Юрий Леж - Искажение[СИ, роман в двух книгах]

• Название: Искажение[СИ, роман в двух книгах]
• Автор: Юрий Леж
• Жанр: Научная Фантастика

"Среди вероятностных миров, порождаемых Искаженным Миром, один в точности похож на наш мир во всем, кроме одной-единственной частности, третий похож на наш мир во всем, кроме двух частностей, и так далее." Теорема Дургэма в изложении Р.Шекли ("Обмен разумов")

---

— Её два месяца назад загребли "ликвидаторы", — не обращая внимания на последнее замечание Бродяги, начал рассказывать собеседник. — Вместе с братишкой, он её чуток помоложе, люмпен чистой воды, а она его опекала, да и сейчас, наверное, опекает…

— Опять шутить изволишь? — подозрительно спросил бродяга. — Мы своих-то, кто у "ликвидаторов" даже просто на беседе побывал, на полгода на карантин сажаем, это если товарищ верный, а то ведь и сразу — в колодец.

— Ты думаешь, я всего этого не помню? — прищурился Невзрачный, очень часто лично проводивший процедуру "в колодец". — И она не наш товарищ. Незачем её было на нас вербовать, когда она к нам никого отношения не имеет. Да и не вербовали её. Помнишь, какой кипеж был у ликвидаторов в конце осени? когда со стадиона двое ребят ушли? Так это она с братом была. Вот так-то.

Тогда, крайне заинтересовавшись этим случаем, Невзрачный пристально, чуть ли не под микроскопом, изучал все обстоятельства побега. Полтора месяца потратил, что бы доказать себе самому в первую очередь, что побег не был подстроен для последующей многоходовой операции против подполья. И еще был у Невзрачного собственный интерес, почти личный. Не представлял он до этого случая, как можно уйти из такого охраняемого места живым и относительно невредимым, как это получилось у парочки мальчик-девочка в ту осень. Вот только живыми из них пока обнаружилась только девочка, да и то больше трех месяцев спустя.

— И ты сам не нее вышел? случайно? или кто посоветовал? — чуть оживился Бродяга, понимая, что если Невзрачный продолжает разговор, то дело серьезное, и придется по нему, хочешь-не хочешь, принимать решение.

— Сам-сам, — успокоил его собеседник. — Началось всё с Архитектора, когда он пожаловался, как ценного кадра "ликвидаторы" у него увели. Самое смешно, что и в самом деле — ни за что. Попалась в ненужное время в ненужном месте. Тогда же Архитектор её и как работника похвалил, даже удивительно было про девчонку такое слышать от него. А потом уж я лично раскручивал, тут проколов быть не должно.

— Осторожничаешь, как всегда? — поинтересовался Бродяга. — "Не должно" вместо "не будет"…

— На швейцарские часы дают гарантию потому, что они тоже ломаются, — спокойно ответил Невзрачный.

— Ладно-ладно, чего это ты обижаться вздумал, — своеобразно извинился Бродяга. — И до чего ты её докрутил?

— Докрутил я пока, что очень плохо с ней и братишкой её на стадионе обошлись…

— Там со всеми плохо обходятся, особенно перед ликвидацией или высылкой… что примерно одно и тоже…

— Согласен, вот только девка эта, бедовая, почти два месяца до стадиона жила в одной квартире с тремя мальчиками сразу. Ну, если, конечно, братишку её считать… Что для неё плохого могло быть там? ну, только если вместо трех сразу пятеро… А она после этого "ликвидаторов" ненавидит, хотя и не говорит никому об этом…

— Живет вместе не всегда означает общую постель, — философски вздохнул Бродяга. — Но это простые детали. Если верить нашим же наблюдателям, никто с люмпенами на стадионе не церемонится. Получается, с ней не церемонились с особым цинизмом, но — дали при этом уйти, выращивая будущего мстителя на свои головы?

— Ушла она случайно, — ответил Невзрачный. — Так мог бы любой, но — она оказалась наблюдательнее и сообразительнее многих. Для меня только вопрос, как она выбралась из коллекторных труб. И где.

— Даже у тебя вопрос? — усмехнулся Бродяга.

— Изучение канализационной системы города в мои обязанности не входит, — кивнул собеседник. — Да и там не просто канализация. Там ходов всяких и нор со Средневековья нарыто. Всё это изучать — только время и людей терять.

— А после того, как она объявилась?..

— Тут и изучать нечего, — пожал плечами Невзрачный. — Всё известно. И даже парочку трупов я бы за ней записал…

— Вот даже как? — удивился Бродяга. — Обычный бандитизм или…

— Или, — твердо сказал Невзрачный. — Подробности я пока умолчу.

— Твое право, — пожал плечами Бродяга, понимая, что некоторые подробности в деятельности собеседника ему и в самом деле лучше не знать. — И, значит, ты её к нам в боевики метишь после стажировки?

— Не надо в боевики, — возразил собеседник. — Стрелять-убивать всегда найдется кому, а вот связь держать, сигналы ликвидаторов читать, да и в будущем, может, и организовывать проникновение в общие сети…

— Ну, у тебя, брат, и планы… — засмеялся Бродяга.

— Нормальные планы, если думать о будущем, — пожал плечами Невзрачный.

— Мы все думаем о будущем, и если бы кто-то мог реально влезть в городские сети и взять их под контроль хотя бы на пару часов, можно было бы в мутной воде поймать неплохую золотую рыбку, — согласился Бродяга. — Но… ты уверен?

— Я никогда ни в чем не уверен, — медленно, с расстановкой, произнес собеседник. — Но шанс появился. Попытаться его использовать надо. Тем более, летом мы можем обогатиться таким оборудованием, что "ликвидаторам" придется туго с защитой и своих сетей, и общегородских тоже.

— Если будет оборудование, если девица вытянет взлом, если к осени подготовить сотню нормальных боевиков для городской войны… — Бродяга устало прикрыл глаза. — Слишком много допусков.

— Ничего не делать проще, — согласился Невзрачный. — Сейчас Леший и Квадра как раз обсуждают такой вариант. Консервация всех и вся лет на пять.

— Лет через пять про них, да и про нас тоже, никто в городе уже и не вспомнит, — разочарованно сказал Бродяга. — Значит, будем рисковать? Идти ва-банк осенью?

— Риск небольшой… — пожал плечами Невзрачный. — Пятьдесят на пятьдесят. Или получится, или нет. Но вот девка, на которую сделаем ставку, не простая. Удачливая. В наши делах удача — половина успеха.

— Ты имеешь ввиду, что смогла уйти со стадиона?

— И это тоже. И дальнейшее. Я бы тебе рассказал подробно, вплоть до того, в какое время и каким тоном мне о ней рассказывали, но ты сочтешь это фантастикой, — улыбнулся Невзрачный.

— Не буду называть фантастикой потому, что слушать тоже не буду, — отверг намек Бродяга, в конце концов, собеседник еще ни разу не подводил его.

— Значит, начинаем?

— Ты собираешься вернуть её сейчас Архитектору? — уточнил Бродяга.

— По-моему, там самое удобное место, — уверенно ответил собеседник. — Или не так?

— Он будет знать, зачем её вернули? Это не есть гут, — Бродяга поморщился. — Лишние посвященные никогда не бывают нужными…

— Я сделаю так, что он возьмет её обратно не по нашей просьбе, — решил Невзрачный. — Просто надо помудрить над вариантами. Но это вполне выполнимо, девка эта Архитектору нравилась, в первую очередь, как работница.

— А не как работница? — зачем-то спросил Бродяга.

— Не в его вкусе, — пожал плечами собеседник, — да и не в моем, кстати, тоже, внешность у нее очень уж на любителя…

— Такая страшненькая? — улыбнулся Бродяга, отвлекаясь от серьезного разговора, по которому решение было принято.

— Симпатичная, но… — теперь уже улыбнулся собеседник, — слишком похожа на мальчика, несмотря на любовь к высоким каблукам…

— Покажешь мне её издали при случае, — деловито сказал Бродяга.

— Я уже не покажу. Через пару недель возвращается Вася-Кот, он будет при тебе, а я — уйду в тень, — пояснил Невзрачный.

— Любишь ты это, однако, — засмеялся Бродяга.

— Что?

— Наводить тень на плетень в ясный день…

На работе

"Анечка, зайди ко мне"…

Ну, вот, опять за рыбу деньги! Едва бросив телефонную трубку, Анька по привычке провела руками по подолу несуществующей юбки и глянула в настенное зеркало. Ведь третий год уже, как ушла она с презираемой ей самой и бесчисленными анекдотами обросшей секретарской должности, но, видать, крепко в кровь въелась привычка перед начальством прихорашиваться. Теперь-то не юбчонку одергивать надо, а штаны подтягивать.

Она так и сделала, сначала оттолкнувшись рукой стола, возле которого её и застал телефонный звонок. Подтянула узкие, по моде последнего сезона держащиеся на бедрах, брючки, провела рукой по коротко стриженым волосам и зацокала каблуками вон из комнаты, где, кроме нее, скучали или делали вид, что трудятся, еще полдесятка молодых мужчин. Трое из них как сидели, уткнувшись носом в экраны, так и продолжали сидеть, только двое проводили глазами худенькую, мальчишескую фигурку Аньки до дверей.

Узеньким коридорчиком Анька добралась до кабинета начальника в полминуты, поскреблась в дверь, вошла, не дожидаясь приглашения. За столом восседал мужчина лет тридцати с замашками мальчишки, такой же вихрастый, в рубашке без галстука, иной раз совсем несдержанный на язык, но иногда дающий подчиненным уроки истинной житейской мудрости. Кроме стола и кресла начальника, в кабинетике с трудом умещались два стула и — старый, весь в подозрительных пятнах, узкий диванчик, который, говорили старожилы, начальник таскает с собой по конторам и кабинетам, как талисман.