Алина Пуаро - Ships Life, или «Океаны нам по щиколотку!»

• Название: Ships Life, или «Океаны нам по щиколотку!»
• Автор: Алина Пуаро
• Жанр: Современные любовные романы

Вы когда-нибудь были на круизном лайнере? А хотели бы? А если вам всего 25 и вы вдруг оказываетесь на огромном белом корабле, ходящем по всем уголкам Европы? Молодо-зелено, все в новинку, сплошные приключения, все впопыхах и всем здорово весело.

Читайте, плачьте и смейтесь вместе с героями — каждый день новый порт, новая страна, новые встречи и новые расставанья. Попробуйте-ка не сойти с ума! А хуже всего — то, что все описанное произошло на самом деле…

---

— К сожалению нет. У древних греков были свои Боги, другие принципы и политический строй. Увы, даже и тот не сохранился.

— Как это? Разве у вас не демократия? Или мне так казалось…

— Настоящая демократия возможна только в городе с населением не более десяти тысяч человек. Поэтому в древней Греции, когда в Афинах численность становилась больше дозволенного, люди просто переселялись и основывали новые города. Об этом еще писал Аристотель. Он вообще был гением.

— Ну, сейчас сложно представить себе столицу с населением меньше пары миллионов. Хорошо. А религия? Так все изменилось с приходом христианства?

Молодого человека аж подбросило на сиденье:

— Да половину Греции разрушили христиане. Византия так ничего создать и не сумела, скопировать скопировали и назвали по-другому. Афродита стала Венерой, Арес Марсом. Смешно же! Акрополь и тот несколько веков ломали, пока, наконец, не приехали англичане и не растащили остатки.

— Как целого здания? И куда они эти куски дели?

— В Британском музее стоят. Юнеско постановило вернуть, но мы все так же ожидаем. Все пытаются копировать древних греков, а сами знать о них ничего не знают! Македония совсем с ума сошла — назвали аэропорт в честь Александра Македонского, и заявляют, что он был македонянином. Ведь это же уму не постижимо. Естественно Греция никогда не согласится после такого принять их в Евросоюз. Пусть сначала признают, что он был греком, а такой страны на тот момент и в помине не было. И эта пресловутая Македония испокон веку была греческой, как Константинополь, к примеру.

Алина пыталась сдержать расползающиеся в улыбке губы, уж очень Йорго был сейчас похож на разозлившегося петуха. Надулся, нахохлился, не подходи — заклюет! Девушка не могла удержаться, чтобы не поддразнить его слегка.

— Велика важность, какой стране он принадлежит? У нас вон вся царская фамилия на три четверти немцы, так что ж с того? Теперь не считать их русскими царями?

— Ты не понимаешь! У них полстраны говорят так, что ты их должна понимать. Они славяне! Откуда там взяться великому полководцу, который писал, говорил по-гречески? Ты думаешь в Александрийской библиотеке тексты были на каком языке написаны?

— В основном греческие, но были и египетские и французские и много чего. Теперь мы уже этого никогда не узнаем. Сгорело же все. Но даже если они это и утверждают, все же знают, что это не так. Неужели, аэропорт может стать причиной для не допуска их в Европу.

— И еще какой. Это оскорбление. И больше скажу, воровство!

Алина уже не сдерживая улыбку, с трудом утихомирила разошедшегося молодого человека. Девушка, не убирая радостного выражения с лица, с горечью подумала, как сильно она будет по нему скучать. О ком еще на этом корабле она могла поговорить о Александрийской библиотеке или создании Марселя? Автобус выпустил пассажиров в старом порту с тысячей и одной маленьких яхт, качающихся на поверхности голубой воды. Водное пространство по периметру окружали желтые и белые здания с оранжевыми крышами, на небе было ни облачка, отовсюду слышалась французская речь. Алину на секунду бросило в холодный пот, она торопливо сглотнула и взяла себя в руки. Этот день она не могла позволить своему прошлому безнадежно испортить. И все же эта страна для девушки была равносильна костру для пострадавшего в пожаре.

Молодой человек торжественно подвел ее к мемориальной доске чуть возвышающейся над землей, а точнее бетонным покрытием. Девушка глазам своим не поверила.

— Так значит, это правда?! Греки по-настоящему основали Марсель! Я думала, ты шутишь!

Молодой грек с видом фокусника молча развел руками. На лице было написано: «Я же говорил». Алине оставалось только покачать головой. Она старалась не обращать внимания на вывески и кафетерии, на названия улиц и банков, на одежду людей и жаргонные словечки, все то, что не так давно было ее родным, до мелочей знакомым, настоящим, а теперь таким болезненным прошлым. Девушка повела своего молодого человека в обменник на правах гида, потому что во Франции по-английски почти никто не говорил, и найти обменник без языка было не так-то просто. Евро у них как всегда не было.

— Давай тебе что-нибудь купим? — неожиданно предложил Йорго, когда дело первоочередной важности было сделано.

Алина никогда не имела ничего против шоппинга, но не в такой ситуации. Он же уезжал через несколько дней, так зачем было тратить на нее деньги? Для Алины его отьезд означал конец отношений, но молодой человек вел себя, как ни в чем не бывало.

— Спасибо, конечно. Но зачем?

— Затем, что девушкам положено делать подарки. — и не слушая больше возражений, он подтолкнул подругу в сторону ближайшего магазина.

Изначальное нежелание предаваться разгулу в покупках вылилось в целый ворох пакетов, когда они, наконец, проголодались и стали искать, где бы перекусить.

— Тома! — закричала Алина, завидев подругу на другом конце проспекта. Расстояние ее ничуть не смутило. — Вы куда?

— Мы есть! — также при помощи крика ответила ее руммейт. Кевон бешено замахал рукой в знак того, что они не против пообедать вчетвером. На том и порешили.

Девчонки, устроившись на террасе маленького французского ресторанчика с видом на старый порт, тут же отобрали у мужчин меню, и стали совещаться.

— Тут же один си-фуд? — с сомнением в голосе произнес молодой островитянин.

— Это как раз и замечательно!

— Если ты думаешь, что я стану есть какую-то студенистую кракозябру…

Но его подруга, подмигнув Алине, успокаивающе потрепала его по жестким мелким кудряшкам. Так как официант по-английски ничего не понимал, то Алина разошлась по полной программе:

— Два подноса с морепродуктами. Креветки, устрицы, ракушки, Сан-Жак и эти, которые как эскарго, но морские. Знаете, наверное. Биск из лангуста на всех. Гмм… если взять еще лобстера, то мы, пожалуй, лопнем? Ладно. Бутылку белого сухого и пока все.

— Ну, все. — тоскливо протянул Кевон. — наша песенка спета…

У грека тоже на лице, когда принесли их заказ, не отразилось ни малейшего энтузиазма. Два огромных двухэтажных подноса еле поместились на столе. Супам в маленьких мисочках пришлось довольствоваться углами, а сервировкам к первому блюду просто не нашлось места, так тертый сыр с маленькими прожаренными крутонами и сливками, ребята сразу высыпали в темно-оранжевый суп и отдали посуду официанту.

— Блин, у меня подруга тут живет недалеко. Хотела ей дозвониться и встретиться, а она трубку не берет. Обидно. Сколько мы в Марсель ходить будем?

— Да, по-моему мы тут до Кариб, и будем по одному маршруту шляться. Надо проверить. У меня где-то интенери ваяется дома, то есть в каюте.

— О! Отлично, тогда успею еще. А то я думала сегодня и все. Слушай, что-то как-то наши мальчики си-фуд не оценили. — Алина критически оглядела нетронутый поднос молодых людей и пустые тарелки из-под супа.

— Давай-ка открой ротик. Устричку за ма-а-му… — Томка отскребла ножом содержимое большой заросшей водорослями серой ракушки и на вилке протягивала своему молодому человеку. Кевон отодвинулся насколько позволяло расстояние до соседнего стола и вытянул шею, как страус, только в обратную сторону.

— Не буду есть. Отстань от меня. — чернокожий парень отмахивался от подруги, словно от нечистой силы. — Не уговаривай. Она же шевелится, как живая!

Алина хотела было его обрадовать тем, что она действительно живая, и что мертвой устрицой можно было страшно отравиться, но решила оставить такую ценную информацию для себя. Ей было даже интересно, получиться ли у Тамары заставить его проглотить хоть кусочек.

— Даже под страхом смерти…

Йорго пока снисходительно похвалил суп:

— Биск вообще ничего, но рыбу готовить умеют только в Греции.

— Откуда у вас рыба? Разве что морская, так она не очень-то. — пожала плечами Алина, одним глазом косясь на манипуляции Кевона. Пока у подруги выходило не очень успешно.

— Ты что?! У меня дома самая вкусная рыба в мире. Ее жарят целиком, например, ципуру, и потом снимают кожицу, вынимают хребет, а дымящееся белое мясо поливают лимоном. Тебе обязательно надо попробовать! Но это возможно лишь при условии, что ее только совсем недавно, буквально этим утром вынули из воды.

— Ты очень вкусно рассказываешь. — грустно улыбнулась она. — Может быть, когда-нибудь и попробую.

Но грек ее уже не слушал. Он продел пальцы сквозь прядь ее волос и смотрел, как они переливаются на солнце. Алина, не дыша, наблюдала за ним и снова и снова сожалела, что все хорошее так быстро заканчивается. Девушке не хотелось думать о том, что он уезжает так скоро и больше они уже никогда не увидятся, но и в то же время нельзя было совсем не думать, чтобы потом полностью оказаться неготовой к его отъезду. По молодому человеку не было заметно, чтобы его хоть на секунду занимали подобные мысли, и это только подхлестывало переживающую Алину. Она запуталась в клубке противоречий из, казавшихся, прощальными, подарков, его полнейшим равнодушием и игнорированию предстоящего расстояния, и все же непонятным и неприкрытым восхищением.