Дуглас Кеннеди - Карьера

• Название: Карьера
• Автор: Дуглас Кеннеди
• Издательство: Ред Фиш
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-483-00142-7

Нед Аллен работает менеджером по рекламе в процветающем компьютерном журнале. Он молод, умен, амбициозен и стремительно делает карьеру. Однако внезапно фортуна поворачивается к нему спиной: журнал покупают и закрывают конкуренты, и Нед оказывается на одной из нижних ступенек социальной лестницы…

---

— Хорошо, я не собираюсь тебя заставлять….

— Знаю, что не собираешься. И я хочу, скоро я буду… Но просто не…

— Ну хорошо, хорошо, — я глажу волосы Лиззи. — Не нужно спешить. Но ты готова… гм…

— Да. — холодно произносит она.

Очередной момент напряженной тишины, которую нам не так-то просто нарушить. В последнее время моменты неловкого молчания слишком участились. И причина в том одна: выкидыш, случившийся у Лиззи три недели тому назад.

Беременность оказалась чистейшей случайностью, «технической неполадкой», к которой, как впоследствии выяснилось, предрасполагал микроскопический разрыв в диафрагме Лиззи. Известие о том, что нам предстоит стать родителями, подействовало подобно разряду в две тысячи вольт. Пережив первоначальное потрясение, Лиззи пришла в восторг. Но когда в экспресс-тесте на беременность показалась нежно-розовая полоска, я побелел.

«Успокойся, милый, — отреагировала любимая. — Мы так и так когда-нибудь собирались завести ребенка. Так что природа сама распорядилась ускорить воплощение замыслов».

«Природа здесь ни при чем», — мрачно произнес я.

«Ты что, не рад ребенку?» — Жена машинально прикрыла живот.

«Конечно же, я хочу детей, — солгал я. — Просто… ну, в общем, сейчас же не самый подходящий период, верно? Особенно при таком стрессе на работе, которому мы с тобой подвержены».

««Подходящее время» так и не настанет. Обязательно будут крайние сроки принятия решений, намеченные сделки. Такова жизнь. Согласна, малыш может немного усложнить существование, но лучше ребенка у нас ничего не будет!»

«Конечно же, ты права».

Лиззи убрала ладонь и заботливо взглянула на меня:

«Мне было бы приятней, если бы ты обрадовался…»

«Мне тоже было бы приятней».

Примерно восемь недель после этого я убеждал себя: необходимо успокоиться, принять ситуацию. Лиззи права: ребенок — лучшее в нашей жизни. Ведь в конечном итоге жена — лучшее в моей.

Но однажды в офис позвонили. Джина. Ее интонации меня напугали.

«Нед, ты только успокойся…» — начала подруга жены.

И я тотчас же заволновался:

«Что случилось с Лиззи?»

«С ней всё будет замечательно. Но ее необходимо срочно переправить в городскую больницу, началось сильное кровотечение…»

Я нервно сглотнул:

«Что с ребенком?»

«Нед, мне тяжело тебе говорить…»

Через пятнадцать минут я уже был в городской больнице Нью-Йорка. Дежурный травматолог сообщил: тотчас после выкидыша Лиззи отправили в хирургическое отделение для срочной дилатации и кюретажа.

«После операции она будет очень слаба, к тому же — подавлена, отчасти из-за потери ребенка. Но, насколько я могу судить, выкидыш произошел довольно быстро, так что не вижу причин, способных воспрепятствовать повторному деторождению».

Прежде чем разрешили увидеться с женой, прошло более трех часов. Лиззи лежала пристегнутой к больничной койке, под капельницей, с пепельно-серым от потери крови лицом.

Поразил взгляд. Обращенный внутрь, потрясенный.

Я сел рядом, крепко сжал ладонь любимой.

«Надеюсь, тебе стало легче», — тихо произнесла жена.

Меня будто ударили по лицу: «Ты же знаешь, что это — неправда».

Внезапно Лиззи приникла ко мне, уткнулась подмышку, затряслась от безудержных рыданий. Пока не утихли слезы, держал ее в объятиях.

«В следующий раз всё будет хорошо», — успокаивал я.

«Не хочу говорить об этом», — ответила Лиззи.

Простит ли она меня хоть когда-нибудь?

Глава четвертая

Сегодня утром шеф назначил мне встречу, на которую я опоздал, потому что сначала играл в теннис, а потом попал в жуткую пробку.

Чак Занусси сидит за столиком в углу, откуда открывается вид на нишу в стене. Любой, заглянув в «Пикок Эллей Ресторан», немедленно заметил бы Чакки. Потому что при росте в шесть футов три дюйма и весе в двести семьдесят килограммов, с тройным подбородком, двумя медвежьими лапищами вместо рук и пузом, как у сумоиста, парень привлекает внимание, точно горный массив на равнине.

Подойдя к столику, замечаю стоящую перед Чаком тарелку, на которой возвышается горка дымящихся блинчиков. Еда плавает в лужице кленового сиропа.

— Извини, чуть-чуть опоздал, — завожу я, — гребаное движение на магистрали просто….

Чак многозначительно откашливается и смущенно указывает кивком на другую сторону столика, где в глубине алькова сидит мужчина примерно тридцати лет. Высокий, тощий, как рельса, с прилизанными угольно-черными волосами, одетый в ладно скроенный матово-серый костюм, белую, с широким воротом, рубаху и скромный галстук в горошек. Явный «еврик».

— Извините-извините, — всё так же запыхавшись, произношу я, — не знал, что…

Европарень с отсутствующим видом пожимает плечами, затем одаривает приторной улыбкой. Чак говорит:

— Познакомься с Клаусом Креплином.

— Весьма наслышан о вас, — произносит Клаус на чудовищно правильном английском.

— В самом деле? — недоуменно спрашиваю я, покосившись в сторону босса; в молниеносном взгляде читается вопрос: «А это что еще за козырной?»

— Разумеется, я наслышан о Неде Аллене. — Жестом Креплин предлагает сесть. — Спросите любого в «Компу-Уорлде», кто здесь лидер продаж по региону, как зовут чародея рекламы — и назовут ваше имя.

— Э-э… хм… приятно слышать. — Проскальзываю в кресло и вновь недоуменно гляжу на Чака. Но тот, не отрываясь, рассматривает тарелку с блинчиками. А Креплин продолжает:

— Естественно, наша компания всегда готова поддержать дарование…

При словах «наша компания» сердечко заколотилось.

— И мы уверены: высшие… о, простите, я плохо говорю по-английски, я имел в виду, «лучшие», должны быть вознаграждены. Например, Вы.

Следующий вопрос задаю Чаку Занусси:

— Он что, купил журнал?

Креплин натянуто смеется:

— Нет-нет, «Компу-Уорлд» приобретен вовсе не мной, хотя подобная перспектива, конечно же, представляется весьма привлекательной. Ваш: журнал выкуплен нашей компанией.

— Как и все остальные издания, выпускаемые «Гетц-Браун Труп», — добавляет Чак. — Клаус представляет «Клауса-Зандерлинга».

— Вы слышали о нас? — осведомляется Креплин. Эта компания — единственный в своем роде международный холдинг, крупнейший в Европе и наиболее влиятельный на растущем азиатском и южноамериканском рынках.

— А кому не известна ваша фирма? — отвечаю я вопросом на вопрос.

Клаус Креплин вновь приторно улыбается:

— С некоторых пор мы подыскивали плацдарм для выхода на североамериканский рынок, — поясняет Креплин. — Фирма «Гетц-Браун» представлялась идеальной для обустройства по эту сторону Атлантики.

— И какова же ваша роль среди нового антуража? — осведомляюсь я.

— Клаус — новый директор, — поясняет Чак.

— Нет-нет-нет, — возражает иностранец, — повторюсь, Чак, вы — по-прежнему директор «Компу-Уорлда». Я — всего лишь юбер-редактор всех изданий «Гетца-Брауна», посвященных аудио- и компьютерной технике. Тем не менее, — теперь европеец обращается непосредственно ко мне, — позвольте заверить: мы уважаем суверенитет каждого журнала. Я так и сказал Чаку, когда вчера вечером мы летели обратно из Чикаго.

— И ты мне позвонил, — обращаюсь я к Занусси, но вновь встревает Креплин:

— И я попросил Чака позвонить Вам и договориться о встрече. Нед, я хотел встретиться с вами незамедлительно, поскольку вера «Клауса-Зандерлинга» в упорядоченную преемственность необычайно велика. Мы имеем немалый опыт подобных переходных этапов в корпоративной истории и гордимся минимальным вмешательством в текущие дела столь ценного издания, как ваше.

— Вы хотите сказать, я могу заверить всех членов своей команды, что им не о чем беспокоиться? — уточнил я.

— Безусловно. Кстати, я восхищен руководителем, защищающим своих подчиненных.

— Мистер Креплин, мои люди — не подчиненные.

По голени стукнул чужой ботинок. Занусси подсказывал: «сбавь обороты».

— Конечно, конечно же. Снова меня подвел английский. Коллеги, верно?

— Точно. Лучшие продавцы во всем бизнесе.

— И вновь позвольте заверить: ваша команда останется вашей. И, пожалуйста, называйте меня Клаус, хорошо?

— Легко, — согласился я.

Креплин сверился с часами, после чего вытащил из кейса миниатюрный мобильник.

— Необходимо позвонить в Гамбург, в головной офис. Простите, если отлучусь на минуту?

Мы с Чаком кивнули, иностранец направился в фойе.

Повисла долгая тишина, Чак возился в лагуне сиропа. Когда Креплин скрылся из пределов видимости, Занусси знаками предложил мне подвинуться поближе и спросил:

— С какой стати ты вел себя, как агрессивный балда?

— Кто балда? Я балда? — рассерженно прошипел я в ответ. — Чакки, ты сам круглый болван. Заманил меня без малейшего предупреждения.