Стефан Куртуа - Черная книга коммунизма

• Название: Черная книга коммунизма
• Автор: Стефан Куртуа
• Издательство: Три века истории
• Жанр: История
• Год: 2001
• ISBN: 5-93453-037-2

«Черная книга коммунизма» — первое фундаментальное справочное издание, посвященное исследованию преступлений коммунистических режимов, существовавших в ХХ веке. Международный коллектив ученых-историков провел огромную работу, собрав воедино всю информацию о преступлениях, совершенных под флагом коммунизма во многих странах и на разных континентах. При этом использовались не только многочисленные свидетельства и воспоминания очевидцев, но также материалы из недоступных ранее архивов.

Книга, предлагаемая вниманию читателя, уже издана во многих европейских странах. Она серьезна, масштабна, туго набита фактами, многие из них уникальны своей новизной, подчас невероятностью. Это своего рода исследование о раковой опухоли большевизма, которая беспощадно уничтожала поколение за поколением во всем мире и, прежде всего, в России.

Книгу создали зарубежные историки. Жаль, что не российские. Но замечательно, что исследование выходит в русском издании.

Что же это за явление — большевизм, основанный В. Ульяновым в 1903 году?

Ленин в начале века патетически воскликнул: «Дайте нам партию революционеров, и мы перевернем Россию!»

Перевернули. Поставили с ног на голову. Что получили? Ничего, зато потеряли целое столетие. На то же столетие отстали от цивилизованных стран. Убиты десятки миллионов людей. Страна — нищая, отсталая, нация биологически вырождается. И перспективы выздоровления страны и нации отнюдь не радужны. Почему? Потому, что наше общество пусть еще не смертельно, но все еще запредельно отравлено ложью. Мы все еще продолжаем жить в каком-то кошмарном сне. Боремся за свободу, а живем по-советски.

Самое ужасное, что существует на белом свете, — это извращение прекрасного. большевистский режим родился из революционной решительности, на словах вдохновляемой гуманистическими идеалами. Ленинцы были убеждены, что только насилие является универсальным и единственным средством осуществления этих идеалов.

Большевизм и фашизм — две стороны одной и той же медали. Медали вселенского зла.

---

Вплоть до сегодняшнего дня продолжаются споры о количестве уничтоженных членов Интербригад. Одни довольствуются тем, что отрицают, несмотря на бесспорные свидетельства, ответственность Марти за казни, другие их оправдывают. Эль Кампесино впоследствии объяснял: «Видимо, ему пришлось избавиться от опасных личностей. То, что некоторых из них он уиичгожил, бесспорно. Но речь ведь шла о дезертирах, убийцах и предателях!» Свидетельство Густава Реглера, заместителя комиссара 12-й бригады, показывает, методы какого характера использованы Марти: во время одного сражения в окрестностях Эскориала[75] два добровольца-анархиста пали духом. Реглер арестовал их и предложил отправить в санаторий. Он проинформировал Марти, и тот приказал доставить анархистов в Алькала-де-Хенарес. Лишь много времени спустя Реглер узнал, что в действительности речь шла не о санатории, но о месте, где находилось подразделение русских, которым было поручено совершать казни. В обнаруженной в московских архивах записке, на которой стоит его собственноручная подпись, Марти обращается к Центральному комитету КПИ: «Я также сожалею, что ко мне в Альбасете присылают шпионов и фашистов, которых отправили в Валенсию и там должны были казнить. Вы прекрасно знаете, что Интернациональные бригады здесь в Альбасете не могут взять на себя исполнение приговора». Понятно, что казнить этих «шпионов» и «фашистов» (мы не знаем, кого имел в виду Марти) прямо на военной базе было не так просто. Во всяком случае, Марти предпочитал, чтобы эта грязная работа выполнялась кем-нибудь другим и в другом месте, что никак не снимает с него моральной ответственности.

В ноябре 1937 года Эрих Фроммельт, боец батальона «Тельман» 12-й бригады, за дезертирство был приговорен к смерти и казнен через 17 часов. Официально Фроммельт числился погибшим во время Теруэльского сражения. Подобная маскировка заставляет задуматься о судьбах «дезертиров»: Роже Каду, в прошлом одному из интербригадовцев, довелось просматривать тюремные досье на членов Интернациональных бригад; при этом он обнаружил в этих документах сведения о большом количестве «смертей от переохлаждения». По его мнению, речь идет о расправах без суда и следствия. Кроме того, для арестованных интербригадовцев были отведены две тюрьмы: одна в квартале Орта в Барселоне (в 1937 году туда были отправлены 265 человек), другая — в Кастельон-де-ла-Плана. Трудно определить, сколько человек из них было убито. Хулиан Горкин возлагает на Андре Марти личную ответственность за казни примерно пятисот «недисциплинированных» членов Интербригад или тех, кого просто подозревали в оппозиционных взглядах.

Приехавший из Глазго Робер Мартен свидетельствует о частоте арестов в Альбасете. Он сам был арестован и оказался в камере с семьюдесятью другими интербригадовцами, участниками боев (среди них были и раненые). Невыносимо тяжелые условия вынудили заключенных начать голодовку. Несмотря на объявление об их освобождении, всех маленькими группами отправили в Барселону. Робер Мартен и его товарищи сначала были помещены в отель «Фалькон» (бывшее здание POUM, преобразованное в тюрьму), затем в «Калье Корсига», где их сфотографировали и сняли отпечатки пальцев. Мартен, которому чудом удалось бежать, добрался до Франции. О судьбе своих товарищей он ничего не знает.

Социал-демократ Макс Ревентлоу рассказывает, что во время отступления республиканцев, когда националисты прорвались к Средиземному морю, бригады забрали с собой по крайней мере шестьсот пятьдесят заключенных. В Каталонии их поместили в Орту и Кастельон — две тюрьмы, находившиеся под началом у хорвата Копика, который расстрелял шестнадцать заключенных сразу же по их прибытии. В этих тюрьмах комиссия, без какого бы то ни было вмешательства правосудия, вынесла смертный приговор пятидесяти заключенным, которых расстреляли после побега пятидесяти других. Часто применялись пытки. Немецкого лейтенанта Ханса Рудольфа пытали шесть дней (ломали руки и ноги, вырывали ногти), и 14 июня 1938 года он был вместе с шестью другими заключенными убит выстрелом в затылок. Копик, который позднее предстал перед судом за шпионаж, спасся благодаря совместным усилиям его брата полковника Владимира Копика, Луиджи Лонго и Андре Марти.

Убив эсэсовца, немецкий депутат-коммунист Ханс Баймлер бежал из Дахау и, добравшись до Испании, участвовал там в формировании батальона «Тельман». Он был убит 1 декабря 1936 года в Паласете. Густав Реглер утверждал, что Баймлер стал жертвой франкистов. Эту версию опровергла подруга Баймлера Антония Штерн (у нее отобрали все документы, а затем выслали из Испании). Она считает, что Баймлер, по всей видимости, критиковал первый московский процесс и к тому же вступил в контакт с бывшими руководителями КПГ Аркадием Масловым и Рут Фишер, которые возглавляли оппозиционную группу в Париже. Пьер Бруэ, основываясь на докладе Servicio Secreto Inteligente — специального департамента каталонской полиции, располагавшего осведомителями в рядах коммунистов, — склоняется к версии убийства.

В Интернациональные бригады вступали в порыве солидарности и благородства множество мужчин и женщин, готовых пожертвовать жизнью ради высоких идеалов. Сталин и его службы в очередной раз цинично воспользовались этим порывом, а затем оставили Испанию и бригады на произвол судьбы: Сталин уже шел на сближение с Гитлером.

Ссылка и смерть на «родине пролетариев»

После поражения республиканцев в марте 1939 года в Париже был создан комитет, руководство которым поручили Тольятти и который должен был отбирать тех испанцев, кому разрешалось уехать на «родину пролетариев». Эль Кампесино оставил свидетельство о том, как проходил его отъезд в СССР. Он отплыл из Гавра 14 мая 1939 года на пароходе Сибирь (вместе с ним на пароходе находились триста пятьдесят человек члены Политбюро и Центрального комитета КПИ, коммунистические депутаты, командиры 5-го полка и около тридцати командиров бригад) и, приехав в СССР, присутствовал при воссоздании комитета под эгидой НКВД. Функция этого нового комитета заключалась в том, чтобы контролировать испанских беженцев (3961 человек), которых сразу же разделили на восемнадцать групп и разослали в разные города. В изгнании большинство испанских руководителей шпионили и доносили на своих соотечественников, как, например, бывший секретарь одного из местных комитетов КПИ, в результате доносов которого была арестована половина испанской группы в Харькове, или другой аппаратчик, стараниями которого в Сибирь были отправлены большие группы испанских инвалидов. Эль Кампесино, которого выгнали из Военной академии им. Фрунзе за «троцкизм», начал в марте 1941 года работать в московском метро. Позднее его выслали в Узбекистан, затем в Сибирь, а в 1948 году ему удалось бежать и добраться до Ирана.

19 марта 1942 года в Тбилиси Хосе Диас, генеральный секретарь КПИ, выпал из окна четвертого этажа именно в тот момент, когда его жены и дочери не было дома. Как и многие его соотечественники, Эль Кампесино был убежден, что это не что иное, как убийство. Накануне своей смерти Диас (который казался разочарованным) работал над книгой, где делился своим опытом, а за некоторое время до этого он послал властям возмущенные письма, протестуя против того, как обращались с детьми в тбилисской колонии.

Во время гражданской войны тысячи испанских детей от пяти до двенадцати лет были вывезены в СССР. После разгрома республики условия их жизни резко изменились. В 1939 году испанские учителя были обвинены в «троцкизме» и, по свидетельству Эль Кампесино, 60 % из них были арестованы и помещены на Лубянку, в то время как других послали работать на заводы. Одну молодую учительницу пытали около двадцати месяцев и потом расстреляли. Детей постигла незавидная участь — колониями стали управлять советские начальники. Особенно недисциплинированные дети калужской колонии попали под начало всемогущих Хуана Модесто (генерала, который «проходил практику» в 5-м полку) и Листера. В 1941 году, по словам Хесуса Эрнандеса, 50 % детей были больны туберкулезом, а 15 % (семьсот пятьдесят человек) умерли еще до массовой эвакуации в июне 1941 года. В эвакуации дети очутились на Урале, в Центральной Сибири и Средней Азии, в частности в Коканде. Они организовывали воровские шайки, девочки занимались проституцией. Некоторые кончали жизнь самоубийством. По свидетельству Хесуса Эрнандеса, из 5000 детей 2000 умерли. В 1947 году в честь десятой годовщины своего приезда в СССР 2000 молодых испанцев собрались на торжественную церемонию в Московском оперно-драматическом театре им. К. С. Станиславского. В 1956 году 534 из них возвратились в Испанию; в общей сложности лишь 1500 испанцев, вывезенных в СССР детьми, вернулись на родину.

Другие испанцы тоже познали «жизнь и смерть в СССР». Речь идет о летчиках и моряках, которые, не будучи коммунистами, добровольно приезжали в СССР на учение. Эль Кампесино узнал о судьбе 218 молодых летчиков, приехавших в 1938 году на шести-семимесячную стажировку в Кировабад. В конце 1939 года полковник Мартинес Картон, член Политбюро КПИ, поставил их перед выбором: либо оставаться в СССР, либо уехать за границу. Те, кто решил покинуть Союз, были отправлены на заводы. 1 сентября 1939 года все они были арестованы по сфабрикованным обвинениям. Некоторых пытали, других убили на Лубянке, но большинство были приговорены к десяти или пятнадцати годам лагерей. Из группы, отправленной в Печор-лаг, в живых не остался никто. В конечном итоге из этих 218 летчиков выжили только шесть человек.