Дороти Сэйерс - С уликами в зубах [In the Teeth of the Evidence]

• Название: С уликами в зубах [In the Teeth of the Evidence]
• Автор: Дороти Сэйерс
• Жанр: Классический детектив

---

Затем были исследованы записи в приёмной книге дантиста.

В ней пациент фигурировал как «мистер Уильямс — 5:30», а записанный адрес поместил мистера Уильямса в небольшой отель в Блумзбери. Менеджер отеля сказал, что мистер Уильямс оставался там в течение недели. Он не дал никакого предыдущего адреса, только «Аделаида», и упомянул, что повторно посещает Англию впервые после двадцати лет отсутствия и что у него нет никаких друзей в Лондоне. К сожалению, его нельзя допросить. Приблизительно в половине одиннадцатого предыдущим вечером пришёл посыльный, принёс его документы, чтобы оплатить счет и взять багаж. Никакого другого адреса для пересылки почты он не оставил. Это не был районный посыльный, а человек в фетровой шляпе и тяжёлом тёмном пальто. Ночной портье не разглядел его лица, поскольку в холле горела только одна лампа. Он попросил поторопиться, поскольку мистер Уильямс хотел сесть на бот-трейн[5] из Ватерлоо. Запрос в билетной кассе показал, что мистер Уильямс действительно ехал в этом поезде с билетом до Парижа. Билет был взят той же ночью. Таким образом, мистер Уильямс растворился в пространстве, и даже если бы они смогли проследить его, казалось маловероятным, что он мог пролить много света на настроение мистера Прендергаста непосредственно перед трагедией. Вначале показалось немного странным, что мистеру Уильямсу из Аделаиды, остановившемуся в Блумзбери, пришлось поехать в Уимблдон, чтобы подлечить зубы, но наиболее правдоподобным было следующее простое объяснение: одинокий Уильямс познакомился с Прендергастом в кафе или похожем месте, и случайное упоминание о проблемах с зубами привело к решению, сулящему взаимную выгоду. После этого, казалось, коронеру ничего не оставалось, как вынести вердикт о смерти в результате несчастного случая, а вдове послать запрос в страховую компанию, когда доктор Мэггс опрокинул всю эту стройную конструкцию, объявив, что обнаружил в теле следы большой инъекции скополамина, и чтó теперь прикажете делать? Инспектор, услышав такое, довольно бессердечно заметил, что не удивлён. Он полагал, что если когда-либо у кого-нибудь и было моральное оправдание самоубийству, то это был муж миссис Прендергаст. Он подумал, что желательно произвести осторожный поиск в зарослях опалённых лавров, окружающих гараж мистера Прендергаста. Лорд Уимзи согласился, но высказал убеждение, что шприц найден не будет.

Лорд Уимзи оказался полностью неправ. Шприц был найден на следующий день в месте, предполагающем, что он был выброшен из гаража после использования. На нём были обнаружены следы яда. «Это — медленный препарат, — заметил доктор Мэггс. — Без сомнения, он воткнул в себя шприц, выбросил его, надеясь, что его никогда не будут искать, а затем, прежде, чем потерял сознание, забрался в автомобиль и поджёг всё это. Довольно неуклюжий способ».

— Чертовски изобретательный способ, — возразил Уимзи. — Так или иначе, я не верю в этот шприц. — Он позвонил своему дантисту. — Лэмпло, старая кляча, — сказал он, — я хочу, чтобы ты для меня кое-что сделал. Хочу, чтобы ты ещё разок пробежался по этим зубам. Нет, не моим зубам, Прендергаста.

— О, чёрт побери! — тревожно произнёс мистер Лэмпло.

 — Очень сожалею, но хочу чтобы это был именно ты, — сказал его светлость.

Тело все ещё не было погребено. Мистер Лэмпло, сильно ворча, приехал в Уимблдон вместе с Уимзи и вновь прошёл через неприятную процедуру. На сей раз он начал с левой стороны.

— Левая нижняя семёрка и пятёрка — амальгамы. Огонь их немного повредил, но в целом они в порядке. Верхние четвёрка и пятёрка — противные зубы, всегда портятся первыми, — пломба кажется сделанной небрежно, не то, что я называю хорошей работой; кажется, задет и соседний зуб, но, возможно, это, результат огня. Левый верхний клык, пломба, литой фарфор на передней стороне.

— Секундочку, — сказал Уимзи. — В записке Мэггса говорится про плавленый фарфор. Речь об одном и том же?

— Нет. Другая технология. Ну, может, это и плавленый фарфор, трудно разглядеть. Я бы сказал, что литой, — но всё может быть.

— Давайте проверим это по журналу. Жаль, что Мэггс не проставил дату, кто знает, сколько мне придётся листать назад, и я не разбираю каракулей этого парня или его сокращений с прочерками.

— Вам не следует возвращаться слишком далеко, если это литьё. Материал был впервые получен только в 1928, из Америки. Тогда с ним был связан настоящий бум, но по некоторым причинам он здесь не привился. Однако некоторые его используют.

— О, тогда это не литьё, — сказал Уимзи. — Здесь нет ничего о клыке до 28 года. Давайте убедимся: 27, 26, 25, 24, 23. Вот что-то про клык.

— Именно то, — сказал Лэмпло, подойдя, чтобы взглянуть ему через плечо. Плавленый фарфор. Тогда я, должно быть, неправ. Легко проверить, вынув пломбу. Разное зерно, а также способ установки.

— Насколько отличаются?

— Ну, — сказал мистер Лэмпло, — бывает плавленый, понимаешь…

— И бывает литой. Это я уже понял. Вперёд, вынимай её.

— Как следует не получится, во всяком случае не здесь.

— Тогда забирай его домой и сделай всё там. Разве ты не понимаешь, Лэмпло, насколько это важно? Если это литой фарфор или неважно, как он называется, эту пломбу не могли поставить в 1923 году. А если её позднее вынимали, тогда это сделал, должно быть, другой дантист. И он, возможно, ставил и другие штуки, и в этом случае, эти пломбы должны быть там, а их нет. Разве ты не понимаешь?

— Я вижу, что ты слишком взволнован, — сказал мистер Лэмпло. — Всё, что я могу заявить, это то, что отказываюсь везти этого типа в мою операционную. На Харли-Стрит трупы не популярны.

В конце концов, тело было перемещено в стоматологическое отделение местной больницы с разрешения администрации. Здесь мистер Лэмпло, которому помогал штатный эксперт-дантист, доктор Мэггс и полиция, осторожно извлёк пломбу из клыка.

— Если это, — торжествующе заявил он, — не литой фарфор, я вырву собственные зубы без анестезии и проглочу. А что вы скажете, Бентон?

Дантист из больницы согласился. Мистер Лэмпло, который внезапно проявил живой интерес к проблеме, кивнул, и осторожно вставил зонд между верхними четвёркой и пятёркой около соседствующих пломб.

— Подойдите и взгляните на это, Бентон. С учётом воздействия огня и всей этой дряни, разве вам не кажется, что это очень недавняя пломба? Там, в точке контакта. Кажется, что сделана вчера. А здесь, секундочку! Куда приходит нижняя челюсть? Поднимите её. Дайте-ка мне немного копирки. Смотрите, какой здесь прикус, когда восьмёрка давит вниз. Эта пломба слишком выступает, чтобы можно было нормально жевать. Уимзи, когда эта нижняя правая восьмёрка была запломбирована?

— Два года назад, — сказал Уимзи.

— Это невозможно, — одновременно заявили оба дантиста, и мистер Бентон добавил:

— Если вы уберёте всю эту грязь, то увидите, что пломба новая. Ею ещё не кусали, я бы сказал. Послушайте, мистер Лэмпло, здесь что-то странное.

— Странное? Именно так, должен сказать. Вчера во время осмотра мне это и в голову не пришло, но посмотрите на эту старую дыру здесь сбоку. Почему её не запломбировали, когда вся другая работа была сделана? Теперь, когда я протёр, это чётко видно. У вас есть длинный зонд? Довольно глубокая и, должно быть, причиняла беспокойство. Инспектор, я хотел бы извлечь некоторые из этих пломб. Не возражаете?

— Действуйте, — сказал инспектор. — У нас много свидетелей.

Пока мистер Бентон поддерживал ужасного пациента, мистер Лэмпло, работая бормашиной, быстро высверлил пломбу из одного из задних коренных зубов, и, взглянув на неё, произнёс: «Черт возьми!», а это, как отметил лорд Питер, только показывает, чтó именно имеет в виду дантист, произнося «Ага!»

— Посмотрим четвёрку и пятёрку, — предложил мистер Бентон.

— Или семёрку, — вмешался его коллега.

— Придержите-ка, джентльмены, — запротестовал инспектор, — не портите весь экземпляр.

Не слушая его, мистер Лэмпло продолжал самозабвенно сверлить. Когда была вынута ещё одна пломба, мистер Лэмпло вновь сказал: «Черт возьми!».

— Всё в порядке, — сказал, усмехаясь, Уимзи. — Можете оформлять ордер, инспектор.

— А в чём, собственно, дело, милорд?

— Убийство, — сказал Уимзи.

— Но почему? — удивился инспектор. — Эти господа подразумевают, что у мистера Прендергаста появился новый дантист, который отравил ему зубы?

Нет, — сказал мистер Лэмпло, — по крайней мере, не то, что вы подразумеваете под отравлением. Но я никогда в жизни не видел такой работы. Смотрите, в двух местах этот тип даже не потрудился вообще снять омертвевшую ткань. Он только рассверлил дупло и вновь заделал его тяп-ляп. Почему у этого парня не развилась гранулёма, я не понимаю.

— Возможно, — предположил Уимзи, — пломбы были вставлены совсем недавно. — Алло! А там что?