Эльмира Нетесова - Эльмира Нетесова Мгновенья вечности

• Название: Эльмира Нетесова Мгновенья вечности
• Автор: Эльмира Нетесова
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 5-87210-170-8

Нет на земле ничего более трудного и непредсказуемого, чем жизнь человеческая. У всех она складывается по-своему. Никто с уверенностью не может сказать, что ждёт его завтра, горе или радость, но и эти понятия относительны. Вечными ценностями на земле всегда считались и ценились человеческое добро и любовь. На них держится сама жизнь.

Кто из нас не страдал от зла и жестокости, не проливал слёзы от горьких, несправедливых обид? Они, к сожалению, не обошли никого.

Потому, призывает автор в новой книге:

— Люди! Остановитесь! Искорените зло! Сберегите этот короткий миг жизни...

---

— Наш Сазонов как говном подавился. Разложил его Яшка на лопатки при всех. Пришлось извиняться, хотя Палыч не любит этого. Но деваться некуда, подал нашему сыну лапу и сказал:

— Забудь грубое, прости. И все же впредь не штрафуй бабье на лифчики, ни к чему они тебе. И не позволяй печати на себе ставить всякому дерьму. Не разменивайся на дешевок. Надень шарф и умойся, а то Степку до икоты напугаешь. И поверь, после этого случая я обязательно возьму у вас пацана, чтоб не испортил его с малолетства! Вот только приличный приют найду, где такие как ты не водятся. Всем ты хорош. Но не забывай ширинку застегивать хотя бы в конце работы!

— Поверишь, я как глянул, чуть со стыда не сгорел. А наш Анискин подзудел как назло и сказал:

— А ты Яшка брюки совсем не надевай, когда по таким порученьям отправляешься. Ни к чему они, сплошную мороку доставляют. Глянь, вон из другого кармана соленый огурец торчит. Ничего не скажешь, заботливые девки, тепло тебя встретили. Ты, видать, ночью к ним намылишься, раз так уверен, что музыки не будет?

— Какой там хохот поднялся, ты б слышала. А подлый Анискин добавил:

— Только ты, Яшка, после соленых огурцов к девкам не ходи. По своему опыту знаю. Оконфузишься, даю слово. А бабье злопамятно, до старости осмеивать будут. Так то и свел все на шутку. Кто-то выбросил в корзину рапорт, смял его, чтоб и мысли об увольнении больше не возникало.

— Молодец Яшка! Сумел за себя постоять! — похвалила мать сына, улыбаясь.

— Чему радуешься? Я тебе о чем сказал, что с дешевками путается наш болван. На весь поселок опозорился как последний козел. Какая путная девка пойдет теперь за него? Приведет в дом какую-нибудь шалаву вроде Вальки Торшиной, во, где порадуемся!

— Не пугай! Наш малец любую обломает и уломает. Теперь к выбору жены серьезным станет, дитя в доме появилось.

— А при чем Степка? Его скоро заберут...

— Уже сколько дней прошло? Никому мальчонка не нужен. Чую, растить его нам придется. Как знать, к худу иль к добру он у нас появился, но покуда беды от него нет. А вот душу греет...

Вo дворе тем временем своя жизнь кипела. Яшка обшивал досками стены пристройки, подгонял их плотно одну к другой, чтоб ни малейшего ветерка не просочилось. Но на дворе уже темнело Оглядев сделанное, Яков остался доволен, решив продолжить работу завтра, сел перекурить, а тут и Степка рядом примостился. Заглянул в глаза и спросил:

Папка, а как мне тебя называть теперь?

Яшка чуть сигаретой не подавился:

— Ты уже назвал.

— А можно я тебя папкой стану звать?

— Степка, мы с тобой мужики, давай честно поговорим! — предложил мальчишке.

— Давай! — придвинулся вплотную.

— Тебя скоро заберут от нас в приют. Так Сазонов сказал. А он начальник, с ним не поспоришь. Как скажет, так сделает. Он подберет приют, где тебя любить будут. И мы станем приезжать, проверять, навещать, следить, чтоб не обижали. Там много детей, а значит, появятся друзья. Без них тяжко жить. Там ты пойдешь в школу Все у тебя наладится.

— А я здесь хочу, с тобой останусь.

— Степка, мы все целыми днями на работе. Уходим рано, возвращаемся поздно. Одному дома и скучно, и плохо. Даже поговорить не с кем.

— Я с тобой буду на работу ходить.

— Нельзя. Начальство не разрешит.

— Почему?

— На моей работе всякое случается, малыш. Бывает и опасно. Не все можно тебе знать и видеть. Даже взрослые дядьки мне сочувствуют. Никто не хочет работать участковым. Неспроста такое, работа у меня собачья!

— А я когда большим сделаюсь, тоже как ты стану!

— Только ни это! Своей участи даже врагу не пожелаю. Другое выберешь, чтоб спокойно жил, чтоб не сдергивали по ночам с постели гасить чужую беду. От нее самому часто перепадает.

— А что перепадает?

— Плохое и больное.

— Тебя били? — округлились глаза Степки.

— Бывало и это, случалось и худшее.

— А за что?

— Пьяные люди не понимают, что творят...

— Они, как мамка?

— Похоже. Потому, выбери себе другое...

— Если б ты не взял меня, я бы помер там, на дороге. Никто не тормозил, выходит, все хотели спокойно жить. Я не хочу таким быть. Большие дядьки не должны бояться маленьких мужиков. Вот ты же взял меня. Не оставил на дороге. А другие проехали. Может, даже мой отец не остановился. Он, как мамка говорила, водилой пахал. Никто не заметил меня. Думаешь, я им поверил?— дрогнуло тело мальчишки, всхлипнувшего всухую.

— Степка, какой бы ни был, он твой отец, а я чужой дядька. Случайно ты у меня оказался. Чуть подрастешь, тоже сбежишь. Пацаны ментов не уважают. Я сам таким был и стыдился, что мой отец работает в милиции. Только потом все понял и стал его уважать.

— А он подбирал пацанов с дороги?

— Отец многих детей спас. Теперь они большие, иные забыли, другие не помнят, но ни в том суть, важно, что живы...

— А дед им ничего не говорил?

Нет. Да и зачем напоминать больное? Пусть светло живут. Горькое забывать надо.

А я не могу. Даже во сне вижу, как меня мамка колотит и достает веником из-под койки, еще та дорога снится. И дождик, такой холодный, что кости болят. Я там целый день просился в машины, и очень хотелось есть. У меня даже пупок к спине примерз. Знаешь, как долго я ревел тогда? Но из машины это не видно. Если б кто-то заметил, может, взял меня. Но, кроме тебя все слепыми были. Правда, пап?

— На душу ослепли! — вздохнул человек.

— Ну, не отдавай меня в приют. Я с тобой хочу жить. Хочешь, я буду каждый день во дворе подметать и в доме стану помогать бабушке. Скоро всему научусь, вот посмотришь! Не отдавай меня в чужие. Даже бабка почти согласилась оставить.

— Правда? Ну, это главное. Мамка в семье самая важная, как скажет она, так и будет. Ну, а я ее послушаюсь,— сказал Яшка.

— А меня вчера соседская тетка к себе домой зазвала. Вон туда! — указал пальцем на светившиеся окна и продолжил:

— Блинов с медом дала и говорила:

— Ешь, сиротина горькая! У Терехиных такое не готовят. Хоть сколько им за тебя ни дай денег, кроме картошки и хлеба ничего не увидишь. Я ей сказал, что бабушка котлет нажарила, накормила, и не хочу ее блинов. Тогда она спросила, сколько денег за меня дали, что бабка на котлеты разорилась? Я сказал, что не знаю, и убежал от нее. Все бабуле сказал. Она долго смеялась и назвала соседку дурочкой.

— Ладно, Степка! Чего ее судить, многим в поселке непонятно, зачем мы тебя держим в своей семье. А все потому, что не только чужого не приютят, свои дети от многих убежали. Живут в разных городах и не только не приезжают, не пишут, а и не звонят. Неспроста такое, малыш!

— Я тоже своей мамке звонить не стану!

— Ну, с тобой все понятно! А эти в семье жили! Их на улицу не выгоняли!

— Шурика тоже не выкидывали, сам убежал. Мы в одном дворе жили,— вспомнил Степка.

— А почему ушел?

— Мамка обижала. Сядет поесть, она ругается. Говорит, пора самому зарабатывать. А кто маленького возьмет, он еще не дядька. Вот и ушел в воры. Теперь домой совсем не приходит. Сам себя кормит.

— Это уже совсем плохо! — сморщился Яшка. И добавил:

— По тюрьмам всю жизнь проскитается.

— А может, застрелят Шурика, так все в доме говорили. Его кроме меня и пожалеть станет некому. Хороший был пацан, добрый. И никогда ко мне не лез драться как другие. Иногда хлеб давал, делился. Мы с ним от мамок то в подвале, то на чердаке прятались. Вдвоем не страшно, можно даже до ночи просидеть. Иногда к нам большие пацаны приходили, вместе с девчонками. Они уже все курили.

— А ты пробовал курить?

— Давали, не получилось. У меня глаза чуть не выскочили наружу от кашля. Аж все внутри рваться стало. С того дня боюсь сигарет. А вот у Шурика получилось, он даже пиво пил и ничего ему не сделалось. А я посмотрел и убежал. От мамки хоть под койку спрячешься, от пацанов не сбежишь. Они взяли с собой Шурика, чтоб сига-ретный ларек обкрасть. И получилось. А мне курить не хочется.

Тебя ворюги не взяли или ты к ним не пошел?

Так Шурик согласился. Я лишний стал. Teперь в городе много пацанов воруют. И девки тоже. А потом до утра на чердаке от всех прячутся.

— Кисло тебе жилось, дружбан. Забывай поскорее свое прошлое. А теперь пошли домой, спать мора. Мамка накормит, сказку расскажет. Завтра нам на работу рано вставать. Пошли, давай лапу! — поднял мальчишку Яков, и они вместе вошли в дом.

Степку, как всегда отвели утром в детсад. Он заигрался с детворой, и вдруг его окликнули. Мальчишка оглянулся и увидел в дверях Яшку с Анискиным.

— Давай сюда скорее! — торопил Анатолий Петрович.

— Степка, шевелись! В город поедешь! — говорил Яков улыбаясь.

— Зачем? — не понял пацан.

— В детдом тебя повезут. В самый лучший, образцовый, там и кормят хорошо, и за детьми прекрасный уход, и игрушек горы. Воспитатели добрые, там тебя никто не обидит,— говорил Яшка, словно убеждал самого себя, торопливо одевал Степку.