Ричард Дейвенпорт-Хайнс - В поисках забвения. Всемирная история наркотиков 1500–2000

• Название: В поисках забвения. Всемирная история наркотиков 1500–2000
• Автор: Ричард Дейвенпорт-Хайнс
• Жанр: История

Наркотики. «Искусственный рай»? Так говорил о наркотиках Де Куинси, так считали Бодлер, Верлен, Эдгар По… Идеальное средство «расширения сознания»? На этом стояли Карлос Кастанеда, Тимоти Лири, культура битников и хиппи… Кайф «продвинутых» людей? Так полагали рок-музыканты – от Сида Вишеса до Курта Кобейна… Практически все они умерли именно от наркотиков – или «под наркотиками».

Перед вами – книга о наркотиках. Об истории их употребления. О том, как именно они изменяют организм человека. Об их многочисленных разновидностях – от самых «легких» до самых «тяжелых». И о многом, многом другом…

---

Амфетамины использовались с официального одобрения. В начале 1940 годов над Англией сбили немецкий самолет и обнаружили у летчика таблетки сахара с небольшим количеством амфетамина. В Военно-воздушных силах Великобритании начали проводить исследования, чтобы выяснить, можно ли использовать этот препарат для снятия усталости экипажей бомбардировщиков, а также для полетов на большой высоте, где понижено содержанием кислорода. Ученые обнаружили, что амфетамины помогали бороться с сонливостью, но не нашли доказательств того, что под их воздействием уставший человек мог высокопрофессионально выполнять свою работу. Врач из Британских ВВС говорил, что летчики вообще не любили принимать лекарства, а тем более улучшать свое мастерство с помощью того, что казалось им фальшивкой. Тем не менее, во время Второй мировой войны в британское Адмиралтейство, министерство военных транспортировок, министерство обороны и ВВС было поставлено 72 миллиона «энергетических таблеток», а еще больше – в Вооруженные силы США. Во время Корейской войны солдатам и офицерам также раздавали амфетамины, чтобы повысить их выносливость и храбрость. Во вьетнамской войне 1966-1969 года армия США использовала больше амфетаминов, чем британские и американские вооруженные силы вместе взятые во время Второй мировой войны.

Амфетамины принимали и политические знаменитости. Теодор Морелл (1886-1948), корабельный доктор, начавший свою карьеру как шарлатан-венеролог, впоследствии стал личным врачом Адольфа Гитлера (1889-1945) и в течение Второй мировой войны скормил фюреру 93 различных лекарства, отдавая предпочтение стрихнину и белладонне, он также назначал ему метедрин, морфин, снотворные и препараты, усиливающее сексуальное влечение. Английский премьер Энтони Иден (1897-1977) во время Суэцкого кризиса взбадривал себя бензедрином. Американский президент Джон Ф. Кеннеди (1917-1963) предположительно принимал метедрин во время Венской встречи с Советским лидером Никитой Хрущевым (1894-1971). Нью-йоркский врач Макс Джекобсон (род. 1900) делал Джону Кеннеди уколы амфетамина. Однажды он хвалился: «Я путешествовал с семьей Кеннеди, я лечил семью Кеннеди – Джека Кеннеди, Жаклин Кеннеди. Они пропали бы без меня».

Свойство амфетаминов вызывать эйфорию делало из простых людей любимцев общества. Например, герой романа Фицджеральда «Последний магнат» (1939-1940) перед вечеринками принимал бензедрин. Керуак писал об американском солдате, неожиданно вернувшимся к жене в Нью-Йорк.

«Где-то в сентябре сорок пятого Гарри Эванс – только что с немецкого фронта – внезапно простучал своими армейским ботинками по холлу ее квартиры и ужаснулся, увидев нас, шестерых взрослых людей, кайфующих от «бенни», развалившихся, сидящих или скрестивших ноги на двойной кровати двойной ширины века декаданса и обсуждающих бессмысленность ценностей – и все с бледными лицами, исхудавшими телами. Бедняга Гэд спросил: «И за это я воевал?» Его жена приказала спуститься ему вниз на землю или что-то вроде этого. Немного погодя он с ней развелся. Естественно, мы знали, что в том же месяце и в том же году в Париже или Берлине творилось то же самое – мы ведь читали Гюнтера Грасса, и Уве Джонсона, и Сартра, и даже, конечно, Одена с его «Временем тревог».

Через два года родившийся в Чикаго сэр Генри Ченнон по прозвищу «Чипс» (1897-1957), член английского парламента, устроил обед в честь королев Испании и Румынии. Позже он признался, что добавил в коктейли бензедрин, поскольку знал, что с ним вечеринки проходят веселее. Бензедрин в 1940-х годах действительно был модным веществом.

В некоторых странах амфетамины сразу привлекли снимание преступников – в конце 1940 годов в Японии открылось крупное подпольное производство метедрина, а к 1954 году там насчитывалось полмиллиона потребителей этого препарата. В других странах прием амфетаминов не считался постыдным вплоть до середины 1950-х годов. Их применяли для снятия послеродовой депрессии и использовали на собачьих бегах. В начале 1960-х годов медицинская служба Техасского университета в Остине раздавала амфетамины во время экзаменов, и «колеса» глотали даже самые примерные студенты. Родившаяся в Бруклине поэтесса Диана Прима (род. 1934) вспоминала, что ее «бабушка приносила из больницы, где она работала, флаконы с таблетками декседрина. Она думала, что это очень хорошо, когда дети хотят больше писать и больше учиться. Никто и не предполагал, что это вредно». Оксфордский доктор, лорд Сигал (1902-1985) отмечал, что еще в 1966 году врачи в студенческих городках назначали амфетамины студентам, которым предстояли выпускные экзамены.

К концу 1930-х годов амфетамины стали употреблять американские водители грузовиков, чтобы не заснуть в дальних поездках. Ханк вспоминал, что на придорожных стоянках он находил в кабинках туалетов пустые упаковки от бензедрина. В 1955 году Керуак возвращался в США из Мексики.

«Я стою на обочине дороги в Санта-Барбаре и проклинаю американских водителей, которые больше никого не подвозят… и вдруг с виззззгом останавливается новый, с иголочки «меркурий» Монклер оранжевого цвета… за рулем очаровательная блондинка в белом купальнике без бретелек, с тонким золотым браслетом на красивой лодыжке. Я бегу, впрыгиваю, она зевает, продолжает зевать, спрашивает, умею ли я водить машину… она вела всю дорогу от Форт-Уорта, Техас, без передышки, и я говорю «А хочешь мексиканского бензедрина»?.. Она кричит «С ума сойти!», я выхватываю свой бензедрин, вытряхивая заодно все свое грязное белье и невероятное мексиканское тряпье, и даю ей, она берет две, спасиботебебольшое, мы останавливаемся у киоска с кокой, и она тут же выпрыгивает из машины через борт – очаровательная куколка во всех местах – мы глотаем «бенни», и к тому времени, как мы мчимся к Санта-Ане по долине Гвадалупе на 100 милях в час, а один раз может и 110, она словила кайф, я словил кайф, мы разговариваем, нам это нравится, и мы ведем машину и потеем, и я чувствую ее вкусный пот и свой тоже, и мы едем к Сент-Луис-Обиспо в невозможно красивых калифорнийских закатах в высушенном небе, и она звонит своему папе, у которого бар в Сан-Франциско, чтобы он телеграфировал ей денег».

Они не разбились. Керуак умер от алкоголизма. Метиламфетамин пользовался популярностью у водителей грузовиков (а также у рабочих ночной смены). Его репутацию наркотика для голодранцев усугубили в 1960-х годах байкеры «ангелов ада», которые использовали и продавали этот наркотик. В больших дозах он вызывал тревогу, параноидные состояния, галлюцинации и психотическое поведение, а это было опасно как для самих наркоманов, так и для остальных водителей.

Рынок амфетаминов в США представлял собой образец рынка, где господствуют предложение и спрос. Ханк вспоминал:

«когда амфетамины впервые в большом количестве появились на рынке, они были очень дешевыми. Когда я начал их принимать, то можно было зайти в аптеку и, повесив лапшу на уши аптекарю, купить целую унцию (28,3 г) за восемь-десять долларов. Поэтому никто не видел ничего плохого, когда на стол выкладывалась унция порошка, и люди пользовались им, как хотели. Когда аптекари поняли, что могут с этого что-то поиметь, они начали потихоньку взвинчивать цены».

Потом на рынке подстроили внезапную нехватку амфетаминов.

«Конечно, их стало не хватать, потому что народ понял, что на них можно делать деньги – как на наркотиках. Неожиданно унцию амфетамина уже нельзя было купить за десять, пятнадцать или двадцать долларов, цена его поднялась до пятидесяти, а потом и до ста долларов. Когда она поднялась до небес, у парней, которые принимали амфетамин регулярно, не стало хватать денег. Многие стал ворами и грабителями, хотя сначала они об этом и не помышляли».

Затем Федеральное бюро по борьбе с наркотиками, которое ранее не лучшим образом проявило себя на черном рынке жестких наркотиков, занялось бензедрином – отчасти потому, что это обещало поток взяток снизу доверху. В 1957 году Американская медицинская ассоциация поддержала FBN в том, что амфетамины были самым опасным препаратом, способным вызывать жестокое, насильственное и преступное поведение. Тем не менее, в 1958 году в США официально было выпущено 8 миллиардов таблеток амфетаминов (в 1971 году эта цифра достигла 12 миллиардов). Кроме того, к этому времени амфетамины ввозили контрабандой из Мексики, чтобы удовлетворить спрос черного рынка. Люди, нелегальное принимавшие эти вещества, начали употреблять его путем инъекций. Биограф певицы Дженис Джоплин (Janis Joplin) (1943-1970) кратко описал ситуацию следующим образом: «По всему Сан-Франциско и Нью-Йорку молодежь балдела от инъекций стимуляторов – челюсти стиснуты замком, разговоры, как автоматные очереди, и ночи, не облегченные сном». Чтобы хоть немного расслабиться, многие прибегали к героину. Диана ди Прима говорила, что если человек пристрастился к тяжелым наркотикам или метедрину и был не в состоянии контролировать свою зависимость, он не открывал для себя ничего нового и попадал туда, откуда не было выхода. Джоплин, начавшая с амфетаминов, в конце концов, умерла от передозировки героина. Противники наркотиков часто утверждают, что каннабис – это путь к героину. Однако в США в 1950 годах героиновая наркомания начиналась с амфетаминов – как и в Европе, начиная с середины 1960-х годов.