Павел Шумилов - Давно забытая планета. Дракон замка Конгов

• Название: Давно забытая планета. Дракон замка Конгов
• Автор: Павел Шумилов
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1999
• ISBN: 5-227-00327-0

Кто может спасти совсем еще молодую девчонку, попавшую в лапы соврешенно одичавших соплеменников на чужой планете, когда посадочная капсула разбита, связь с Землей утеряна, а все товарищи лежат в биованнах на излечении? Только она сама... и дракон! А ктопоможет наследнику замка Конгов отстоять свои владения от взубнтовавшихся вассалов и более того - обрести любовь? Только он сам... и дракон!

Содержание:

3. Давно забытая планета

4. Дракон замка Конгов

---

Все были так обеспокоены здоровьем тети Элли, что когда приехал сэр Добур, отец приказал показать ему его покои, накормить с дороги и сказать, что ему сейчас не до этого.

Саманта выбежала к отцу, хотела броситься ему в объятия, но на ее шее был ошейник, а сэр Добур — свободный человек. Саманта опустилась перед отцом на колени и поцеловала руку. Я подошел к ней, сказал: «До захода солнца», и расстегнул ошейник. Саманта бросилась отцу на шею.

Это очень хорошо, что я освободил ее только до вечера. Потому что и за это время она успела переругаться и довести до слез всех кухарок. Ко мне в постель пришла грустная и пристыженная. Плача, сказала, что просто не могла с собой ничего поделать. Такой у нее характер.

На следующий день отец вызвал сэра Добура в свой кабинет и приказал, чтоб селяне из деревень сэра Добура явились к нему и занялись посадкой лесов, которые погубили люди Каспера. Сказал, сколько будет платить за каждого человека в день. Плата была щедрой. Столько опытный подмастерье не получает. А потом резкими словами закончил аудиенцию.

Я отошел от окна этажом выше, сел верхом на стул и задумался. На полях сейчас делать нечего. Леса нам, конечно, нужны, но и своих мужиков хватает, которым платить не надо. Тогда почему? Тетя Элли говорила: «Ищи, кому выгодно». Кому это выгодно? Только мужикам сэра Добура. Заработав столько денег, они безбедно проживут до следующего урожая. Выходит, отец решил подкормить людей сэра Добура. Простил… А резкие слова — не в счет. Это для вида. Или хочет, чтоб моему второму сыну досталось крепкое владение и замок с богатой казной. А какая, собственно, разница?

Так что же мне с Самантой делать? Снимать ошейник, или нет? А вы бы что сделали?

ГЛАВА 22

О том, как тетя Элли вышла на свободу.

Тетя Элли целыми днями топчется на месте. Говорит, что ей надо наращивать мышечную массу. На это очень смешно смотреть, потому что она по–прежнему лежит на брюхе, только поднимает и опускает лапы, словно солдат марширует на месте. А еще пытается развести крылья. Но это вообще дохлый номер. Нет простора. А переход количества в качество идет полным ходом. Когда тетя Элли пытается повернуться на бок, нет никакой крови, потому что на брюхе сама собой нарастает кожица. Еще день–два, и тетя Элли полностью оторвется от камней. Но план побега нужно менять. Даже если тетя Элли сможет протащить свое тело три километра по узкому туннелю ручья, то улететь никак не сможет. Это я точно знаю. Крылья такие слабые. Их надо несколько недель день и ночь тренировать. Но не в подземелье, а на воздухе. А тетю Элли эти вопросы совсем не беспокоят. Она говорит, что самое главное — отделиться от камня и получить свободу перемещения. А все остальное пусть меня не волнует.

Это случилось зимой, сразу после моего дня рождения. Мне исполнилось пятнадцать. Отец и мать уже смирились с мыслью, что Саманта станет моей леди, но мы потихоньку договорились, что ошейник я с нее снимать не буду до тех пор, пока она не понесет под сердцем моего ребенка. Чем дольше она проходит в ошейнике, считала мать, тем мягче станет ее характер. А дружба с Перли на нее так и совсем замечательно действует. В общем, все было замечательно.

Отец как раз беседовал о чем–то с тетей Элли, когда это случилось. Комнату над тетей Элли решили забить старой, ненужной мебелью, и пол не выдержал. Он рухнул на тетю Элли. Я думал, он толщиной в метр, но где–то ошибся в расчетах. Пол оказался всего полметра толщиной. Но все равно, придавило дракону основательно. Так, что она не могла дышать.

Джо–о–он!!! — вскрикнула тетя Элли и потеряла сознание.

Пока вытаскивали из комнаты мебель, пока разбивали крупные куски пола–потолка на более мелкие, которые людям под силу было оттащить в сторону, тетя Элли пришла в себя. Я повел людей в подвал, в мой лаз, и, работая и сверху, и снизу, мы за час освободили дракону из под обломков. Тетя Эли, стеная, осторожно попятилась и вытащила голову из отверстия в стене.

— Мое крыло, — плакала она, — мое крыло! Джон, сделай что–нибудь. Его зашить надо. У меня пальцы не работают.

Крыло и на самом деле выглядело нехорошо. Скверно выглядело. Каменный обломок порвал аж два метра перепонки. Я позвал Перли. Дракона объяснила, как нужно зашивать перепонку, но в подвале было слишком темно. Вскрикивая от боли, тетя Элли вылезла сквозь дыру в потолке и поползла по коридору в обеденный зал. Мы поспешно отодвинули столы, и она улеглась под окнами. Перли начала зашивать крыло. Она работала до самого вечера, это было мучительно больно, и весь пол в обеденном зале покрылся кровью.

— Я много лет боялась, что потолок обвалится, — стонала дракона, и вот это случилось. Боже, как мне больно! Шей, девочка, шей! Не слушай, что я несу.

Отец маршировал из угла в угол обеденного зала и тер подбородок. Он не знал, что делать. И что собирается теперь делать леди Элана. И не было ли с его стороны нарушения клятвы? Вроде, не было.

— Мой лорд, можно, я пока поживу в этом зале? — простонала тетя Элли.

— Конечно можно, леди, — тут же отозвался отец и успокоился. Я поразился, как ловко тетя Элли сделала это. Всего одна фраза, и, вроде бы, все остается по–старому, волноваться нет причин.

Отец, конечно, очень внимательно осмотрел ту пещеру, которую я выдолбил, освобождая дракону. Теперь, когда ее не было здесь, пространство казалось огромным.

Меня отец ни о чем не спрашивал. Ведь, если б он честно и прямо спросил, мне бы пришлось также честно и прямо ответить. И как тогда быть с клятвой? А то, что я знал о норе, ведущей к хвосту драконы, сомнений не вызывало. Ведь я привел туда людей. Другое дело — по силам ли ребенку выдолбить в камне такое пространство? Причем, так, что об этом никто не догадался. Отец ведь не знал, что от соков драконьего тела раствор отсырел и стал не тверже утоптанной глины. Может, полость вокруг тела тети Элли существовала всегда?

Мучаясь такими вопросами, отец бродил по замку три дня. Тетя Элли за эти три дня немного пришла в себя. Первый день, когда Перли зашивала крыло, ей было очень больно. Весь второй день она проплакала, рассматривая себя. Тетя Элли убеждала меня, что от нее остались только шея да хвост. То, что между ними — бурдюк с нечистотами. Глаза бы ее на это не смотрели. Ни следов мускулатуры, одна жировая ткань, а еще из костей кальций вымывается. Перепонка на крыльях, оказывается, наросла неправильно. Ее должно быть втрое больше. Так она даже крылья расправить не может. Но больше всего ее огорчали лапы. На них не было ни пальцев, ни когтей.

На четвертый день тетя Элли сказала, что ребра уже не так болят, смирилась со своим уродством, положила голову на подоконник, и весь день смотрела в окно. Если бы только смотрела… «Ой, Джон, смотри, курочка! Лошадка! Собачка!». И так весь день. Как будто я курочек не видел. А в дверях весь день мужики толпились, дракону рассматривали. Все тепло выпустили, зал застудили, такой сквозняк устроили, что я насморк получил. Одних выгонишь, через пять минут другие голову в дверь суют. Нет, чтоб войти и дверь за собой прикрыть, если невтерпеж, так приоткроют и тепло выпускают. Войти боятся.

На пятый день тетя Элли с невероятным упорством принялась ползать по залу. Круг за кругом. Задыхалась, плакала, стонала, но все равно выбрасывала вперед лапы и, извиваясь, подтягивала тело.

— Ничего, Джон, мы еще увидим небо в алмазах, — стонала она. — Мы еще испытаем щемящее чувство невесомости!

После обеда отец собрал самых уважаемых людей замка и стал решать судьбу тети Элли. Как ей дальше жить.

— Папа, если ты опять замуруешь леди Элану, я уйду из замка навсегда. Слово лорда, — твердо сказал я.

— Подожди, сын, не суетись. Выслушаем сначала леди Элану.

— Ах, мой лорд, вы должны признать, что я честно отсидела в темнице свой срок до конца. Я не делала попыток выбраться оттуда, или позвать друзей на помощь, хотя искушение было страшным. Так, неужели, когда само провидение освободило меня, вы вновь захотите лишить меня свободы? Я ждала этого дня двести лет.

— Леди, что вы сказали насчет своих друзей?

— А Джон не говорил вам? Я могла позвать их с тех самых пор, как ожили мои очки.

— То есть, вы могли позвать их и тогда, когда Каспер стоял под стенами замка?

— Могла, мой лорд. Но это было наихудшее, что я могла бы сделать. Боюсь, тогда от замка не осталось бы камня на камне. А теперь взгляните в окно.

Мы распахнули рамы и высунулись по пояс. Тетя Элли спросила, не жалко ли нам столба коновязи, после чего из ее очков вырвался ослепительный, тонкий, как вязальная спица, луч и перерезал столб наискось. Стефан вышел на улицу и принес обрубок. Срез был ровный и чуть обугленный.

— Я не буду пытаться задержать вас силой, леди, но есть предание… — произнес мой отец.

— Предание ушло в прошлое. Случай, о котором в нем говорится, уже позади, — ответила дракона. — И лучшее тому доказательство — то, что сами стены замка отпустили меня. Что же касается клятвы, то ваша совесть чиста и честь незапятнанна. Все произошло само собой.