Ирина Бондарь - Светлая сторона тьмы

• Название: Светлая сторона тьмы
• Автор: Ирина Бондарь
• Жанр: Фэнтези

---

— Дракон вернулся в Пайвану, — просто ответил светлый, усаживаясь рядом. — И говорил со мной.

— Значит, настало время сбыться пророчествам, — опустила глаза Сиан, разглядывая капли росы на бледных травинках.

— Ты не выглядишь удивленной.

— Нет. Если он пришел ко мне, то должен был добраться и до тебя.

— Когда это было? — поинтересовался маг.

Они слишком давно знали друг друга и слишком важные тайны этого мира хранили, чтобы прятаться еще и друг от друга. Темная и светлый, небывалый в Пайване союз. Женщина была только настоятельницей в небольшом храме, а Флавий только прошел ритуал принятия в придворные маги, когда им обоим открылась обратная сторона их пути. Хранить то, что могло спасти или навредить, воспитывать тех, кто на самом деле творил историю, оставаясь в тени. Жрице суждено было стать возлюбленной рея, чародею — наблюдать и учить, но вот уже долгое время они вдвоем решали, какой путь выбрать для обоих настороженно застывших государств.

— Зимой после зимней мессы, — ответила деймина, поправляя распущенные по плечам черные волосы. — Сказал, что мир застыл на краю, а наши поступки решат, в какую сторону он будет двигаться дальше, имея в виду не столько нас с тобой, сколько детей. Соланж должна прийти ко всему без вмешательства со стороны. И велел идти к тебе, но ты успел первым.

— Сейчас весна.

— А у меня разлом и бездна, — возразила жрица. — Ничего не слышал о том, что делать с ним?

Флавий пожал плечами.

— Про глубокие ямы за последнее время узнал только одно: яма пожирает Пайвану, пока не готов избавитель, который закроет ее своей кровью. Тебе это что-то говорит?

— Пока не знаю. Это ведь не Соланж?

— Определенно, нет. Но яма — не моя забота, это все, что сказал Дракон на вопрос о ней. Проверь знаки и другие знамения, может, что-то об избавителе найдется.

— Обязательно.

Они некоторое время сидели молча, каждый размышляя о своем. Как помочь близким и не нарушить уготованное им? Слишком большие силы были даны обоим, чтобы их действия не имели далеко идущих последствий.

— У тебя есть что-то еще, о чем мне следует знать? — спросил Флавий. — Начался отсчет времени, любая мелочь важна.

Сиан подумала и рассказала о гадании с камнями, которое проводила больше года назад, маг — о пророчестве Мар, считавшееся принадлежавшим только светлым. Старые знания повернулись новыми гранями в свете последних событий.

— Значит, Соланж, — задумчиво произнесла жрица, накручивая на палец смоляную прядь. — Найту она нравится, да и вся семья ее уже приняла, словно свою.

— Она пойдет по волшебной тропе в твой храм? — испытующе спросил шейс, зная о традициях темных.

— Да, и это правильно. Она справится, я это чувствую, время на подготовку есть до тех пор, пока официально не объявлена война, потом нам придется не дать им всем упасть. Все-таки характер у девочки истинно тсарский, с той разницей, что не успел испортиться от вседозволенности.

— У нас другие традиции, ты ведь знаешь, не нам их судить. Кстати, об этом! Соланж в кого-то влюблена?

Жрица звонко расхохоталась, волосы ее заблестели в случайных лучах проскользнувшего через кроны света.

— Мальчишки! — воскликнула она. — Никогда не знают, чего хотят! Не волнуйся, дорогой мой друг, она не потеряла головы. Новые чувства открывают ей мир, но ни с одним из темных ее дорога не пересекается. По крайней мере, в том будущем, которое пока доступно моему видению.

Флавий понял, что дышать стало немного легче. Способность Сиан с помощью божественной магии Дракона предвидеть некоторые вещи превышала все ожидания, значит, тсаревна в безопасности. Хотя можно ли это утверждать, когда мир на краю пропасти вместе с собственными создателями и спасителями?

Часть третья. Жертвы

Сола

Тсаревна еще раз переспросила ненавистного наставника, верно ли она его поняла, и как бы невзначай провела пальцами по локтю недавно зажившей руки. Несмотря на то, что Морган прекрасно скрывал свои чувства, оставался отстраненным и равнодушным, девушка как-то понимала, что ему некомфортно вспоминать о том случае на катке. После которого она снова попала в больничное крыло.

— Хорошо, — наследница пожала плечами и выполнила то, о чем ее просили.

Отношения с эрлом стали еще хуже, если это только можно было себе представить. Улавливая постоянную неприязнь к себе, Соланж устала бороться с ней. Ей казалось, что проще игнорировать тот факт, что кто-то видит в ней врага темного народа, чем доказывать, что это не так. Спасал Форс, во всем поддерживавший подругу. После откровенного разговора, случившегося между молодыми людьми вскоре после выздоровления Солы в конце Рождественской луны, их отношения стали еще крепче.

Молодой рейвин хмурился и поправлял вечно падавшую на глаза челку. Он почему-то волновался, и это смогла увидеть даже Сола, которую некоторые деймины продолжали обвинять в невнимательности.

— Что-то случилось, Форс? — спросила тсаревна, когда неестественно бледный даже по здешним меркам наследник вручил ей букет тускло мерцавших лиловым цветов. — Спасибо, они такие красивые!

— Ничего не случилось, — солгал он, улыбаясь.

— Думаю, тебя раскусила бы даже вечно рассеянная Дэйя, — засмеялась Сола, хотя на душе стало вмиг холодно и одиноко. — Врать ты умеешь еще хуже, чем я, хотя наследникам это вроде как по статусу положено.

Форс на сей раз улыбнулся своей обычной улыбкой и попытался рассказать о том, что же его беспокоило.

— Видишь ли, Сола, любая власть, даже призрачная, имеет свою цену и свои недостатки. И то, что корона мне не светит, что я стараюсь пореже выходить за пределы своего кабинета, никого не волнует. Особенно тех, что любит напрасно почесать языками, перемывая чужое белье.

Камень медленно сдвинулся с души, девушке с каждым мигом становилось легче.

— Ты об этих сплетнях про нас с тобой?

Рейвин неловко кивнул, пряча взгляд ореховых глаз. Тсаревна же несказанно развеселилась, наблюдая за любимым и, пожалуй, единственным близким другом. Вот почему он вел себя так странно, почему так смущался, отдавая ей цветы. И с чего бы он принес цветы?

— Подобные разговоры негативно влияют не только на твой статус наследницы светлого государства, но и на моего брата. Его либо делают пособником, либо еще как-то втравливают в небывалые истории, которые разносятся по всему Сумрачному Эйду со скоростью мысли.

Пришлось тсаревне вспомнить несколько невзначай услышанных реплик, чтобы по спине ее пробежал холодок. Не может быть…

— Тебя только это волнует? — через силу спросила она.

Форс с недоумением посмотрел на девушку, почему-то покраснел.

— Я должен был спросить…

— Ведь эти истории не имеют под собой основания? — осторожно произнесла тсаревна, с ужасом представляя, что будет, потеряй она еще и его.

— Нет, — он прямо посмотрел в ее глаза. — Не с моей стороны.

Девушка поняла, чего он опасался, и сразу стали видны причины его смущения.

— И не с моей, Форс. Честное слово! — она лучезарно улыбнулась, чувствуя облегчение. — Ты боялся меня обидеть отказом?

Мужчина рассмеялся и от избытка чувств обнял собеседницу, поцеловал ее в висок.

— Я очень привязался к тебе, дорогая, и даже полюбил. Всем сердцем, честно, но как такую сестру, которой у меня никогда не было. Дэйя все-таки чересчур самодостаточна, а мы с тобой слишком похожи. Как половинки одной души.

— Просто ты боялся, что я влюблюсь в тебя? — тсаревна смеялась и ерошила шелковистые каштановые волосы рейвина. — Ну, я отвечаю тебе взаимностью, Форс, слишком хорошо мы почувствовали друг в друге то, чего нет в других. Но, ты прав. Мы скорее родственные души. Теперь ты перестанешь так странно себя вести, и можно будет пожаловаться тебе на злого Моргана?

— Я постараюсь! — как она хорошо изучила его за те луны, что они знакомы: Форс заметно расслабился и стал прежним, близким и понимающим. — Как вышло, что ты получила такую травму? Братец снова слишком гонял тебя?

Девушка пожала плечами и отвернулась, затем подумала и положила голову на плечо собеседника. Раз уж между ними не осталось тайн, можно позволить себе немного фамильярности, пока рядом никого не было. Как же все же хорошо, что они обсудили вопрос о чувствах. После всех этих сплетен тсаревна не могла не думать, как бы все повернулось, будь один из них влюблен в другого. За себя она, положим, могла бы ручаться: история с Келином научила не показывать свои чувства, да и близость к дейминам в последние луны все же не сделала их слишком уж привычными для шейсы. Как оказалось, Форсу нравилась она как собеседник, как родственная душа, но не как женщина. Другая бы почувствовала себя уязвленной, но тсаревна была рада. С тех пор, как у нее отняли Маркуса и Кирана, в ее жизни слишком остро чувствовалась нехватка именно такой любви, спокойной и надежной, братской.