Турсун Султанов - Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть

• Название: Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть
• Автор: Турсун Султанов
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-035804-0

Чингиз-хан.

Величайший полководец и завоеватель Азии.

Основатель ОГРОМНОЙ, МОГУЩЕСТВЕННОЙ ИМПЕРИИ, которая начала распадаться вскоре после его смерти.

Какова была судьба его потомков и созданных ими государств — Моголистана, Чагатайского улуса и хорошо знакомой российским читателям Золотой Орды?

Кто из Чингизидов и какими путями приходил к высшей власти?

Как наследовался престол, на который имели равные права ВСЕ Чингизиды?

Это — лишь немногие из вопросов, на которые отвечает книга знаменитого отечественного тюрколога профессора Т. И. Султанова.

---

Другая версия завещания Чингиз-хана выглядит так. Согласно Джувайни, во время похода в страну тангутов Чингиз-хана настигла серьезная болезнь. Он вызвал к себе своих сыновей — Чагатая, Угедея, Тулуя, Кулкана, а также Джурчитая, Орчана (по другим источникам, два последних сына умерли до 1226 г.) — и объявил им, что назначает своим преемником Угедея. Угедей отличается твердой волей и здравым рассудком, продолжал Чингиз-хан, и он надеется, что эти качества обеспечат государству целостность и процветание. Затем Чингиз-хан потребовал от своих детей, чтобы они дали письменное обязательство, что после смерти отца согласны признать ханом Угедея, будут выполнять все его распоряжения и что не переиначат это завещание. Все братья Угедея сделали такое письменное заявление. Тем временем болезнь владыки стала усиливаться, продолжает Джувайни, и четвертого рамазана 624 года хиджры (18 августа 1227 г.) Чингиз-хан скончался (Джувайни, изд., Т. 1. С. 142–144; пер., Т. 1. С. 180–183).

Нет надобности выделять расхождения в сообщениях Джувайни и рассказах Рашид ад-Дина; для внимательного читателя они очевидны сами собой. Важно то, что Чингиз-хай, согласно обоим историкам, подтвердил политическое завещание о назначении своим преемником царевича Угедея незадолго до своей кончины. Однако то, что имело место после смерти Чингиз-хана — междуцарствие, — требует разъяснения, ибо, как будет показано дальше, междуцарствие наступало и после смерти других великих ханов, первых преемников Чингиз-хана, и обычно продолжалось несколько лет.

Дело в том, что власть нового суверена могла быть признана законной, только если она подтверждалась авторитетным решением курултая — общего собрания представителей дома Чингиз-хана и военачальников. Именно на курултае политической и военной элиты страны совершался акт торжественного провозглашения хана, принятия присяги и т. п. На подготовку же всемонгольского курултая уходило немалое время. И тогда наступало междуцарствие. На время после смерти хана и до созыва курултая назначался временный правитель государства — регент.

Согласно известиям как мусульманских, так и китайских источников, первым по времени регентом в государстве монголов стал царевич Тулуй (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 109; История дома Чингисова, с. 143). Оно, конечно, и понятно. Тулуй был самым младшим из «четырех кулуков» Чингиз-хана и после смерти отца, согласно его распоряжению, получил в наследство «коренной йурт, который состоял из престольного города и великих станов Чингиз-хана», а также все его имущество и казну[17]. Именно по приглашению Тулуя, как главы коренного йурта и ставок Чингиз-хана, со всех концов обширной империи съезжались в Монголию принцы и принцессы, гражданские управители и военачальники, чтобы отдать последний долг основателю империи.

После похоронных церемоний, когда были исполнены обряды оплакивания и останки Чингиз-хана преданы земле, когда другие братья и царевичи разъехались каждый в свой йурт, Тулуй занялся заботами правления государством. Подробности его деятельности в качестве временного правителя Еке Монгол улуса в источниках не освещаются. Однако известно, что Тулуй так вошел в роль регента, что неохотно, лишь под давлением министра Елюй Чу-цая[18], согласился созвать курултай. Согласно монгольской хронике 1240 г. и «Юань ши», курултай царевичей, на котором они подняли на ханство царевича Угедея, состоялся в год Мыши (1228 г.) в Керуленском Кодеу-арале., По словам Рашид ад-Дина, после смерти Чингиз-хана «около двух лет престол пустовал и государству недоставало государя»; лишь затем занялись подготовкой великого курултая, который состоялся наконец-то в 1229 г. Эта дата принята многими исследователями.

Таким образом, период первого междуцарствия, когда регентствовал царевич Тулуй, длился не менее полутора лет; и все это время в государстве соблюдался порядок, что имеет для нашей темы важное значение.

Итак, после некоторого промедления воля основателя монгольской династии Чингиз-хана все же была исполнена: согласно его завещанию, наследный принц Угедей при всеобщем одобрении царевичей, других ближайших своих родичей и военачальников взошел-таки на престол. Первый преемник Чингиз-хана правил лет двенадцать-тринадцать. Как отметил В. В. Бартольд, «разницу между царствованием Чингиза и Угедея и характер намерений последнего понимали даже сами монголы; в монгольском сказании Угедею приписываются слова: „Наш царь Чингиз с большими трудами создал царский дом. Теперь пора доставить народам мир и довольство и не отягощать их“. Это стремление умиротворить страну и защитить мирных жителей от притеснений и поборов было причиной главных мер Угедея — учреждения должности танъмаги, установления нормы податей и учреждения почты»[19].

При Угедее были осуществлены обширные завоевания на Дальнем Востоке (Северный Китай, Корея) и в Восточной Европе, так что в год смерти великого хана (1241) западная территория Монгольской империи простиралась до устья Дуная.

Все исторические источники прославляют нравственные качества первого преемника Чингиз-хана и с восторгом говорят о его великодушии, кротости, справедливости и щедрости. Но Угедей имел, однако, весьма существенный недостаток: он был горьким пьяницей и страдал запоями, особенно в последние годы жизни. Угедея неоднократно увещевали, но хан не слушал советов; тогда однажды министр Елюй Чу-цай, показывая Угедей-хану железный ободок, проржавевший от вина, сказал: «Это железо, будучи вином изъедено, приняло такой вид. Что же сказать о пяти чревах человека?» (История дома Чингисова, с. 286). После этого монгольский государь несколько уменьшил меру потребления вина. Но ненадолго. Вино и положило конец жизни Угедей-хана: он умер пьяным после очередного кутежа. Это случилось в ночь с десятого на одиннадцатое декабря 1241 г. (Джувайни, изд., Т. 1. С. 158; Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 43).

В Монгольской империи вновь наступило междуцарствие. На этот раз временной правительницей государства стала Туракина-хатун, одна из главных жен великого хана Угедея. По словам Джувайни, Туракина приняла регентство над царством с согласия Чагатая и других царевичей, которые будто бы объявили, что правительницей на период междуцарствия должна быть назначена мать старших сыновей покойного хана (Джувайни, изд., Т. 1. С. 196; пер., Т. 1. С. 240). Рашид ад-Дин приводит иную версию ее прихода к власти. «Когда Угедей-каан скончался, — пишет он, — его старший сын Гуюк-хан еще не воротился из похода в Дешт-и Кипчак, вскоре умерла и Мука-хатун (старшая жена Угедея). И Туракина-хатун, которая была матерью старших сыновей, ловкостью и хитростью, без совещания с родичами, по собственной воле захватила власть в государстве, она пленила различными дарами и подношениями сердца родных и эмиров, все склонились на ее сторону и вошли в ее подчинение» (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 114–115).

По одной версии, Туракина-хатун происходила из племени меркит; по другой — она была только женой главы племени меркит и была взята в плен во время покорения меркитов Чингиз-ханом, который отдал ее в жены своему сыну Угедею. Туракина была некрасивой, властолюбивой и мстительной женщиной. Еще во времена Угедей-хана она была недовольна некоторыми из государственных мужей и придворных и в душе ненавидела их. Теперь, когда порфироносная вдова хитростью и ловкостью стала полновластной правительницей монгольской державы, она смогла воздать каждому по заслугам. В результате в резиденции регентши пышным цветом расцвели интриги и произвол.

В начальные годы регентства Туракины все дела при ней вершили персиянка Фатима, наперсница ханши, и мусульманский министр Абд ар-Рахман. Главному из выдающихся государственных деятелей прошлого царствования, мусульманину Махмуду Ялавачу, управителю Китая, и уйгуру-христианину Чинкаю (по «Юань ши», он был из монгольского племени кереит), главе гражданского управления империи, удалось спасти свою жизнь только благодаря великодушию монгольского царевича Кутана. На требование Туракина-хатун выдать беглецов, Кутан, по словам Джувайни, ответил так: «Птичка, ищущая убежища от когтей сокола, в траве находит спасение; они прибегли ко мне, выдать их было бы противно чести и великодушию»[20]. Государственный министр Елюй Чу-цай — главный советник, инициатор и проводник административных, финансовых и прочих реформ Угедей-хана — был лишен власти и умер в 1243 г. вблизи Каракорума, столицы Монгольской империи[21]. А эмир Масуд-бек, который был наместником великого хана в Восточном Туркестане и Мавераннахре, увидев такие дела, не счел за благо оставаться в своей области и отправился в Кипчакские степи, к Бату, ища у него убежища. Постепенно Туракина сместила всех вельмож прошлого царствования (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 116–117). По слухам, Туракина-хатун отравила великого князя Ярослава во время его пребывания в Каракоруме в 1246 г. Вот что пишет об этом свидетель происшествия, папский посол Иоанн де Плано Карпини: «В то же самое время умер Ярослав, великий князь в той части Руссии, которая называется Суздаль. Лишь только он был приглашен к матери императора, которая дала ему еду и питье из своих рук, будто бы оказывая ему уважение, как, вернувшись на гостевое подворье, он неожиданно заболел и умер спустя семь дней. И все тело его удивительным образом приобрело зеленоватый оттенок. Поэтому все уверовали в то, что он был отравлен с тем, чтобы свободно и в полной мере завладеть его землей» (LT, IX. 37){3}. Князь Ярослав был союзником Бату в соперничестве последнего с царевичем Гуюком.