Фредерик Пол - Джем

• Название: Джем
• Автор: Фредерик Пол
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993

Роман Фредерика Пола "Джем" вышел в 1979 году. Роман был финалистом конкурсов Hugo и Nebula, победителем Natonal Book Award, занял 6-е место в конкурсе журнала Locus. В России он был издан в 1993-ем году в серии "Монстры Вселенной", том 11, совместно с другими романами Пола - "Гладиаторы по закону" и "Операция Венера".

---

 Ярость в голове Мэгги уравновешивалась разливающейся теплотой внизу живота.

 — Уничтожить их!

 — Кого, мэм?

 — Гризи. Все их спутники.— Пока он набирал нужную комбинацию, Мэгги подумала и сказала: — И спутники Пипов тоже.

Глава 19

 Годфри Меннингер проснулся от ощущения, что кто-то трясет его кровать. Но никого не было. Он был один в комнате, как и все те, кто жил по всему миру в комнатах отелей Холидей Инн или Ховард Джонсон Мотор Лодж. На столике возле постели был телефон, возле стены серел экран телевизора. Телефон выглядел необычно. Он был с кнопочным номеронабирателем, и по его панели пробегали разноцветные огоньки. Штора закрывала одну стену. Но в ней было не окно, а огромный экран, панель дисплея. Здесь в окне не было надобности, так как комната находилась на глубине двадцати метров под землей.

 На часах было 6:22.

 Меннингер приказал разбудить его в семь. Следовательно, не звонок разбудил его. Значит, оставалось только две возможности, но ни одна из них не была желательной. Меннингер задумался. Включить телевизор, позвонить или открыть штору, чтобы выяснить ситуацию. Он решил не делать ничего. Если возникнет реальная угроза, то он узнает это и так. Меннингер в совершенстве умел отключаться от неприятных мыслей. Он встал, надел халат, прошел в ванну и сделал себе чашку растворимого кофе.

 Минуты пробуждения его ото сна всегда были драгоценны для Года Меннингера. Он считал, что обе его женитьбы расстроились именно из-за того, что обе его жены не могли понять, что первые полчаса после пробуждения с ним нельзя говорить. Это было время для кофе, время для концентрации сил и мыслей. Разговоры мешали ему. Это была слабость характера Годфри Меннингера, но он не хотел пожертвовать ею ни для кого.

 Кофе был нужной температуры и Годфри выпил его как лекарство, глоток за глотком. Затем он сбросил халат, сел в позу позу лотоса, расслабил все тело и погрузился в мантру.

 Он никогда не мог понять, что происходит с его нейронами и синапсами, когда он практикует трансцедентальную медитацию, и он даже не пытался. Во всяком случае, это занимало у него двадцать четыре сотни секунд из двадцати четырех часов. Он никогда не обсуждал ни с кем полезность этого, так что ему не приводилось защищать свою привычку. К тому же он был уверен, что это помогает ему. Как помогает? Что делает? В точности он не мог ответить. Но он чувствовал себя более уверенным, спокойным. Да, это выгодное вложение менее трех процентов времени. Он сидел, закрыв глаза, и тело медленно покидало его. Он как будто укутывался в звуковую вуаль. Весь мозг его превращался в рецептор. Он сам не вносил ничего, только воспринимал. Перед глазами начали мелькать лица, загадочные силуэты, формы, которые переходили друг в друга. Некоторые из них были божественно прекрасны, другие дьявольски безобразны. Они не несли для него никакой эмоциональной нагрузки. Демонические гримасы не пугали. Очаровательные улыбки не привлекали. Они просто были. Обрывки разговоров нанизывались друг на друга и протекали через него, как разговоры за соседним столиком в ресторане. Циркулирующая память пропускала их через себя, и мозг оставался безразличным к ним. Более чем в двух тысячах километров отсюда на глубине полкилометра под водой в подводной лодке, принадлежащей Блоку Горючего, вице-адмирал ливийского флота вводил программу в Того, Кто имеет Свое Имя на Себе. Меннингер не знал этого. Мысли его свободно растекались внутри его мозга. Но он не смог бы сделать ничего, даже если бы он знал.

 Постель двинулась снова.

 Это было не землетрясение. В Западной Вирджинии землетрясений не бывает, подумал он, выходя из своего состояния и готовясь открыть глаза. Толчок был более резким, чем при землетрясении, более быстрый, чем смещение земной коры. И он не был особенно сильным. Он даже не смог бы разбудить, если бы Год Меннингер спал. Но что-то это было. И мигнул свет ламп.

 В двухстах метрах под землей в горах Западной Вирджинии свет не мог мигать. Система энергоснабжения на плутониевом генераторе была абсолютна изолирована от всех внешних событий. Стрелы молний не могли поразить трансформаторы под землей. Ветры не могли сорвать линии электропередач, ибо все они были проложены в трубах под землей. Внезапно мелькающие огоньки на панели телефона погасли, остался один красный. Зазвенел зуммер. Он поднял трубку:

— Меннингер.

— Ракетный удар, сэр. Три ракеты. Структурных повреждений нет. Ракеты пущены из области поблизости от провинции Синкянь.

— Сейчас буду,— сказал Меннингер. Он еще выходил из медитации, поэтому не мог взглянуть на ситуационную панель. Но он не мог не принять душ и не побриться. Он втер дезодорант подмышки — как французская проститутка, с отвращением подумал: пробежал щеткой по волосам, оделся и быстро пошел по тихому, устланному коврами коридору на командный пункт.

Ситуационная карта светилась вся.

— Ваш кофе,— сказала лейтенант Вейненштат. Это были ее единственные слова. Она знала привычки шефа. Меннингер взял кофе, не отрывая глаз от ситуационной карты. На ней ярко-красные звезды показывали уничтоженные мишени. Голубые звезды тоже были уничтоженные мишени, только другой стороной. Это были Вашингтон и Ленинград, Буэнос-Айрес и Ханой, Чикаго и Сан-Франциско. Красные профили на карте были вражеские ракетные корабли, уничтоженные ответными ударами. Их было больше сотни. Тут же было и шестьдесят уничтоженных голубых. Пульсирующие звезды — красные и голубые — это еще не уничтоженные боевые соединения. Их было совсем немного, и количество их постоянно уменьшалось. Канзас-Сити, Тьенции, Каир и целый комплекс вокруг Франкфурта только что перестали существовать.

 Вторая чашка кофе уже была не лекарством, а удовольствием. Он выпил кофе и спросил:

 — Какова возможность их второго удара?

 — Довольно большая. В настоящий момент сотни ракет готовы нанести удар. Но мы непрерывно сокращаем их количество. У нас примерно восемьдесят. И только два наших подземных укрепления уничтожено. Поверхностная радиация в допустимых пределах, во всяком случае, внутри экранированных машин. — Она отдала приказ налить еще кофе и добавила: — Пока рано говорить, но Кукурузный пояс, кажется, о'кей. Также Мексика и Юго- Запад Тихоокеанского побережья. Но мы потеряли Империал Вэлли.

 — Так что пока у нас дела идут неплохо.

 — Можно сказать да, Год.

 — На следующие сутки они могут начать снова.

 Она кивнула. Это был известный факт, что каждая большая страна имеет скрытые резервы ракет. Их нельзя выпустить в течение десяти минут простым нажатием кнопки, как ракеты с подводных лодок. Но их нельзя и уничтожить, так как неизвестно, где они находятся.

 — Да, мы не можем предотвратить этот удар, так как их спутники наполовину ослепили нас,— сказал он.

 — А мы полностью ослепили их, Годфри. У них нет глаз на орбите.

 — Да, да, я понимаю. Здесь мы выиграли. Проклятые идиоты. Ну что же, приступим к работе.

 Работа Меннингера не имела отношения к обмену ракетными ударами, призванными превратить поверхность Земли в подобие ада. Это был не его вопрос. Он начнет свои действия сразу после окончания военных действий. 

 Тем временем один из этих проклятых идиотов закончил программирование и теперь старался собрать команду для запуск. Это было непросто. Нейтронная бомба сделала свое дело. Ее излучение проникло сквозь слой воды и стальную обшивку субмарины и вывело из строя большую часть команды. Сам вице-адмирал получил почти пять тысяч рад. Он знал, что ему осталось жить несколько часов. Но если повезет ему, то мишень, куда он направлял удар, проживет еще меньше.

 Три часа сна было недостаточно. Меннингер знал, что не выспавшись, он брюзглив и раздражителен. Его люди тоже знали это и прощали его.

 Через каждые пять минут карта исчезала, и на экране появлялись десятисекундные картинки: индустриальные объекты, степень их разрушения, гистограммы, демонстрирующие соотношение боевых сил враждующих сторон и их эффективность. В соседней комнате работали люди, непрерывно корректирующие информацию на основе поступающих данных. Меннингер даже не взглянул на них. Его заботы были чисто политические и организационные. Роза Вейненштат контролировала их, каждые несколько минут появляясь в комнате. Сам Меннингер имел постоянную связь с правительством. Он говорил с сенаторами, офицерами главного штаба, губернаторами. Это все были американцы. Их союзники по Блоку Продовольствия находились в особом кабинете, и если кто-либо из них требовал внимания, то это расценивалось Меннингером как недопустимая наглость.

 — Он не удовлетворен контактом со мной,— сказала Вейненштат.— Может, вы уделите ему пять минут, Годфри.

 — Дерьмо.— Меннингер отложил перо и кивнул, чтобы она включила связь.