Айзек Азимов - Ранний Азимов (Сборник рассказов)

• Название: Ранний Азимов (Сборник рассказов)
• Автор: Айзек Азимов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Я тоже посмотрел на солнце и почувствовал, как замерло сердце. На ярком диске солнца было отчетливо видно идеально круглое черное пятно.

— Почему он не испарился? — пробормотал Мерфри. — Он уже почти вошел в атмосферу Солнца.

Мне показалось, что он больше не пытался опровергнуть рассказ Хейса. Мерфри просто хотел получить информацию.

— Я уже говорил, — объяснил Хейс, — что он прозрачен почти для всего спектра излучения Солнца. В тепло превращается только поглощаемая им часть излучения, то есть крайне незначительная. Кроме того, вряд ли он состоит из обычного вещества. Вероятно, его огнестойкость выше любого существующего на Земле вещества, а температура на поверхности Солнца составляет всего шесть тысяч градусов по Цельсию.

Он показал большим пальцем за спину.

— Два часа девять с половиной минут, джентльмены. Супернейтрон нанес удар, и нас всех ожидает скорая смерть. Осталось всего восемь минут.

Мы онемели от чувства, которое можно было назвать только невыносимым ужасом.

Я помню, как Хейс безразличным, как мне показалось, голосом произнес: «Меркурий исчез,— потом, через несколько минут: — Венера уничтожена, — и наконец: — Осталось тридцать секунд, джентльмены».

Секунды тянулись мучительно медленно, но наконец прошли, потом прошли еще тридцать секунд и еще…

На лице Хейса появилось выражение полного изумления. Он вынул часы и долго смотрел на них, потом еще раз посмотрел на солнце сквозь пленку.

— Он исчез! — Хейс повернулся к нам. — Невероятно. Я думал об этом, но не смел провести аналогию с атомом. Вы знаете, что не все ядра атомов взрываются при попадании в них нейтрона. Некоторые — кадмия, например, — впитывают нейтроны, как губка — воду. Я…

Он помолчал, глубоко воздохнул и продолжил мечтательно:

— Даже в состоящем из чистейшего урана блоке содержатся ничтожно малые следы других элементов. Во Вселенной, состоящей из триллионов звезд, действующих как уран, что значат какие-то несколько миллионов, похожих на кадмий? Ничего! Тем не менее Солнце оказалось одной из них. Человечество это не заслужило!

Он продолжал говорить, но мы наконец почувствовали облегчение и не слушали его. Находясь в почти истерическом состоянии, единодушным одобрением мы избрали Гилберта Хейса пожизненным президентом, а его рассказ назвали самой чудовищной ложью.

Но меня беспокоит другое. Хейс отлично справляется с обязанностями президента, общество процветает как никогда, но я думаю, что Хейса стоило дисквалифицировать. Его рассказ соответствовал второму условию — звучал правдиво. Но на мой взгляд, он не соответствовал первому.

Я думаю, все рассказанное им было правдой!

Не навсегда!

Not Final! (1941)
Перевод: А. Александрова

Николас Орлофф вставил в левый глаз монокль типично английским жестом — обязательное умение для русского, получившего образование в Оксфорде, — и укоризненно произнес:

— Но, дорогой мой господин секретарь! Полмиллиарда долларов!

Лео Бирнем устало пожал плечами, и его длинное тело ещё больше поникло в кресле.

— Финансирование необходимо, господин комиссар. Члены правительства доминиона Ганимед готовы на отчаянные меры. До сих пор мне удавалось их удерживать, но я всего лишь секретарь по науке, моя власть невелика.

— Я знаю, но… — Орлофф беспомощно развел руками.

— Ну конечно, — согласился Бирнем, — имперскому правительству легче ничего не замечать. Этим оно и занималось до сих пор. Я уже в течение года пытаюсь заставить их понять, какая опасность нависла над всей Солнечной системой, но похоже, что все бесполезно. И теперь я обращаюсь к вам, господин комиссар. Вы недавно заняли свой пост и можете взглянуть на это дело непредубежденно.

Орлофф кашлянул и принялся рассматривать носки своих ботинок. За три месяца, прошедшие с тех пор, как он сменил Гридли на посту комиссара по делам колоний, он неизменно складывал в ящик стола, не читая, все, что относилось к "этому проклятому юпитерианскому делу". Такова была устоявшаяся политика правительства, окрестившего всю ситуацию "засохшим деревом" задолго до появления Орлоффа.

Но теперь, когда Ганимед начал вести себя столь скверно, его послали в Юпитерополис с заданием "задавить этих сволочных провинциалов". Да, ничего себе положеньице…

Бирнем тем временем говорил:

— Правительство доминиона настолько нуждается в деньгах, что если оно их не получит, то все обнародует.

Апатия полностью слетела с Орлоффа, он резким движением подхватил выпавший из глаза монокль.

— Что вы такое говорите!

— Я прекрасно понимаю, что это значит. Я возражал, но в конце концов их позиция резонна. Как только все о юпитерианском деле станет известно широкой публике, имперское правительство не продержится и недели. А уж когда к власти придет партия технократов, они дадут нам все, чего мы только ни попросим. Об этом позаботится общественное мнение.

— Но тем самым вы вызовете панику и истерию…

— Безусловно. Именно поэтому мы и колеблемся. Но вы можете считать мои слова ультиматумом. Мы хотим сохранить все в тайне, мы нуждаемся в секретности, но в деньгах мы нуждаемся ещё больше.

— Понятно. — Орлофф быстро просчитывал варианты, и выводы, к которым он пришел, не радовали. — В таком случае требуется более внимательно изучить вопрос. Если у вас при себе документы, касающиеся контактов с Юпитером…

— Они у меня при себе, — сухо прервал его Бирнем, — знакомо с ними и правительство в Вашингтоне. Так не пойдет, комиссар. Эту жвачку земные бюрократы жуют уже больше года, и дело не движется с места. Я хочу, чтобы вы вместе со мной посетили исследовательскую станцию.

Ганимедец, встав с кресла, пристально смотрел на Орлоффа с высоты своего более Чем двухметрового роста.

— Вы мне приказываете? — вспыхнул Орлофф.

— Вроде того. Говорю же вам, времени уже не остается. Вы должны действовать быстро или не действовать вообще. — Бирнем помолчал; потом добавил: — Надеюсь, вы не возражаете против того, чтобы пройтись. Транспортным средствам запрещено появляться рядом со станцией, а за то время, что мы будем туда добираться, я вам кое-что объясню. Идти всего две мили.

— Пошли, — был резкий ответ.

Они молча поднялись на приповерхностный уровень; Орлофф заговорил, только когда они вошли в тускло освещенный вестибюль.

— А здесь прохладно.

— Конечно. Поддерживать нормальную для внутренних помещений температуру так близко к поверхности нелегко. Но дальше будет ещё холоднее. Идите сюда.

Бирнем открыл дверцу шкафа и показал на висящую там одежду:

— Одевайтесь. Иначе замерзнете. Орлофф с сомнением пощупал ткань:

— А этого будет достаточно?

Бирнем, натягивая собственный костюм, ответил:

— Одежда с электрическим подогревом. Вам будет так тепло, как вы сами того захотите. Ну вот! Теперь заправьте штанины в сапоги и туго их зашнуруйте.

Бирнем повернулся к полке в углу шкафа и, кряхтя, вытащил двойные кислородные баллоны. Глянув на манометр, он немного отвернул запорные гайки; раздался тонкий свист выходящего газа. Ганимедец понюхал газ и удовлетворенно кивнул.

— Вы умеете этим пользоваться? — спросил он, прикрепляя к баллону гибкую трубку в металлической оплетке, заканчивающуюся причудливой формы маской из толстого прозрачного стекла.

— Что это?

— Кислородная маска. То, что служит Ганимеду атмосферой, состоит из аргона, и азота, примерно пятьдесят на пятьдесят. Дышать этим было бы затруднительно. — Бирнем поднял баллоны и закрепил их на спине Орлоффа.

Орлофф пошатнулся:

— Они тяжелые. Я не смогу пройти две мили с таким грузом.

— Там это не покажется тяжелым, — Бирнем небрежно показал наверх, поправляя на Орлоффе стеклянную маску. — Только не забудьте — вдыхать нужно через нос, а выдыхать — через рот. Да, кстати, вы давно ели последний раз?

— Я пообедал перед встречей с вами. Бирнем с сомнением хмыкнул:

— Н-да, это не очень удачно. — Он вытащил из кармана небольшой металлический цилиндр и протянул его комиссару. — Положите одну из таблеток в рот и сосите.

Орлофф негнущимися руками в перчатках с трудом открыл цилиндр и отправил в рот коричневый шарик. Следом за Бирнемом он поднялся по пологой эстакаде и вышел в коридор, казавшийся тупиком. Но когда они подошли к стене, та бесшумно скользнула в сторону; раздался шелест — воздух из шлюза вырвался в более разреженную атмосферу Ганимеда.

Бирнем ухватил спутника за локоть и вытащил его из шлюза.

— Я включил подачу кислорода на полную мощность. Дышите глубоко и сосите таблетку.

Сила тяжести резко уменьшилась, как только они перешагнули порог шлюза, и в этот ужасный момент желудок Орлоффа словно перевернулся и выбросил все содержимое. Орлофф поперхнулся и стал лихорадочно сосать таблетку в отчаянной попытке сохранить самообладание. Обогащенная кислородом дыхательная смесь обжигала горло, и постепенно Ганимед перестал взбрыкивать у Орлоффа под ногами. Спазмы в желудке постепенно затихли, и Орлофф попробовал сделать несколько шагов.