Сергей ГОРОДНИКОВ - РУССКАЯ РУЛЕТКА

• Название: РУССКАЯ РУЛЕТКА
• Автор: Сергей ГОРОДНИКОВ
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Детектив
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-189-3

Первый русский детектив, главные герои которого - представители зарождающегося русского национального среднего класса.

---

Его спокойствие обезоруживало.

– Серьёзные игры требуют некоторых жертв.

– Но почему её? Разве не моли подсунуть другую шикарную дамочку?

– Вот видите. Вы многого не знаете о нём, а доверились целиком. Странно, что ещё не сломали шею. Ваш приятель не любил случайных связей. А Оксана заинтересовала его по простой причине. Через неё он надеялся подсовывать мне дохлых червей в качестве наживок. Надо признать, я догадался не сразу и попался. Иначе ему не удалось бы так удачно, непредсказуемо упрятать контейнер с плёнкой. – В его голосе послышалась нескрываемое сожаление. – Он оказался изобретательным, толковым малым.

– Если не секрет, как же ему это удалось?

Наверное, своей явно непривычной откровенностью он прощупывал, можно ли меня пристроить, так сказать, к семейному бизнесу. И я старался этим воспользоваться на все сто. В конечном счёте я ничем не рисковал. Вряд ли он скажет больше, чем я смогу переварить без угрозы испортить желудок.

– Оксана сделала слепки ключей. От его машины тоже. Но эту возможность он ей подстроил. При ней были изготовленные ключи, когда он положил бумаги и кассету в дипломат, а дипломат запер в багажнике. Он вернулся в дом, якобы что-то забыл. А она угнала машину и приехала сюда.

– Это было на даче?

– Совершенно верно.

– И что вы обнаружили в дипломате? Старые газеты и шлягеры?

– Почти угадали. А он тем временем успел вывезти и отправить под воду тот самый контейнер, который вы достали.

– Надо думать, он здорово веселился.

– Да. Настроение у него в тот день было отменным. Я имел возможность в этом убедиться. Мне даже понравилось, как он обвёл нас вокруг пальца.

– И поэтому вы решили перепоручить заботу о нём наёмному убийце.

– Зачем? Он скрыл плёнку и от наших конкурентов. Спрятал в надёжном месте, наверное, рассчитывал поторговаться, продать нам. К чему было убирать, не выяснив требований?

– Так что же произошло? – я не смог сдержать удивления. – Кому же нужно было его убивать? – Бывают озарения, от которых невольно хлопаешь себя по лбу. – О, чёрт! Как об этом не подумал? Киллер же работал не только на вас.

– Какой киллер?

Он с неподдельным любопытством сощурил глаза, так требуя, чтоб я высказался до конца.

– Тот самый, кто прошлой ночью навёл ваших людей на конкурентов.

– И которого вы застрелили, – напомнил он мне. – Почему вы решили, это был он?

– Скажите, – вместо ответа спросил я. – Оксана видела, как я подъезжал к даче?

Помедлил он лишь мгновенье.

– Да.

– И что она искала в салоне в гараже?

– Ничего особенного. Свои вещи: чулки в кармане чехла сиденья, губную помаду, зажигалку. Так, мелочь.

– И даже не свои сигареты. В бардачке из четырёх пачек остались две.

– Но это не значит, взяла она.

– Нет, конечно. Но могла и взять.

– Могла, – спокойно согласился он. – Её беспокоило, запах духов не успел выветриться.

– Да. По нему я сообразил, что она недавно что-то делала в салоне. Вы решили сбить меня со следа, и она принесла в гостиную его квартиры склянку с другими духами, якобы впопыхах оставленными ею на видном месте.

– Так почему такой вывод – наёмный убийца был тот самый?

– Она его на даче спугнула сразу после убийства. Он так спешил убраться, что наследил. Отпечаток его кроссовки был на песке у ворот. Этот след видел только я – ночью прошёл дождь. На него не всякий бы обратил внимание, юношеский размер.

– Она заметила спину какого-то юноши.

– Когда?

– Он сворачивал за угол улицы.

– Теперь в общих чертах картина ясна. К афере на рынке ценных бумаг, задуманной и подготовленной вашей… организацией, – ни одна чёрточка его лица не дрогнула, он оставался невозмутимым, – Иван привлёк ваших неразборчивых в средствах конкурентов. Но вожжи рассчитывал сохранить в своих руках. Через брокеров на их средства скупил крупные пакеты акций, которые резко упали в цене и скупались вами. И с этих сделок брал свой процент. Часть купленных акций упрятал в банковские сейфы, а коды утопил в том же контейнере. Так рассчитывал, что будет всем нужен живым. Я пока ничего не перепутал?

– Нет, продолжайте.

– Его компаньонов беспокоило, доступ к кодам зависит только от него. А вдруг с ним произойдёт несчастный случай? Скажем, устроенный вами. Чтобы их успокоить, он привлёк меня, старого приятеля и человека постороннего в таком… разбойном бизнесе. По своим интересам даже стоящего по другую сторону баррикад. А разговорами всячески укреплял во мне именно такое, баррикадное отношение. Но только меня сделал своим наследником доступа к кодам и плёнке. Я всё ещё не вру?

– Пожалуй, так оно и было.

– Однако он совершил роковую ошибку. Вашим конкурентам не давала покоя надежда заполучить ещё и плёнку, мощное оружие в борьбе за лоббирование своих интересов в правительстве. Они убрали Ивана, чтобы привести в действие меня. Удерживая на поводке, вынудили искать контейнер и заветную плёнку. Чтобы помешать им, вы предпочли вообще похоронить его тайну и коды конкурентов, устроили охоту на меня. Не так ли? Шанс, кроме меня кто-то ещё найдёт тайник, был ничтожен. А если случай помог бы кому-нибудь случайно обнаружить тайник, скажем через год или два, к тому времени плёнка, возможно, потеряла бы свой заряд опасности. Поэтому лучше было убрать меня, чем рисковать в тех ставках, что вы сделали. Или я не прав? – Он ничем не показал, что возражает или хочет поправить. – Единственный просчёт – я понравился вашей младшей дочери и увлекся Викой, смог вызвать у неё ответное чувство. Не хочу знать причин, но ваше отцовское сердце дрогнуло. Это меня и спасло, позволило сидеть сейчас здесь и обсуждать данную тему.

Он вновь сунул руку в ящик стола, словно фокусник – в чёрную шляпу, но вместо кролика вынул красную кожаную папку. Мягко щёлкнула кнопка ремешка, он распахнул папку и выложил на стол бланки. Я был готов к этому и сразу узнал залоговый договор на свою квартиру. Он опустил на него свою сильную ладонь.

– Советую научиться забывать о некоторых вещах, – сказал он. – Вчера враг, сегодня друг или союзник. Надо уметь жить сегодняшним днём. Это единственная возможность забыть о смерти, не думать о ней.

– А вы-то о ней забыли?

– Почти не вспоминаю.

– И поэтому имеете телохранителей? Чего не могут себе позволить, да и не желают позволять те, на кого вы охотитесь.

Он выслушал меня с полным равнодушием.

– У меня один телохранитель. Не потому что прячусь. На мне завязаны важные интересы, и его задача – свести к минимуму всякий риск, чреватый нежелательными последствиями.

Мне расхотелось с ним спорить, обсуждать все эти нелепые, не нужные мне вопросы. Я разобрался, с чем требовал разобраться мой разум, и отдался телесной и духовной усталости. Казалось, и он пришёл к выводу, – принимать участие в его забавах я не намерен, приручить меня не удастся. Мы, словно два пса, встретились на прогулке, обнюхали один другого и поняли, дружбы у нас не получится. Я был в том уверен заранее и разочарования не испытывал. Он тоже, по-видимому, не переживал крушения иллюзий.

– Итак, – прервал он наше затягивающееся молчание, давая понять, что пора подвести итог беседы. – Очевидно, нас ничто не связывает, кроме моей дочери. Я не намерен оказывать на неё давление. Тем более, оно только укрепит её влечение к вам.

Он высказался и перекинул мяч на мою половину поля. Я не стал затягивать ответ.

– Не знаю, насколько крепки её чувства, – не скрыл я горечи, которая сопровождала меня после утреннего ухода Вики.

Я, наконец, всмотрелся в фотографию в рамке справа кабинета. На ней белокурая красивая женщина в широкой шляпе и с задорной улыбкой держала за руку девочку лет пяти. Он поймал мой взгляд, и его лицо окаменело.

– Отец один, а мужчин много, – продолжил я, – любовь к ним явление преходящее, чувства капризны. К тому же, она считает, вы хороший отец. И я не хочу делать ей больно, вмешиваться в ваши отношения.

Он качнул головой.

– Вы говорите искренне, и сказанное представляется мне вполне разумным, приемлемым. Вы мне больше ничего не хотите сообщить?

Он смотрел на меня странно, точно ожидал услышать некое признание.

– Нет, – сказал я, вставая со стула.

Он отвёл взор, медленно убрал бланки обратно в красную папку, закрыл её и положил в ящик стола. Мне показалось, он тянет время, даёт мне возможность хорошенько подумать и кое-что рассказать. Однако я молчал. Он задвинул ящик стола и тоже поднялся.

– Хорошо, – сказал он. – Мне было небезынтересно с вами познакомиться.

Я стал отменно вежлив.

– Мне тоже.

Я забрал куртку, и он проводил меня до порога кабинета, сам открыл дверь. Но руки на прощанье не подал. Меня это не расстроило, – а лучше бы обеспокоило, как я понял месяцем позже.