, ведь не каждый осилит — просыпаться утром и видеть обескураженное лицо любимого, который не знает, каким ветром его занесло в твою постель.

Версия с последствиями клинической смерти давала трещины. Рая призналась Михаилу, что влила в него, бесчувственного, снадобье, взятое у родной тетки. А сама тетка пропала, как в воду канула, найти не могут, и спросить не у кого.

— Что за чушь! — скривился Миша. — Вы хотите сказать, что напоили меня какой-то гадостью? Отравили?

— Не говори мне «вы»! — (Миша все время путался.) — Ты умирал! Врачи сказали — никаких надежд. Я была в отчаянии! Возможно, если бы не то средство, тебя бы давно не было в живых!

— Хорошо, допустим, оно повлияло на мою память. Потому что чертовщина, которая длится сегодня с утра, никакими разумными причинами объясниться не может. Но что именно это было? У вас оно осталось? Нужно сделать анализ, выяснить состав.

— Нет, — помотала головой Рая, — выбросила банку.

— Премного благодарен!

— Злишься на меня? Дорогой, ведь ты любишь меня! Сейчас тебе докажу! Вот, читай!

Рая протянула ему листочки со стишками. Написаны определенно его рукой, и дата (из будущего) стоит. Он посвящал (посвятит?) их Рае. Стишки были весьма фривольными и не оставляли сомнения в характере их (прошлых? будущих? черт не разберется!) отношений.

Несколько раз Миша настаивал, что должен вернуться домой, удостовериться в реальности Раиных слов. Она тянулась за ним следом. Приходили в отсутствие Татьяны, Миша открывал дверь своим ключом и находил подтверждения тому, что здесь больше не живет. На кухне висел большой календарь, на котором Таня имела обыкновение в начале месяца делать памятки о днях рождения родных и знакомых. Обводила ручкой дату и писала поверх «Д. Р. Коли» или «Д.Р. соседки Вали», чтобы с утра позвонить и поздравить. По календарю получалось, что справили день рождения уже мартовские именинники, а в сознании Михаила и сентябрь не наступил. Он понуро уходил из дома, ведомый под руку Раей, утешавшей и успокаивающей его.

Татьяне после их визитов казалось — будто запах какой-то посторонний в квартире, шкаф почему-то открыт, коврик у порога сдвинут. Но это были мелочи, которым усталый человек не придает значения.

Глава 8 Не уследила

Рая не уследила. Точнее — проспала, не услышала, как Миша утром встал и удрал из квартиры. А для него все было привычно и в новинку одновременно: проснулся, ужаснулся, прислушался к себе — никакой головной боли или других признаков похмелья. На трезвую голову согрешил? Идиот!

Ему было невдомек, что отстал от жизни на два года. Молодильное средство набирало силу, и теперь ему было не сорок девять, а только-только исполнилось сорок семь. Он хорошо помнил, как отмечали день рождения неделю назад, а сегодня они с Татьяной собрались ехать в Москву к дочери, провести с ней выходные. И надо же! Связался с девицей, притащил ее к брату. А куда Славка-то делся?

Миша тихо встал. Где его одежда? Не наблюдается. На стуле чужие вещи. Брата? Ладно, потом разберемся, а пока позаимствуем. Великовато, значит, брюки и свитер Славы. Не заглядывая в ванную и туалет (вдруг девица проснется, объясняйся с ней), Миша рванул к выходу.

На улице он мгновенно замерз. Что за чудеса с погодой? Впору куртку надевать. Но резким изменением климата, а также отсутствием листвы на деревьях и кустах, зеленой травы Миша не особо озадачился. Сильно нервничал перед разговором с женой, сочинял легенду.

Татьяна пила на кухне чай, когда услышала, как повернулся ключ в замке, открылась и захлопнулась входная дверь, а через несколько секунд на пороге возник Миша. Дрожащий от холода, взлохмаченный и заметно подтянувшийся, помолодевший. «На пользу ему любовные упражнения с аспиранткой», — с досадой подумала Таня.

— Уй, дубак на улице! — проклацал зубами Миша. — Катаклизм, зима настоящая! Танюша, извини, я сейчас.

Открыл дверь туалета и скрылся за ней.

Таня застыла с чашкой в руке. Ну ничего себе! Ему в туалет приспичило, рядом оказался и прибежал нужду справить? С грохотом чай выплеснулся — поставила чашку на стол. Это он теперь манеру возьмет пользоваться ее квартирой как общественной уборной?

Она увидела, как Миша вышел из туалета и проскользнул в ванную. Оттуда послышался его голос и звук льющейся из крана воды:

— Танюш! А куда ты мой бритвенный станок дела? Пенку и лосьон?

Обнаглел! Думает, брошенная жена для него парфюмерию хранит. А комнатные тапочки в зубах принести не надо? Таня встала и решительно направилась в ванную.

Миша домыл руки, вытер их полотенцем и… как ни в чем не бывало… обнял Таню:

— Извини! Глупая история. У брата в квартире прорвало трубу, короткое замыкание и другие прелести. Мы с ним всю ночь ликвидировали последствия урбанистического бедствия.

— С ним? У какого брата? — только и могла произнести опешившая Таня.

— У моего, у Славки. Ты на меня сильно обижаешься?

— Я обижаюсь? — Таня высвободилась из его объятий, но все еще не могла вникнуть в суть речей.

Ее вопрос Миша воспринял как риторический: мол, с чего ты взял, что обижаюсь. Похоже, прощен. Он протиснулся мимо Тани, зашагал в сторону кухни. Ей ничего не оставалось, как последовать за ним.

— Чем на завтрак богаты? — спросил Миша. — Голоден, как тысяча китайцев. Ничего нет? — кивнул он на пустую плиту. — Давай сделаем грандиозный омлет? — наклонился, открыл духовку и достал большую сковородку, поставил ее на конфорку. — У нас яйца есть? Ты чистишь лук, а я — картошку. Есть такое испанское блюдо — омлет с картошкой, забыл, как называется. Колбаски еще добавим и сыра. Поезд у нас в котором часу? В одиннадцать? — посмотрел на часы. — Успеем…

Он говорил, доставал из холодильника продукты, из ящика — овощи. Таня остолбенело наблюдала за ним. Фартук кухонный повязал! Как у себя дома! Нет, он, конечно, и был дома. Но и отсутствовал! Потрясающе помолодел, даже седины меньше стало. Она каждый день тратит немалые деньги, подвергает себя косметическим пыткам, а Миша за здорово живешь, благодаря ударному сексу помолодел. И давление не помешало, и сердце не подвело, и одышка не замучила! Что он нес про брата и поезд? Мишин брат полтора года назад уехал на заработки а Америку.

— Брось картошку! — потребовала Таня. — Чистит! Просто так!

— А какие варианты? — развел Миша руками, в одной из которых был клубень, а в другой — нож.

— Ты что? Вернулся?

— Естественно.

— И хочешь, чтобы я тебя приняла без… без… — Таня не могла подобрать слово.