Айя Субботина - Шаманы крови и костей

• Название: Шаманы крови и костей
• Автор: Айя Субботина
• Жанр: Фэнтези

Друг оказался врагом, предателем стала северная метель. Чума пришла в Дасирийские земли и нет от нее спасения, и глухи Владыки Эзершата к молитвам своих детей. Времена изменились и доверять больше некому. Субьба и боги развели героев во все стороны света. Одному предстоит вернуться домой и снова покинуть его, чтобы найти спасение. Другая вернется и покинет родные стены, чтобы больше никогда их не увидеть. А карманнику Рашу и Хани предстоит попасть на самый загадочный, самый темный и проклинаемый остров мира - Румос.

---

  Прислужница поставила перед ними коротконогий тростниковый стол, а после вернулась с кружками и кувшином хмеля. Мальчишка тут же сунул нос, принюхиваясь. От крепкого запаха голова пошла кругом, а под веками сделалось горячо, будто в рожу сунули факел.

  - Не стану это пить, - фыркнул он, отстраняясь. Потом и вовсе высунул тростниковую подстилку и уселся прямо на пол. Хоть ненамного, но стало удобнее.

  Катарина улыбнулась - очевидно, что его возня доставляла таремке удовольствие. Немного посомневавшись, она последовала примеру мальчишки.

  - Действительно, удобнее, - признала Катарина. - Налей мне этого пойла, зябко что-то, будто с северным ветром обнимаюсь.

  Многоликий исполнил приказ. Таремка сделала глоток, поперхнулась, но заставила себя проглотить. Ее лицо мигом сделалось красным, будто у горького пьяницы. Однако, стоило таремке немного отойти - и она одним махом опорожнила кружку.

  - Шепелявый - старинный друг Ластриков, - наконец, начала она. - И он наверняка должен знать, кто тот та-хирец, который купил Сиранну.

  - Зачем тебе эта протухлая история?

  - Не стоит быть небрежным к таким историям, - пожурила она. - На могильниках старых тайн есть много занятного. Иногда среди костей попадаются алмазы неслыханной величины. Если, конечно, как следует покопаться в потрохах.

  - Тебе ли, госпожа моя, заниматься таким недостойным делом?

  Она как-то настороженно посмотрела на него, но взгляд тот жил лишь мгновение.

  - Так уж вышло, что круг меня нет ни единой живой души, которой бы я доверяла больше, чем себе. И тебе, - прибавила она, но Многоликий видел и слышал ложь. Госпожа Замка на Пике никогда не станет доверять ему полностью, и за эту осторожность он готов был простить ей многое. Если уж и продаться, так человеку хоть сколько-то умному. - К тому же Фиранд бродит, будто гневливое привидение, а мне до свербячки надоело сюсюкать его. Пусть побудет один, подумает тем, что ему боги в голову вложили, а не меж полужопками.

  Однако, чтобы ты не говорила, подумал Многоликий, стоит ему свистнуть - и ты примчишься, как и положено вышколенной псине. Отказавшись от участи быть матерью и женой, таремка нашла себя в услужении брату. И даже сейчас, когда осознание зазря растраченной жизни уже проникает в нее, подобно ленивому яду, Катарина готова делать все, лишь бы угодить Фиранду. Потому что только так она чувствует себя живой. Такие женщины всегда напоминали Многоликому падающие звезды Артума - летит быстро, горит ярко, а стоит упасть - булыжник и есть. Пусть дорогой и ладный, но булыжник, нечета своим братьям на небесном своде.

  - Сиранна - хороший шанс навсегда избавиться от Шиалистана, - зашептала она, наклонившись к мальчишке так близко, что он почувствовал ее дыхание, крепкое, от та-хирского хмеля. - Если найду ее - в руках Фиранда будет настоящий наследник дасирийского трона.

  "И я докажу своему брату, что стою большего", - мысленно закончил за нее мальчишка.

  - Господин Замка на Пике не ценит своего счастья, госпожа моя, - утешил Многоликий, зная, что именно этих слов она ждет. - Он мудр, но и наимудрейшие заблуждаются. Ему следует больше заботиться о своей сестре и прислушиваться к ее разумным советам.

  - Он ослеплен злостью, - продолжила Катарина, стараясь говорить так, чтобы слова были слышны только одному мальчишке. - Перед тем, как мы покинули Тарем, я краем уха слышала, будто он собирается снарядить морской поход против та-хирцев.

  Многоликому стоило больших усилий, чтоб заставить свой рот не корчиться ухмылкой. Ловить та-хирцев в море все равно что пытаться поймать неводом ветер. Такая идея могла прийти в голову только безумному или дураку. А Первый лорд-магнат не относился ни к тем, ни к другим. Крепко его достала прожженная борода, подумал мальчишка, пристально следя за происходящим вокруг, и, в одночасье, стараясь не упускать из виду Катарину.

  - Я не стала его отговаривать. Пусть попробует потягаться, заодно и спесь сбросит. В конце концов, этих жабродышных давно пора попугать, а то стали забывать, что не во всякую воду стоит макать свой хвост. Не знаю, когда он возьмется задуманное исполнять, но теперь я больше прежнего не хочу, чтоб здесь стало известно, кто я.

  Многоликий кивнул, соглашаясь.

  - Госпожа, а где мы остановимся на ночлег? Сама же говорила, что стен каменных здесь не строят, а вокруг одни разбойники...

  - ... и один из них стережет меня, - закончила за него таремка. - Шатер поставим поблизости, а остальное купим у торговцев. Надобно же делать вид, что прибыли сюда не только расспрашивать, но и золото тратить.

  С приходом рассвета их потревожили. Многоликий спал у полога, как делал всегда, когда Катарина брала его в путешествия. Когда край тяжелой ткани шелохнулся, мальчишка мигом вскочил на ноги, пятясь в сторону, точно рак. Он был готов ударить в любой момент, но в брешь сунулась голова одного из наемников. В треноге догорали остатки поленьев, и света от них едва хватало, чтоб осветить лицо наемника. Но Многоликий ясно видел, его припухшие ото сна веки и рассеянность во взгляде. Хороши наемники, со злостью подумал мальчишка, и показался ему из тени.

  - Чего тебе? - спросил коротко, и зевнул в кулак.

  - К госпоже пришли, - сказал воин.

  Многоликому хотелось обрушить на голову наемника и незваного гостя все известные ему проклятия, но вместо этого он разбудил Катарину. Проснулась таремка нехотя: вечером она опорожнила несколько кубков местного кокосового рома - мальчишке начало казаться, что та-хирцы кладут эту дрянь в каждое кушанье - и провалилась в сон прямо на раскладном стуле. Теперь в шатре стоял спертый воздух, полный запаха перебродившего хмеля, а сама женщина с трудом могла разлепить глаза. Она схватилась за голову, и какое-то время мычала что-то бессвязное; потом потребовала вина и, жадно выпив поданный мальчишкой кубок с козьим молоком, спросила, какого перепуга ради ее подняли в такую рань. Услыхав про гостя, таремка сразу посерьезнела, завернулась в тканое одеяло, и вышла наружу. Многоликий последовал за ней.

  Прохлада только что рожденного утра одурманивала. Дурманящие запахи ночных цветов ударили в голову. Мальчишка почувствовал легкую тошноту, и песок под ногами будто ожил, заколыхался неспокойным морем. Катарина пошатнулась и, не подставь Многоликий вовремя плечо, упала бы, сокрушенная многоголосьем ароматов и похмельной немочью. Она была простоволоса и припухшие глаза казались по рыбьи выпученными.

  Встретили их трое всадников. Все та-хирцы: синеглазые, длинноволосые и одетые пестро, точно павлины, которых мальчишка видел в вольерах Замка на Пике. Лошади под ними были длинные и тонконогие, будто нарочно кормленные вдове меньше положенного.

  - Ты Катарина из Первых? - спросил один из всадников, с красной перевязью на лбу, расшитой золотой ниткой. Брошкой в форме краба к ней был пристегнут короткий плюмаж перьев.

  Таремка хмуро осмотрела их с ног до головы и ответила, что она та, кто им нужен. Всадник справа что-о шепнул говорившему, и мужчина кивнул головой, очевидно соглашаясь с его словами.

  - Шепелявый будет с тобой разговаривать. Только у нас указание есть - тебя привести одну. - Синий взгляд уткнулся в Многоликого.

  - Это мой личный и самый преданный охранник, - сказала Катарина. Голос таремки сделался жестким - идея отправится в пиратское логово одной, очевидно, пришлась ей не по душе. Мальчишка мог спорить на свой мизинец, что она даже пахнуть стала иначе, как испуганная кобылица, которой грозят хлыстом.

  - Знала же, куда плывешь, - хохотнул третий из пиратов. Одна его щека была изуродована несколькими шрамами, на второй ожег в форме подковы, словно на та-хирца наступил один из огненных жеребцов Эрбата. - Если так боишься за свое бабское сокровище, так сидела бы там, где муж и ребятня малая.

  Последние слова добавили Катарине морщин. Многоликий так и видел, как в не клокочет злость: она, сестра Первого лорда-магната, женщина, чьей руки добивались мужчины из высшей знати всех Серединных земель, самая утонченная леди Тарема - и вдруг такое сравнение?! Женщина вцепилась в края покрывала, несколько мгновений ее челюсть танцевала от напряжения, но таремка справилась с собой.

  - Мой охранник останется при мне, - повторила она еще жестче, чем прежде. - Если вас и вправду послал Шепелявый, то ему знать должно, что я никогда не стану чинить ему никакого зла. А если бы хотела - так не искала бы встречи с глазу на глаз. Тот человек никогда бы не стал отдавать такие нелепые приказы.

  Многоликий затаился, молча дожидаясь исхода словесного поединка. Он чувствовал бы себя увереннее, будь в ладони рукоять любимого кинжала, но мальчишка не стал рисковать и тянуться за ним. Лица всех троих не обещали ничего хорошего тому, кто хоть только попробует первым тронуть клинок. Но Многоликий не сомневался в своих силах - случись что, сумеет постоять за себя. Позади шатра густым частоколом разошлись джунгли. Если придется уносить ноги - станут годным пристанищем. Мальчишка надеялся, что дело решится миром, но все три пары морских глаз смотрели на них с Катариной слишком настороженно.