Джим Нисбет - Тайна "Сиракузского кодекса"

• Название: Тайна "Сиракузского кодекса"
• Автор: Джим Нисбет
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-050668-2, 978-5-403-01067-2

Великосветская красавица убита на пороге собственного дома.

Главный подозреваемый — Дэнни Кестрел, специалист по изготовлению багетов, который провел с убитой последнюю ночь ее жизни.

Однако Дэнни преследует не только полиция, но и загадочные преступники, уверенные, что незадолго до смерти девушка успела передать ему нечто важное.

Что?

Дэнни не имеет ни малейшего представления.

И если он хочет выжить и очистить себя от подозрений в убийстве, ему поневоле придется понять, что за бесценное сокровище спрятала его случайная подружка, — и постараться найти утраченное…

---

— Того парня не выпотрошили? — полюбопытствовал я.

— Нет, — ответил Бодич.

— Слава богу, — сказала Мисси.

— Тогда, черт побери, что такого интересного в этом фотоальбоме?

Бодич снова встряхнул чемоданчик.

— Все фотографии восемь на десять, цветные. Все делались со штатива. Тщательно выбрана пленка, объектив, освещение, фокусировка и выдержка. Все немного меньше, возможно, на восемьдесят процентов, чем снимаемый предмет. Каждый снимок воспроизводит одну страницу. Все снимки вместе целиком воспроизводят «Сиракузский кодекс».

XXV

Все заговорили разом:

— Но он же пропал в 1830 году!

— Даже сержант Мэйсл никогда его не видела!

Я напряг свои оттаивающие мозги.

— Кажется, в 1830-м еще даже не изобрели фотографию? Не говоря уж о цветной съемке?

— Ага, — сказал Бодич. — Мы вручим тебе кольцо дешифратора и маленький значок, Дэнни.

— Кха-кха-кха…

Мисси так разволновалась, что неожиданно утратила способность к связной речи.

— Это же значит… значит…

— Это значит, о фотографиях можно забыть, — заключил я. — Среди нас ходит живой оригинал. Так где же он?

Бодич ткнул в мою сторону пальцем:

— Дэнни всегда найдет подходящий вопрос.

— Это потому, что он никогда не знает ответов, — опомнилась Мисси. — Репродукции этого «Кодекса» должны быть в книгах, верно? Даже если книги не переиздавались. В библиотеках? В музеях?

Бодич покачал головой.

— Кестрел прав. Похищение 1830 года предшествовало изобретению фотографии, хотя и ненамного. Однако Национальная библиотека изготовила нечто, называвшееся электрографией, с восковой печати на задней обложке «Кодекса», до похищения. Так что фотография той же печати в какой-то степени подтверждает подлинность.

— Вы хотите сказать, — заключила Мисси, что законных фоторепродукций не существует?

— Совершенно верно.

— А сам фотоальбом ценный? — спросил я.

— Если это уникальный экземпляр — возможно. Но неизвестно, уникален ли он.

— В любом случае, фотоальбом — не великий улов, — вмешалась Мисси.

Бодич кивнул.

— Фотографии сделаны с оригинала «Кодекса». Они высокого качества и свежие.

— Можно определить их возраст? — заинтересовался Дэйв.

— Ну да, — кивнул Бодич.

— Тогда этот фотоальбом — нечто вроде… — Мисси задумалась. — Как это называют торговцы недвижимостью?

— Проспект, — подсказал Бодич.

— Проспект, — согласилась Мисси.

— По-видимому, так.

— Стало быть, этот Меланофски был продавцом? Работал за комиссионные? — прикинул Дэйв.

— Продавцом, — пожал плечами Бодич, — или покупателем.

— Повторите, когда украли «Кодекс»? — попросил я.

— В 1830-м.

— И с тех пор никто не видел ни его, ни остального похищенного?

— Я этого не говорил. Некоторые изделия были обнаружены за прошедшее время в самых отдаленных уголках света. С другой стороны, имелся медальон, с которого тоже сделали электрографию. Этот золотой диск, изображающий триумф Юстиниана над вандалами, так нигде и не всплыл. Официально не появлялся и «Кодекс». Однако неофициально его видели… — он сверился со своими записями, — в Гонконге, Монте-Карло, Базеле… — Он поднял глаза. — Откуда мы приходим к Ираку.

— Он стремится вернуться домой, в Византию, — мечтательно проговорила Мисси.

— Сержант Мэйсл начинает свой трактат с объяснения, каким образом «Сиракузский кодекс» оказался государственной собственностью Ирака. Она набрасывает историю его нелегальных странствий, пока он не оказывается в Багдаде, вскоре после убийства Фейсала Второго в 1958 году. — Бодич потер переносицу. — Пойдем сразу дальше. Кому-нибудь известно, чем грозит иракский закон похитителям национального достояния?

— Надают по рукам? — предположил Дэйв.

— По обеим рукам, и острым лезвием. Затем приговоренный вор с ампутированными руками целый день бродит по улицам Багдада — целый день в течение месяца, а кисти рук висят у него на шее как ожерелье.

— Почти неподражаемо, — выговорила Мисси.

— Агх…

— В исключительных случаях острым лезвием достается по шее.

— Но, — перебил я, — это, должно быть, всего лишь увеличивает ценность вывезенных контрабандой изделий?

— Тонкое замечание, — кивнул Бодич.

— И сколько же может стоить «Кодекс»?

Бодич выудил сигарету из кармана куртки.

— До нас доходила цифра десять миллионов зеленых.

— Недурная пенсия для старичка, живущего на причале, — заметил Дэйв.

— Ирак существует довольно давно, — стал вспоминать я. — Когда-то назывался Месопотамией. Там были сады Эдема — нет?

— Так говорит нам добрая книга.

— У них должно хватать своих еще нераскопанных артефактов.

— Верно. Если они когда-нибудь разберутся со своей политикой, при узкоколейных железных дорогах и хорошей администрации, морских вокзалах для круизных лайнеров, магазинах с кондиционерами и прочем, они станут самой горячей приманкой для туристов на Среднем Востоке.

— К восторгу коммерсантов, — вставил Дэйв.

— Я к тому, что они сидят на антиквариате и археологии, каких мир не видел с тех пор, как Наполеон заново открыл Египет.

— Смотрите-ка, — Дэйв поскреб щетину, — почему это мне приходит в голову война в Заливе?

— Может, у вас криминальный склад ума. Мне не хочется затягивать короткий рассказ и все такое, но в закоптелом баре отеля в разбомбленном Багдаде одному американскому тележурналисту предложили купить «Сиракузский кодекс».

— Погодите, — взмолилась Мисси. — Я что-то запуталась. А что с тем парнем из Си-Клифа?

— Он появляется позднее. Дэйв прав насчет войны в Заливе. Первой войны, я хочу сказать. Это целая история. Тот журналист пытался сделать из нее книгу. Пишет он ужасно.

Бодич скорчил гримасу.

— Ее издали?

— Нет, она осталась в рукописи — то есть в распечатке. Сначала мы обнаружили ее как черновые заметки на жестком диске обгорелого электронного блокнота того журналиста.

— Говорите, обгорелого? — вмешался я. — Опять?

Бодич кивнул.

— Данные эксперты восстановили по обгорелому диску. К тому же они были зашифрованы. Пароль был «Ширер».

Дэйв нахмурился:

— Как Уильям Л.?

Мы с Мисси перевели взгляды на Дэйва.

— «Взлет и падение Третьего рейха»?

— Да. У журналиста не было ни запасной дискеты, ни даже бумажной распечатки — или они пропали в огне. Но мы все-таки прочитали. Если верить его писанине — а верить можно не всегда, — иракский знакомец провел его вверх по переулку, вниз по древним каменным ступеням, через сырое подземелье в канализационную систему. При иракце был автомат и «звездочки ниндзя», он разряжал мины-ловушки и так далее и тому подобное дерьмо. Упоминаются даже кишащие крысами катакомбы.

— Похоже, он довольно далеко оторвался от вечерних новостей.

— И физически, и умственно. Он увязает в подробностях. Один весьма красочный абзац описывает, как он разорвал карман своего пиджака от Бриони о гвоздь.

— Ужасно, — согласилась Мисси.

— Надо отдать должное, он сознавал собственные недостатки и написал длинное и подробное вступление о том, как трудно ему было выбрать правильный тон повествования, которое он представляет историческим романом, — ему это так и не удалось. В общем, читается с натугой. — Бодич вздохнул. — Как бы то ни было, он, видимо, шел на определенный риск. Например, вставил сто тысяч долларов, уплаченные за «Кодекс», в счет за гостиницу их телевизионной группы.

— Погодите минутку! Он заплатил сто тысяч долларов за то, что стоит десять миллионов? Неплохая скидка!

— Ты рассуждаешь вполне разумно, Кестрел, и мы сейчас к этому перейдем. В их группе было двадцать пять человек, и все они ели, пили и спали в отеле четыре или пять месяцев, так что скрыть цену покупки оказалось не слишком сложно. Наличествовал, конечно, моральный аспект.

Бодич прокашлялся.

— Он вывез «Кодекс» из Ирака и ввез в Соединенные Штаты в солдатском сундучке, набитом техническими справочниками, документацией по спутниковой связи, сжатию данных, обработке сигналов и прочим. В своей рукописи, названной «Багдадский связной»…

В комнате в три голоса прозвучало: «О-у-у!»

— …Журналист клянется, что сделал покупку, только чтобы спасти «Сиракузский кодекс» для потомства. Он не мог решиться, куда его сдать: разрывался между Музеем естественной истории, Фриком, Смитсоновской лабораторией, Национальным географическим обществом, Гетти, Британским музеем и еще примерно пятьюдесятью вариантами. Он сделал схему преимуществ и недостатков каждого — с его личной точки зрения. Самый логичный вариант, Национальная библиотека, приходил ему в голову, но он его отбросил, решив, что дипломатическая шумиха по поводу пожертвования музеям родины пойдет на пользу его карьере. Он открыто признает, что никому не позволит взглянуть на «Кодекс», пока не подпишет договор на книгу. Ему всегда хотелось стать писателем. С тех пор как этот телевизионщик прочел «Взлет и падение Третьего рейха», он решил, что не хватает ему только сюжета, достойного его таланта. «Сиракузский кодекс» стал для него входным билетом.