Стивен Хант - Небесный суд

• Название: Небесный суд
• Автор: Стивен Хант
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Киберпанк
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-057654-8, 978-5-403-01905-7

Викторианская Англия?

Не совсем.

На престоле и вправду сидит великая королева, а над Британской империей никогда не заходит солнце — но уютные особняки Лондона соседствуют с небоскребами, над улицами парят аэростаты, людям прислуживают механические слуги, кареты движутся на паровом ходу, а наука и магия имеют равные права.

Здесь судьба человека определена от рождения.

Нищая сирота Молли Темплар прекрасно понимает, что ей предстоит пополнить ряды «ночных бабочек» столицы…

Племянник и воспитанник богатого коммерсанта Оливер Брукс с детства готовится вступить в процветающее дело для дядюшки…

Но внезапно жизнь Молли и Оливера резко меняется. Они встречаются в час грозной опасности — и вынуждены поддерживать друг друга перед лицом верной гибели.

По следам их идут безжалостные наемные убийцы, планомерно уничтожающие всех их близких и знакомых.

В чем же виноваты юноша и девушка, никому не причинившие зла? Кто заказал их? И главное — за что?

Молли и Оливер понимают: разгадку предстоит искать в их происхождении, которое пока что остается тайной для них обоих, — и в магических способностях, которые постепенно в них пробуждаются…

---

После поражения в войне Содружество Общей Доли Квотершифта, наколдовав между двумя странами проклятую стену, полностью запечатало свои сухопутные границы. С одной стороны, это было сделано для того, чтобы отбить у своих подданных всякое желание покинуть пылавший в огне революции Квотершифт, с другой — чтобы отражать военные вторжения со стороны Шакалии. Хотя официально никакой торговли с Квотершифтом с тех пор не велось, контрабандисты по-прежнему высаживались с грузом бренди на морской берег, где им не слишком докучали своим присутствием таможенники. Подобно всем прочим детям из Хандред-Локс, Оливеру было строго-настрого велено не забредать слишком далеко на восток от города. Там можно было увидеть разве что тени патрульных аэростатов, да кое-где по овеваемым ветрами торфяникам гарнизон красномундирников или пограничного пехотного полка.

— Грязная игра… — Снова Гарри Стейв.

— Уже… на ветру. — Дядя Титус. Раздался скрип оттаскиваемого в сторону кресла. — Двое моих людей мертвы…

Мертвы! У Оливера перехватило дыхание. Что это такое за грязное дело, в которое Гарри Стейв втянул дядю Титуса? Неужели на его складе в Шипмен-Тауне спрятаны бочонки с контрабандным бренди? Неужели где-то в заброшенной скалистой бухте убиты таможенники?

До Оливера неожиданно дошло истинное положение вещей. Дядя никогда не откровенничал с ним в отношении своих коммерческих сделок. Оливер выполнял его несложные поручения и потому имел о делах дяди лишь смутное представление. А то, что знал, обычно узнавал из немногочисленных дядиных рассказов о том, кому можно доверять, капитан какого клипера ненадежен и мог соблазниться легкой поживой и украсть груз. В центре этих рассказов был только сам дядя Титус и никто из его подручных. Даже Оливер без особого труда уяснил себе, что интересы тех, кто работал на складе, никогда не простирались далее — или им не позволялось простираться далее — верфей Шипмен-Тауна. Было ли это нечто большее, нежели элементарная осторожность? Или же неведение левой руки дяди о деяниях правой проистекло из необходимости держаться подальше от болтающегося конца веревки в руках палача Боунгейтской тюрьмы?

Сверху снова донеслись звуки отодвигаемых кресел. Оливер бесшумно закрыл дверь гостиной, и, на цыпочках прокравшись к себе в спальню, расположенную здесь же, на первом этаже, быстро юркнул в постель. Похоже, демсон Григгс права насчет Гарри Стейва. Но насколько глубоко увяз в его махинациях дядя Титус? Оливер представил, как дядю бросают в тюрьму, и тотчас устыдился своих мыслей. Ведь он подумал не об ужасной участи своего единственного родственника, а озаботился лишь своей собственной судьбой. Его дядя и без того постоянно рискует быть отправленным в ссылку. И все потому, что держит в своем доме поднадзорного мальчишку, а он, недостойный Оливер Брукс, печется лишь о том, что может случиться с его собственной шеей.

«А как же я? — подумал Оливер. — Если дядю Титуса посадят в тюрьму, кто возьмет меня на работу здесь, в Хандред-Локс? Какое будущее ждет меня здесь — разве что холодные, неприветливые ворота местного Совета по делам бедных». От этой мысли мальчик даже передернулся от отвращения. В их небогатом графстве Лайтшир работные дома и без того забиты беднотой. Не хватало им еще поднадзорного мальчишки. Не проще ли устроить ночью несчастный случай? На его лицо, перекрывая дыхание, скользнет подушка, и нежелательного человечка можно спокойно вычеркнуть из списков обитателей работного дома.

К счастью, вскоре Оливера сморил сон, и безрадостные мысли о будущем в ставшем для него тюрьмой городке под названием Хандред-Локс на время оставили его в покое.

Глава 3

Наблюдатель Номер Сорок Шесть при помощи педали повернул телескоп немного влево. Потребовалась пара секунд, чтобы транзакционное устройство сбалансировало комплект зеркал. Изображение на короткое мгновение утратило фокус, затем с легким щелчком обрело прежнюю резкость. Краем глаза Наблюдатель Номер Сорок Шесть видел других Наблюдателей, сидевших на красных мягких подушках за установленными на консолях массивными медными трубами, похожими на телескопы.

Наблюдательные приборы скользили по дуге мониторария, изгибавшейся вдоль внутренней стены сферы. Позади каждого телескопа располагалась платформа с ограждением. По металлическим пластинам пола расхаживали дежурные, одетые в серые шинели казенного образца. Холод, царивший в мониторарии, был почти зримым — никакого тепла, способного помешать наблюдениям.

— Ваш отчет, пожалуйста! — Это была дежурная по станции Номер Восемьдесят Один. Как всегда прямолинейная и деловитая. Проводки ее наушников уходили вниз, к помосту, вернее, к голосовой трубе, к которой Восемьдесят Первая наклонялась, когда возникала необходимость что-то сказать.

Дежурная работала здесь относительно недавно. Она только что получила профессиональную подготовку и была одной из тех, кто считал, что передать отчет через все равно что передать его кому-то. Наблюдатель многозначительно прочистил горло. Дежурной недоставало даже зачатков мастерства уорлдсингера, которыми обладали Наблюдатели. Она не могла согреться силой воображения и потому постоянно постукивала по платформе ногами, обутыми во избежание обморожений в меховые сапожки. Надень она кожаный костюм Наблюдателя, как превратилась бы в ледышку еще до окончания своей первой смены. Да что там! Она не способна даже модифицировать собственную кровь, и это после того, как перепробовала с десяток эликсиров, к которым Наблюдатели вынуждены прибегать, дабы оставаться в бодром, работоспособном состоянии всю смену, которая, как известно, порой длится несколько недель подряд.

— Прибор слегка отклоняется влево, — пожаловался Наблюдатель Номер Сорок Шесть. — А я-то думал, мехомант наконец отремонтировал телескоп!

— Прекратите скулить! — прошипела дежурная. — Это срочное наблюдение, и нас могут подслушивать! Похоже, оно проводится по требованию самой начальницы! Сорвете график работ, и тогда нам всем не поздоровится. На нас со всех сторон наползут эти чертовы аналитики. Просто отдайте мне ваш отчет!

Наблюдатель поспешил прикусить язык. Задание, может быть, действительно срочное, но не до такой степени, чтобы его телескоп выносили из мониторария, а затем передавали ремонтной службе.

— Наблюдаемый аэростат приземлился на летном поле Хандред-Локс в соответствии с расписанием. Наблюдаемого, как и предполагалось, проводили до дома контактного лица. Наблюдаемый остается там в течение последних семи часов. Имеются ли у вас какие-либо прогнозы и указания аналитиков?

— Существует восьмидесятисемипроцентная вероятность того, что наблюдаемый проведет в этом доме следующие шестнадцать часов. Продолжайте наблюдение.

Наблюдатель Номер Сорок Шесть вздохнул.

— Готовлюсь к ночному наблюдению.

С этими словами он подтянул к себе трубочку для питья и сделал несколько глотков оранжевой жидкости. Снадобье приятно ударило в голову; перед глазами вспыхнул фейерверк искр. Оранжевое варево снабдит его повышенным ночным видением до самого рассвета. Стоило чудодейственной жидкости разлиться по кровеносным сосудам, как Наблюдатель при помощи одного из уорлдсингерских заклинаний проник внутрь самого себя. Нужно было лишить снадобье активности, пока оно не попало в печень; в противном случае этот жизненно важный внутренний орган превратится в кашу.

Наблюдатель снова заглянул в окаймленный резиной стеклянный окуляр и сфокусировал изображение дымовой трубы Севенти-Стар-Холла, из которой не шел дым. Как и следовало ожидать, телескоп скользнул влево. Наблюдатель чертыхнулся в адрес бюрократов Суда. Естественно, про себя.

Глава 4

Оливер никогда не мог предсказать, когда в его сны придет Шептун. Иногда проходила целая неделя, а тот ни разу не появлялся. В иных случаях он мог посещать его сны четыре ночи подряд.

Оливер находился в каком-то дворце. Его дядя Титус, демсон Григгс и другие люди бегали по коридорам, пытаясь найти пропавшее кресло. Очевидно, кресло имело огромное значение. Оливер понимал, что это сон, потому что никогда не встречал короля. Не слишком веселый монарх заявил, что если они отыщут кресло, то парламент согласится пришить ему руки обратно. А потом в сон мальчика ворвался Шептун.

— Оливер, я тебя вижу. А ты меня видишь?

— Яне вижу тебя, Шептун, ступай прочь!

— Значит, все-таки видишь, Оливер! — прошипело бесформенное существо, появившееся перед мальчиком. — Я могу проникнуть в твое сознание. Я могу проникнуть в сознание почти к любому из таких, как мы с тобой.

— Я не такой, как ты, Шептун, — проговорил Оливер.

— Верно, не такой. Я понимаю тебя, Оливер. Ты самый лучший из нас. Я всю жизнь ждал твоего появления. Остальные считают себя совершенными, те, кто в отличие от меня и моих друзей, не заперт в темницу. Но они не встречались с тобой, Оливер. Потому что стоит им увидеть тебя, и куда только денется их гордость, тщеславие и самодовольство.