Кейт Лаумер - Миры империума

• Название: Миры империума
• Автор: Кейт Лаумер
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-7105-0024-0

Нет, напрасно американский дипломат Брайан Байард понадеялся на свою силу и ловкость, схватившись в стокгольмской подворотне со смуглолицым преследователем. Он был побежден, захвачен и вывезен — далеко, очень далеко! — в параллельный мир, мир Империума. И там ему было предложено уничтожить могущественного диктатора с тем, чтобы занять его место. Впрочем, «предложено» — не то слово: у Байарда не было никакого выбора.

Роман «Миры Империума» стал блестящим дебютом одного из самых плодовитых, самых выдающихся американских фантастов нашего времени Кейта Лаумера. Для произведений этого писателя характерна «крутая» приключенческая интрига, а также возрастающее от романа к роману тяготение к юмору, гротеску, пародии.

Содержание:

Миры империума. Роман

Обратная сторона времени. Роман

Космический жулик. Роман

Берег динозавров. Роман

Художник: А. В. Вальдман

Серия «Осирис» издается с 1991 года

Выпуск 7. Кейт Лаумер. «Миры империума». Фантастические романы.

---

— Сегодня вы без маскарадного костюма, — заметил я.

— Вы, очевидно, чувствуете себя несколько лучше, — произнесла она довольно сухо. — Не хотите ли чашечку кофе? Или это не принято в ваших краях?

Я пристально взглянул на нее.

— Вы скептически настроены по отношению ко мне. Почему? Она пожала плечами:

— Я просто привыкла доверять своим ощущениям. Хотя иногда они бывают противоречивыми.

Я сел к столу и оглядел комнату. Здесь было тщательно убрано.

Матушка Гудвил принесла кофе, разлила в чашки, поставила на стол и села напротив меня.

— Ну, мистер Байард, ваша голова сегодня ясна. Поэтому я хотела бы задать вам очень важный вопрос. Ваша память восстановилась?

Я отпил кофе и кивнул. Кофе был очень хорош, как, впрочем, я и ожидал.

— Нет ли у вас другого имени? — спросил я хозяйку. — Как-то не вяжется с вами "матушка Гудвил".

— Зовите меня Оливией.

У нее были изящные белые руки, на одном пальце мерцал красивый зеленый камень. Она потягивала кофе и смотрела на меня, видимо решая, говорить или не говорить.

— Вы собирались задать мне какой-то вопрос? И, если я на него отвечу, кое-что объяснить?

— Вы поведали мне о стольких чудесах в своем полусне, — проговорила она, и руки ее задрожали, заметив мой взгляд. Она быстро поставила чашку на стол и убрала руки.

— Я часто думала, что существует еще что-то, кроме всего этого, — она нарисовала в воздухе круг. — В своих снах я часто видела прекрасные холмы, леса, города, всем сердцем стремилась к ним и просыпалась с чувством утраты чего-то прекрасного. В ваших бредовых речах была надежда, давно забытая вместе с другими надеждами юности. Скажи мне, чужеземец, эти рассказы о других мирах, похожих друг на друга, как две свежеотчеканенные монеты, но все же имеющие какое-то отличие, эти твои рассказы об экипажах, которые могут перелетать из одного мира в другой, — все это игра твоего воображения, да?

— Нет, Оливия, это правда. Но ее трудно сразу осознать. Мы убеждены, что знаем все на свете, и не склонны верить в то, что не соответствует нашим предположениям.

— Вы говорили о какой-то беде, Байард, — она произнесла мое имя с легкостью, как будто оно было ей хорошо знакомо. Видимо, проникновение в сокровенные мысли сближает людей. Я не имел ничего против этого. Оливия была очаровательной женщиной, несмотря на излишне вычурную прическу и тюремную бледность. Ей бы немного солнца и косметики…

Она внимательно выслушала мой рассказ, начиная от странного допроса Рихтгофена до последнего приговора ксонджилианцев.

— Так что я влип, — закончил я свой рассказ. — Без шаттла я здесь в ловушке до конца своих дней.

Она покачала головой.

— Все это так странно, Брайан. В это невозможно поверить. Все настолько невероятно, неправдоподобно… но тем не менее я не могу вам не верить.

— Судя по тому, что я узнал об этой линии мира, она весьма отсталая в техническом отношении.

— Ну почему же? Мы очень современные люди, — запротестовала Оливия. — У нас есть паровая энергия, пароходы пересекают Атлантику за девять дней, воздушные шары, телеграф и телефон, современные автомобили на угле, которые начинают вытеснять повозки, запряженные лошадьми.

— Конечно, конечно, Оливия. Поверьте, я не хотел вас обидеть. Давайте считать, что в некоторых отраслях мы вас немного опередили. Не забывайте, что Империум владеет МК-приводом. В моих краях также есть атомная энергия, реактивные самолеты, радар и простейшие программы исследования космоса. Вы же движетесь немного в другом направлении. Дело в том, что здесь я связан по рукам и ногам. Меня выслали в континиум, из которого я не смогу сбежать.

— Но разве это так плохо? — спросила она. — Здесь перед вами целый мир, и теперь, когда искусственные барьеры сняты с вашего мозга, вы легко вспомните все, все чудеса, которые оставили в своем мире.

Она говорила убежденно и горячо.

— Вы упомянули о самолете! Так постройте его! Как прекрасно лететь по небу, словно птица! Ваше пребывание здесь может ознаменовать начало нового Века Славы для нашей империи!

— Нет, — я покачал головой. — Все, что вы хотели бы здесь иметь, это великолепно. Ну а что будет с моим миром? Возможно, хегруны уже начали боевые действия, и моя жена вместо жемчуга носит цепи. — Я подошел к окну и выглянул наружу.

— А я в это время гнию в этом убогом мире!

— Брайан, — тихо произнесла женщина за моей спиной. — Вы не столько обеспокоены угрозой вашим любимым друзьям, сколько невозможностью быть сейчас с ними.

Я повернулся.

— Что вы хотите этим сказать? Поймите же, Оливия, что мои друзья, моя жена, все, что мне дорого, может попасть в руки обезьяноподобных.

— Те, кто работал над вашим мозгом, Брайан, стремились стереть все это из вашей памяти, — усмехнулась Оливия. — Но мое искусство помогло все восстановить. Ничего удивительного нет в том, что прошлое кажется вам таким далеким, будто прошла тысяча лет. Да, я сама дала вам команду, чтобы боль утихла…

— Будь проклята эта боль потери! — вскричал я. — Не будь я таким дураком и не поверь Дзоку…

— Бедный, Брайан. Вы еще не знаете, что именно он работал над вами, когда вы спали, и внушил вам желание отправиться с ним в Ксонджил. И все же он сделал для вас все, что возможно, по крайней мере, так говорят ваши воспоминания.

— Я мог бы отбить у них шаттл, — сказал я. — Был бы сейчас там и помог отбить атаку этих негодяев!

— Но ведь старейшины из Ксонджила сказали вам, что ваш мир 0–0 больше не существует!

— Они сошли с ума! — я начал нервно шагать по комнате.

— Слишком многого я не понимаю, Оливия. Как человек, блуждающий во тьме и натыкающийся на неизвестные еще предметы. И теперь…

Я поднял руки и бессильно опустил их.

— У вас еще впереди целая жизнь, Брайан. Вы и здесь найдете себе место. Принимайте все таким, как есть. Ведь ничего нельзя изменить.

Я пожал плечами и снова сел.

— Оливия, я не стал задавать Ганвор и остальным никаких вопросов, чтобы не возбуждать их любопытство. Сведения, которыми меня снабдил Дзок и его парни, не слишком обширны. Наверное, они полагали, что я отправлюсь в библиотеку, чтобы просветиться. Но сейчас я просил бы вас рассказать хоть немного об этом мире. Прежде всего о его истории.

Она засмеялась — неожиданно весело.

— Как это замечательно, Брайан, рассказывать об этом старом и прозаичном мире, как будто он — вымысел мечтателя, а не надоевшая реальность.

Я кисло улыбнулся:

— Действительность всегда скучновата для тех, кто в ней живет.

— С чего же начать? С Древнего Рима? Со средневековья?

— Первое, что я хотел бы знать, это дату общей истории, то есть момент, когда истории наших континиумов стали различаться. Вы упомянули слово "империя". Что за империя? Когда основана?

— Что за империя? Ну конечно, французская, — Оливия растерянно заморгала, покачав головой.

— Впрочем, никаких "конечно", — сказала она. — Французская империя была основана императором Наполеоном в 1799 году.

— Понятно, — протянул я. — У нас тоже был свой Наполеон. Но его империя просуществовала недолго. Его сместили и выслали на Эльбу в 1814 году…

— Да! — воскликнула Оливия. — Но он сбежал оттуда, вернулся во Францию и привел свои армии к славной победе.

Я покачал головой:

— Он был на свободе около ста дней, пока британцы не разбили его при Ватерлоо. Потом его снова выслали, на этот раз на остров Св. Елены, и несколько лет спустя он умер.

Оливия уставилась на меня.

— Как странно… как неправильно и как странно! Император Наполеон правил в Париже еще двадцать три года после своей великой победы при Брюсселе и умер в 1837 году в Ницце. На престоле его сменил сын, Луи…

— Герцог Рейхштадтский?

— Нет. Герцог умер в юности. А Луи был шестнадцатилетним юношей, сыном императора и принцессы Дании.

— И его империя все еще существует? — удивился я.

— После свержения английского тирана Георга было разрешено включить Британские острова в состав империи. С объединением Европы свет науки был принесен в Африку и Азию. Сейчас эти континенты являются полуавтономными провинциями, управляемыми из Парижа, но со своими собственными палатами депутатов, уполномоченными решать все их внутренние дела. Что касается Новой Франции, иными словами, Луизианы, то разговоры о восстании скоро утихнут. Туда послана королевская комиссия, чтобы разобраться в жалобах местных жителей на вице-короля.

— Ну что ж, полагаю, что дату общей истории мы определили достаточно точно, — сказал я. — Это 1814 год. И похоже, с той поры в нашем мире не было почти никакого научно-технического прогресса.

Тут на меня обрушилась масса вопросов. Оливия была женщиной умной и образованной, и ее привела в восторг картина мира без Бонапарта, которую я ей нарисовал.