Иосиф Ликстанов - Первое имя

• Название: Первое имя
• Автор: Иосиф Ликстанов
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Детская проза
• Год: 1954

В повести рассказывается о пионерах Урала, о детях этого богатейшего края. Много интересных дел и у пионеров уральского города, о котором пишет автор. Повесть издана в серии «Новинки детской литературы» (№ 72) в 1954 году.

---

«Только бы мама не увидела! — вдруг опасливо подумала Наталья. — Нет, окна уже завешены. Не увидит… И соседей на улице нет. Хорошо!»

Она промелькнула мимо дома, очутилась на пустыре и, заталкивая на ходу выбившуюся косу под шляпу, побежала вниз, вниз, к площади Труда.

С самого начала смены Степан почувствовал, что вся работа на траншее идет особенно ладно, четко. На хвостовом экскаваторе, «Пятнадцатом», старательно разворачивался земляк и фронтовой друг Степана — машинист Дмитрий Баталов. Из своей кабины, поверх конуса породы, приготовленной для перегрузки в вагоны, Степан иногда видел его раскрасневшееся широкое лицо. «Старается, — думал он. — Не оплошает перед вахтой!»

На тупиковой ветке через равные промежутки времени появлялись составы. Разрешив очередному нагруженному составу уйти из траншеи, Степан останавливал секундную стрелку часов, вносил показатель в свой колдунчик — время погрузки вагонов по сравнению со вчерашним заметно сократилось.

С разъезда прибежал помощник Степана, выпускник ремесленного училища Саша Мотовилов, и сразу очутился в дверях кабины за спиной Степана.

— Степан Яковлевич, на разъезде чисто. Составам ждать нас не приходится, не успевают они за нами! — доложил он с торжеством в голосе. — Там Колмогоров сейчас был. Говорит, что надо будет еще подбросить состав.

— Дело идет к тому. Жмем на пятки транспорту! — сказал Степан. — А ты, Александр, не думай, что тебе безобразие даром пройдет. Почему ко мне забрался на ходу машины? Лихач!

— Имеете дело с бывшим лучшим акробатом ремесленного училища номер десять, — напомнил Саша.

— Мне в бригаде не акробаты нужны, а дисциплинированные работники, чтобы не приходилось за них беспокоиться. Понятно?

— Есть, все понятно! — покорно сказал Саша, благоговевший перед своим бригадиром.

Степан взглянул на него через плечо и посоветовал:

— Чуб под кепку убрал бы, до самой губы свисает. И когда ты только успел такой вымпел себе завести?

— Есть убрать чуб! — уже весело ответил Саша.

Скрыв улыбку, Степан дал рычаги подъема и напора. Ковш, не сильно нажимая на грудь забоя, пошел вверх, быстро сгрызая породу и ровно заполняясь.

— Тонкая стружка и быстрота, — как бы про себя отметил Саша. — И вот, граждане, перед вами абсолютно полный ковшик…

Зашумел поворотный механизм.

В окне кабины мелькнул борт траншея, затем показался «Пятнадцатый», и Степан выключил мотор. Машина продолжала поворот по инерции. Работая рычагами, Степан выдвигал рукоять вперед и одновременно снижал ковш. Ковш подплыл к вагону, и еще на ходу машины Степан нажал кнопку мотора-дергача, чувствуя, что это надо сделать сейчас, в эту десятую долю секунды. Откинулось днище. Порода ринулась в вагон, ложась ровным слоем от задней стенки вагона к передней, будто перинка развернулась.

Саша, тонкий и вытянувшийся, уже стоял на валуне за вагоном, заломив кепку на затылок. Когда Степан положил в вагон последний ковш, Саша сорвал кепку с головы и нахлобучил ее себе на кулак. И действительно, вагон получился «с шапкой» — загруженный ровно, до краев. Брось еще хоть одну горошину — не удержится, скатится прочь.

Приходили и уходили составы, и Степан, сам того не замечая, пел, подгоняя голос к шуму то одного, то другого двигателя, радуясь ощущению своей власти над машиной и своего мастерства, когда удается сделать все чисто и красиво.

«Что это темнеет так быстро? — удивился он. — Как будто пора прожектор зажигать».

Он привез ковш из забоя, выгрузил породу, вгляделся в «Пятнадцатый» — и замер: на его глазах машина таяла, начиная снизу. Сначала утонули в чем-то белом, клубящемся гусеницы, корпус машины повис в воздухе, потом расплылся и… исчез.

«Туман!» — мелькнуло в сознании Степана.

Широко открыв глаза, он, не двигаясь, смотрел на то белое, косматое, что ворвалось в траншею, отрезая Степана от мира. Туман наконец прильнул к стеклу кабины, и стало тихо, глухо, невыносимо…

Стиснув зубы так, что в скулах отдалось, Степан выругался и стряхнул оцепенение.

— Что делать, товарищ старший сержант?

Этот вопрос задал машинист «Пятнадцатого» Дмитрий Баталов, только что пришедший на головную машину.

— Сейчас посмотрим… Я даже ковша не вижу, — ответил Степан.

Он поднял стекло кабины и включил прожектор. Яркий свет блеснул отражением на мокрой стреле экскаватора и, столкнувшись с туманом, расплылся круглым слепым пятном.

— Саша, где ты? — крикнул Степан.

— У правой гусеницы… Степан Яковлевич, состав подают. Что делать?

— Свисти им, чтобы они хвостовой вагон за тупик не посадили, а я постараюсь разобраться!

Включив на малой скорости мотор поворота, Степан повез ковш в забой, одновременно укорачивая рукоять, подтягивая ковш к себе.

— Ковш вижу! — удовлетворенно отметил он и вслед за этим увидел грудь забоя, исчерченную вертикальными бороздками, оставленными зубьями ковша.

— Черпаю! — сказал Степан.

Он наполнил ковш и повез его из забоя к конусу, понемногу выдвигая рукоять.

— Все! — даже крякнул с досады Баталов.

Ковш скрылся, точно завеса светящегося тумана отрезала его от рукояти.

— Конус не вижу — и вагон, значит, тоже не увижу… Грузить нельзя. Та-ак… — И Степан выключил мотор поворота.

Наступила тишина, особая тишина безлюдья и оторванности. После радостного подъема, испытанного Степаном, это было тяжело, обидно до злости. Уставившись вперед, он напрягал мысль, стараясь разобраться в обстоятельствах, найти выход.

— Состав идет, — сказал Баталов.

— Мастер свистеть мой Сашка! — Степан прислушался и похвалил его: — Молодец, остановил состав, кажется, правильно… А дальше что?

— Был бы пулемет под рукой, так я бы все ленты в этот туманище выпустил, — скрипнув зубами, проговорил Баталов. — Навалился, проклятый, накануне вахты!

— Не пулями, а ковшами бить его будем. — В голосе Степана прозвучала живая нотка, обрадовавшая Баталова. — Сидеть сложа руки не намерен. На Горе Железной, я слышал, и в тумане работают… Слушай, Дмитрий, что надо сделать. Рискованно, а попытаться надо…

Он не закончил, встал, высунулся из кабины.

Послышался звонкий требовательный голос:

— Кто кондуктор? Ты, Клава Потапова? Ты почему на площадке вагона торчишь? Хочешь, чтобы тебя ковшом сбило? Первый год ты на руднике, да? Немедленно слазь!

— Наташа! — крикнул Степан, испуганный и обрадованный, но больше все же обрадованный, так как сразу исчезло, рассеялось тяжелое чувство оторванности от рудника. — Наташа! Наталья Григорьевна!

— Иду, Степан Яковлевич!

Перед экскаватором появилась Наталья в жакете, со шляпой в руке.

— Все у вас благополучно? Как я боялась, чтобы не случилось какого-нибудь несчастья!

— Стоим — вот и несчастье, — сказал Степан.

— Долго думаете этим заниматься? — шутливо спросила Наталья. — В чем, собственно, дело?

— В том, что сейчас начнем работать…

Когда девушка появилась в дверях кабины, Степан протянул ей блокнот, на листке которого он наметил точки расположения машины в траншее, и объяснил:

— Черпаю на короткой рукояти, гружу на длинной. При погрузке, ясное дело, ковш уходит в туман. Надо сдвинуть машину ближе к тупиковой ветке. Тогда будем видеть ковш и при черпании и при погрузке. Так?

— По-моему, это правильно, — одобрила Наталья.

— В туман ездить?.. — замялся Баталов.

— Ну какая же это езда, всего несколько метров! — подбодрила его Наталья. — Нас трое. Я буду сигналить от правой гусеницы, а вы, товарищ Баталов, от левой… Идемте посмотрим место разворота машины. Но прежде всего надо послать ваших помощников блокировать траншею, чтобы никто не мог пройти сюда так свободно, как я прошла.

Она взглянула на Степана и покраснела.

«Боялась за меня, — говорили его глаза. — Боялась и пришла помочь. Спасибо тебе!..»

Через несколько минут началась передвижка экскаватора.

Медленно повернулась громадная машина сначала на одной гусенице, потом на другой, сдвинувшись таким образом на несколько метров к тупиковой колее. И, пожалуй, никогда не испытывал бывалый солдат Степан Полукрюков более острого чувства опасности, чем сейчас, при мысли, что Наталья и Баталов находятся в двух шагах от махины, переползавшей в тумане на новое место.

— Ура! — послышался торжествующий крик Натальи. — Степан Яковлевич, проверьте, как теперь пойдет погрузка. Потом передвинем «Пятнадцатый»…

Главный инженер рудника Филипп Константинович Колмогоров и секретарь парткома Юрий Самсонович Борисов пришли в траншею, когда оба экскаватора работали.

— Молодцы! — с облегчением произнес Борисов. — А вы боялись, что наша молодежь растеряется…