Валерий Замулин - Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении»

• Название: Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении»
• Автор: Валерий Замулин
• Жанр: Прочая документальная литература

Почти полвека ПРОХОРОВКА оставалась одним из главных мифов Великой Отечественной войны – советская пропаганда культивировала легенду о «величайшем танковом сражении», в котором Красная Армия одержала безусловную победу над гитлеровцами. Реальность оказалась гораздо более горькой, чем парадная «генеральская правда». Автор этой книги стал первым, кто, основываясь не на идеологических мифах, а на архивных документах обеих сторон, рассказал о Прохоровском побоище без умолчаний и прикрас – о том, что 12 июля 1943 года на южном фасе Курской дуги имело место не «встречное танковое сражение», как утверждали советские историки и маршальские мемуары, а самоубийственная лобовая атака на подготовленную оборону противника; о плохой организации контрудара 5-й гвардейской танковой армии и чудовищных потерях, понесенных нашими танкистами (в пять раз больше немецких!); о том, какая цена на самом деле заплачена за триумф Красной Армии на Курской дуге и за Великую Победу…

---

Танковая бригада, занимающая круговую оборону севернее выс. 258.5, находится под чрезвычайно сильным огнем противника, который ведется из ур. Толстое. Там, в лесу, якобы должны скрываться 50 вражеских танков. Гренадерский полк занимает позицию на севере и северо-западе от Калиновки, а также в логе Кубасовский. Занятый до 22.00 в атаке северо-западного направления, разведывательный батальон по дороге на село Круглик взял выс. 247.0. 25 вражеских танков с позиций в логе Кубасовский вновь были стянуты на прежние позиции в селе Круглик. Таким образом, проезд по большой дороге противником был блокирован. Уже сейчас понятно, что завтра 3-я тд с положением на дуге р. Пена одна не справится » [166] .

Офицер, готовивший журнал боевых действий 48-го тк, отмечает, что перед постановкой задач корпусу командующий 4-й ТА колебался. Передним было два варианта: первый – продолжить наступление на Пене, с целью полного окружения и разгрома оборонявшихся здесь сил русских, второй – сменить «Великую Германию» 3-й тд и предпринять решительную атаку войсками Хёйернляйна и Вестховена на выс. 244.8, а затем далее вдоль шоссе к Псёлу. Оценка шла, вероятно, по принципу «что важнее»: или ликвидация угрозы со стороны войскА.Л. Гетмана, или прорыв к Псёлу. Причем в последнем случае Гот должен был учесть и такой важный момент, как способность 3-й тд самостоятельно прикрыть левый фланг корпуса.

Переговоры Гота вечером 10 июля с Кнобельсдорфом были не из приятных. Командир корпуса честно делился с ним своими впечатлениями о тяжелом дневном бое и без прикрас рассказывал о стойкости русских и их напоре в ходе многократных атак по всему фронту корпуса. При этом он не стал скрывать своих мрачных мыслей относительно событий следующего дня. Как вспоминал начальник штаба 4-й ТА генерал Ф. Фангор: «Учитывая ширину по фронту, на которую уже были растянуты его соединения, генерал фон Кнобельсдорф не верил, что сможет удержать эту полосу 11 июля теми силами, которые были в его распоряжении. Учитывая общую обстановку, генерал Гот был вынужден согласиться с ним. Боевая группа 255-й пд была снята с полосы 52-го корпуса, а 57-й дивизии пришлось расширить свою полосу обороны. Против применения боевой группы дивизии в полосе 48-го тк возражения высказывались с самого начала. Теперь части 255-й пд были переброшены, чтобы прикрыть левый фланг этого корпуса южнее реки Пены. Поэтому 332-я пд смогла перегруппировать свои оставшиеся части на север от реки и в свою очередь оказать поддержку 3-й тд, которую генерал фон Кнобельсдорф смог использовать для укрепления фронта на северном участке. Генерал Гот прекрасно понимал, что идет на известный риск, так сильно растягивая по фронту полосу 57-й дивизии. Однако русские, противостоящие 52-му корпусу (40-я А. – В.З. ), до этого не показывали намерения наступать. И генерал Гот верил, что может использовать этот шанс. Оказалось, что он был прав» [167] .

Действительно, интуиция старого солдата не подвела командующего 4-й ТА. Но его уверенность базировалась и на трезвом расчете. Анализируя действия Н.Ф. Ватутина, Гот не раз пытался понять, как бы он сам решал стоящие перед командующим Воронежским фронтом проблемы. Внимательно изучая данные разведки о систематическом подходе значительных резервов, которые сосредоточиваются в основном под Прохоровкой – в наиболее удобном для ввода в бой районе, он решил: получив сильное подкрепление, советское командование не будет распылять силы и перебрасывать часть их на левый фланг его армии (даже если и будет – это все равно не скрыть), а попытается ударить одним мощным кулаком. Одновременно на Пене будет сковывать его силы активной обороной. Основываясь на такой оценке ситуации, Гот и согласился усилить 48-й тк, чтобы быстрее покончить с группировкой на Пенской дуге и как можно скорее развернуть хоть какую-то его часть на Прохоровку.

После доклада Кнобельсдорфа о том, что в бригаде Декера осталось в строю меньше двух десятков машин и в 3-й тд положение не лучше, Г. Гот решил, что в этой ситуации разбрасываться не стоит и начатое дело необходимо довести до конца. Поэтому задача для 48-го тк на 11 июля осталась прежней: уничтожить группировку в излучине Пены и отбросить русских как можно дальше на запад.

«Командующий армией решается… 332-я пд 52-го ак, как и запланировано, будет наступать у Раково – Завидовки и нанесет встречный удар (наступающей с севера «ВГ». – В.З.).

В соответствии с этим в 22.45 выходят приказы согласно телефонограмме о предварительной ориентировке: 3-я тд и «Великая Германия» нанесут удар в южном направлении по выс. 243.8. Выступление – в 07.00. 11-я тд – удар по высоте 244.3 и по возвышенностям южнее Орловки. Интенсивная разведка у р. Псёл в районе Ильинский – Шипи. Выступление после основательной артиллерийской подготовки в 09.00» [168] .

Сразу после получения приказа командование 11-й тд направило в штаб корпуса донесение, в котором предупредило: так как дивизия на этом направлении будет вынуждена наступать самостоятельно, соседей на флангах не будет, а на высотах перед ее фронтом зарыты 40–50 русских танков, крайне необходима поддержка с воздуха и артсредствами. В противном случае наступление обречено на провал. Кнобельсдорф согласился с этими доводами и обещал помочь.

«22.45. Корпус попросил поддержки с воздуха у 8-го авиационного корпуса:

1) С 06.45 до 07.00 – район севернее Березовки. Последние бомбовые удары в 06.00.

2) До 09.00 – мощная атака на высоты 244.3 и 244.8, по возможности в 07.45 – удар по цели. Последний бомбовый удар в 09.00.

122-е артиллерийское командование получило приказ вести сильный беспокоящий огонь по участку: леса, юго-восточнее и западнее высоты 258.5, а также по Березовке. Для завтрашней атаки артиллерия корпуса должна будет разделиться таким образом, чтобы обеспечить равномерную поддержку в обоих направлениях атаки» [169] .

Данные о состоянии парка бронетехники 48-го тк к исходу 10 июля указаны в таблице № 2 . Судя по документам, к этому моменту корпус располагал 181 боеспособным танком всех типов, в том числе Т-2, командирские и огнеметные, кроме Т-5. Количество исправных штурмовых орудий известны только в двух дивизиях: в 11-й тд – 24 единицы и в 3-й тд – только 2.

О положении в «Великой Германии» есть данные лишь на 24.00 11 июля, в это время боеспособными числилось 26 установок.

До конца не ясна ситуация в бригаде Декера. В полку дивизии Хёйернляйна на 24.00 10 июля находился 71 танк, в том числе 3 Т-2, 8Т-3, 36Т-4,10«тигров», 1 командирский танк и 13огнеметных. Данные о состоянии «пантер» разнятся. Так, в журнале боевых действий за 10 июля после занятия выс. 258.5 отмечается:

«19.45…Положение с танками в дивизии «Великая Германия», принимая во внимание тяжелые бои, сильно ухудшилось. В полной боеготовности находятся лишь 6 «пантер», 3 «тигра» и еще около 11 танков типа III и IV» [170] .

В то же время в приложении к отчетной карте группы армий «Юг» за 9, 10 и 11 июля 1943 г. число боеспособных танков в обоих батальонах 39-го тп неизменно – 16 машин [171] . Учитывая высокие боевые качества Т-5, ремонтники могли сосредоточить усилия в основном на этих танках и в течение вечера и ночи на 11 июля восстановить 10 «пантер». Поэтому к утру 11 июля 16 машин вполне могли быть боеспособны. Вызывает недоверие лишь то, что, несмотря на тяжелые бои, в строю находится одно и то же количество танков. При отсутствии точной информации будем ориентироваться на число – не более 16 танков.

Если не вдаваться в детали, то утром в 48-м тк находилось не более 249 бронеединиц, в том числе 197 танков и 52 штурмовых орудия. Из этого числа 87 танков и 26 штурмовых орудий имела дивизия «Великая Германия», 32 танка и 2 штурмовых орудия – 3-я тд. Следовательно, в дивизии, готовившейся нанести удар по левому флангу группы А.Л. Гетмана, оказалось сосредоточено 60,4 % танков и 53,8 % штурмовых орудий от находившихся в строю в корпусе. Напомню, что часть танков и штурмовых орудий «Великой Германии» поддерживала гренадерский полк на участке Калиновка – Круглик и какое-то число находилось в составе разведбатальона у выс. 247.0. Имел в своем составе бронетехнику и разведотряд 3-й тд, также действовавший перед фронтом 10-го тки 67-й гв. сд. Сколько находилось бронетехники в перечисленных частях и подразделениях, неизвестно. Но, учитывая значение, которое придавал Кнобельсдорф скорейшему окружению на Пене, наверняка немного. Хотя в той ситуации каждый танку противника был на счету.

H.Ф. Ватутин возлагал большие надежды на контрудар 12 июля, поэтому все события за двое суток до его проведения оценивал, главным образом, с точки зрения их влияния на его подготовку. Он стремился нанести максимально мощный удар, поэтому старался не распылять ударные группировки и под Прохоровкой, и на обоянском направлении. Параллельно с выработкой плана контрудара и сосредоточением войск, для командующего фронтом было важно решить две проблемы. Во-первых, удержать немцев по всему фронту на прежних рубежах. Во-вторых, выполнить это необходимо соединениями, уже введенными в бой, чтобы не тратить свежие части. И для этого он делал все от него зависящее, даже порою «пережимал», как это случилось со 2-м гв. Ттк.