Уилл Эллиот - Тень

• Название: Тень
• Автор: Уилл Эллиот
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-227-03998-9

Эрик и Кейс, войдя в маленькую дверь под железнодорожным мостом, оказываются в странном Выровненном мире, где идёт борьба за власть. Стена на краю этого мира между мирами разрушена, и пилигримы вынуждены бежать от Мучителей, страшных существ, прорвавшихся через брешь. И ходят слухи, что один из Великих драконов вырвался на волю из небесной тюрьмы. Но есть ещё более страшные вещи: до превращения Друга и Владетеля лорда By в Бога осталось совсем мало времени, а по Леваалю бесцельно бродит бесплотная сущность, именуемая Тень, копирующая внешность Эрика и обладающая Великой силой, пока не осознавая это. Конец может наступить быстрее, чем кто-либо думает…

---

Стоя слева от окна и глядя вниз, она видела Великую Разделительную Дорогу, уходящую вдаль идеально ровной линией, разбивая землю на две половины. Облака медленно плыли на юг чуть быстрее обычного, отбрасывая слабые многогранные тени, играющие в догонялки на плитах. Они собрались в тучи на востоке и западе, нависли над замком, как сгустки дыма, а затем двинулись дальше на юг. Так было всегда, но сегодня девушке показалось, что привычные явления стали неожиданно очень важными и обрели новый смысл. Даже птицы, казалось, были не способны лететь против усилившегося вдруг странного небесного потока.

Одна Инвия приблизилась к окну Азиель — куда ближе, нежели они обычно осмеливались подлетать. Девушка не успела рассмотреть ее, только заметила размытый силуэт с распростертыми крыльями, нырнувший в толстое одеяло облаков. «Почему они могут свободно летать, — подумала девушка, — в то время как могучие драконы сидят в небесной тюрьме, как в ловушке?» На мгновение она ощутила странное родство с никогда не видимыми ею великими существами, позволив себе помечтать о том, что они бы почувствовали то же самое, узнав о ней.

И рано или поздно они о ней узнают. В конце концов, она ведь дочь их Друга и Владетеля.

Три лица проплыли по стеклу окна, как бледные отражения. Азиель удивленно вскрикнула. Уже очень давно Призрак не навещал ее. Радость затопила девушку при мысли о том, что в комнате наконец появился кто-то еще.

Одно из лиц Призрака (не то, похожее на чудовище, которое она как-то попросила по возможности не показываться ей) испуганным голосом позвало девушку по имени. Она изобразила недовольство вторжением, что на самом деле было очень далеко от правды.

— А тебе что надо? — спросила Азиель. — Без приглашения появляешься в моем окне после того, как столько времени меня игнорировал?

— Мы не хотели тебя игнорировать, — дрожащим голосом отозвался Призрак. Теперь говорило лицо с пустыми глазами, больше всего напоминавшее череп, в то время как два других беспорядочно метались вокруг него. — Мы боимся, Азиель. Мы должны были наблюдать за его комнатой, хотя он очень пугает нас в последние дни. Кто-то ворвался к нему в прошлом месяце. Ты знаешь об этом? Мы должны быть бдительны. И терпеливы.

— Ворвался! Что, это был вонючий старик?

— Маловероятно. Должно быть, то был великий волшебник. Действительно великий! А теперь случилось кое-что еще…

— Что именно?

— Твой отец стал… немного странным.

— Я не хочу говорить о нем. Особенно после того, что он заставил меня вынести сегодня. — Эти сдавленные вопли, ужасные крики, исполненные боли… И когда один голос умолкал, его тут же сменял другой…

— Мы не знаем, к кому обратиться, — произнесло третье лицо Призрака, почти прозрачное, так что было невозможно разобрать черты. Смутные очертания пальцев коснулись стекла. — Кроме него мы можем разговаривать только с тобой. За другими мы иногда… наблюдаем. Вот и все. Наблюдаем.

Азиель опустилась на край постели:

— Можешь войти в зеркало, если пожелаешь. Это окно не слишком чистое.

— Нет! Куда легче бежать из окна, если придется торопиться.

— Но куда тебе может понадобиться так спешить? Ты все время чего-то боишься! Что произошло с моим отцом?

— Он…

Лица Призрака придвинулись друг к другу и энергично зашептались, но девушка ничего не разобрала.

— Мне ты можешь рассказать без страха, — произнесла она, проводя костяным гребнем по своим длинным черным волосам. — Это ведь не я доношу на тебя.

Лицо с пустыми глазницами сморщилось, словно собираясь заплакать, на остальных появилось выражение глубокой боли.

— Нам жаль, Азиель. Но это было давно. Неужели ты до сих пор не простила нас?

Она помолчала, решив немного помучить Призрака.

— Хорошо, я скажу: да, я простила. Я знаю, что ты не можешь лгать ему. И рада, что ты пришел. Я бы хотела видеть тебя чаще.

— Почему ты не плакала сегодня, Азиель?

Вопли, доносившиеся из соседней комнаты, снова эхом зазвенели в ее ушах. Она бросила в Призрака гребень. Металлическая ручка ударилась о стекло, разбив его. В самом большом осколке, упавшем на пол, засуетились два лица, борясь за наиболее выгодную позицию. Выиграл череп.

— Нам жаль. Ты плачешь! Нам жаль, Азиель. Мы просто…

— Какое тебе дело, пою я для него или нет? Зачем напоминать мне об этом? Ты же сам говорил, как вам жаль, что мне приходится делать это каждый день!

— Так и есть! Так и есть!

Девушка вытерла глаза и нос.

— Сегодня было еще хуже, чем когда я заболела и потеряла голос или когда тот старик… — Она поспешно прикусила язык, не рискнув рассказать Призраку о таинственном посетителе, чьего возвращения она втайне желала. — Это ужасно. Эти звуки, крики… Ужасно. Что они делают там с людьми? И нянюшка все время стояла у двери, говоря гадкие вещи, впрочем, как обычно…

— Нам жаль, что он заставляет тебя плакать для него, честное слово, — повторил Призрак. — Но он должен отыскать в тебе нечто, причиняющее ему беспокойство, и заставить тебя навсегда расстаться с этим. Вот почему он делает это. Неужели ты не понимаешь? Та часть тебя, которая заставляет желать остановить их, не дать им совершить все эти жуткие вещи, спасти чужую жизнь. Именно она его беспокоит. Вот от чего ты должна избавиться.

— Ты уже и раньше говорил мне об этом, но я по-прежнему ничего не понимаю. Не думаю, впрочем, что я хочу это понять.

— Азиель, мы пришли, чтобы сказать тебе…

Она бросилась на постель, прижавшись лицом к одеялу, чтобы Призрак не мог разобрать ни слова, сказанного искаженным от рыданий голосом:

— Сегодня и вчера. Маленький голосок внутри меня просто сказал: «Не сегодня! Не делай этого, что бы ни случилось. Виноват он, а не ты». И я молчала. Я затаила чувства внутри, закусила рукав и притворилась, что за стеной убивают животных для кухни. Прямо как вчера. Но я не знаю, что буду делать, если они начнут то же самое завтра. Я просто не знаю…

— Мы пришли сказать тебе, что сегодня был последний день. Так сказал By, велел твоей нянюшке и охранникам прекратить. Мы слышали их беседу. О, как он перепугал их! Азиель, он считает, что ты сделала это.

— Что сделала? — буркнула девушка, не поднимаясь с постели.

— Избавилась от милосердия. От той части себя, которая так мешала ему. Азиель! Он думает, что ты наконец научилась.

— Чему научилась?

— Быть такой, как он, не похожей на… на его подданных. Разве ты не понимаешь, что все это время он желал твоего молчания? Не важно, что происходит за стеной. Он хотел, чтобы ты слышала крики и позволила мучить других людей. Специально. Он знал, что однажды не услышит криков из твоего окна, и это может означать только одно: ты это сделала!

Одно из других лиц осторожно забралось в большой осколок, заменив предыдущее.

— Поэтому мы здесь, Азиель, — глубоким, грустным голосом произнесло оно. — Что-то в тебе — в твоем обучении — изменило его. Поразило, похоже. Мы не знаем почему.

Она резко села на постели, чувствуя, как колотится сердце.

— Это ведь не… не та перемена? О которой толкует Архимаг?

— Мы не знаем. Мы наблюдаем за Архимагом, но не понимаем, чего он… постой, он идет сюда!

— Стой! Вернись, пожалуйста, Призрак, если тебе не трудно! Прошу тебя, ты сможешь вернуться позже?

Но осколки окна и длинное зеркало, стоявшее в углу, отражали теперь лишь ее комнату.

Стук, топ, шарк. Стук, топ, шарк. Постукивание посоха Архимага, шарканье покалеченной ноги — звуки столь же знакомые, как и стены ее комнаты или небо, видимое из окна. Как неожиданно наступившая тишина, позвякивание ключей в руке колдуна, скрежет замка и тихий щелчок. Наконец в комнату заглянуло изуродованное лицо, отвратительное даже для Азиель, любившей глубокий, поставленный голос Архимага — и иногда даже его неприятный запах. Как сейчас, например. Значит, он недавно колдовал. Он обещал, что не будет этого делать без крайней необходимости. Азиель не нравилось, что он колдует, потому что магия причиняла сильную боль.

Черное перо застряло в воротнике. Она протянула руку, чтобы вытащить его, и это движение вызвало улыбку на здоровой половине лица Архимага. Обожженная его часть даже не дернулась.

Он вновь менял образ, превращался в огромную черную птицу. Так колдун поступал лишь тогда, когда ему необходимо было тайно попасть куда-нибудь. Девушка чувствовала жар, исходящий от тела гостя, хотя кончики трех огромных рогов уже не дымились.

— Можно ли мне присесть? — спросил Архимаг, зная, что подобная вежливость — пусть и совершенно ненужная — доставляла девушке удовольствие.

— Можно, — отозвалась та, сделав реверанс.

Наблюдая за осторожными движениями Архимага, она поняла, что он только что вернулся из дальнего странствия. Он не был оборотнем от природы, поэтому удерживать животную оболочку колдуну было нелегко, как человеку долгое время сидеть на корточках в очень неудобной позе.