Анна Алмазная - Лоза Шерена

• Название: Лоза Шерена
• Автор: Анна Алмазная
• Жанр: Фэнтези

Плохо быть незаметным и никому не нужным. Оказывается, еще хуже - обладать способностями, которые нужны всем. И тогда весь мир старается наложить на тебя лапу. Ведь такой союзник настоящее сокровище, и уже совсем не важно, что союзник вовсе к подвигам не рвется и жаждет только одного - покоя.

---

    - Не видишь, не нравятся архану девки. Ты ему что-нибудь получше подыщи, посвежее, да смотри у меня, чтоб здорова была!

    Слуга молча поклонился, живо вскочил на ноги и скрылся за той же дверью в глубине залы.

    Вернулся он не один: следом шла, а вернее, плыла по ковру завернутая в полупрозрачную ткань фигурка.

    Упало под властной рукой слуги на землю покрывало, высвободило тугие, рыжие пряди. Вслед за ним мягкой волной лег на кроваво-красный ковер золотистый плащ, под которым оказалась расшитая серебром темная туника до середины бедер, что скорее открывала, чем скрывала слегка округлую фигурку и точеные, длинные ноги.

    Легкий толчок в спину, и девка пошатнулась, упав Арману на колени.

    - Новенькая, - завистливо заметил рожанин. - Везет тебе брат, ластится к дозору хозяин... буду знать.

    Красива, податлива, как глина под пальцами. И в другой день Арман бы взял ее в свое ложе, но не сегодня. Сегодня мешал ошейник рабыни на стройной шее, сегодня все мешало... день траура. И вспомнив, зачем сюда пришел, Арман хотел вскочить на ноги, да не сумел - хмель оказался сильнее.

    - Не приказывай мне, рожанин! - зашипел Арман. - Не смей говорить, что мне делать. Не нужна мне твоя девка! - сказал и толкнул рабыню так сильно, что та покатилась по полу, и ее туника задралась, открывая аккуратные ягодицы.

    - К чему красавицу обижаешь? - невозмутимо усмехнулся рожанин, глядя, как девка неожиданно стыдливо одергивает темную ткань, стараясь прикрыть стройные ноги.

    - Не люблю рабынь, - мгновенно успокоился Арман, возвращаясь к своей чаше.

    - Любишь развратниц. Но одно другому не мешает, да и красив ты, бабам приятен. Не обижай девочку. Ты с ней не пойдешь, пойдет другой. Может, менее приятный.

    - А ты мне не указывай!

24.

    - Ай-яй-яй! Опять гневаться изволишь. Забыл, что на входе говорил? А ты, красавица, не лежи как бревно. Поднимайся! Покажи архану, что умеешь, авось он и передумает.

    Рабыня послушалась. Медленно, танцующе встала с пола, разгладила ладонями тунику и присела на пятки рядом с разгоряченным от вина Арманом.

    - Не хотите поцелуев, - тихо прошептала она, все так же не поднимая глаз, - так дайте я погадаю.

    - Смотри-ка, а рабыня еще и талантлива! - усмехнулся рожанин, наклоняясь через стол и пропуская между пальцами рыжие пряди. - А, знаешь, архан, я передумал. Ты ее не хочешь, так я возьму. Она у меня от страсти взвоет, а потом и погадаем...

    - Не спеши, - поймал его запястье Арман. - Не забывай, что рабыня моя. И я с ней еще не закончил.

    - О как заговорил, - сузил на миг глаза рожанин, но тотчас рассмеялся. - Пусть и так. Посмотрим, что девка умеет...

    Рабыня вздрогнула, покраснела под пристальным взглядом Армана и дрожащими руками протянула ему серебряную чашу.

    Арман улыбнулся. Забрал чашу, на этот раз собственноручно наполнил ее вином, отпил глоток и подал рабыне. И та, подняв на архана зеленый взгляд, вдруг повернула чашу в ладонях, мягким поцелуем коснулась губами ободка в том месте, где только что касались губы Армана.

    Глаза рабыни вдруг утратили ясность, подернулись дымкой. Движения стали замедленными, осторожными, а тихий голос неожиданно утробным:

    - Дай мне руку, архан.

    Арман, вздрогнув, протянув рабыне унизанную перстнями ладонь.

    - Найдешь врага своего, архан, но не ты его убьешь, брат твой.

    - Нет у меня брата!

    Арман врал. Был у него брат. Когда-то давно. Поздней осенью, в такое время, как и сейчас, увезла их мачеха в густые дубовые леса Арлерана, и к закату второго дня пути они въехали в покосившееся ворота, окружавшие маленький замок.

    Арман, которому едва исполнилось одиннадцать, едва держался в седле. И подбежавший слуга подхватил "арханчонка" на руки, перенес в комнату, уложил в кровать.

    Ловкие пальцы справлялись с одеждой, а Арман устало ворчал, пытался возражать, что он сам, что он не маленький, не больной, но никто не слушал. И когда наконец-то его оставили в покое, накатила сонная одурь, и Арман погрузился в глубокий сон.

    Утром было и того хуже. На улице шел дождь. Раскалывалось от усталости тело, клонило ко сну, и лишь к полудню тот же слуга растолкал "арханчонка", заставив поесть.

    После неожиданно жирной еды прошел сон. К вечеру, когда заходило в серой пелене дождя солнце, Арман в первый раз понял, куда попал: не было и быть не могло в поместье ни друзей, ни книг, ни долгих игр в саду, ни шалостей с друзьями. Были только грязь, дождь, испуганные рожане и сжигающая душу скука...

    В скуке Арман медленно зверел три дня. На четвертый, когда закончился дождь, явился к мачехе.

    - Я, архан, глава рода, - сказал он, выпячивая грудь. - Я приказываю тебе вернуться в столицу!

    - Не можешь ты мне приказывать, мальчик, - ровно ответила Астрид. - Мал еще, и многого не понимаешь...

    Арман отшатнулся. Не привык он к подобным словам, не привык к холодности в голосе мачехи, но еще более не привык к страху в ее глазах. Она боится? И страх взрослой, смелой обычно женщины передался и ее пасынку, заставив мальчика задрожать от неожиданного дурного предчувствия.

    - Позднее, Ар, позднее, мальчик, - продолжила Астрид. - А сейчас у меня нет времени. И сил нет. Ада, уведи Армана.

    Мальчик? Арман вывернулся из рук Ады, поймал взгляд мачехи, и та вздрогнула, как от удара кнута, хотела что-то сказать, но Ар не слушал. Сбежал в тишину окружающего поместье сада, упал на кучу гниющих листьев, горько заплакал.

    И почти не почувствовал, как на плечи его упал плащ, как чьи-то руки подняли с листьев, крепко прижали к груди, как чьи-то губы что-то шептали на ухо, и лишь когда начали проходить острая боль и обида, Арман узнал няню, Аду.

    - Ар, вернемся домой.

    - У меня нет дома, - прошептал мальчик, вытирая слезы, - и родных нет. Никого нет!

    - У тебя есть я. Есть Эрр, есть Лана, есть... мачеха...

    - Я не нужен Астрид. У Ланы есть мать.

    - А Эрр? Вы недавно потеряли отца. Сложно, я понимаю. Но Эрр целитель, чуткий маг. Ему нужен старший брат. Ты нужен.

    - У него есть целая Виссавия! - вскричал Арман, сжимая кулаки. - Огромный клан целителей! А что есть у меня?

    - У тебя есть я.

    - И у Эрра...

    - Эрр - ребенок.

    - А я - нет?

    - Ты... - Ада некоторое время молчала, а потом ответила:

    - Ты - глава рода.

    Глава рода, которого никто не слушает.

    Глава рода, которого все игнорируют.

    Эрр... Глупый, бесполезный мальчишка! Истинный виссавиец - темноглазый, темноволосый. И с самого детства - сильный маг.

    Эрр, чьему таланту Арман тайно завидовал. Эрр, который всегда задавал кучу вопросов, не давал покоя, ходил следом. Эрр, с которым все возились, которому все потакали. "Это целитель, виссавиец, тонкая душа", - говорила няня. А Арман, значит, не тонкая?

    - Ненавижу его! - прошипел мальчик. - Ненавижу!

    Кто-то тихо всхлипнул. Зашуршали рядом листья. Вскочила на ноги няня, бросилась вслед мальчишеской фигурке, но не успела. Никто бы не успел. А Арман и не хотел успевать, лишь упрямо прижимал колени к груди и шептал:

    - Ну и пусть. Пусть валит, к мамочке! У него есть мать, а у меня - у меня никого нет! И ты вали за ним! Успокой! Он же бедный, ранимая душа, а я? Нет меня!

    Но няня не ушла. Она села рядом на преющие листья, и начала тихо говорить. Сначала Арман не вслушивался в ее слова, но понемногу начал доходить до него смысл. А вместе со смыслом забирался в душу страх...

    - Боги, что же я наделал! - вскричал Арман, вскакивая на ноги.

    Они уже были почти у входа, когда разверзлось вдруг темное закатное небо. Когда упал на поместье столб света, и под ярко-желтыми лучами дом начал таять... стекать вниз серыми грязевыми струйками.

    Через мгновение столб исчез, а от поместья осталась зловонная серая лужа. И крепкие объятия Ады, из которых почему-то не удавалось вырваться...

    - Это ты, ты виновата! - кричал Арман. - Ты! Э-э-э-э-эрр!

    Тогда он плакал в последний раз. И в первый раз возненавидел снег. Он возненавидел сыпавшиеся на землю белые хлопья. Слишком ранние. Первые в том году.

    Под горькими, тяжелыми воспоминаниями испарился из головы хмель, сменяясь злостью.

    - Может я и ошиблась, - не успокаивалась девка, хотя служитель и поджал губы, готовясь в любой момент вмешаться и увести глупую рабыню от медленно зверевшего клиента. - Доверься мне, архан, еще раз. Дай мне твою руку.

    Довериться? Арман с трудом сдерживал гнев, смотря на дерзкую девчонку. Дрожала за его спиной прислужница, краснел прибежавший служитель, а рабыня упрямо склонилась над его ладонью. Рыжие волосы упали на запястье Армана, активизировав на мгновение синие знаки рода. Арман сжал зубы, удерживая поднимавшуюся внутри волну ярости.