Роман Лебедев - В лучах Черного Солнца

• Название: В лучах Черного Солнца
• Автор: Роман Лебедев
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос

Данная работа представляет собой попытку всестороннего исследования символизма такого интригующего концепта, как Черное Солнце.

За внешней экзотерической оболочкой многовекового солнцепоклонничества лежит скрытое, воистину эзотерическое познание о Черном Солнце и загадочной энергии Vril. Знание доступное только для посвященных, избранных сосудов способных вместить в себя фиолетовое излучение, для обретения Высшего «Я», путем трансмутации человеческой самости в Высшую Самость Мага и Сверхчеловека. Сказители древних Вед, индусские и тибетские Гуру, древнегреческие философы и мистики, средневековые европейские алхимики и масоны, оккультисты и адепты тайных орденов пытаются постичь в своих лабораториях, молельнях и храмах тайны этого скрытого для профанов Светила и обуздать его энергию для изменения не только Самого Себя, но и всей Земли и даже Космоса.

---

В алхимии Солнце связано с Золотом. Золото — кристаллический солнечный свет. Золото как небесный шар, который есть источник или дух золота. Думаю, что под этим Золотом — Солнцем алхимики скрывали Черное Солнце. В алхимическом труде Соломона Трисмозина «Splendor solis» (Сияние Солнца) имеется акварельный рисунок Черного Солнца.

Основная цель алхимии — Великое Делание, превращение простых металлов в Золото, трансмутация металлов и минералов, создание Философского Камня, а также изменение самого алхимика, достижения им просветления, бессмертия, т. е. трансмутация как физическая, так и духовная, ментальная. Доктор Х. Спенсер Льюис в «Учебнике для розенкрейцеров» дает такое определение трансмутации: «Трансмутацией можно назвать изменение переменчивой природы материального элемента или переменчивого выражения духовного проявления таким образом, чтобы проявление или выражение после изменения стали другим»[70]. Реализация Великого Делания — не просто результат неких материальных процессов, но по своей сути священный акт.

Весь процесс Великого Делания — это воспроизведение в ограниченных рамках того, что изначально происходило в космическом масштабе, «в процессе организации первозданного хаоса под воздействием проникающего Света».[71] Серж Ютен в книге «Повседневная жизнь алхимиков в средние века» именует этот Свет «Божественным Светом,» с которым алхимик заключает сотрудничество. Этот Свет есть свет Черного Солнца, излучающаяся энергия Vril! Если говорить здесь о словообразовании слова «алхимия», то это слово происходит от арабского «el khimiyâ». Существительное же «khimiyâ» производное от египетского «khemi», обозначавшего черный цвет. И хотя, эту черноту приписывают цвету нильского ила, а также названию страны Khem (Черная страна — Египет), возможно одним из эзотерических смыслов «черноты» в слове «алхимия» есть Черный Свет, энергия Черного Солнца. Это подтверждается и тем, что в Египте излучение Сириуса/Сотиса называлась Se-Khem, а под культом Сириуса/Сотиса скрывался культ Черного Солнца[72]. Более того, русский ученый-энциклопедист, историк, психолог, социолог и медик, который посветил всю свою жизнь изучению нашего земного Солнца — А.Л. Чижевский, говоря о символике Солнца в мифологии и философии замечает, что «сам Египет получил название от посвящения его богу Солнца и означал «дом божественной субстанции Пта»[73]. То есть в самоназвании Египта и в слове «алхимия» слились воедино два смысла: таинственная Чернота и Солнце = Черное Солнце.

Процесс Великого Делания не мыслим без присутствия таинственного секретного огня (Божественный свет, Начальный огонь), который, по мнению Василия Валентина, есть концентрированная сущность природы. В своей «Микроскопии» он пишет: «О слепой мир, не способный распознать ens naturae concetratum (концентрированная сущность природы), quinta essentia solis et lunae et omnium rerum (квинтэссенцию Солнца и Луны и всех вещей). Ты имеешь перед собой достаточный огонь, неистовую субстанцию пылающей сущности, наиболее едкое вещество милосердной природы, и бежишь от него, словно дьявол в своем чистом невежестве и небрежении». В XVIII главе «Романа о розе» дано описание символа озарения, посетившего адепта, в виде карбункула, помещенного на верхушку источника молодости: «Великолепием, с которым он озаряет окрестности, с ним не может сравнится мирское солнце. Он изгоняет ночь и вместо нее водворяет вечный день»[74]. Потаенный огонь, Божественная энергия, про которую французский автор XVIII века Антуан-Жозеф Пернети в своих «Разоблаченных мифах греков и египтян» дает следующую характеристику: «Материя едина и составляет все, говорят философы, поскольку она есть коренное начало всевозможных композиций. Она содержится во всем и ощущается во всем, поскольку она может принимать любые формы, но лишь до того, как приобретает тот или иной вид одного из трех царств природы»[75]. Этим секретным огнем может быть только энергия Vril, излучене Черного Солнца. У алхимиков находим и намеки на Великую восьмерку, символ движения энергии от Черного Солнца к своим младшим солнечным собратьям. Серж Ютен в своей книге упоминает о видимой им в 1970 г. статуэтки апостола Иакова (покровитель христианских алхимиков) изготовленной приблизительно в XV в. из алхимического золота. Под основанием статуэтки выгравирована перевернутая набок восьмерка, Великая Восьмерка.

А теперь вновь обратимся к схеме чакр Иоганна Гихтеля. Говоря о представлении И. Гихтелем системы чакр необходимо отметить, что Свадхистхана изображена им в виде символа Меркурия. Об этом соответствии уже упоминалось выше.

Свадхистхана по своей сути — чакра самости, плотского, сексуального аспекта человека. А вот, что Том Читхэм пишет в «Зеленом человеке…» о Меркурии:

«Сама плоть «есть синоним первоматерии, а значит и Меркурия», то есть Агатодемона, духа холодной части природы. Меркурий, как тайная субстанция, «пребывает в начале и в конце работы» и «как полагают, содержал противоположности в несвязанной форме как первоматерия и соединял их как lapis philosophorum». В исходной форме первоматерии Меркурий «воистину является Первочеловеком, распространившимся по физическому миру, а в своей сублимированной форме он есть полностью воссозданный Первочеловек».

… Юнг пишет: «Мы вполне можем назвать светом основную мистерию философской алхимии». Огненные искры, или scintillae, искры света природы, ««Мира Души» уже пребывали в хаосе, в первоматерии, когда мир только появился». Именно из этих «крошечных искр духа составлена сияющая фигура сына. Они соответствуют частицам света, заключённым в тёмной Physis…». Они суть символы сознания, и их психологическая значимость состоит в том, что они представляют собой автономные комплексы, «которые могут обладать, как рассеянные психе, определённой собственной светимостью».

По существу Юнг говорит об этом свете: «Почти всегда он персонифицировался как сын… чистый и простой daimonion». Эта фигура — и Сын Макрокосма, и Бог, и креатура. У него есть многочисленные аналогии в «языческой», христианской, иудейской и арабской традициях. Как мы уже упоминали, он — алхимический Меркурий. Он — «человек света» у Зосимы, Адам Кадмон кабалы, homo maximus Парацельса, Метатрон Зохара и персидский Гайомарт. Для Юнга он является архетипическим образом Самости.

В качестве света природы эта тайная субстанция «находилась во внутреннем мире человека» и была для алхимиков «вездесущей и всепроникающей сущностью, мировой душой и «величайшим сокровищем», самым сокровенным и потаённым numinosum человека. Вероятно, нет лучшего психологического понятия для него, чем коллективное подсознательное, чьим ядром и упорядочивающим принципом является самость («монада» алхимиков и гностиков)».

Обнаружив Самость в материи, алхимики там же нашли и Бога. «Мировая душа считалась той частью Бога, которая формировала квинтэссенцию и субстанцию Физис». Значит, «алхимики проецировали на материю даже высшую ценность — Бога».

Меркурий — гермафродит и вмещает «как женский элемент, Sapientia и материю, так и мужской, Святой Дух и дьявола». Здесь мы сталкиваемся с непростыми отношениями между материей, женским, и злом, которые продолжают тревожить нашу культуру. Меркурий «являет собой не только духовное и физическое, но и объединяет в себе нравственно высшее и низшее»

… Меркурий — (символ) бессознательного. Меркурий, связанный с тьмой и подземным миром, «ни в коем случае не является христианским дьяволом». Скорее последний возник в результате «дьяволизации» Меркурия. Меркурий — это Люцифер, «затемнение изначального светоносца, который сам никогда не бывает светом; он — phosphoros, несущий свет природы, свет луны и звёзд…»[76].

Менли Холл в «Энциклопедическом изложении…» упоминает, что римский бог Меркурий олицетворялся с египетским Тотом, греческим Гермесом Трисмегистом, наиближайший к Богу, Посланец Богов. Приведем интересную цитату из «Разоблаченной Изиды» Е.П. Блаватской относительно Меркурия и Тота-Гермеса:

«Пифагор преподавал своим ученикам, что Бог есть вселенский ум, которым все проникнуто, и что этот ум в силу его вселенской тождественности может передаваться от одного объекта к другому и может быть заставлен творить предметы одною только силою воли человека. У древних греков Куриос считался богом-Разума (Nous).

«Корос (Куриос) означает чистый ни с чем не смешанный ум-мудрость», — говорит Платон.