Джеймс Джексон - Кровавые скалы

• Название: Кровавые скалы
• Автор: Джеймс Джексон
• Издательство: АСТ, Астрель, ВКТ
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-056607-5, 978-5-271-34399-5, 978-5-226-03921-8

1565 год.

Рыцари ордена госпитальеров, укрепившиеся на острове Мальта, пытаются противостоять многотысячным силам турок, посланных султаном Сулейманом Великолепным.

Пока им это удается, мечтам султана о господстве в Средиземноморье не суждено сбыться.

Но Сулейман хитер, жесток и упрям, он намерен стереть из памяти людей даже само название рыцарского ордена.

Так начинается история осады Мальты — и история отчаянно смелого англичанина Кристиана Гарди, волей случая оказавшегося среди осажденных госпитальеров.

Защитники острова считают Кристиана чужим — но, возможно, именно ему придется переломить ход войны…

---

На рассвете субботнего дня 18 августа 1565 года, на девяносто первые сутки осады турки предприняли сокрушительную атаку Сенглеа. Таких сражений до сих пор не было. На поредевшие ряды защитников бросались целые орды айяларов и янычар, пехотинцев и оставшихся без лошадей сипахов. На сей раз не ожидалось ни перелома в ходе сражения по вине христианской конницы, ни желанной передышки, позволившей уничтожать по отдельности очаги сопротивления. Решающие моменты битвы редко давались легко и малой кровью.

Но атака была лишь отвлекающим маневром. С целью оттянуть основные силы ордена от Биргу, где намечался главный удар, турки успели завершить подготовку к подрыву Кастильского бастиона. Тоннель был прорыт достаточно глубоко, и по узкому проходу непрерывно сновали носильщики, доставляя бочки с порохом в самые недра. Стеклянные фонари мерцали в проходе, отбрасывая тени и освещая блестящие от пота спины турок. Подрывники имели все основания опасаться за жизнь, стремились поскорее завершить нелегкую работу — подготовить взрыв, который разнесет на части укрепления, разобьет последний щит рыцарей.

Снова обвал. С грохотом рухнул потолок прорытого в скале тоннеля. Но потолок обвалился не сам по себе — неизвестно откуда возникший Юбер, кинжалом перерезав глотку турецкому подрывнику, тут же бросился к следующей жертве. Раздались предостерегающие крики убегавших и тех, кто желал расправиться с противником, проникшим в их ряды.

Послушник стремительным рывком достиг съежившегося от страха носильщика и всадил клинок ему в глаз. Он не позволял себе медлить, чтобы ужас содеянного не успел приковать его к месту. Ничто не могло быть благороднее. Юбер мечтал убивать врагов, и теперь, не видя ничего перед собой, он пробирался по жуткому подземному лабиринту с единственной целью — отыскать и вырезать язычников. Сарацины, предчувствуя недоброе, разбегались. На стороне Юбера был сам Бог, а вместе с ним осознание праведности содеянного и преимущество внезапности. Прежний послушник, некогда жизнерадостный и добродушный юноша исчез. Жизнь в условиях осады перековала его. Теперь Юбер сражался наравне с остальными, переносил те же невзгоды и явился сюда, чтобы уберечь Кастильский бастион.

Оброненный кем-то фонарь осветил часть подземного прохода. На дальнем конце тоннеля показалось нечто, напоминавшее с виду пещеру. Эта ниша была сплошь уставлена пороховыми бочками. Юбер прищурился — полумрак мог быть обманчив. И тут различил фигуры: съежившись, люди удирали, словно спугнутые тараканы. Он разобрал и кое-что, доселе невиданное. Турки спасались бегством, стараясь убраться во что бы то ни стало. Послушнику вдруг все слало ясно. Он должен был предвидеть, что все уже кончено, должен быть знать, что спасения нет. Прямо перед ним по узенькой дорожке пороха, шипя, ползло пламя. Дорожка вела прямиком к бочкам. Господь придаст ему силы погибнуть достойно. Господь сохранит его орден и веру. Да поможет Всевышний его друзьям. Послушник бросился вперед, пытаясь потушить трепетавшую гибельным огнем пороховую дорожку.

Глава 16

Неимоверной силы взрыв сотряс Кастильский бастион, разбросав солдат и обрушив стены. Известняковые глыбы градом ринулись вниз; на добрых тысячу футов в небо взметнулся черный столб порохового дыма. Когда мгла над руинами рассеялась, в стене зияла огромная брешь. Для этого и готовил силы адмирал Пиали, этого момента дожидалось войско Мустафы-паши, потому турки и затеяли маневр со штурмом Сенглеа. Османское войско спускалось с холмов.

В Биргу христиане спешно покидали лазарет. Больные и раненые, кто на самодельных костылях, кто прихрамывая, цепляясь ногами за распустившиеся повязки, устремились навстречу беде. Дикий парад. Никто не желал умирать на подстилках, безмолвно и трусливо созерцать, как язычники ворвутся во внутренний двор цитадели. Каждый стремился исполнить священный долг перед орденом, и если погибнуть, то достойно, во имя Господа и веры. Отчаявшиеся люди отчаянных времен. Сжимая копья и мечи, они взялись за дело.

Неподалеку от понтонного моста Гарди пересчитывал своих солдат для отправки в Сенглеа. Их слишком мало, от прежнего войска осталась лишь жалкая горстка. Тех, с кем он громил турецкие пушки, уже не было в живых. Те, кто впервые шел с ним в Сенглеа и поверг в бегство корсаров, тоже погибли. Те, с кем он сооружал баррикаду в Биргу, пали. Сильных и ловких сменили немощные и неповоротливые.

Кристиан тронул за плечо Люку:

— На обращенных к берегу стенах с пращой делать нечего.

— Люка всегда там, где сражаются, сеньор.

— У тебя нет ни меча, ни щита, ни доспехов. Не спорь со мной хоть на этот раз.

— Я перекрещусь.

— Слова мои тебе невдомек. Надо было оставить тебя в Сент-Анджело, прежде чем взорвать подъемный мост.

Мальчик улыбнулся:

— Мы будем сражаться вместе, сеньор.

— Как знать, быть может, вместе и погибнем.

Они обнялись, и Люка, взобравшись на доски, последовал за солдатами. Теперь, кроме бремени грехов, сражений и взрослой жизни, Кристиан взвалил на плечи еще и мальчугана. Больно, точно иглой, кольнула совесть. Нельзя было брать Люку в Биргу, нельзя было лишать его жизни на берегу, где он выкапывал из песка моллюсков и подстреливал чаек. А теперь Люка стал ему братом и сыном, следовал за ним повсюду, словно тень, и рвался в бой. Мальчик ушел вперед.

— Принимаешь добровольцев в пехоту?

В хвосте колонны появилась Мария. На ней были короткий кожаный камзол, красно-белый плащ, а в руке турецкая аркебуза.

Взяв лицо Марии в ладони, Кристиан наклонился поцеловать ее.

— Скольких я уже потерял…

— Может, нам суждено потерять все на свете.

— Юбер лежит там, погребенный под дымящимися развалинами Кастильского бастиона. Люка, словно безумный, лезет грудью на турецкие пушки, мавр погиб от меча неизвестного убийцы. Неужели меня покинут все, кого я люблю?

— Если меня и страшит смерть, то только вдали от тебя.

— Когда-то я не сумел спасти мать и сестер. А если не спасу и жену?

— Кристиан, даже увечные и те не остались в стороне. Это и мой долг. Я готова идти в бой.

— Милая моя Мария! Решила расстаться со снадобьями и припарками?

Пригладив ей волосы, Гарди выбрал из кучи доспехов морион и надел его на голову возлюбленной.

— Конечно, корона нашей любви могла бы выглядеть и получше.

— Лучше этой сейчас не найти, Кристиан.

— Я верил, что серебряного крестика будет достаточно.

— Вперед, командир! Пора в бой!

Искать войну не пришлось. Южная оконечность полуострова Сенглеа исторгала серное дыхание битвы, там метались и вопили люди, падали и погибали. Размахивая мечом, Гарди повел свой отряд в самое пекло сражения. По пути они разбили один из клиньев турецкой атаки и обнаружили второй, вновь захватили плацдарм и увидели неподалеку знамя с полумесяцем. Вокруг царили шум и неразбериха, но даже в этом хаосе нетрудно было заметить, что защита христиан смята.

— Кристиан, надо отходить. Позиций не удержать.

— Тем более нельзя отходить.

— Они вот-вот сомкнут клещи, и мы окажемся в западне.

— Тем хуже для западни.

Но этому солдату не суждено было угодить в нее. Мушкетная пуля ударила в нижнюю челюсть и вышла через затылок. С круглым щитом в левой руке, отразив удар турецкой сабли, Гарди тут же вспорол брюхо нападавшему. Он заставит врага немного помучиться, насладится агонией умирающего. Лишь состоятельным противникам дарован скорый конец, тем, кто носит драгоценные украшения и золотые амулеты, которые можно тут же снять.

Перед Гарди возник айялар с остекленевшим взором. Старый знакомый. Кристиан присел и взмахнул мечом. Потеряв равновесие, фанатик упал прямо на клинок англичанина. Другие сарацины не заставили себя ждать.

— Быстрее! Сомкнуть щиты и вперед!

Едва смолкла команда Гарди, сталь столкнулась с кожей и христиане навалились на турок. Айялары бросились контратаковать, отчаянно пытаясь смять возникшую перед ними подвижную стену. Но с ними быстро разделались, и призыв к Аллаху навеки замер на их устах.

— Там подходят новые, Кристиан!

— Им тоже достанется. Следите за флангами!

— Их слишком много.

— Возьмем проворством. Будем биться, пока стяг с полумесяцем не проткнет наши сердца.

Упал еще один христианин, его грудь была разрублена топором янычара. Но и убийца тут же рухнул навзничь с рассеченной головой. Гарди мельком взглянул на Марию. Она перезаряжала аркебузу: сначала подсыпала пороху в ствол, вогнала пулю и приладила запал. Ее хладнокровие в гуще схватки поразило Кристиана, и он с ужасом представил, что в любую минуту может потерять ее. Здесь не место для влюбленных, не место для супруги.

Христиан смыло со стен полуразрушенного бастиона, как гальку волной. Османы были уверены в себе, и не зря. Исход сражения не вызывал у них сомнений. Так исполнилась предначертанная Господня воля, которая читалась в глазах загнанных в угол защитников, угадывалась в слабеющей с каждой минутой обороне — одни, побросав оружие, спасались бегством, другие покорно подставляли себя под удар кривой турецкой сабли. Так или иначе, оборонявшиеся были обречены на гибель.