Владимир Мясоедов - Пламя подлинного чародейства

• Название: Пламя подлинного чародейства
• Автор: Владимир Мясоедов
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9922-1256-3

Судьба играет в странные игры со смертными. Молодой темный маг, землянин, попавший в другой мир, растерявший своих друзей и почти все силы, понял это на собственном примере, будучи вынужден отчаянно бороться за жизнь после обрушившегося на него несправедливого приговора. Но даже самое глубокое дно может стать новой точкой опоры, если приложить достаточно много стараний. А тех, в чьих душах горит пламя подлинного чародейства, любые испытания, которые не убивают сразу, делают лишь сильнее.

---

Вернувшись обратно к бочке, я увидел жутко расстроенного Фреддо, неумело тыркающего в землю кайлом просто затем, чтобы согреться. Святая магия рассеялась, и в емкости, куда всякие разные чересчур умные личности совали грязные руки, снова плавала муть. А менять воду легионеры считали ниже своего достоинства. И партию из добровольцев-заключенных к ручью или колодцу, ну, словом, первоисточнику жидкости, отправлять отказывались наотрез.

— Алхимик, — едва не плача заканючил толстяк, стоило мне лишь остановиться рядом с ним, — ну ты же маг крови. И жрец морской богини к тому же! Сделай что-нибудь!

— Резерв пуст, — вздохнул я, осматривая ауру. К тому же чары, способные заменить хороший угольный фильтр, мной выучены как-то не были. — И вообще, как греться, так охотников много, а как отдуваться за всех, так я один. Хватит на сегодня подвигов.

Заключенные, собравшиеся вокруг, недовольно загалдели. От работы у многих в глотках уже пересохло, несмотря на погоду, далекую от палящего зноя. А чем чревата слишком грязная вода в этом мире хорошо было известно всем, включая потомственных горожан. Вполне возможная после глотка мутной жижи смерть от дизентерии далеко не самый приятный и эстетичный способ окончить свои дни. Конечно, беду можно было бы предотвратить лекарствами или магией… вот только большинство закономерно опасались, что конкретно их по какой-либо причине могут в суровой обстановке учебного легиона и не спасти.

— Я бы сам все сделал, но огневикам вода почти не дается! — Фреддо стонал в голос, словно маленький обиженный ребенок. Килограммов эдак трехсот. Вот только глаза у него оставались сухими, а аура спокойной. На публику играет. Интересно, он действительно тот, за кого себя выдает? Здесь, среди преступников всех мастей, ни в ком нельзя быть уверенным.

Кстати, а как бы действительно отделить зерна от плевел, вернее, чистую жидкость от мути? Испарить и конденсировать? Затратно. Раньше бы еще справился, но не теперь. Бочонок высохнет быстрее, чем достаточно силы накоплю. Процедить? Но через что?

— Ладно-ладно. — Мне на ум пришла неожиданная мысль. Вроде бы добровольно отданная кровь несет в себе достаточно жизненной энергии, которую можно относительно легко преобразовать в магическую, отчего ее так ценят при различных ритуалах и жертвоприношениях. Да и неплохо будет приучить себя слушаться. В скорой драке с армейцами гарантированно поможет. К тому же алая жидкость, пропитанная силой волшебника, остается частично живой. Думаю, мне удастся заставить ее абсорбировать в себя все посторонние примеси. — Есть вариант. Но должны быть выполнены два условия.

— Какие? — сглатывая пересохшим горлом, едва слышно спросил старик с тонкими, словно ветки, руками. Его-то сюда за какие грехи отправили? Дедушка на том свете, похоже, уже является долгожданным гостем. Причем, возможно, не первый год. — Говори же, не томи, демонов бесстыжее отродье!

Грубому пенсионеру немедленно дали по сопатке соседи и заботливо уложили потерявшее сознание тело, попутно обобрав его, прямо на холодную землю, где тот наверняка обморозит почки в считаные минуты. Добычей аж троим мародерам послужил кусок выдаваемой на завтрак лепешки, который один из них тут же сожрал, не слушая протестующих воплей и не давая вырвать еду в прямом смысле из зубов.

— Если в бочку добровольно выплеснуть пригоршней десять крови, — я решил действовать с небольшим запасом, — то, возможно, мне удастся уговорить грязь собраться в нее, а затем получившую субстанцию извлечь, оставив только воду. Но тот, кто в нее запустит руки, получит по шее!

Вокруг загомонили как те, кто толпился рядом, так и вроде бы до того смирно работающие. Общее мнение можно было выразить словами: «Мы такое пить не будем!»

— Ну как хотите, — пришлось развести руками мне. — По-другому никак. Или можете снова монахов Отца Времен позвать, они ребята вроде бы щедрые. По крайней мере, на плети.

Все замолчали. Оказаться на месте дежурной куклы для битья не хотелось никому.

— Эх! — Старик, которому вообще-то полагалось лежать без сознания, вдруг вскочил на ноги и протянул свою тонкую ручонку вперед. Я едва успел отпрянуть, а то бы точно по носу получил. — На, упырь! Пей мою кровь!

— Вот еще. — Да уж, давненько за вампира не принимали. С тех пор, как на гномо-гоблинско-эльфийских переговорах в кармане дымовая шашка не сдетонировала. — Нож бери, в бочку цеди. Если найдешь чего. У тебя, наверное, по жилам уже песок течет. Ранку, так и быть, потом заживлю. Эй, пироман озябший, следи, чтобы в воду еще грязи не занесли. Второй раз за сутки, да еще после общения со святыми отцами такое волшебство сотворить не получится.

— Обещаю, — поклялся Фреддо и погрозил в толпу пухлым кулаком. От кожи, покрытой толстыми, часто лезущими из пор волосками, пахнуло кузнечным жаром, прекрасно ощутимым даже на расстоянии.

— И второе, — сказал я, наблюдая, как старик царапает свои мослы остро заточенной косточкой, извлеченной на свет кем-то из заключенных. Еще пара добровольцев тоже, кажется, нашлась, но они пока медлили, видимо не желая быть первыми. Ладно уж, сам молиться святому чужой веры не буду. Не по рангу. Тем более мимолетно знакомый покойник, достигший немалых чинов в небесной иерархии, без очень веского повода общение со смертными считает излишеством. — Всем надо дружно помолиться типу по имени Феон Своевременный. Желательно не по одному разу.

Вокруг моментально образовалась тишина. Только на самой периферии пара-тройка стахановцев, вошедших в раж, все так же долбила мерзлую землю. Остальные стояли в полном ошеломлении, едва ли рты не раззявив. Наверное, если бы я предложил совершить массовое самоубийство, реакция слушателей оказалась бы менее ярко выраженной.

— Зачем? — прокашлявшись, спросил Фреддо, первым отойдя от шока.

— Чтобы уж точно обратил свое внимание на нас всех и помог. — Мой ответ их сильно удивил. Странно. Ведь в этом мире боги и демоны со своими слугами весьма активны, так почему же вдруг такая реакция? — Он действительно может, сам как-то видел.

— Не басню сказываешь? — уточнил белобровый и широкоплечий лысый мужик, больше похожий на гладко выбритого гнома-переростка, чем на человека. — Святые лишь до праведников и аскетов снисходят, кои лет по сорок не едят от пуза и на женщин не заглядываются. Ну, монахам еще, быть может, делают иногда благое дело.

— Клянусь всеми невеликими магическими силами и покровительницей. — Для пущей убедительности положил руку на сердце. — Своими глазами видел очень сильных темных магов, которым он помог и не взял за это никаких нерушимых обетов или клятв.

Артема с Ярославом. И одного смутно знакомого типа, постоянно отражающегося в зеркале.

Народ загудел, обсуждая сказанное. Как бы между делом толстяк оторвал старика от бочки и ткнул им в меня, словно куклой. Пришлось заращивать ему неожиданно большую и тяжелую рану. Дед костяным осколком умудрился едва ли не содрать себе кожу с руки, словно перчатку. Он мазохист? Или просто так пить хочет?

Кровь, покорная моей воле, действительно весьма неплохо собрала в себя почти всю имевшуюся грязь и, покинув бочку, словно обожравшаяся тропическая змея, расплескалась на быстро высыхающие ошметки. В резерве ауры снова появилось немного магической энергии, которая пошла на стишок-заклинание, окончательно убравшее со спины свежие рубцы. Да уж, принадлежность к жрецам морской богини действительно помогает лечить. Раньше даже при всей былой силе подобным приемом мог максимум остановить не слишком сильное кровотечение. Впрочем, и повторить его был способен раз двадцать. И то, если бы язык не уставал, то замахнулся бы и на все пятьдесят. До темноты работа шла нормально. Заключенные трудились, иногда прося зашептать свежесодранные мозоли, Фреддо грел остатки воды, я делал вид, будто помогаю. На самом же деле на меня приходилось процентов пять полученного жидкостью тепла. Охранники пару раз заставляли нас двоих браться за лопаты, но без особого энтузиазма. Видимо, им это было не надо. Не удивлюсь, если узнаю, что так называемое строительство затеяно лишь затем, чтобы занять ораву потенциальных бунтовщиков делом.

Ночью снилась жуткая тварь. Сама морская богиня лично. Синеволосая женщина, одетая в мятые синие штаны, отдаленно похожие на джинсы, и почему-то топлес, грозила своему насильно взятому слуге пальчиком и улыбалась клыкастой улыбкой. Вокруг нас плавали рыбки всех цветов радуги, в том числе, кажется, большая белая акула. Наутро татуировка на щеке чесалась, а доступный резерв чуть-чуть увеличился. Буквально на ноготочек, позволяющий едва ли свечку мыслью зажечь или, учитывая особенности моей силы, скорее сгноить кузнечика. На мышку прибавки могло и не хватить. Но вчера ее еще не было, могу поклясться. Мне кажется или это было поощрение от высшей силы, которую, будь моя воля, стоило бы зажарить на сковородке как особо опасного бешеного пескаря, портящего жизнь мирным темным магам? Но за что нам все это?