Кирилл Шелестов - Побег

• Название: Побег
• Автор: Кирилл Шелестов
• Издательство: «Захаров»
• Жанр: Детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-8159-0854-3

Являясь самостоятельным произведением, новая книга Кирилла Шелестова продолжает историю, начавшуюся в романе «Укротитель кроликов», увлекая читателя стремительными поворотами сюжета, живописностью знакомых образов и все тем же убийственным сарказмом. В отличие от предыдущих романов — «Укротитель кроликов», «Пасьянс на красной масти», «Жажда смерти» — действие перемещается в Москву и на авансцену выходят новые, но хорошо знакомые нам из новейшей истории России персонажи. Автор в очередной раз заставляет поверить: честь, любовь, преданность, просто человеческое отношение друг к другу прорастают даже сквозь бетон нашей сегодняшней жизни «по понятиям». И оставляют надежду...

---

— Нам нужно повидать родственника, — вежливо сказал я.

— Пожалуйста, — весело отозвался доктор, насыпая в чашку сахар из узкой пробирки для анализов и размешивая все тем же скальпелем. — Все родственники в палатах. Как фамилия?

— Сырцов, — ответил я негромко.

Шутливость мигом слетела с лица доктора. Он даже перестал орудовать скальпелем в чашке.

— С Сырцовым, ребята, я вам не помощник, — торопливо проговорил он. — Там дальше по коридору милиция сидит, с ней и надо договариваться. Она решает, кого к нему пускать, а кого нет.

— При чем тут милиция? — подал голос из-за моего плеча Гоша. — Мы с тобой как с человеком разговариваем, а ты сразу за ментов прячешься.

— Даже не просите, бесполезно, — доктор вскинул руки, сдаваясь. — Что-нибудь другое — я с радостью. А это, извините, не в моей компетенции.

Я подошел поближе и положил перед ним пять стодолларовых банкнот.

— Нам буквально на минутку, — мягко сказал я. — Он будет очень рад.

В живых глазах доктора мелькнул интерес. Он некоторое время, колеблясь, смотрел на деньги, не притрагиваясь к ним руками.

— Простите, это что? — наконец осведомился он.

— Доллары, не видишь, что ли? — нелюбезно отозвался Гоша.

— Не вижу, — вздохнул доктор. — Практически ничего не вижу.

Я понял его намек и добавил еще три купюры.

— Вы хотите, чтобы я потерял работу за восемьсот долларов? — с укором уточнил он. — Я только в институте семь лет учился. Получается, по сто пятнадцать долларов за курс, даже меньше. Это несерьезно.

Я молча выложил еще три банкноты. Он задумчиво вытянул трубочкой губы.

— Даже не знаю, — сокрушенно признался он. — И хочется взять, да как-то мало.

Шокированный его бесстыдством, Гоша не выдержал. Ему было жаль денег, к тому же он всегда предпочитал силовые методы коммерческим.

— Тебя что, за семь лет в институте не научили, что взятка унижает достоинство человека? — с нажимом осведомился Гоша.

— А я вам и не предлагаю, — обиженно парировал доктор.

Он собрал деньги и засунул их в брюки.

— Вы собираетесь его убить? — спросил он деловито.

— Нет, конечно! — воскликнул я, пораженный. — С чего вы взяли?

— А что еще можно сделать с человеком за минуту? — пожал он плечами. — Что у вас там, в кармане? Пистолет?

— Я не ношу оружия, — ответил я, распахивая халат и хлопая себя по бокам, как делают при обыске.

— Значит, со мной пойдете вы, — решил он. — А ваш коллега пусть остается здесь.

— Я лучше в коридоре подожду, — с готовностью подхватил Гоша, который явно не рвался в бой и потому предложение доктора воспринял с явным облегчением. — Тылы вам прикрою, прослежу, чтобы с другой стороны не напали.

Я бросил на него уничижительный взгляд, который он предпочел не заметить. Доктор снял с вешалки белый медицинский колпак, водрузил мне на голову и поправил на моей груди стетоскоп.

— Если поднимется шум, то я скажу, что вы меня захватили в заложники, — предупредил он меня уже в дверях. — И вынудили вам помогать, угрожая оружием.

— У меня нет оружия, — напомнил я.

— Но я же не знал об этом, — возразил он. — А вы воспользовались моей доверчивостью.

2

К палате Сырцова я подходил с сильно бьющимся сердцем, однако виду старался не подавать, чтобы не расхолаживать доктора, который и без того семенил рядом, отчаянно труся. Когда мы шагнули в прихожую, омоновцы лениво повернулись в нашу сторону. Доктор с озабоченным видом буркнул короткое приветствие. Я тоже поздоровался.

— А это кто? — спросил один из омоновцев, сидевший возле двери в палату.

— Где? — с любопытством спросил доктор, близоруко щурясь на экран небольшого монитора на столе.

— С вами кто, я спрашиваю? — омоновец показал на меня.

Брови доктора полезли наверх.

— Как это кто? Да это же главный хирург из железнодорожной больницы. Он на операции присутствовал. Его сегодня специально вызвали для консультации.

— А почему нас не предупредили? — недовольно спросил другой омоновец.

— А вот это не ко мне вопрос, — развел руками доктор. — Вы у своего начальства узнавайте. Мне, например, с утра заведующий отделением позвонил, попросил встретить и провести в палату. А что у вас там творится, я понятия не имею!

Намек на нерасторопность милицейского начальства омоновцу не понравился. Он подвигал челюстями и не спеша поднялся с места. Теперь, когда он с автоматом наперевес возвышался над безоружным доктором, сразу стало ясно, что с критикой доктор погорячился.

— Мы не можем его пропустить, — внушительно проговорил омоновец. — У нас не было распоряжения.

— Почему не было?! — занервничал доктор, глядя на него снизу вверх и часто моргая. — А где же оно? Куда вы его дели? У меня есть, а у вас — нет! Абсурд какой-то. Я еще спрашивал утром, надо ли ему пропуск заказывать, а мне сказали, что если он со мной будет, то ничего не нужно.

— Это кто так сказал? — с угрозой поинтересо-вался второй омоновец. — Завотделением, что ли? Гляди, какой умный! У нас инструкция. Доступ в палату только по списку. Нету в списке, значит, до свидания!

— Ну, надо же, — с досадой проворчал я. — Сами же просили посмотреть пациента и не позаботились о формальностях. Издеваются они, что ли?

— Вот так в этой стране все и делается! — посетовал доктор. — В больницах ОМОН командует, врачей не пускают, — он закатил глаза и патетически поднял голос: — А ведь речь идет о жизни человека!

— Я сказал «нельзя»! — отрубил омоновец грубо. Его туповатое лицо покраснело: — У вас своя служба, а у нас — своя.

Мы уперлись в стену. Нажимать на них дальше было бесполезно и опасно. Они и так уже начинали раздражаться. Я тронул доктора за рукав.

— Бросьте, не спорьте, — проговорил я, утешая не то его, не то себя. — Как будто нам с вами больше всех надо! Передайте коллегам, пусть режут. А что еще остается? Как тут диагностировать в таких условиях?

— Обе ноги резать? — переспросил доктор с таким видом, словно мое мнение было для него определяющим.

— Конечно, обе, — кивнул я сердито. — Надо купировать процесс. Только повыше берите. Примерно вот отсюда, — я чиркнул пальцем по бедру омоновца. Ничего, кроме этого, я не мог ему сделать. Он отпрыгнул в сторону, словно я его ущипнул.

— Не надо на мне показывать! — воскликнул он. — Примета плохая!

И тут из палаты донесся истошный рев.

— Кого резать?! — надрывался Сырцов. — Мне ноги отнимать?! — видимо, через приоткрытую дверь он слышал наши препирательства и испытал нервный шок. — Не позволю! Не смейте! Я немедленно требую главврача! Я не дам согласия на операцию!

Доктор в ужасе зажал себе руками рот и, не обращая больше внимания на омоновцев, метнулся в палату.

— Тише, тише! — кудахтал он. — Все в порядке! Вы не так поняли!

Воспользовавшись ситуацией, я кинулся следом. Оба омоновца вбежали за мной и сгрудились у входа, глядя, как доктор прыгает вокруг Сырцова, безуспешно пытаясь его утихомирить.

Сырцов, полуголый, беспомощный, в бинтах и зеленке, орал так, словно мы уже приступили к ампутации без наркоза. Его левая нога была на вытяжке. Плотно забинтованная, она высовывалась из-под одеяла, прикрепленная к специальному механизму. Правая рука, тоже в повязках до самого плеча, была закинута наверх. Двигаться он не мог, лишь отчаянно елозил головой по подушке и зверски таращил глаза.

— Я не разрешаю вам меня резать! Это мои ноги! Мои!

— Да никто не посягает на ваши ноги, — уговаривал его доктор. — Зачем они нам? Оставьте их себе, если вам так нужно. Вам вредно волноваться, больной. Разговор-то шел совсем о другом, вы просто не расслышали. Ведь правда, коллега? — многозначительно спросил он меня.

— Мы вообще не вас имели в виду, — заговорил я, выдвигаясь вперед, чтобы Сырцов мог меня разглядеть. — В этом отделении у меня есть еще один пациент, пожилой человек с гангреной. Там действительно не избежать хирургического вмешательства. А с вами мы будем пробовать консервативные методы лечения.

— Какие методы? — испуганно спросил он. Он все еще был в шоке и не узнавал меня. К тому же ему мешали, халат и колпак.

— Существуют разные варианты, — уклончиво ответил я, корча гримасы и подмигивая ему обоими глазами сразу. — Укрепляющие процедуры, физиотерапия, витамины, — от волнения я никак не мог вспомнить нужные медицинские термины и плел все подряд. — Глюкозу поколем в ягодицу или там в плечо. Бег на месте тоже помогает.

И тут, наконец, он меня узнал и замер. Его взгляд застыл, изможденное лицо сразу сделалось мертвенно-серым, небритый подбородок задрожал. Он издал еле слышный хлюпающий звук. Я испугался, что ему станет плохо, и тоже осекся. В палате неожиданно повисла пауза.

Почувствовав неладное, омоновцы за моей спиной завозились.