Варвара Еналь - Когда сойдутся тени

• Название: Когда сойдутся тени
• Автор: Варвара Еналь
• Жанр: Фэнтези

Кей 19 лет. У нее непростое прошлое, обиды, которые не забываются. Отчим, постоянно избивающий ее и брата, пьющая мать. Однажды, вступаясь за брата, Кей убивает отчима. Теперь у нее нет выхода, она переступила черту. Спасаясь бегством, Кей попадает в удивительный мир, где ее принимают такой, какая она есть. Она встречает первую любовь, она находит новых друзей. Но все ли так гладко в этом прекрасном мире? Или прошлое найдет ее и там?

---

— У Джейка мне еще не приходилось бывать, не было такой надобности, — пояснил он.

— Значит, тебе повезло. Кита ты сейчас не сможешь увидеть, он все еще спит. Я думаю, что с ним все будет в порядке. Конечно, ему придется некоторое время побыть здесь, но мы верим, что он поправится.

Кей немного замялась. Удобно ли будет пригласить Лэстина на завтрак? Скорее всего, ночь он провел на стенах Такнааса, а теперь поднялся на холм проведать своего раненого воина.

Лэстин как-то неловко улыбнулся:

— Значит, мне пора уходить?

— Ты торопишься? Может, позавтракаешь у нас? Вот здесь у нас кухня.

— Ты хочешь накормить меня завтраком?

— Ну, мне почему-то думается, что ты голодный.

Лэстин весело улыбнулся:

— Я не прочь что-нибудь пожевать. Последний раз я ел как раз перед тем, как появились вы с Сэмом.

— Пойдем на кухню. Я тоже хочу есть. И спать. Мне пришлось всю ночь сидеть около Кита.

Завтракали бутербродами и пирогом с клубникой. Кей хотелось узнать продолжение вчерашних событий, и она спросила об этом у Лэстина.

— Баймов было много, — задумчиво произнес он, — отряд около тридцати человек возле той равнины у холмов, где вы их встретили, и еще дальше на запад — отряд в тридцать человек. Нам пришлось нелегко. Кит и был ранен как раз на равнине.

— Вы убили их?

— Большинству удалось уйти. Мы не преследуем баймов до их земель — это может быть опасно. Оставшиеся в живых баймы бежали от нас на запад. В этих местах, около двух холмов, усилили охрану и, боюсь, что вам с Сэмом уже не разрешат объезжать там лошадей.

— Конечно, я понимаю, — кивнула Кей.

Она допивала свой кофе и украдкой рассматривала Лэстина. Он был высоким и сильным. Его чуть вьющиеся темные волосы закрывали крепкую, загорелую шею, а миндалевидные карие глаза казались Кей уже знакомыми. Красивый, мужественный воин. На поясе его брюк виднелись короткие ножны с рукоятью кинжала, на шее висела длинная серебряная цепь с маленьким кулоном — единорогом. Вместо глаза у единорога блестел крохотный прозрачный камешек.

Лэстин ел быстро и много. Кей видела, что он слегка стесняется ее присутствия. Это смешило Кей, потому что она сама стеснялась Лэстина. Она спросила его:

— У Кита есть родные? Кто-нибудь придет проведать его?

— Кит не здешний. Его семья живет на севере. Им, конечно, отвезут вести о сыне, но хорошие, после того, как Кит поправится.

— Твои родные тоже далеко?

— Наоборот. Мой дед и моя бабушка живут в доме напротив этого, очень близко, как видишь.

— В доме с высокими окнами?

— Да, там именно такие окна, — Лэстин улыбнулся.

— В таком случае, кем тебе приходится Лосанна?

— Родной тетей.

— Потрясающе.

— Почему?

— Ну, выходит, Лосанна у родителей — поздний ребенок?

— Как понять — «поздний»? В смысле — последний? Нет, есть еще трое, младше Лосанны. Три сестры, самой младшей недавно исполнилось семь. Но, скорее всего, и она — не последняя. Ее родители еще молоды, им нет и двухсот лет.

— А, я как-то забыла, что в Суэме так долго живут. Выходит, что кому-то из твоих родителей Лосанна приходится сестрой?

— Моей матери. Моя мать — самая старшая из детей в семье Маханиэна — так зовут моего деда.

— Сколько же всего детей у Маханиена?

— Десять. Всего — десять. Трое сыновей и семь дочек.

— А у моих родителей…, — тут Кей запнулась, потому что чуть не сказала, что их было двое. Она глупо покраснела и закончила:

— А у моих родителей я одна.

Теперь настала очередь удивляться Лэстину. Он высоко поднял черные дуги бровей и спросил:

— Как такое может быть? Остальные что, погибли?

Кей вздохнула и принялась объяснять:

— Нет, их просто не было. Я родилась — и все. И больше никого не рожали. Не хотели.

— Вот это да. Вы же все вымрете, если будете иметь по одному ребенку.

— Дело к этому и идет, по всей видимости. Но, видишь ли, мы не можем позволить себе много детей, потому что кормить их будет нечем. В моем мире нет такого изобилия. У нас все не так, как в Суэме. Урожаи маленькие, а болезней и проблем много. Потому и детей мало рождается. Есть, конечно, люди, у которых двое, трое, четверо детей, но не так, как в Суэме. А семью с десятью детьми я вообще ни разу не встречала.

Про аборты Кей не решилась ему рассказывать. Во-первых в Суэме не было такого слова — аборт, а во-вторых, Кей подумала, что Лэстин, услышав об убийстве детей в утробах матерей, решит, что ее старый мир населен одними баймами.

Лэстин был явно удивлен. Он задумчиво покачал головой и сказал:

— Думаю, людям в вашем мире живется плохо.

— Не всегда. Но жизнь у нас короткая. Сто лет — это самый верхний предел, но доживает до этого далеко не каждый. Многие умирают гораздо раньше. Представляешь, сколько у нас кладбищ?

Доев последние остатки пирога, Лэстин смахнул крошки в свою опустевшую тарелку. Его загорелые до черноты ладони странно выделялись на фоне белой скатерти.

Он серьезно посмотрел на Кей и сказал негромко, но уверенно:

— Для каждого мира определен свой путь. Каждому явлена милость Бога. Это — воля Создателя. Кто ее станет оспаривать? Я знаю, что Сын Создателя приходил в ваш мир в образе человека. И Он взял на себя ваше проклятие. Он сделал это для вас, чтобы вы могли жить. Потому что Он любит вас. Так же, как и нас. И мы можем ему доверять. И, знаешь, Кей, люди в вашем мире должны быть очень благодарны Создателю за Его Сына.

Кей слушала его. Благодарен ли их мир? Скорее все принимается как должное, или не принимается. И называется это религией. Кей тряхнула головой. Она-то ведь тоже не принимала. Пока не принимала.

Она поднялась и убрала посуду со стола, а Лэстин попрощался и ушел. Провожая его у входной двери, Кей поняла, на кого он был похож. На Лосанну. Тот же разрез глаз, и тот же рисунок бровей. Родственники — есть родственники.

Перемыв и убрав посуду, Кей, наконец, смогла пойти отдохнуть. Вчера был нелегкий, тревожный день, но, хвала Создателю, все закончилось благополучно. Кей надеялась, что Кит поправится, баймы больше не сунуться к Такнаасу, а границы надежно охраняются.

А, все-таки, куда попадают суэмцы после смерти? Может быть, они становятся ангелами?

Глава 8 Рождение маленького Джейка

А кладбищ в Суэме действительно было мало. В Такнаасе — только одно. Ямы в нем рыли очень глубокие и узкие, и гробы с телами опускали вертикально, вниз ногами. Это Кей рассказал Сэм. Поэтому могилы занимали мало места. Да и было их не так уж и много, этих могил. Сверху оставались только узкие, каменные таблички с надписями. И надписи были совсем не такие, как в мире Кей. Ни некрологов, ни дат рождения и смерти. На всех, на всех без исключения табличках стояли слова: «Тело принадлежало…» — и дальше только имя. И все. Так просто — тело принадлежало…

Суэмцы верили, что не люди лежат в этих могилах, а только их тела. Нет, они, скорее, это знали. Душа уходит к Отцу, Создавшему ее, а тело, которое принадлежало душе — в землю. На могилах этих не лежали цветы, к ним не приходили люди, не навещали своих мертвецов, не изливали им душу, не искали у них мудрости и утешения. Ведь суэмцы знали, что их родных в могилах нет, а только тела, которые когда-то им принадлежали. Зачем же тогда приходить к праху?

Само кладбище находилось за городскими воротами, чуть дальше на юг от озера Ганул, Сэм, по просьбе Кей привез ее туда. Пустынно и тихо оказалось на заброшенном городском кладбище. Кей одиноко бродила между узких каменных плит, расположенных правильными рядами. Длинными, как странная дорога…

В дальней стороне кладбища плиты так заросли травой, что уже не осталось никакой памяти о том, чьи тела там были захоронены. Шумел ветвями деревьев ветер и о чем-то своем шептались густые травы…

Потом, уже дома, Кей спросила Джейка, почему кладбище находится вне города. Тот ответил, как всегда, не спеша и обстоятельно:

— Зачем занимать территорию города мертвыми телами? В Суэме так не принято. Смерть тут, вообще-то, встречается гораздо реже, чем в нашем мире. И здесь совсем другое отношение к ней. Смерть — это всего лишь переход в другое измерение, в духовный мир. Суэмцы это знают, и культа из смерти не делают. Потому и к кладбищам они относятся гораздо проще. Потом, со временем, территорию кладбища засипят землей, и там появится новый холм, на котором что-нибудь построят, деревню, крепость, городок — что-то полезное для живых.

— Разве можно строить на костях людей?

— Кей, это уже будет просто прах земной. Так было определено Создателем. Человек был создан из праха, и в прах земной возвращается его тело. В Суэме, Кей, именно так и принято. Я ведь уже говорил, что они не делают культа из смерти. Раньше, когда еще не была открыта Проклятая Дверь, смерти в Суэме не было. Так говорится в Преданиях.